I’m With Cupid

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
<tr><th width="33%">Надпись на доске</th><td>«Деревенщина - тоже люди» (англ. Hillbillies are people too.)</td></tr><tr><th width="33%">Сцена на диване</th><td>Симпсоны садятся на диван. Сзади появляется сушилка для волос, но она не сушит волосы, а меняет их местами — теперь у Гомера волосы Мэгги, у Мардж — волосы Барта, у Лизы — волосы Гомера, у Барта — волосы Лизы, у Мэгги — волосы Мардж (от тяжести волос последняя падает с дивана).</td></tr><tr><th width="33%">Приглашённая звезда</th><td>Джен Хукс в роли Манджулы, Элтон Джон в роли самого себя</td></tr>
«I'm with Cupid»
«Со мной Купидон»
Эпизод «Симпсонов»

<tr><th style="font-size: 100%;" align="center" colspan="2"></th></tr>

<tr><th align="center" colspan="2">Постер к эпизоду</th></tr>

Номер эпизода 217
Код эпизода AABF11
Первый эфир 14 февраля 1999 года
Исполнительный продюсер Майк Скалли
Сценарист Дэн Гринни
Режиссёр Боб Андерсон
[www.snpp.com/episodes/AABF11 SNPP capsule]

«I’m with Cupid» (рус. Со мной Купидон) — четырнадцатый эпизод десятого сезона мультсериала «Симпсоны». Впервые вышел в эфир 14 февраля 1999 года, в день Святого Валентина.



Сюжет

Близится день Святого Валентина. По этому случаю Апу приглашает Гомера и Мардж к себе на ужин за то, что ранее они устроили Апу свадьбу у себя дома. Этот ужин не идет Апу на пользу - от Мардж жена Апу Манджула узнает о том, что не все в Америке работают как Апу (по 18 часов в день без выходных). Думая, что Апу специально таким способом избегает её, Манджула ссорится с Апу и разочаровывается в нём.

Апу решает всю оставшуюся неделю перед днём Святого Валентина засыпать Манджулу подарками. Поначалу он просто пишет ей любовный стих в газету, но позже начинает совершать довольно необычные подарки - покупает попугая, поющего романтические стихи, присылает Манджуле шоколадную статую, внутри которой спрятан он сам, заказывает ей оркестр и так далее. Из-за этого другие женщины Спрингфилда начинают считать своих мужчин неромантичными и праздник любви на грани срыва.

Тогда Гомер вместе с Шефом Виггамом, Фландерсом, доктором Хиббертом и Мо решает на следующий день проследить за Апу, чтобы помешать ему приготовить Манджуле последний подарок. Преследование Апу приводит их в аэропорт, где друзья узнают, что Апу заплатил лётчику, чтобы он с помощью своего биплана нарисовал в небе надпись «Я люблю тебя, Манджула», а также пригласил Элтона Джона, чтобы он спел для Апу и Манджулы. Друзья Гомера ловят Элтона и запирают его в клетке, а сам Гомер цепляется за биплан и улетает вместе с ним. Не сумев по-нормальному договориться с лётчиком, Гомер начинает с ним драться и успевает сломать газовый баллон и после слов «Я тебя люблю» в небе остаётся дымовой след, который все женщины города воспринимают как послание от своих возлюбленных. Сам Гомер на биплане попадает в «Сад колючих роз» и вместе с ними приземляется на задний дворик к Мардж. Приняв этот трюк как сюрприз от Гомера, Мардж прощает Гомера за раннюю невнимательность к ней и они целуются. А тем временем на крыше магазина «На скорую руку» Элтон Джон поёт для Апу и Манджулы и они тоже целуются.

На 5:31 Апу включает пластинку, с песней: Frank Sinatra – You Make Me Feel So Young

Напишите отзыв о статье "I’m With Cupid"

Ссылки

Отрывок, характеризующий I’m With Cupid

Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.
Государи сели верхами и уехали. Преображенцы, расстроивая ряды, перемешались с французскими гвардейцами и сели за столы, приготовленные для них.
Лазарев сидел на почетном месте; его обнимали, поздравляли и жали ему руки русские и французские офицеры. Толпы офицеров и народа подходили, чтобы только посмотреть на Лазарева. Гул говора русского французского и хохота стоял на площади вокруг столов. Два офицера с раскрасневшимися лицами, веселые и счастливые прошли мимо Ростова.
– Каково, брат, угощенье? Всё на серебре, – сказал один. – Лазарева видел?
– Видел.
– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.