III округ Парижа
Поделись знанием:
Из за оглушающих со всех сторон звуков своих орудий, из за свиста и ударов снарядов неприятелей, из за вида вспотевшей, раскрасневшейся, торопящейся около орудий прислуги, из за вида крови людей и лошадей, из за вида дымков неприятеля на той стороне (после которых всякий раз прилетало ядро и било в землю, в человека, в орудие или в лошадь), из за вида этих предметов у него в голове установился свой фантастический мир, который составлял его наслаждение в эту минуту. Неприятельские пушки в его воображении были не пушки, а трубки, из которых редкими клубами выпускал дым невидимый курильщик.
– Вишь, пыхнул опять, – проговорил Тушин шопотом про себя, в то время как с горы выскакивал клуб дыма и влево полосой относился ветром, – теперь мячик жди – отсылать назад.
– Что прикажете, ваше благородие? – спросил фейерверкер, близко стоявший около него и слышавший, что он бормотал что то.
– Ничего, гранату… – отвечал он.
«Ну ка, наша Матвевна», говорил он про себя. Матвевной представлялась в его воображении большая крайняя, старинного литья пушка. Муравьями представлялись ему французы около своих орудий. Красавец и пьяница первый номер второго орудия в его мире был дядя ; Тушин чаще других смотрел на него и радовался на каждое его движение. Звук то замиравшей, то опять усиливавшейся ружейной перестрелки под горою представлялся ему чьим то дыханием. Он прислушивался к затиханью и разгоранью этих звуков.
– Ишь, задышала опять, задышала, – говорил он про себя.
Сам он представлялся себе огромного роста, мощным мужчиной, который обеими руками швыряет французам ядра.
– Ну, Матвевна, матушка, не выдавай! – говорил он, отходя от орудия, как над его головой раздался чуждый, незнакомый голос:
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
3-й округ Парижа, Arrondissement du Temple, муниципальный округ в центральной части Парижа. Заселение района происходило главным образом при Карле V в 13-14-м веках, но самые старые сохранившиеся постройки относятся к XVI веку. Большую часть округа занимает так называемый квартал Маре.
Содержание
Географическое положение
3-й округ расположен на правом берегу Сены. На севере он граничит с 10-м, на востоке с 11-м, на юге с 4-м, на западе с 1-м и 2-м округами.
Население
Площадь округа составляет 117 га. По данным переписи населения число жителей равно 34 250 при плотности населения 29 300 чел/км². В 3-м округе проживают 1,6 % населения Парижа.
| Год
<th>Население |
Плотность населения (чел/км²) | |
|---|---|---|
| 1861 | 99 116 | 84 642 |
| 1872 | 89 687 | 76 656 |
| 1936 | 66 233 | |
| 1954 | 65 312 | 55 822 |
| 1962 | 62 680 | 53 527 |
| 1968 | 56 252 | 48 038 |
| 1975 | 41 706 | 35 616 |
| 1982 | 36 094 | 30 823 |
| 1990 | 35 102 | 29 976 |
| 1999 | 34 248 | 29 247 |
Кварталы
Округ состоит из 4-х кварталов (9-12):
| Квартал | Население |
|---|---|
| Quartier des Arts-et-Métiers | 9 580 |
| Quartier des Enfants-Rouges | 8 560 |
| Quartier des Archives | 8 600 |
| Quartier Sainte-Avoye | 7 500 |
Органы правления
В марте 2008 года мэром округа уже в третий раз избран член Социалистической партии Франции Пьер Эданбом (Pierre Aidenbaum).
- Адрес мэрии:
- 2, Rue Eugène Spuller
- 75003 Paris
- Телефон: 01 53 01 75 03
Достопримечательности
В 3-м округе находится множество типичных французских особняков XVII—XVIII веков, так называемых Hôtel particulier
- Музей Карнавале
- Особняки на Площади Вогезов с домом-музеем Виктора Гюго
- Музей Пикассо
- Отель Субиз
- Галерея Либераль Брюан
- Особняк Сюлли
- Музей Коньяк-Жэ
- Национальный архив Франции
Улицы, площади
- Площадь Республики
- Бульвар Сен-Дени
- Бульвар дю Тампль
- Бульвар Бомарш
- Бульвар Сен-Мартен
- Улица Сен-Мартен
- Улица Бобур
Транспорт
Метро: линии 3, 4, 8, 9 и 11
Напишите отзыв о статье "III округ Парижа"
Ссылки
- [www.mairie3.paris.fr/ Официальный сайт мэрии 3-го округа]
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме III округ Парижа
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий III округ Парижа
Вследствие этого страшного гула, шума, потребности внимания и деятельности Тушин не испытывал ни малейшего неприятного чувства страха, и мысль, что его могут убить или больно ранить, не приходила ему в голову. Напротив, ему становилось всё веселее и веселее. Ему казалось, что уже очень давно, едва ли не вчера, была та минута, когда он увидел неприятеля и сделал первый выстрел, и что клочок поля, на котором он стоял, был ему давно знакомым, родственным местом. Несмотря на то, что он всё помнил, всё соображал, всё делал, что мог делать самый лучший офицер в его положении, он находился в состоянии, похожем на лихорадочный бред или на состояние пьяного человека.Из за оглушающих со всех сторон звуков своих орудий, из за свиста и ударов снарядов неприятелей, из за вида вспотевшей, раскрасневшейся, торопящейся около орудий прислуги, из за вида крови людей и лошадей, из за вида дымков неприятеля на той стороне (после которых всякий раз прилетало ядро и било в землю, в человека, в орудие или в лошадь), из за вида этих предметов у него в голове установился свой фантастический мир, который составлял его наслаждение в эту минуту. Неприятельские пушки в его воображении были не пушки, а трубки, из которых редкими клубами выпускал дым невидимый курильщик.
– Вишь, пыхнул опять, – проговорил Тушин шопотом про себя, в то время как с горы выскакивал клуб дыма и влево полосой относился ветром, – теперь мячик жди – отсылать назад.
– Что прикажете, ваше благородие? – спросил фейерверкер, близко стоявший около него и слышавший, что он бормотал что то.
– Ничего, гранату… – отвечал он.
«Ну ка, наша Матвевна», говорил он про себя. Матвевной представлялась в его воображении большая крайняя, старинного литья пушка. Муравьями представлялись ему французы около своих орудий. Красавец и пьяница первый номер второго орудия в его мире был дядя ; Тушин чаще других смотрел на него и радовался на каждое его движение. Звук то замиравшей, то опять усиливавшейся ружейной перестрелки под горою представлялся ему чьим то дыханием. Он прислушивался к затиханью и разгоранью этих звуков.
– Ишь, задышала опять, задышала, – говорил он про себя.
Сам он представлялся себе огромного роста, мощным мужчиной, который обеими руками швыряет французам ядра.
– Ну, Матвевна, матушка, не выдавай! – говорил он, отходя от орудия, как над его головой раздался чуждый, незнакомый голос:
