III съезд РСДРП

«Третий съезд РСДРП» — встреча фракции большевиков, проходившая с 12 (25) апреля по 27 апреля (10 мая) 1905, Лондоне. Присутствовало 24 делегата с решающими голосами и 14 — с совещательными. Все делегаты были представителями фракции большевиков. Прочие фракции РСДРП на съезде отсутствовали. Решением Лондонского съезда РСДРП (1907) лондонскому съезду большевиков было отказано в официальном статусе «Съезда РСДПР».

Порядок дня:

• Доклад Организационного комитета;
• Вопросы тактики партии в революции;
• Вопросы организационные: отношения рабочих и интеллигентов в партийных организациях, Устав партии;
• Отношение к другим партиям и течениям: отношение к отколовшейся части РСДРП, отношение к национальным социал-демократическим организациям, отношение к либералам, практические соглашения с эсерами;
• Внутренние вопросы партийной жизни: пропаганда и агитация;
• Отчёты делегатов: отчёт ЦК, отчёты делегатов местных комитетов;
• Выборы, порядок оглашения резолюций и протоколов съезда и вступления должностных лиц в должность.

Главнейшие резолюции:

• О конституировании съезда;
• О вооруженном восстании;
• О временном революционном правительстве;
• Об отношении к тактике правительства накануне переворота;
• По вопросу об открытом политическом выступлении РСДРП;
• Об отношении к крестьянскому движению;
• Об отколовшейся части партии;
• Об отношении к национальным социал-демократическим организациям;
• О практических соглашениях с социалистами-революционерами;
• Об отношении к либералам;
• О пропаганде и агитации;
• По поводу событии на Кавказе;
• По поводу событий в Польше;
• О Центральном Органе партии.

Первые заседания съезда были посвящены обсуждению доклада Организационного комитета и комиссии по проверке мандатов. В выступлениях делегатов и в принятой резолюции «О конструировании съезда» констатировалась неоспоримая законность съезда, осуждалось противоречащее уставу партии противодействие созыву съезда членов Совета партии Плеханова, Мартова и Аксельрода. Съезд возложил на этих членов бывшего Совета ответственность за раскол партии.

В связи с тем, что съезд проходил во время российской революции 1905—1907 гг., он рассмотрел коренные вопросы тактики партии в революции: о вооруженном восстании, о временном революционном правительстве, об отношении к политике правительства накануне переворота, об открытом политическом выступлении РСДРП, об отношении к крестьянскому движению, об отколовшейся части партии и другие. Съезд определил стратегический план партии в буржуазно-демократической революции: пролетариат как вождь революции в союзе со всем крестьянством, при изоляции либеральной буржуазии ведет борьбу за победу буржуазно-демократической революции. В основу резолюции съезда «О вооруженном восстании» были положены идеи В. И. Ленина о гегемонии пролетариата в буржуазно-демократической революции и перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую.

В резолюции «Об отношении к крестьянскому движению» съезд подчеркнул необходимость оказывать самую энергичную поддержку всем революционным мероприятиям крестьянства, вплоть до конфискации помещичьих земель, и предложил партийным организациям теснее связаться с крестьянскими массами, бороться за высвобождение крестьянства из-под влияния либеральной буржуазии, активнее вовлекать их в борьбу против самодержавия.

Исходя из стратегического плана в революции, партия выдвинула перед массами основные лозунги: демократическая республика, конфискация помещичьей земли, 8-часовой рабочий день. Единственным средством свержения царизма и создания демократической республики III съезд РСДРП признал всенародное вооруженное восстание. Съезд поручил всем организациям партии «принять самые энергичные меры к вооружению пролетариата, а также к выработке плана вооруженного восстания и непосредственного руководства таковым, создавая для этого, по мере надобности, особые группы из партийных работников».

В результате победы вооруженного народного восстания должно быть создано временное революционное правительство победивших классов — рабочих и крестьян. В резолюции «О временном революционном правительстве» съезд определил его классовый характер как политического органа революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства и его задачи: закрепление завоеваний революции, подавление сопротивления эксплуататорских классов, осуществление ближайших политических и экономических требований пролетариата — программы-минимум РСДРП, создание благоприятных условий для перехода к социалистической революции. Для успешного выполнения этих задач временным революционным правительством съезд указал на допустимость участия в нем представителей социал-демократической партии.

Съезд выдвинул тактические лозунги — призывы партии, направленные на развязывание революционной инициативы масс, на организацию масс для восстания против самодержавия. Такими лозунгами были: а) применение массовых политических стачек; б) организация немедленного осуществления революционным путём 8-часового рабочего дня и других требований рабочего класса; в) немедленная организация революционных крестьянских комитетов, как органов борьбы крестьянства против полицейско-чиновничьего и помещичьего гнета, органов для проведения революционным путём демократических преобразований вплоть до конфискации помещичьих земель; г) вооружение рабочих.

Съезд принял важнейшие решения по организационным вопросам. В резолюции «Об отношении к национальным социал-демократическим организациям» съезд поручил ЦК и местным комитетам приложить все усилия к соглашению с национальными социал-демократическими организациями для согласования местной работы и подготовления возможности объединения всех социал-демократических партий в единую РСДРП.

Задача сплочения всех социал-демократов в единую партию приобрела особое значение в связи с развертывающейся революцией. В резолюции «Об отколовшейся части партии» съезд осудил оппортунистические взгляды меньшевиков не только по организационным, но и по тактическим вопросам и предложил всем членам партии вести повсюду энергичную идейную борьбу против уклонений от принципов революционной социал-демократии. Съезд принял специальную резолюцию о роспуске комитетов, которые откажутся признать решения III съезда, указав, что прибегать к этому нужно «лишь после того, как тщательным выяснением будет вполне установлено нежелание меньшевистских организаций и комитетов подчиниться партийной дисциплине». В специальной резолюции съезд поручил ЦК принять все меры к подготовке и выработке условий слияния с отколовшейся частью РСДРП.

В резолюции «О пропаганде и агитации» съезд указал на исключительную важность привлечения рабочих, непосредственно связанных с революционным движением, в качестве членов партийных комитетов, агитаторов и пропагандистов.

Съезд принял новый устав партии с ленинской формулировкой первого параграфа о членстве в партии. В были уставе чётко определены права ЦК и автономия местных комитетов, устранена система двоецентрия в партии. Съезд избрал единый руководящий центр — Центральный Комитет во главе с В. И. Лениным.

В резолюции относительно газеты «Вперёд» съезд отметил её выдающуюся роль в деле созыва съезда и выразил благодарность редакции газеты. Съезд утвердил новый Центральный Орган партии — газету «Пролетарий». Редактором «Пролетария» на пленуме ЦК 27 апреля (10 мая) 1905 года был избран В. И. Ленин.

Вся работа съезда прошла под руководством В. И. Ленина. Он сделал доклады об участии с.-д. во временном революционном правительстве, о резолюции относительно поддержки крестьянского движения и выступил в прениях по вопросам: о законности съезда, о вооруженном восстании, об отношении к тактике правительства накануне переворота, об отношениях рабочих и интеллигентов в с.-д. организациях, при обсуждении устава партии, по вопросу о практических соглашениях с социалистами-революционерами, по докладу о деятельности ЦК. Все основные резолюции, принятые съездом, написаны В. И. Лениным: резолюция о вооруженном восстании, о временном революционном правительстве, об открытом политическом выступлении РСДРП, об отношении к крестьянскому движению. В. И. Лениным написаны также резолюции «По поводу событий на Кавказе», «Резолюция об издании протоколов съезда».

В. И. Ленин был председателем на всех заседаниях съезда: он вёл подробные записи во время заседаний, делал многочисленные пометки на записках, представляемых делегатами в Бюро съезда, вёл запись ораторов, отмечал состояние протоколов, подготовляемых секретарями для утверждения съездом.

Одновременно с работой III съезда партии в Женеве проводила свою работу меньшевистская конференция. Меньшевики отрицали гегемонию пролетариата в революции и политику союза пролетариата с крестьянством. Они считали руководителем буржуазно-демократической революции либеральную буржуазию и поэтому утверждали, что в случае победы революции власть должна оказаться в её руках, они отвергали необходимость образования временного революционного правительства из представителей рабочих и крестьян, лозунг революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства. «Два съезда — две партии» — так охарактеризовал В. И. Ленин положение в РСДРП в 1905 году.

Литература

• [publ.lib.ru/ARCHIVES/K/KPSS/_KPSS.html#003 Третий съезд РСДРП. Апрель-май 1905 года: Протоколы. (М.: Госполитиздат, 1959. — ХVI + 783 с.: ил.)]

Ссылки

• [www.knowbysight.info/2_KPSS/07907.asp Делегаты III съезда РСДРП]
• [0ck.ru/istorya/text/2720.htm На III партийном съезде]

Отрывок, характеризующий III съезд РСДРП

«Началось! Вот оно!» думал князь Андрей, чувствуя, как кровь чаще начинала приливать к его сердцу. «Но где же? Как же выразится мой Тулон?» думал он.
Проезжая между тех же рот, которые ели кашу и пили водку четверть часа тому назад, он везде видел одни и те же быстрые движения строившихся и разбиравших ружья солдат, и на всех лицах узнавал он то чувство оживления, которое было в его сердце. «Началось! Вот оно! Страшно и весело!» говорило лицо каждого солдата и офицера.
Не доехав еще до строившегося укрепления, он увидел в вечернем свете пасмурного осеннего дня подвигавшихся ему навстречу верховых. Передовой, в бурке и картузе со смушками, ехал на белой лошади. Это был князь Багратион. Князь Андрей остановился, ожидая его. Князь Багратион приостановил свою лошадь и, узнав князя Андрея, кивнул ему головой. Он продолжал смотреть вперед в то время, как князь Андрей говорил ему то, что он видел.
Выражение: «началось! вот оно!» было даже и на крепком карем лице князя Багратиона с полузакрытыми, мутными, как будто невыспавшимися глазами. Князь Андрей с беспокойным любопытством вглядывался в это неподвижное лицо, и ему хотелось знать, думает ли и чувствует, и что думает, что чувствует этот человек в эту минуту? «Есть ли вообще что нибудь там, за этим неподвижным лицом?» спрашивал себя князь Андрей, глядя на него. Князь Багратион наклонил голову, в знак согласия на слова князя Андрея, и сказал: «Хорошо», с таким выражением, как будто всё то, что происходило и что ему сообщали, было именно то, что он уже предвидел. Князь Андрей, запихавшись от быстроты езды, говорил быстро. Князь Багратион произносил слова с своим восточным акцентом особенно медленно, как бы внушая, что торопиться некуда. Он тронул, однако, рысью свою лошадь по направлению к батарее Тушина. Князь Андрей вместе с свитой поехал за ним. За князем Багратионом ехали: свитский офицер, личный адъютант князя, Жерков, ординарец, дежурный штаб офицер на энглизированной красивой лошади и статский чиновник, аудитор, который из любопытства попросился ехать в сражение. Аудитор, полный мужчина с полным лицом, с наивною улыбкой радости оглядывался вокруг, трясясь на своей лошади, представляя странный вид в своей камлотовой шинели на фурштатском седле среди гусар, казаков и адъютантов.
– Вот хочет сраженье посмотреть, – сказал Жерков Болконскому, указывая на аудитора, – да под ложечкой уж заболело.
– Ну, полно вам, – проговорил аудитор с сияющею, наивною и вместе хитрою улыбкой, как будто ему лестно было, что он составлял предмет шуток Жеркова, и как будто он нарочно старался казаться глупее, чем он был в самом деле.
– Tres drole, mon monsieur prince, [Очень забавно, мой господин князь,] – сказал дежурный штаб офицер. (Он помнил, что по французски как то особенно говорится титул князь, и никак не мог наладить.)
В это время они все уже подъезжали к батарее Тушина, и впереди их ударилось ядро.
– Что ж это упало? – наивно улыбаясь, спросил аудитор.
– Лепешки французские, – сказал Жерков.
– Этим то бьют, значит? – спросил аудитор. – Страсть то какая!
И он, казалось, распускался весь от удовольствия. Едва он договорил, как опять раздался неожиданно страшный свист, вдруг прекратившийся ударом во что то жидкое, и ш ш ш шлеп – казак, ехавший несколько правее и сзади аудитора, с лошадью рухнулся на землю. Жерков и дежурный штаб офицер пригнулись к седлам и прочь поворотили лошадей. Аудитор остановился против казака, со внимательным любопытством рассматривая его. Казак был мертв, лошадь еще билась.
Князь Багратион, прищурившись, оглянулся и, увидав причину происшедшего замешательства, равнодушно отвернулся, как будто говоря: стоит ли глупостями заниматься! Он остановил лошадь, с приемом хорошего ездока, несколько перегнулся и выправил зацепившуюся за бурку шпагу. Шпага была старинная, не такая, какие носились теперь. Князь Андрей вспомнил рассказ о том, как Суворов в Италии подарил свою шпагу Багратиону, и ему в эту минуту особенно приятно было это воспоминание. Они подъехали к той самой батарее, у которой стоял Болконский, когда рассматривал поле сражения.
– Чья рота? – спросил князь Багратион у фейерверкера, стоявшего у ящиков.
Он спрашивал: чья рота? а в сущности он спрашивал: уж не робеете ли вы тут? И фейерверкер понял это.
– Капитана Тушина, ваше превосходительство, – вытягиваясь, закричал веселым голосом рыжий, с покрытым веснушками лицом, фейерверкер.
– Так, так, – проговорил Багратион, что то соображая, и мимо передков проехал к крайнему орудию.
В то время как он подъезжал, из орудия этого, оглушая его и свиту, зазвенел выстрел, и в дыму, вдруг окружившем орудие, видны были артиллеристы, подхватившие пушку и, торопливо напрягаясь, накатывавшие ее на прежнее место. Широкоплечий, огромный солдат 1 й с банником, широко расставив ноги, отскочил к колесу. 2 й трясущейся рукой клал заряд в дуло. Небольшой сутуловатый человек, офицер Тушин, спотыкнувшись на хобот, выбежал вперед, не замечая генерала и выглядывая из под маленькой ручки.
– Еще две линии прибавь, как раз так будет, – закричал он тоненьким голоском, которому он старался придать молодцоватость, не шедшую к его фигуре. – Второе! – пропищал он. – Круши, Медведев!
Багратион окликнул офицера, и Тушин, робким и неловким движением, совсем не так, как салютуют военные, а так, как благословляют священники, приложив три пальца к козырьку, подошел к генералу. Хотя орудия Тушина были назначены для того, чтоб обстреливать лощину, он стрелял брандскугелями по видневшейся впереди деревне Шенграбен, перед которой выдвигались большие массы французов.
Никто не приказывал Тушину, куда и чем стрелять, и он, посоветовавшись с своим фельдфебелем Захарченком, к которому имел большое уважение, решил, что хорошо было бы зажечь деревню. «Хорошо!» сказал Багратион на доклад офицера и стал оглядывать всё открывавшееся перед ним поле сражения, как бы что то соображая. С правой стороны ближе всего подошли французы. Пониже высоты, на которой стоял Киевский полк, в лощине речки слышалась хватающая за душу перекатная трескотня ружей, и гораздо правее, за драгунами, свитский офицер указывал князю на обходившую наш фланг колонну французов. Налево горизонт ограничивался близким лесом. Князь Багратион приказал двум баталионам из центра итти на подкрепление направо. Свитский офицер осмелился заметить князю, что по уходе этих баталионов орудия останутся без прикрытия. Князь Багратион обернулся к свитскому офицеру и тусклыми глазами посмотрел на него молча. Князю Андрею казалось, что замечание свитского офицера было справедливо и что действительно сказать было нечего. Но в это время прискакал адъютант от полкового командира, бывшего в лощине, с известием, что огромные массы французов шли низом, что полк расстроен и отступает к киевским гренадерам. Князь Багратион наклонил голову в знак согласия и одобрения. Шагом поехал он направо и послал адъютанта к драгунам с приказанием атаковать французов. Но посланный туда адъютант приехал через полчаса с известием, что драгунский полковой командир уже отступил за овраг, ибо против него был направлен сильный огонь, и он понапрасну терял людей и потому спешил стрелков в лес.
– Хорошо! – сказал Багратион.
В то время как он отъезжал от батареи, налево тоже послышались выстрелы в лесу, и так как было слишком далеко до левого фланга, чтобы успеть самому приехать во время, князь Багратион послал туда Жеркова сказать старшему генералу, тому самому, который представлял полк Кутузову в Браунау, чтобы он отступил сколь можно поспешнее за овраг, потому что правый фланг, вероятно, не в силах будет долго удерживать неприятеля. Про Тушина же и баталион, прикрывавший его, было забыто. Князь Андрей тщательно прислушивался к разговорам князя Багратиона с начальниками и к отдаваемым им приказаниям и к удивлению замечал, что приказаний никаких отдаваемо не было, а что князь Багратион только старался делать вид, что всё, что делалось по необходимости, случайности и воле частных начальников, что всё это делалось хоть не по его приказанию, но согласно с его намерениями. Благодаря такту, который выказывал князь Багратион, князь Андрей замечал, что, несмотря на эту случайность событий и независимость их от воли начальника, присутствие его сделало чрезвычайно много. Начальники, с расстроенными лицами подъезжавшие к князю Багратиону, становились спокойны, солдаты и офицеры весело приветствовали его и становились оживленнее в его присутствии и, видимо, щеголяли перед ним своею храбростию.


Князь Багратион, выехав на самый высокий пункт нашего правого фланга, стал спускаться книзу, где слышалась перекатная стрельба и ничего не видно было от порохового дыма. Чем ближе они спускались к лощине, тем менее им становилось видно, но тем чувствительнее становилась близость самого настоящего поля сражения. Им стали встречаться раненые. Одного с окровавленной головой, без шапки, тащили двое солдат под руки. Он хрипел и плевал. Пуля попала, видно, в рот или в горло. Другой, встретившийся им, бодро шел один, без ружья, громко охая и махая от свежей боли рукою, из которой кровь лилась, как из стклянки, на его шинель. Лицо его казалось больше испуганным, чем страдающим. Он минуту тому назад был ранен. Переехав дорогу, они стали круто спускаться и на спуске увидали несколько человек, которые лежали; им встретилась толпа солдат, в числе которых были и не раненые. Солдаты шли в гору, тяжело дыша, и, несмотря на вид генерала, громко разговаривали и махали руками. Впереди, в дыму, уже были видны ряды серых шинелей, и офицер, увидав Багратиона, с криком побежал за солдатами, шедшими толпой, требуя, чтоб они воротились. Багратион подъехал к рядам, по которым то там, то здесь быстро щелкали выстрелы, заглушая говор и командные крики. Весь воздух пропитан был пороховым дымом. Лица солдат все были закопчены порохом и оживлены. Иные забивали шомполами, другие посыпали на полки, доставали заряды из сумок, третьи стреляли. Но в кого они стреляли, этого не было видно от порохового дыма, не уносимого ветром. Довольно часто слышались приятные звуки жужжанья и свистения. «Что это такое? – думал князь Андрей, подъезжая к этой толпе солдат. – Это не может быть атака, потому что они не двигаются; не может быть карре: они не так стоят».