IAS 37

IAS 37 «Резервы, условные обязательства и условные активы» — международный стандарт финансовой отчетности, применяется при учете резервов, условных обязательств и условных активов, действует с 01.07.1999 года, в России принят приказом Минфина РФ от 25 ноября 2011 г. N 160н «О введении в действие МСФО и Разъяснений МСФО на территории РФ».

История создания

Проект стандарта E59 «Резервы, условные обязательства и условные активы» был опубликован в августе 1997 году, а в сентябре 1998 года вышел сам стандарт IAS 37 «Резервы, условные обязательства и условные активы», который вступил в действие с 1 июля 1999 года.

Определения

IAS 37 рассматривает только те резервы, которые являются обязательствами. «Резервы» под амортизацию, обесценение активов, сомнительную дебиторскую задолженность и переоценке не затрагиваются этим стандартом.

Резерв — это обязательство на неопределенную сумму или с неопределенным сроком погашения, которое признается при одновременном выполнении трех условий:

• имеется существующее обязательство (юридическое или вытекающее из практики) в результате прошлого события
• вероятен (более 50 %) отток ресурсов, заключающих экономическую выгоду, для погашения данного обязательства
• сумма обязательства поддается надежной оценке (когда оценка не возможна, данное обязательство классифицируется как условное обязательство).

Обязательство может быть:

• юридическое, то есть возникающее в силу договора, законодательства или иного нормативного акта
• традиционное (фактическое), возникающее в результате действий компании:

• в силу установившейся практики, опубликованной политики или другому заявлению компания дала понять другим лицам, что принимает на себя определенные обязательства
• в результате компания создала обоснованное ожидание со стороны таких других лиц, что она исполнит эти обязанности.

Обязывающее событие — событие, приводящее к возникновению юридического или фактического обязательства, в результате чего у компании нет реалистичной альтернативы погашению этого обязательства.

Резерв признается на основе наилучшей оценке затрат, необходимых для погашения существующего обязательства на отчетную дату, где наилучшая оценка — это сумма, которую компания бы уплатила для урегулирования обязательства на отчетную дату или для передачи её третьему лицу на такой момент. Стандарт предполагает использовать ожидаемую стоимость, то есть статистический расчет, при котором взвешивается стоимость возможных исходов по степени их вероятности.

Сумма резерва всегда оценивается до налога на прибыль. Резерв представлять собой дисконтированное значение затрат, которые ожидается понести для исполнения обязанности. Прибыль от ожидаемого выбытия активов не должна учитываться при определении суммы резерва. В случае компенсации третьими лицами затрат (договор страхования) резерв начисляется, а компенсационные выплаты будут признаваться активов тогда и только тогда, когда действительно определено, что они будут получены, сумма не должна превышать сумму резерва. Резервы анализируются на каждую отчетную дату и корректируются для отражения текущей наилучшей оценки. Резерв аннулируется, если отток ресурсов перестанет быть вероятным. Резерв используется только по тем затратам, под которые он изначально создавался. При использовании дисконтирования балансовая стоимость резерва будет увеличиваться в каждом периоде для отражения временного фактора. Это увеличение будет рассматриваться как расходы на проценты.

Условное обязательства — возможное обязательство, возникшее в результате прошлых событий, существование которых будет подтверждено только наступлением в будущем неопределенных событий, не находящихся под контролем компании или текущее обязательство, возникшее в результате прошлых событий, но непризнанное в отчетности, так как нет вероятности оттока экономических выгод для его погашения или сумма обязательства не может быть определена с достаточной надежностью. Условные обязательства не признается в финансовой отчетности, а только раскрывается в примечаниях к отчетности.

Условный актив — это возможный актив, возникший в результате прошлых событий, и существование которого будет подтверждено наступлением неопределенных событий в будущем, не находящихся под контролем компании. Условные активы не признаются в финансовой отчетности и раскрываются тогда, когда поступление экономических выгод становится вероятным (более 50 %).

Резерв под реструктуризацию

Реструктуризация — программа, запланированная и контролируемая руководством компании, которая существенно изменяет объём деятельности или способ ведения такой деятельности. Программа включает в себя продажу или прекращение направления деятельности, закрытие мест ведения деятельности в стране или регионе или перемещение коммерческой деятельности из одной страны в другую, изменения в структуре управления, фундаментальную реорганизацию, которая оказывает существенное воздействие на характер и область деятельности компании. Резерв под реструктуризацию признается когда компания:

• имеет подробный официальный план реструктуризации, в котором определена:

• реструктурируемая деятельность;
• основные подразделения, затронутые реструктуризацией;
• местонахождения, функции и число работников, которые получат компенсацию при сокращении;
• расходы, которые будут понесены;
• сроки реализации плана,

• создала обоснованные ожидания среди тех, кто затрагивает план, что она будет проводить реструктуризацию путём начала осуществления этого плана объявления основных характеристик плана тем, кого он затрагивает.

Резерв, созданный под реструктуризацию включает только прямые затраты, которые одновременно возникают из-за реструктуризации и не связаны с текущей деятельностью компании, то есть в состав резерва не входят расходы на переподготовку или перемещение оставшегося в компании персонала, маркетинговые расходы, инвестиции в новые сбытовые сети и т. п.

Операционные убытки

Резервы в отношении будущих операционных убытков не признаются. Ожидание будущих операционных убытков является индикатором обесценения стоимости активов, что обязывает провести тест на обесценение в соответствии с IAS 36 «Обесценение активов».

Обременительные договоры

Обременительный договор — договор, в котором неизбежные затраты на исполнение договорных обязательств превышает экономические выгоды, ожидаемые к получению по нему. Резерв под обременительный договор создается на сумму наименьших чистых затрат по выходу из обременительного договора (наименьшее из двух исходов: затрат на выполнение договора или затраты на штрафы при отказе от выполнения договора).

Резерв под обязательства по выводу из эксплуатации

Затраты на вывод из эксплуатации представляет собой неизбежные для компании затраты, которые будут понесены в момент, когда основное средство будет демонтировано. Обязательство отражается как только возникает обязанность, то есть в начале строительства данного объекта. Данный резерв будет включаться в стоимость основного средства на дисконтируемую сумму планированных затрат. Актив, увеличенный на сумму резерва по выводу основного средства из эксплуатации, будет амортизироваться. Обязательство по резерву ежегодно увеличивается на начисленные расходы по процентам, связанные с уменьшением периода дисконтирования, и приближением срока демонтажа.

Резерв на ремонт и обслуживание

В балансовой стоимости объекта основных средств признаются затраты на частичную замену компонентов или затраты на комплексную (техническую) проверку в момент понесения этих затрат. Признание балансовой стоимости замененных частей подлежит прекращению. Любая оставшаяся в балансовой стоимости сумма затрат на предыдущую проверку (в отличие от затрат на физическую замену частей) подлежит списанию. Каждый компонент объекта основных средств признается отдельно, по которому срок службы или способ получения экономических выгод отличается от остальной части объекта. На каждый компонент амортизация начисляется отдельно. Таким образом, потребность в будущих затратах на капитальный ремонт реализуется путём начисления амортизации. Обязательство в отношении затрат на капитальный ремонт (по инициативе компании или по требованию законодательства) не признается.

Раскрытие информации

Компания раскрывает:

• балансовую стоимость резервов на начало и на конец периода, дополнительные резервы, созданные за период, использованные за счет резерва сумы, неиспользованные аннулированные суммы, увеличение резервов за счет дисконтирования;
• краткое описание характера обязательства, факторы неопределенности, суммы компенсаций (если есть);
• оценочное значение его финансового воздействия.

IFRIC 1

3 сентября 2003 года выходит Дискуссионный документ D2 IFRIC 1 «Изменения в существующих обязательствах по выводу объектов из эксплуатации, восстановлению природных ресурсов и иных аналогичных обязательствах», по которому принимались комментарии до 3 ноября 2003 года, а 27 мая 2004 года выходит КРМФО (IFRIC) 1 «Изменения в существующих обязательствах по выводу объектов из эксплуатации, восстановлению природных ресурсов и иных аналогичных обязательствах», которые вступили в действие с 1 сентября 2004 года.

Оценочные обязательства корректируются с учетом изменений сумм или периодов возникновения будущих затрат, а также изменений рыночной ставки дисконтирования.

IFRIC 5

15 января 2004 года вышел Дискуссионный документ D4 «Права, связанные с участием в фондах финансирования вывода объектов из эксплуатации, восстановления окружающей среды и экологической реабилитации», по которому принимались комментарии до 19 марта 2004 года, а 16 декабря 2004 года вышел КРМФО (IFRIC) 5 «Права, связанные с участием в фондах финансирования вывода объектов из эксплуатации, восстановления окружающей среды и экологической реабилитации», который вступил в силу с 1 января 2006 года.

IFRIC 5 учитывает у участников фондов взносы на полное или частичное покрытие затрат по выводу объектов из эксплуатации, восстановления окружающей среды или экологической реабилитации.

IFRIC 6

25 ноября 2004 года вышел Дискуссионный документ D10 «Обязательства, возникающие в связи с деятельностью на специфическом рынке — отработанное электрическое и электронное оборудование», по которому 11 февраля 2005 года принимались комментарии, а 1 сентября 2005 года вышел сам IFRIC 6 «Обязательства, возникающие в связи с деятельностью на специфическом рынке — отработанное электрическое и электронное оборудование», который вступил в действие с 1 декабря 2005 года.

IFRIC 6 учитывает обязательств по утилизации отходов, в том числе, когда возникает необходимость признания обязательства по утилизации и разъясняет о том, что событием, вызывающим необходимость признания обязательства, является ведение деятельности на указанном рынке в периоде измерения.

IFRIC 21

31 мая 2012 года вышел проект дополнений DI/2012/1 «Сборы, взимаемые государственными органами с лиц, которые работают на конкретном рынке», комментарии по которому принимались до 5 сентября 2012 года, а 20 мая 2013 года вышел IFRIC 21 «Обязательные платежи», который вступил в действие с 1 января 2014 года.

IFRIC 21 признаёт обязательные платежи, устанавливаемых государством, как учитываемые в соответствии с IAS 37, так и обязательные платежи с четко определенными сроками и суммами:

• обязывающее событием, приводящее к признанию обязательства по уплате обязательного платежа, — это действие, которое привело к необходимости уплаты сбора;
• если обязывающее событие происходит в течение периода, обязательство признается нарастающим итогом в течение этого периода;
• если обязывающее событие возникает вследствие достижения определенного минимального значения, обязательство признается при достижении этого минимума.

Отрывок, характеризующий IAS 37

Наташа встала и присела великолепной графине. Наташе так приятна была похвала этой блестящей красавицы, что она покраснела от удовольствия.
– Я теперь тоже хочу сделаться москвичкой, – говорила Элен. – И как вам не совестно зарыть такие перлы в деревне!
Графиня Безухая, по справедливости, имела репутацию обворожительной женщины. Она могла говорить то, чего не думала, и в особенности льстить, совершенно просто и натурально.
– Нет, милый граф, вы мне позвольте заняться вашими дочерьми. Я хоть теперь здесь не надолго. И вы тоже. Я постараюсь повеселить ваших. Я еще в Петербурге много слышала о вас, и хотела вас узнать, – сказала она Наташе с своей однообразно красивой улыбкой. – Я слышала о вас и от моего пажа – Друбецкого. Вы слышали, он женится? И от друга моего мужа – Болконского, князя Андрея Болконского, – сказала она с особенным ударением, намекая этим на то, что она знала отношения его к Наташе. – Она попросила, чтобы лучше познакомиться, позволить одной из барышень посидеть остальную часть спектакля в ее ложе, и Наташа перешла к ней.
В третьем акте был на сцене представлен дворец, в котором горело много свечей и повешены были картины, изображавшие рыцарей с бородками. В середине стояли, вероятно, царь и царица. Царь замахал правою рукою, и, видимо робея, дурно пропел что то, и сел на малиновый трон. Девица, бывшая сначала в белом, потом в голубом, теперь была одета в одной рубашке с распущенными волосами и стояла около трона. Она о чем то горестно пела, обращаясь к царице; но царь строго махнул рукой, и с боков вышли мужчины с голыми ногами и женщины с голыми ногами, и стали танцовать все вместе. Потом скрипки заиграли очень тонко и весело, одна из девиц с голыми толстыми ногами и худыми руками, отделившись от других, отошла за кулисы, поправила корсаж, вышла на середину и стала прыгать и скоро бить одной ногой о другую. Все в партере захлопали руками и закричали браво. Потом один мужчина стал в угол. В оркестре заиграли громче в цимбалы и трубы, и один этот мужчина с голыми ногами стал прыгать очень высоко и семенить ногами. (Мужчина этот был Duport, получавший 60 тысяч в год за это искусство.) Все в партере, в ложах и райке стали хлопать и кричать изо всех сил, и мужчина остановился и стал улыбаться и кланяться на все стороны. Потом танцовали еще другие, с голыми ногами, мужчины и женщины, потом опять один из царей закричал что то под музыку, и все стали петь. Но вдруг сделалась буря, в оркестре послышались хроматические гаммы и аккорды уменьшенной септимы, и все побежали и потащили опять одного из присутствующих за кулисы, и занавесь опустилась. Опять между зрителями поднялся страшный шум и треск, и все с восторженными лицами стали кричать: Дюпора! Дюпора! Дюпора! Наташа уже не находила этого странным. Она с удовольствием, радостно улыбаясь, смотрела вокруг себя.
– N'est ce pas qu'il est admirable – Duport? [Неправда ли, Дюпор восхитителен?] – сказала Элен, обращаясь к ней.
– Oh, oui, [О, да,] – отвечала Наташа.


В антракте в ложе Элен пахнуло холодом, отворилась дверь и, нагибаясь и стараясь не зацепить кого нибудь, вошел Анатоль.
– Позвольте мне вам представить брата, – беспокойно перебегая глазами с Наташи на Анатоля, сказала Элен. Наташа через голое плечо оборотила к красавцу свою хорошенькую головку и улыбнулась. Анатоль, который вблизи был так же хорош, как и издали, подсел к ней и сказал, что давно желал иметь это удовольствие, еще с Нарышкинского бала, на котором он имел удовольствие, которое не забыл, видеть ее. Курагин с женщинами был гораздо умнее и проще, чем в мужском обществе. Он говорил смело и просто, и Наташу странно и приятно поразило то, что не только не было ничего такого страшного в этом человеке, про которого так много рассказывали, но что напротив у него была самая наивная, веселая и добродушная улыбка.
Курагин спросил про впечатление спектакля и рассказал ей про то, как в прошлый спектакль Семенова играя, упала.
– А знаете, графиня, – сказал он, вдруг обращаясь к ней, как к старой давнишней знакомой, – у нас устраивается карусель в костюмах; вам бы надо участвовать в нем: будет очень весело. Все сбираются у Карагиных. Пожалуйста приезжайте, право, а? – проговорил он.
Говоря это, он не спускал улыбающихся глаз с лица, с шеи, с оголенных рук Наташи. Наташа несомненно знала, что он восхищается ею. Ей было это приятно, но почему то ей тесно и тяжело становилось от его присутствия. Когда она не смотрела на него, она чувствовала, что он смотрел на ее плечи, и она невольно перехватывала его взгляд, чтоб он уж лучше смотрел на ее глаза. Но, глядя ему в глаза, она со страхом чувствовала, что между им и ей совсем нет той преграды стыдливости, которую она всегда чувствовала между собой и другими мужчинами. Она, сама не зная как, через пять минут чувствовала себя страшно близкой к этому человеку. Когда она отворачивалась, она боялась, как бы он сзади не взял ее за голую руку, не поцеловал бы ее в шею. Они говорили о самых простых вещах и она чувствовала, что они близки, как она никогда не была с мужчиной. Наташа оглядывалась на Элен и на отца, как будто спрашивая их, что такое это значило; но Элен была занята разговором с каким то генералом и не ответила на ее взгляд, а взгляд отца ничего не сказал ей, как только то, что он всегда говорил: «весело, ну я и рад».
В одну из минут неловкого молчания, во время которых Анатоль своими выпуклыми глазами спокойно и упорно смотрел на нее, Наташа, чтобы прервать это молчание, спросила его, как ему нравится Москва. Наташа спросила и покраснела. Ей постоянно казалось, что что то неприличное она делает, говоря с ним. Анатоль улыбнулся, как бы ободряя ее.
– Сначала мне мало нравилась, потому что, что делает город приятным, ce sont les jolies femmes, [хорошенькие женщины,] не правда ли? Ну а теперь очень нравится, – сказал он, значительно глядя на нее. – Поедете на карусель, графиня? Поезжайте, – сказал он, и, протянув руку к ее букету и понижая голос, сказал: – Vous serez la plus jolie. Venez, chere comtesse, et comme gage donnez moi cette fleur. [Вы будете самая хорошенькая. Поезжайте, милая графиня, и в залог дайте мне этот цветок.]
Наташа не поняла того, что он сказал, так же как он сам, но она чувствовала, что в непонятных словах его был неприличный умысел. Она не знала, что сказать и отвернулась, как будто не слыхала того, что он сказал. Но только что она отвернулась, она подумала, что он тут сзади так близко от нее.
«Что он теперь? Он сконфужен? Рассержен? Надо поправить это?» спрашивала она сама себя. Она не могла удержаться, чтобы не оглянуться. Она прямо в глаза взглянула ему, и его близость и уверенность, и добродушная ласковость улыбки победили ее. Она улыбнулась точно так же, как и он, глядя прямо в глаза ему. И опять она с ужасом чувствовала, что между ним и ею нет никакой преграды.
Опять поднялась занавесь. Анатоль вышел из ложи, спокойный и веселый. Наташа вернулась к отцу в ложу, совершенно уже подчиненная тому миру, в котором она находилась. Всё, что происходило перед ней, уже казалось ей вполне естественным; но за то все прежние мысли ее о женихе, о княжне Марье, о деревенской жизни ни разу не пришли ей в голову, как будто всё то было давно, давно прошедшее.
В четвертом акте был какой то чорт, который пел, махая рукою до тех пор, пока не выдвинули под ним доски, и он не опустился туда. Наташа только это и видела из четвертого акта: что то волновало и мучило ее, и причиной этого волнения был Курагин, за которым она невольно следила глазами. Когда они выходили из театра, Анатоль подошел к ним, вызвал их карету и подсаживал их. Подсаживая Наташу, он пожал ей руку выше локтя. Наташа, взволнованная и красная, оглянулась на него. Он, блестя своими глазами и нежно улыбаясь, смотрел на нее.

Только приехав домой, Наташа могла ясно обдумать всё то, что с ней было, и вдруг вспомнив князя Андрея, она ужаснулась, и при всех за чаем, за который все сели после театра, громко ахнула и раскрасневшись выбежала из комнаты. – «Боже мой! Я погибла! сказала она себе. Как я могла допустить до этого?» думала она. Долго она сидела закрыв раскрасневшееся лицо руками, стараясь дать себе ясный отчет в том, что было с нею, и не могла ни понять того, что с ней было, ни того, что она чувствовала. Всё казалось ей темно, неясно и страшно. Там, в этой огромной, освещенной зале, где по мокрым доскам прыгал под музыку с голыми ногами Duport в курточке с блестками, и девицы, и старики, и голая с спокойной и гордой улыбкой Элен в восторге кричали браво, – там под тенью этой Элен, там это было всё ясно и просто; но теперь одной, самой с собой, это было непонятно. – «Что это такое? Что такое этот страх, который я испытывала к нему? Что такое эти угрызения совести, которые я испытываю теперь»? думала она.
Одной старой графине Наташа в состоянии была бы ночью в постели рассказать всё, что она думала. Соня, она знала, с своим строгим и цельным взглядом, или ничего бы не поняла, или ужаснулась бы ее признанию. Наташа одна сама с собой старалась разрешить то, что ее мучило.
«Погибла ли я для любви князя Андрея или нет? спрашивала она себя и с успокоительной усмешкой отвечала себе: Что я за дура, что я спрашиваю это? Что ж со мной было? Ничего. Я ничего не сделала, ничем не вызвала этого. Никто не узнает, и я его не увижу больше никогда, говорила она себе. Стало быть ясно, что ничего не случилось, что не в чем раскаиваться, что князь Андрей может любить меня и такою . Но какою такою ? Ах Боже, Боже мой! зачем его нет тут»! Наташа успокоивалась на мгновенье, но потом опять какой то инстинкт говорил ей, что хотя всё это и правда и хотя ничего не было – инстинкт говорил ей, что вся прежняя чистота любви ее к князю Андрею погибла. И она опять в своем воображении повторяла весь свой разговор с Курагиным и представляла себе лицо, жесты и нежную улыбку этого красивого и смелого человека, в то время как он пожал ее руку.


Анатоль Курагин жил в Москве, потому что отец отослал его из Петербурга, где он проживал больше двадцати тысяч в год деньгами и столько же долгами, которые кредиторы требовали с отца.
Отец объявил сыну, что он в последний раз платит половину его долгов; но только с тем, чтобы он ехал в Москву в должность адъютанта главнокомандующего, которую он ему выхлопотал, и постарался бы там наконец сделать хорошую партию. Он указал ему на княжну Марью и Жюли Карагину.
Анатоль согласился и поехал в Москву, где остановился у Пьера. Пьер принял Анатоля сначала неохотно, но потом привык к нему, иногда ездил с ним на его кутежи и, под предлогом займа, давал ему деньги.
Анатоль, как справедливо говорил про него Шиншин, с тех пор как приехал в Москву, сводил с ума всех московских барынь в особенности тем, что он пренебрегал ими и очевидно предпочитал им цыганок и французских актрис, с главою которых – mademoiselle Georges, как говорили, он был в близких сношениях. Он не пропускал ни одного кутежа у Данилова и других весельчаков Москвы, напролет пил целые ночи, перепивая всех, и бывал на всех вечерах и балах высшего света. Рассказывали про несколько интриг его с московскими дамами, и на балах он ухаживал за некоторыми. Но с девицами, в особенности с богатыми невестами, которые были большей частью все дурны, он не сближался, тем более, что Анатоль, чего никто не знал, кроме самых близких друзей его, был два года тому назад женат. Два года тому назад, во время стоянки его полка в Польше, один польский небогатый помещик заставил Анатоля жениться на своей дочери.
Анатоль весьма скоро бросил свою жену и за деньги, которые он условился высылать тестю, выговорил себе право слыть за холостого человека.
Анатоль был всегда доволен своим положением, собою и другими. Он был инстинктивно всем существом своим убежден в том, что ему нельзя было жить иначе, чем как он жил, и что он никогда в жизни не сделал ничего дурного. Он не был в состоянии обдумать ни того, как его поступки могут отозваться на других, ни того, что может выйти из такого или такого его поступка. Он был убежден, что как утка сотворена так, что она всегда должна жить в воде, так и он сотворен Богом так, что должен жить в тридцать тысяч дохода и занимать всегда высшее положение в обществе. Он так твердо верил в это, что, глядя на него, и другие были убеждены в этом и не отказывали ему ни в высшем положении в свете, ни в деньгах, которые он, очевидно, без отдачи занимал у встречного и поперечного.
Он не был игрок, по крайней мере никогда не желал выигрыша. Он не был тщеславен. Ему было совершенно всё равно, что бы об нем ни думали. Еще менее он мог быть повинен в честолюбии. Он несколько раз дразнил отца, портя свою карьеру, и смеялся над всеми почестями. Он был не скуп и не отказывал никому, кто просил у него. Одно, что он любил, это было веселье и женщины, и так как по его понятиям в этих вкусах не было ничего неблагородного, а обдумать то, что выходило для других людей из удовлетворения его вкусов, он не мог, то в душе своей он считал себя безукоризненным человеком, искренно презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову.