Гиппеаструм

Гиппеаструм
Гиппеаструм полосатый
Научная классификация
промежуточные ранги Домен:  Эукариоты Царство:  Растения Отдел:  Цветковые Класс:  Однодольные Надпорядок:  Lilianae Порядок:  Спаржецветные Семейство:  Амариллисовые Подсемейство:  Амариллисовые Триба:  Hippeastreae Род:  Гиппеаструм
Международное научное название
Hippeastrum Herb., 1821, nom. cons.
Синонимы
Moldenkea Traub
Типовой вид
Hippeastrum reginae (L.) Herb., 1821, typ. cons. — Гиппеаструм королевский
Систематика на Викивидах Изображения на Викискладе </tr> GRIN   [npgsweb.ars-grin.gov/gringlobal/taxonomygenus.aspx?id=5689 g:5689] IPNI   [www.ipni.org/ipni/advPlantNameSearch.do?find_family=&find_genus=Hippeastrum&find_species=&find_infrafamily=&find_infragenus=&find_infraspecies=&find_authorAbbrev=&find_includePublicationAuthors=on&find_includePublicationAuthors=off&find_includeBasionymAuthors=on&find_includeBasionymAuthors=off&find_publicationTitle=&find_isAPNIRecord=on&find_isAPNIRecord=false&find_isGCIRecord=on&find_isGCIRecord=false&find_isIKRecord=on&find_isIKRecord=false&find_rankToReturn=gen&output_format=normal&find_sortByFamily=on&find_sortByFamily=off&query_type=by_query&back_page=plantsearch ???]

Гиппеа́струм (лат. Hippeástrum) — род растений семейства Амариллисовые (Amaryllidaceae). Род включает около 90 видов.

Название рода происходит от др.-греч. ἱππεύς — всадник и ἄστρον — звезда. Нередко гиппеаструм ошибочно называют амариллисом. Амариллис в диком виде произрастает в Южной Африке и представлен всего двумя видами — амариллисом прекрасным (Amaryllis belladonna L.) и Amaryllis paradisicola. Роды амариллис и гиппеаструм объединяет только семейство.

Ботаническое описание

Представители рода гиппеаструм являются многолетними луковичными растениями. По своему строению луковица гиппеаструма относится к туникатным, то есть состоит из короткого, утолщённого стебля и сомкнутых замкнутых чешуй. Луковица округлая или округло-коническая, иногда сдавленная с боков сидящими дочерными луковичками. Размер луковицы колеблется в зависимости от вида от 5 до 10 см в диаметре. В верхней части луковица сужается и переходит в шейку 2,5-3 см длины. Основание луковицы — донце округлое или овальное, плоское, покрытое бурой отмершей тканью, с пучком шнуровидных корней. У молодых луковиц донце едва заметно, но у старых луковиц оно выдается на 1,5-2 см. Вследствие разрушения нижних чешуй донце оголяется и увеличивается его длина. Одновременно с нижней стороны донца происходит сшелушивание мёртвых тканей, поэтому донце иногда не достигает чрезмерной длины, за исключением больших луковиц, у которых преждевременно разрушены чешуи.

Корневая система состоит из придаточных корней, которые формируются по краю донца кольцом, ниже места прикрепления луковичных чешуй, оставляя центральную часть донца свободной. Корни многочисленные, мясистые, слабо ветвящиеся, диаметром 0,5-0,6 см, длиной до 35 см. Старые корни постепенно отмирают, и кольцо корней передвигается выше по стеблю. Донце является основанием укороченного конусовидного стебля, к которому прикрепляются мясистые чешуи луковицы. Наружные чешуи обычно мёртвые, сухие, легко отшелушивающиеся. Под ними расположены сочные замкнутые чешуи, чередующиеся с незамкнутыми, в основании которых находятся соцветия. Чешуи являются разросшимися мясистыми основаниями ассимилирующих листьев. Как правило, 10-12 наружных чешуй не имеют листовой пластинки, так как чешуи характеризуются более длительным сроком жизни, чем их наземная ассимилирующая часть. Следующие 8-12 чешуй несут зелёные ассимилирующие листья.

Листья линейные, с верхней стороны желобчатые, а с нижней — килеватые, с выступающей средней жилкой, располагающейся в два супротивных ряда. Длина их достигает 50-70 см, ширины 4-5 см. Листья красных сортов могут иметь равномерный багровый оттенок.

При достижении половой зрелости у гиппеаструма наблюдается строгое чередование листьев с замкнутым и незамкнутым основанием (влагалищем). После трёх листьев с замкнутым основанием следует лист с незамкнутым основанием, в пазухе которого с внутренней стороны формируется соцветие. Отрезок стребля, на котором сформировалось 4 листа и цветонос составляют цикл. Следующий лист образуется с той же стороны, что и лист с незамкнутым основанием. Таким образом, нарушается очерёдность листьев и оба листа располагаются с одной стороны. За вегетационный период таких циклов может быть два или три. Соцветия, заложившиеся в текущем вегетационном периоде появятся над поверхностью и будут цвести лишь после того, как листья соответствующих периодов отомрут. Листья выходят из луковицы и достигают полного развития в короткое время, а образовавшиеся одновременно с ними соцветия остаются внутри луковицы, продолжая медленно развиваться. Цветонос появляется только с листьями следующего года вегатации. От формирования цветоноса до его цветения проходит около 18-20 месяцев. По количеству листьев, образовавшихся в течение вегетационного периода, можно точно знать, сколько заложилось соцветий в этом году.

Соцветие — зонтик. Цветонос представляет собой безлистый стебель от 35 до 80 см высоты, цилиндрический, полый. Поверхность цветоноса гладкая, покрыта легко стирающимся восковым налётом; окраска его от светлой до тёмно-зелёной, с антоциановым загаром. На верхушке цветонос несёт зонтиковидное соцветие из 2-4, редко 5-6 крупных слегка зигоморфных обоеполых цветков. На раних стадиях развития, при выходе цветочной стрелки из луковицы и во время дальнейшего её роста, цветочные бутоны заключены в покрывало из двух прицветных листьев, которое защищает их от механических повреждений. Прицветные листья сравнительно плотные, с развитым килем, зелёные, часто с антоциановым загаром, свободные до самого основания. Размеры покрывала с заключёнными в него цветочными бутонами колеблются от 7 до 14,5 см длины. Форма и размеры покрывала не влияют на качество и величину цветков, но являются характерным отличительным признаком для определения вида и сорта.

Цветок располагается на цветоножке 4,0-5,0 см длины, у основания которых имеется по одному плёнчатому прицветнику. Цветки 13-15 см длины, 15-25 см в диаметре, воронковидные или трубчатые, самой различной окраски: ярко-красные, тёмно-вишнёвые, розовые, оранжевые, белые и пр. Околоцветник сросшийся, венчиковидный, из 6 листочков, расположенных в два круга. Трубка околоцветника может быть очень длинной (10-12 см) или совсем короткой (2-4 см). Листочки наружного круга крупнее внутренних; самый верхний листочек наружного круга обычно больше, чем другие, а самый нижний листочек внутреннего круга самый маленький. В зеве околоцветника имеются придатки из щетинок, чешуй и волосков, которые прикрывают зев. Наличие их является одним из существенных признаков при разграничении видов.

Тычинок— 6, направлены они вниз, а затем загибаются кверху. Тычиночные нити тонкие, длинные, неравной длины. Пыльники качающиеся, 2,3-2,5 см длины до вскрытия и 0,6-0,7 см после вскрытия. Пыльца жёлтая, обильная, довольно тяжёлая. Пестик нитевидный, трёхраздельный с лопастным рыльцем. Завязь нижняя, трёхгнездная, с многочисленными семяпочками.

Плод — шаровидная или угловатая, трёхстворчатая, сухая коробочка. Когда коробочка созревает, она растрескивается и освобождает семена. При искусственном опылении цветков образуется в среднем 69 шт. (до 100 шт.)нормально развитых семян, а всего на одном растении — 173 шт. (до 340 шт.). Растения со светлыми цветками, особенно белыми, образуют мало полноценных семян.

Семена — сухие, плоские, крылатые, тёмно-коричневой или чёрной окраски. Свежесобранные семена имеют высокую всхожесть — 98-100 %.

Происхождение и географическое распространение

Род Гиппеаструм насчитывает около 90. видов, произрастающих в тропической и субтропической Америке. Самое большое число видов находится в бассейне реки Амазонки (Бразилия, Боливия, Перу). Это громадное пространство является центром, из которого все виды гиппеаструма распространились по другим тропическим и субтропическим районам.

Некоторые виды

Hippeastrum aglaiae
Hippeastrum ambiguum
Hippeastrum andreanum
Hippeastrum argentinum
Hippeastrum aulicum
Hippeastrum blossfeldiae
Hippeastrum blumenavium
Hippeastrum bukasovii
Hippeastrum breviflorum
Hippeastrum calyptratum
Hippeastrum candidum
Hippeastrum cybister
Hippeastrum doraniae
Hippeastrum elegans
Hippeastrum evansiae
Hippeastrum forgetii
Hippeastrum gayanum
Hippeastrum goianum
Hippeastrum lapacense
Hippeastrum leopoldii
Hippeastrum machupijchense
Hippeastrum maracasum
Hippeastrum oconequense
Hippeastrum organense
Hippeastrum papilio
Hippeastrum pardinum
Hippeastrum petiolatum
Hippeastrum psittacinum
Hippeastrum puniceum
Hippeastrum reginae
Hippeastrum reticulatum
Hippeastrum solandriferum
Hippeastrum striatum
Hippeastrum stylosum
Hippeastrum traubii
Hippeastrum vittatum

Экология

Представители рода гиппеаструм относятся к жизненной форме геофитов и экологически приурочены главным образом к степным, полустепным районам и особенно к горно-степным поясам.

Применение в цветоводстве

История культуры

Гиппеаструм родом из Южной Америки, впервые был завезён в Европу в XVI веке и с тех пор пользуется большой популярностью среди садоводов. В Западной Европе особенно славилась «амариллисами» фирма Керра в Ливерпуле, которая в 1899 году выставляла свои «амариллисы» на Международной выставке в Санкт-Петербурге.

С появлением в 1799 году первого гибрида, названного по имени селекционера — Гиппеаструм Джонсона (Hippeastrum jonsonii), открылось широкое поле деятельности для садоводов. Выращивание гибридных форм особенно возросло после введения в культуру видов из Бразилии и Перу. В шестидесятых годах XIX века существовало уже до 100 сортов гиппеаструма.

В Россию гиппеаструмы попали из Западной Европы в середине XIX века. В журнале «Вестник Российского общества садоводства в Санкт-Петербурге» сообщается о доставке в Санкт-Петербургский ботанический сад новых видов и сортов «амариллиса».

В 1936 году на Черноморском побережье Кавказа в совхозе «Южные культуры» (Адлер) было организовано промышленное выращивание луковиц гиппеаструма.

Селекционная работа с гиппеаструмом проводилась с 1953 года в Институте экспериментальной биологии АН Эстонской ССР.

Болезни и вредители

Из вредителей чаще всего гиппеаструм повреждают луковый клещ, приморский мучнистый червец, амариллисовый червец, мягкая ложнощитовка, из болезней — стаганоспороз или красный ожог, антракноз и фузариоз.

Варианты садовой классификации

Культура гиппеаструма обладает большим сортовым разнообразием, всего насчитывается почти 2000 сортов, но наиболее широко возделывают около 200. На основании их различий по происхождению, размерам и форме цветка, по срокам цветения они подразделяются на 9 групп садовой классификации:

• культивируемые дикорастущие виды;
• гибриды с длинотрубчатыми цветками;
• гибриды с Амариллис беладонна;
• гибриды с Гиппеаструм регина;
• Леопольд-гибриды;
• гибриды с орихидеевидными цветками;
• гибриды с махровыми цветками;
• миниатюрноцветковые гибриды;
• сорта и гибриды, которые не могут быть отнесены к остальным группам.

Наиболее распространёнными и используемые в производстве являются сорта, входящие в группу Леопольд-гибриды.

Сорта

Международным органом регистрации (ICRA) новых сортов является Royal General Bulb Growers' Association (KAVB). Сайт ассоциации включает базу данных по зарегистрированным сортам.

Интересные факты

В  ходе проекта Марс-500 испытатели успешно провели выгонку цветов гиппеаструмов. В обоих экспериментах данная цветочная культура вызвала повышенный положительный интерес у испытателей. Эти данные подтверждают гипотезу о том, что важность включения в системы обитания биологических объектов связана не только с удовлетворением утилитарных потребностей в еде или витаминах, но с глубинными потребностями человека в общении с живым.

Литература

• Воронцов В. В., Васюкова Т. В. Луковичные цветы. — М.: Фитон+, 2003. — С. 65. — ISBN 5-93457-043-09.
• Давыдова Р. А., Козлова А. Г. Красивоцветущие луковичные растения в комнатном озеленении. — Ашхабад: Ылым, 1976.
• Белявская Е. К. Луковичные и клубневые растения. — М.: ТД «Издательство Мир книги», 2006. — С. 130.
• Сааков С. Г. Оранжерейные и комнатные растения и уход за ними. — Л.: Наука, 1985. — С. 112—117.
• Гиппеаструм и амариллис // Цветоводство. — 1976. — № 1. — С. 21.
• Школьная З. П. Сортоизучение гиппеаструма гибридного // Цветоводство. — 1982. — № 5. — С. 12.

Ссылки

• [leto.tomsk.ru/hipp.php Гиппеаструм гибридный]
• [luzhok.ru/encyclop/indoor/bloom/art176.html О гиппеаструме]
• [podokonnik.lihoman.ru/text/amaryllida/Hippeastrum.htm Виды гиппеаструмов]
• [rasteniya.dp.ua/ru/komnatnie-cveti/cvetushie-komtatnie-rasteniya/gippeastrum/ Уход за Гиппеаструмами. Сорта гиппеаструмов.]

Отрывок, характеризующий Гиппеаструм

Он был красен, весь в поту, несмотря на то, что в комнате не было жарко. И лицо его было страшно и жалко, особенно по бессильному желанию казаться спокойным.
Запись дошла до рокового числа сорока трех тысяч. Ростов приготовил карту, которая должна была итти углом от трех тысяч рублей, только что данных ему, когда Долохов, стукнув колодой, отложил ее и, взяв мел, начал быстро своим четким, крепким почерком, ломая мелок, подводить итог записи Ростова.
– Ужинать, ужинать пора! Вот и цыгане! – Действительно с своим цыганским акцентом уж входили с холода и говорили что то какие то черные мужчины и женщины. Николай понимал, что всё было кончено; но он равнодушным голосом сказал:
– Что же, не будешь еще? А у меня славная карточка приготовлена. – Как будто более всего его интересовало веселье самой игры.
«Всё кончено, я пропал! думал он. Теперь пуля в лоб – одно остается», и вместе с тем он сказал веселым голосом:
– Ну, еще одну карточку.
– Хорошо, – отвечал Долохов, окончив итог, – хорошо! 21 рубль идет, – сказал он, указывая на цифру 21, рознившую ровный счет 43 тысяч, и взяв колоду, приготовился метать. Ростов покорно отогнул угол и вместо приготовленных 6.000, старательно написал 21.
– Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку.
Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
– За вами 43 тысячи, граф, – сказал Долохов и потягиваясь встал из за стола. – А устаешь однако так долго сидеть, – сказал он.
– Да, и я тоже устал, – сказал Ростов.
Долохов, как будто напоминая ему, что ему неприлично было шутить, перебил его: Когда прикажете получить деньги, граф?
Ростов вспыхнув, вызвал Долохова в другую комнату.
– Я не могу вдруг заплатить всё, ты возьмешь вексель, – сказал он.
– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.
– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.
– Так когда получить? – спросил Долохов.
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.


Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.
Волшебница, скажи, какая сила
Влечет меня к покинутым струнам;
Какой огонь ты в сердце заронила,
Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…


Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.

В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!