Ильин, Модест Михайлович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Iljin»)
Перейти к: навигация, поиск
Модест Михайлович Ильин
Научная сфера:

ботаника

Учёная степень:

доктор биологических наук

Награды и премии:
Систематик живой природы
Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «Iljin».
[www.ipni.org/ipni/advPlantNameSearch.do?find_authorAbbrev=Iljin&find_includePublicationAuthors=on&find_includePublicationAuthors=off&find_includeBasionymAuthors=on&find_includeBasionymAuthors=off&find_isAPNIRecord=on&find_isAPNIRecord=false&find_isGCIRecord=on&find_isGCIRecord=false&find_isIKRecord=on&find_isIKRecord=false&find_rankToReturn=all&output_format=normal&find_sortByFamily=on&find_sortByFamily=off&query_type=by_query&back_page=plantsearch Список таких таксонов] на сайте IPNI
[www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=12569-1 Персональная страница] на сайте IPNI


Страница на Викивидах

Моде́ст Миха́йлович Ильи́н (18891967) — советский ботаник.





Биография

Модест Михайлович Ильин родился 17 октября 1889 года в городе Гура-Кальвария Варшавской губернии. Семья переехала в Красноярск, где Модест получил начальное образование. Под влиянием директора Красноярского музея А. Я. Тугаринова стал интересоваться естественными науками, в особенности ботаникой. В 1909 году поступил на медицинский факультет Томского университета. Там он посещал лекции известного ботаника В. В. Сапожникова.

В 1912 году Ильин переехал в Санкт-Петербург, решив продолжить обучение на отделении естественных наук физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета. Работал также ассистентом В. Л. Комарова и Б. А. Федченко в Гербарии Петербургского университета (ныне — гербарий Ботанического института РАН). В 1916 году Модест Михайлович окончил Петербургский университет и стал хранителем в Гербарии.

Модест Михайлович Ильин длительное время преподавал в Ленинградском университете, однако постоянно занимался и исследованиями. Он был автором обработки многих родов растений для многотомной монографии «Флора СССР». В 1935 году Ильин получил степень доктора биологических наук без защиты диссертации.

М. М. Ильин написал множество работ по флоре Средней Азии, описав большое количество новых видов из самых разнообразных семейств растений.

Модест Михайлович Ильин скончался 9 мая 1967 года.

Награды и звания

Некоторые научные работы

Роды и некоторые виды растений, названные в честь М. М. Ильина

Напишите отзыв о статье "Ильин, Модест Михайлович"

Литература

  • Гуков Г.В. Модест Михайлович Ильин // Чье имя ты носишь, растение?. — Владивосток: «Дальнаука», 2001. — С. 241—244.

Отрывок, характеризующий Ильин, Модест Михайлович

Пьер хотел возражать, но не мог сказать ни слова. Он чувствовал, что звук его слов, независимо от того, какую они заключали мысль, был менее слышен, чем звук слов оживленного дворянина.
Илья Андреич одобривал сзади кружка; некоторые бойко поворачивались плечом к оратору при конце фразы и говорили:
– Вот так, так! Это так!
Пьер хотел сказать, что он не прочь ни от пожертвований ни деньгами, ни мужиками, ни собой, но что надо бы знать состояние дел, чтобы помогать ему, но он не мог говорить. Много голосов кричало и говорило вместе, так что Илья Андреич не успевал кивать всем; и группа увеличивалась, распадалась, опять сходилась и двинулась вся, гудя говором, в большую залу, к большому столу. Пьеру не только не удавалось говорить, но его грубо перебивали, отталкивали, отворачивались от него, как от общего врага. Это не оттого происходило, что недовольны были смыслом его речи, – ее и забыли после большого количества речей, последовавших за ней, – но для одушевления толпы нужно было иметь ощутительный предмет любви и ощутительный предмет ненависти. Пьер сделался последним. Много ораторов говорило после оживленного дворянина, и все говорили в том же тоне. Многие говорили прекрасно и оригинально.
Издатель Русского вестника Глинка, которого узнали («писатель, писатель! – послышалось в толпе), сказал, что ад должно отражать адом, что он видел ребенка, улыбающегося при блеске молнии и при раскатах грома, но что мы не будем этим ребенком.
– Да, да, при раскатах грома! – повторяли одобрительно в задних рядах.
Толпа подошла к большому столу, у которого, в мундирах, в лентах, седые, плешивые, сидели семидесятилетние вельможи старики, которых почти всех, по домам с шутами и в клубах за бостоном, видал Пьер. Толпа подошла к столу, не переставая гудеть. Один за другим, и иногда два вместе, прижатые сзади к высоким спинкам стульев налегающею толпой, говорили ораторы. Стоявшие сзади замечали, чего не досказал говоривший оратор, и торопились сказать это пропущенное. Другие, в этой жаре и тесноте, шарили в своей голове, не найдется ли какая мысль, и торопились говорить ее. Знакомые Пьеру старички вельможи сидели и оглядывались то на того, то на другого, и выражение большей части из них говорило только, что им очень жарко. Пьер, однако, чувствовал себя взволнованным, и общее чувство желания показать, что нам всё нипочем, выражавшееся больше в звуках и выражениях лиц, чем в смысле речей, сообщалось и ему. Он не отрекся от своих мыслей, но чувствовал себя в чем то виноватым и желал оправдаться.
– Я сказал только, что нам удобнее было бы делать пожертвования, когда мы будем знать, в чем нужда, – стараясь перекричать другие голоса, проговорил он.
Один ближайший старичок оглянулся на него, но тотчас был отвлечен криком, начавшимся на другой стороне стола.
– Да, Москва будет сдана! Она будет искупительницей! – кричал один.
– Он враг человечества! – кричал другой. – Позвольте мне говорить… Господа, вы меня давите…


В это время быстрыми шагами перед расступившейся толпой дворян, в генеральском мундире, с лентой через плечо, с своим высунутым подбородком и быстрыми глазами, вошел граф Растопчин.
– Государь император сейчас будет, – сказал Растопчин, – я только что оттуда. Я полагаю, что в том положении, в котором мы находимся, судить много нечего. Государь удостоил собрать нас и купечество, – сказал граф Растопчин. – Оттуда польются миллионы (он указал на залу купцов), а наше дело выставить ополчение и не щадить себя… Это меньшее, что мы можем сделать!