Billboard Hot 100

Billboard Hot 100 («Горячая сотня Billboard») — еженедельно публикуемый американским журналом Billboard хит-парад ста наиболее популярных в США песен. Фактически он является официальным хит-парадом США — самого крупного национального музыкального рынка в мире. Послужил прототипом множества аналогичных чартов, составляющихся по результатам продаж по всему миру. «Братский» хит-парад альбомов называется Billboard 200.

История

См. также: История и общая методика подсчёта

Первоначально Billboard публиковал три различных хит-парада песен. Хит-парад Best Sellers in Stores, традиционно считающийся предшественником и прообразом нынешнего чарта, был основан на продажах синглов. Хит-парад Most Playes by Jockeys базировался на том, сколько раз та или иная композиция была прокручена на американских радиостанциях за истекшую неделю. Хит-парад Most Played in Jukeboxes рассчитывался исходя из количества заказов той или иной песни в музыкальных автоматах, которые были весьма популярны в Штатах в 1940-е и 1950-е.

12 ноября 1955 года все три хит-парада были объединены в The Top 100. Своё нынешнее название чарт получил в 1958 году, когда из методики подсчёта популярности были исключены ротация на радиостанциях и в музыкальных автоматах. Фактически, вплоть до 1998 года, хит-парад был основан исключительно на результатах продаж синглов в музыкальных магазинах США.

Традиционная методика стала подвергаться критике в 1990-е годы, когда стало очевидно, что далеко не все самые популярные песни выпускаются звукозаписывающими компаниями на синглах (особенно если задачей компании является раскрутка альбома в целом). Скажем, композиция «Don’t Speak» группы No Doubt в течение 16 недель лидировала в чартах, основанных на количестве проигрываний песен на радиостанциях, но так и не была выпущена отдельным синглом.

В 1998 году журнал вновь стал учитывать популярность песен на радиостанциях при составлении чарта, а слово «синглы» в названии хит-парада было заменено на «песни». С 2003 года при составлении хит-парада также учитываются результаты сетевых продаж в интернет-магазинах. В конце каждого года составляется итоговый хит-парад.

Очередные перемены в методике составления чарта произошли в 2012—2013 годах. Сначала в Hot 100 стали учитываться прослушивания по платной подписке на стриминговых сервисах Spotify и Rdio, а с февраля 2013 года также просмотры на видеохостинге YouTube. В результате последнего изменения на первой неделе после него чарт возглавил трек Бауэра «Harlem Shake» — звуковое сопровождение одноимённого интернет-мема.

Статистика по исполнителям

Архив хит-парада за предыдущие десятилетия является довольно точным показателем популярности того или иного исполнителя в США. Наибольшее количество песен на первом месте принадлежит следующим исполнителям:

Число синглов №1	Артист	«Большой» хит (По числу недель на вершине чарта)
20	The Beatles	"Hey Jude" (9 недель)
18	Элвис Пресли	"Don't Be Cruel"/"Hound Dog" (11 недель)
	Мэрайя Кэри	"One Sweet Day" (дуэт с Boyz II Men) (16 недель)
14	Рианна	"We Found Love" (feat. Келвин Харрис) (10 недель)
13	Майкл Джексон	"Billie Jean" и "Black or White" (по 7 недель)
12	The Supremes	"Baby Love" (3 недели)
	Мадонна	"Take a Bow" (7 недель)
11	Уитни Хьюстон	"I Will Always Love You" (14 недель)
10	Стиви Уандер	"Ebony and Ivory" (дуэт с Полом МакКартни) (7 недель)
	Джанет Джексон	"That's the Way Love Goes" (8 недель)
9	Bee Gees	"Night Fever" (8 недель)
	Элтон Джон	"Candle in the Wind 1997"/"Something About the Way You Look Tonight" (14 недель)
	Пол МакКартни	"Ebony and Ivory" (дуэт с Стиви Уандером) (7 недель)
	Ашер	"Yeah!" (feat. Лил Джон & Ludacris) (12 недель)
	Кэти Перри	"I Kissed a Girl" (7 недель)

Больше всех песен в десятке приходится на долю Мадонны — 38, из них шесть достигли второго места, но не смогли подняться на вершину хит-парада. Первым синглом, который дебютировал сразу на первом месте, был хит Майкла Джексона «You Are Not Alone» (2 сентября 1995). Впоследствии дебюты на первом месте стали довольно обычным явлением. Майклу Джексону принадлежит и другой рекорд: пять песен из его альбома Bad были выпущены в качестве отдельных синглов и все они достигли первого места в чартах (позднее это достижение повторила Кэти Перри).

Самый пожилой исполнитель, возглавивший хит-парад, — Луи Армстронг: ему было 62 года, когда в 1964 году песня «Hello, Dolly!» поднялась на вершину. Среди женщин аналогичный рекорд творческого долголетия принадлежит Шер: ей было 53 года, когда сингл «Believe» возглавил хит-парад. Уникально также достижение Элтона Джона: в промежутке между 1970 и 1999 годами не было ни одного года, когда бы его композиции отсутствовали в списке сорока лучших песен США. Самым удачливым композитором является Пол Маккартни: 32 написанные им песни возглавляли хит-парад в разные годы (как правило, в исполнении его самого либо The Beatles). Самым большим неудачником считается Джеймс Браун: девяносто девять его песен попали в хит-парад, но ни одна из них не смогла достичь самой вершины.

В апреле 1964 года, в разгар битломании, The Beatles оккупировали все пять верхних позиций хит-парада. Другой пример необычайного всплеска популярности — «короли диско» Bee Gees: в течение 25 из первых 32 недель 1978 года их песни находились на вершине хит-парада (некоторые из них в исполнении других певцов). Более свежий пример — популярность Ашера, который находился на вершине больше половины 2004 года (28 недель) с тремя композициями подряд и четвёртой, выпущенной несколько позднее.

Статистика по песням

По состоянию на февраль 2011 года на вершине хит-парада за всю его историю побывало 1000 песен. Юбилейным тысячным хитом на вершине чарта стала песня Леди Гаги «Born This Way». Если во второй половине 1980-х годов редкая композиция проводила на вершине хит-парада больше двух недель (и ни одна — больше четырёх), в 1990-е годы обычной стала практика, когда каждый сингл оставался на вершине по 8—12 недель. Дольше всего первое место в хит-параде занимал сингл Мэрайи Кэри и Boyz II Men «One Sweet Day» — 16 недель в 1995—1996 годах. С 1956 по 1992 год этот рекорд принадлежал синглу Элвиса Пресли «Hound Dog» (11 недель, 1956), с 1992 по 1996 год — Уитни Хьюстон с песней «I Will Always Love You» (14 недель, 1992). Самое длительное пребывание на втором месте было зафиксировано в 1995 году (Уитни Хьюстон, «Exhale [Shoop Shoop]», 11 недель). Дольше всех оставался в хит-параде сингл Imagine Dragons «Radioactive» (87 недель, 2013—2014), хотя он так и не добрался до первого места (достиг № 3).

Рождественский шлягер Бинга Кросби «White Christmas» перевыпускался девять раз и каждый раз попадал в хит-парад, став в результате самым продаваемым синглом в истории. Наиболее часто перепеваемой композицией является «Unchained Melody»: она попадала в хит-парад в исполнении девяти разных исполнителей.

См. также

• Список синглов № 1 в США (Billboard) (Синглы № 1 в 2015 году)
• Исполнители, одновременно возглавлявшие хит-парады США и Великобритании

Ссылки

• [www.billboard.com/bbcom/charts/chart_display.jsp?g=Singles&f=The+Billboard+Hot+100 The week’s most popular current songs]. Billboard. — Хит-парад на этой неделе. Проверено 29 октября 2012.
• [www.billboard.com/html/1000s/1000s.html# 1000 No. 1s]. Billboard. — Список всех 1000 синглов № 1 1952—2011 годов с видеоклипами по годам. Проверено 29 октября 2012.
• [www.billboard.com/bbcom/charts/yearend_chart_index.jsp Music Charts](недоступная ссылка — история). Billboard. — Top-100 лучших синглов по годам. Проверено 29 октября 2012. [web.archive.org/20060903144110/www.billboard.com/bbcom/charts/yearend_chart_index.jsp Архивировано из первоисточника 3 сентября 2006].
• [www.billboard.com/bbcom/thisday/index.jsp Chart Rewind](недоступная ссылка — история). Billboard. — Этот день в музыке и хит-парады прошлых лет. Проверено 29 октября 2012. [web.archive.org/20051031011432/www.billboard.com/bbcom/thisday/index.jsp Архивировано из первоисточника 31 октября 2005].

Музыка   США

Отрывок, характеризующий Billboard Hot 100

Солнце только начинало подниматься из за туч; в воздухе было свежо и росисто. По дороге из деревни выгоняли стадо. В полях один за одним, как пузырьки в воде, вспырскивали с чувыканьем жаворонки.
Балашев оглядывался вокруг себя, ожидая приезда офицера из деревни. Русские казаки, и трубач, и французские гусары молча изредка глядели друг на друга.
Французский гусарский полковник, видимо, только что с постели, выехал из деревни на красивой сытой серой лошади, сопутствуемый двумя гусарами. На офицере, на солдатах и на их лошадях был вид довольства и щегольства.
Это было то первое время кампании, когда войска еще находились в исправности, почти равной смотровой, мирной деятельности, только с оттенком нарядной воинственности в одежде и с нравственным оттенком того веселья и предприимчивости, которые всегда сопутствуют началам кампаний.
Французский полковник с трудом удерживал зевоту, но был учтив и, видимо, понимал все значение Балашева. Он провел его мимо своих солдат за цепь и сообщил, что желание его быть представленну императору будет, вероятно, тотчас же исполнено, так как императорская квартира, сколько он знает, находится недалеко.
Они проехали деревню Рыконты, мимо французских гусарских коновязей, часовых и солдат, отдававших честь своему полковнику и с любопытством осматривавших русский мундир, и выехали на другую сторону села. По словам полковника, в двух километрах был начальник дивизии, который примет Балашева и проводит его по назначению.
Солнце уже поднялось и весело блестело на яркой зелени.
Только что они выехали за корчму на гору, как навстречу им из под горы показалась кучка всадников, впереди которой на вороной лошади с блестящею на солнце сбруей ехал высокий ростом человек в шляпе с перьями и черными, завитыми по плечи волосами, в красной мантии и с длинными ногами, выпяченными вперед, как ездят французы. Человек этот поехал галопом навстречу Балашеву, блестя и развеваясь на ярком июньском солнце своими перьями, каменьями и золотыми галунами.
Балашев уже был на расстоянии двух лошадей от скачущего ему навстречу с торжественно театральным лицом всадника в браслетах, перьях, ожерельях и золоте, когда Юльнер, французский полковник, почтительно прошептал: «Le roi de Naples». [Король Неаполитанский.] Действительно, это был Мюрат, называемый теперь неаполитанским королем. Хотя и было совершенно непонятно, почему он был неаполитанский король, но его называли так, и он сам был убежден в этом и потому имел более торжественный и важный вид, чем прежде. Он так был уверен в том, что он действительно неаполитанский король, что, когда накануне отъезда из Неаполя, во время его прогулки с женою по улицам Неаполя, несколько итальянцев прокричали ему: «Viva il re!», [Да здравствует король! (итал.) ] он с грустной улыбкой повернулся к супруге и сказал: «Les malheureux, ils ne savent pas que je les quitte demain! [Несчастные, они не знают, что я их завтра покидаю!]
Но несмотря на то, что он твердо верил в то, что он был неаполитанский король, и что он сожалел о горести своих покидаемых им подданных, в последнее время, после того как ему ведено было опять поступить на службу, и особенно после свидания с Наполеоном в Данциге, когда августейший шурин сказал ему: «Je vous ai fait Roi pour regner a maniere, mais pas a la votre», [Я вас сделал королем для того, чтобы царствовать не по своему, а по моему.] – он весело принялся за знакомое ему дело и, как разъевшийся, но не зажиревший, годный на службу конь, почуяв себя в упряжке, заиграл в оглоблях и, разрядившись как можно пестрее и дороже, веселый и довольный, скакал, сам не зная куда и зачем, по дорогам Польши.
Увидав русского генерала, он по королевски, торжественно, откинул назад голову с завитыми по плечи волосами и вопросительно поглядел на французского полковника. Полковник почтительно передал его величеству значение Балашева, фамилию которого он не мог выговорить.
– De Bal macheve! – сказал король (своей решительностью превозмогая трудность, представлявшуюся полковнику), – charme de faire votre connaissance, general, [очень приятно познакомиться с вами, генерал] – прибавил он с королевски милостивым жестом. Как только король начал говорить громко и быстро, все королевское достоинство мгновенно оставило его, и он, сам не замечая, перешел в свойственный ему тон добродушной фамильярности. Он положил свою руку на холку лошади Балашева.
– Eh, bien, general, tout est a la guerre, a ce qu'il parait, [Ну что ж, генерал, дело, кажется, идет к войне,] – сказал он, как будто сожалея об обстоятельстве, о котором он не мог судить.
– Sire, – отвечал Балашев. – l'Empereur mon maitre ne desire point la guerre, et comme Votre Majeste le voit, – говорил Балашев, во всех падежах употребляя Votre Majeste, [Государь император русский не желает ее, как ваше величество изволите видеть… ваше величество.] с неизбежной аффектацией учащения титула, обращаясь к лицу, для которого титул этот еще новость.
Лицо Мюрата сияло глупым довольством в то время, как он слушал monsieur de Balachoff. Но royaute oblige: [королевское звание имеет свои обязанности:] он чувствовал необходимость переговорить с посланником Александра о государственных делах, как король и союзник. Он слез с лошади и, взяв под руку Балашева и отойдя на несколько шагов от почтительно дожидавшейся свиты, стал ходить с ним взад и вперед, стараясь говорить значительно. Он упомянул о том, что император Наполеон оскорблен требованиями вывода войск из Пруссии, в особенности теперь, когда это требование сделалось всем известно и когда этим оскорблено достоинство Франции. Балашев сказал, что в требовании этом нет ничего оскорбительного, потому что… Мюрат перебил его:
– Так вы считаете зачинщиком не императора Александра? – сказал он неожиданно с добродушно глупой улыбкой.
Балашев сказал, почему он действительно полагал, что начинателем войны был Наполеон.
– Eh, mon cher general, – опять перебил его Мюрат, – je desire de tout mon c?ur que les Empereurs s'arrangent entre eux, et que la guerre commencee malgre moi se termine le plutot possible, [Ах, любезный генерал, я желаю от всей души, чтобы императоры покончили дело между собою и чтобы война, начатая против моей воли, окончилась как можно скорее.] – сказал он тоном разговора слуг, которые желают остаться добрыми приятелями, несмотря на ссору между господами. И он перешел к расспросам о великом князе, о его здоровье и о воспоминаниях весело и забавно проведенного с ним времени в Неаполе. Потом, как будто вдруг вспомнив о своем королевском достоинстве, Мюрат торжественно выпрямился, стал в ту же позу, в которой он стоял на коронации, и, помахивая правой рукой, сказал: – Je ne vous retiens plus, general; je souhaite le succes de vorte mission, [Я вас не задерживаю более, генерал; желаю успеха вашему посольству,] – и, развеваясь красной шитой мантией и перьями и блестя драгоценностями, он пошел к свите, почтительно ожидавшей его.
Балашев поехал дальше, по словам Мюрата предполагая весьма скоро быть представленным самому Наполеону. Но вместо скорой встречи с Наполеоном, часовые пехотного корпуса Даву опять так же задержали его у следующего селения, как и в передовой цепи, и вызванный адъютант командира корпуса проводил его в деревню к маршалу Даву.


Даву был Аракчеев императора Наполеона – Аракчеев не трус, но столь же исправный, жестокий и не умеющий выражать свою преданность иначе как жестокостью.
В механизме государственного организма нужны эти люди, как нужны волки в организме природы, и они всегда есть, всегда являются и держатся, как ни несообразно кажется их присутствие и близость к главе правительства. Только этой необходимостью можно объяснить то, как мог жестокий, лично выдиравший усы гренадерам и не могший по слабости нерв переносить опасность, необразованный, непридворный Аракчеев держаться в такой силе при рыцарски благородном и нежном характере Александра.
Балашев застал маршала Даву в сарае крестьянскои избы, сидящего на бочонке и занятого письменными работами (он поверял счеты). Адъютант стоял подле него. Возможно было найти лучшее помещение, но маршал Даву был один из тех людей, которые нарочно ставят себя в самые мрачные условия жизни, для того чтобы иметь право быть мрачными. Они для того же всегда поспешно и упорно заняты. «Где тут думать о счастливой стороне человеческой жизни, когда, вы видите, я на бочке сижу в грязном сарае и работаю», – говорило выражение его лица. Главное удовольствие и потребность этих людей состоит в том, чтобы, встретив оживление жизни, бросить этому оживлению в глаза спою мрачную, упорную деятельность. Это удовольствие доставил себе Даву, когда к нему ввели Балашева. Он еще более углубился в свою работу, когда вошел русский генерал, и, взглянув через очки на оживленное, под впечатлением прекрасного утра и беседы с Мюратом, лицо Балашева, не встал, не пошевелился даже, а еще больше нахмурился и злобно усмехнулся.