ISO 8859-16

ISO 8859-16 (Latin-10) — кодировка в стандарте ISO 8859 для языков восточной Европы, использующих латиницу — албанского, хорватского, венгерского, польского, румынского, сербского, словенского и хорватского (однако чешский и словацкий не поддерживаются). Также может использоваться для некоторых западноевропейских языков, таких как немецкий, французский, итальянский.

Расположение символов существенно отличается как от ISO 8859-2, так и от Windows-1250.

Одна из особенностей ISO 8859-16 — использование для румынского языка букв S и T с запятой снизу (Șș Țț), а не с седилью (Şş Ţţ), как в ISO 8859-2 (см. Румынский алфавит).

Таблица

Нижняя часть таблицы (0—7F) не показана, так как совпадает с US-ASCII. Цифры под символами обозначают их номер в Юникоде.

	.0	.1	.2	.3	.4	.5	.6	.7	.8	.9	.A	.B	.C	.D	.E	.F
8.	PAD 80	HOP 81	BPH 82	NBH 83	IND 84	NEL 85	SSA 86	ESA 87	HTS 88	HTJ 89	VTS 8A	PLD 8B	PLU 8C	RI 8D	SS2 8E	SS3 8F
9.	DCS 90	PU1 91	PU2 92	STS 93	CCH 94	MW 95	SPA 96	EPA 97	SOS 98	SGCI 99	SCI 9A	CSI 9B	ST 9C	OSC 9D	PM 9E	APC 9F
A.	A0	Ą 104	ą 105	Ł 141	€ 20AC	„ 201E	Š 160	§ A7	š 161	© A9	Ș 218	« AB	Ź 179	­ AD	ź 17A	Ż 17B
B.	° B0	± B1	Č 10C	ł 142	Ž 17D	” 201D	¶ B6	· B7	ž 17E	č 10D	ș 219	» BB	Œ 152	œ 153	Ÿ 178	ż 17C
C.	À C0	Á C1	Â C2	Ă 102	Ä C4	Ć 106	Æ C6	Ç C7	È C8	É C9	Ê CA	Ë CB	Ì CC	Í CD	Î CE	Ï CF
D.	Đ 110	Ń 143	Ò D2	Ó D3	Ô D4	Ő 150	Ö D6	Ś 15A	Ű 170	Ù D9	Ú DA	Û DB	Ü DC	Ę 118	Ț 21A	ß DF
E.	à E0	á E1	â E2	ă 103	ä E4	ć 107	æ E6	ç E7	è E8	é E9	ê EA	ë EB	ì EC	í ED	î EE	ï EF
F.	đ 111	ń 144	ò F2	ó F3	ô F4	ő 151	ö F6	ś 15B	ű 171	ù F9	ú FA	û FB	ü FC	ę 119	ț 21B	ÿ FF

Ссылки

• [www.unicode.org/Public/MAPPINGS/ISO8859/8859-16.TXT Официальная таблица кодировки на сайте www.unicode.org]

Отрывок, характеризующий ISO 8859-16

И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.