Infinity Ward

Infinity Ward, Inc.
Тип	Дочерняя компания Activision, Inc.
Основание	2002
Расположение	США США: Лос-Анджелес, Калифорния
Ключевые фигуры	Винс Зампелла (глава компании с 2002 по 2010 год) Джейсон Уэст (творческий директор с 2002 по 2010 год) Роберт Боулинг (глава компании с 2010 по 2012 год), Марк Рубин (глава компании с 2012 по 2015 год)
Отрасль	Индустрия компьютерных игр, Компьютерная графика
Продукция	Компьютерные игры: серия игр «Call of Duty» Компьютерная графика: IW engine
Число сотрудников	~110 (на 1 мая 2010 года)
Сайт	[www.infinityward.com/ inityward.com]

К:Компании, основанные в 2002 году

Infinity Ward, Inc. — американская частная компания, специализирующаяся на разработке компьютерных игр. Основана в 2002 году. Создаёт игры для основных игровых приставок и персональных компьютеров. Важнейшим брендом компании является серия игр «Call of Duty».

Команда студии Infinity Ward насчитывает более 100 человек. Компания известна прежде всего серией трёхмерных шутеров от первого лица Call of Duty.

Общее описание

Infinity Ward, Inc. — американская частная компания, дочернее общество в составе корпорации Activision Blizzard. Компания занимается разработкой компьютерных игр. Штаб-квартира расположена в районе Лос-Анджелеса Энсино, штат Калифорния.

История

Компания Infinity Ward, Inc. была основана в 2002 году двадцатью двумя бывшими сотрудниками компании 2015, Inc., которые участвовали в разработке шутера Medal of Honor: Allied Assault.

В 2003 году компания была приобретена крупным американским издателем игр Activision. Самыми известными совместными проектами компаний являются шутеры Call of Duty, проданные миллионными тиражами.

В 2005 году компания выпустила свою первую игру для консоли седьмого поколения Xbox 360 — Call of Duty 2. Игра стала очень популярной во время запуска этой консоли, продавшись тиражом более чем 250 тысяч экземпляров за первую неделю.

В январе 2010 года было объявлено о возможном отказе компании Infinity Ward от разработки подсерии Modern Warfare. Скорее всего, студия займётся разработкой MMOG под брендом Call of Duty.

На данный момент, последним проектом студии является одиннадцатая игра серии Call of Duty, Call of Duty: Advanced Warfare. Игра вышла 4ноября 2014 года.

26 марта 2012 года Роберт Боулинг, который, как оказалось, после ухода Зампеллы и Уэста возглавил студию, сообщает, что покидает Infinity Ward и прекращает быть сотрудником Activision. Официальный комментарий издателя сообщает, что Роберт был очень важным человеком для компании, которая желает ему всяческих успехов в его желании реализации своих возможностей. Сам Боулинг в ответ на вопрос одного из пользователей о его дальнейших планах ответил, что планирует остаться в игровой индустрии, косвенно намекнув, что возможно уйдёт в сферу инди-разработки в жанре, отличном от FPS. 24 апреля 2012 года Роберт Боулинг сообщает о создании собственной студии Robotoki.

В начале мая 2012 года сообщается, что место менеджера по связям с общественностью в студии занимает Тина Паласиос (англ. Tina Palacios), занимавшая ту же должность в 1UP и IGN.

3 мая 2014 года происходит объединение Infinity Ward и студии NeverSoft, работавшей над режимом Extinction для Call of Duty: Ghosts, в единую команду под именем Infinity Ward. Руководители Neversoft покинут студию до конца 2014 года, а возглавит новую команду вице-президент Activision студий разработок Дейв Стол (англ. Dave Stohl). Окончательное слияние студий завершено 11 июля 2014 года.

Мартовский конфликт с Activision и его развитие

1 марта 2010 года компания Activision внесла поправки в свой доклад для Комиссии по ценным бумагам и биржам США. Суть этой поправки заключалась в том, что два старших сотрудника Infinity Ward были уволены из компании в связи с «нарушением контракта и неподчинением» (англ. breaches of contract and insubordination). Этими сотрудниками оказались президент, творческий директор и CTO Infinity Ward Джейсон Уэст (англ. Jason West) и глава и один из основателей компании Винс Зампелла (англ. Vince Zampella). Позже Уэст и Зампелла отредактировали свои профили в сети LinkedIn, в которых подтвердили своё положение. Сообщается, что встреча Зампеллы, Уэста и сотрудников Activision произошла 1 марта, после чего в офис Infinity Ward прибыли охранники от Activision.

2 марта 2010 года генеральный директор Activision Бобби Котик (англ. Bobby Kotick) посетил Infinity Ward два раза. Первый раз он общался с руководством студии, а во второй раз провёл конференцию со всеми сотрудниками. Результаты этих встреч прессе не известны. Позже в тот же день стала доступна дополнительная информация: CEO компании Activision Майк Гриффит (англ. Mike Griffith) подтвердил, что Зампелла и Уэст покинули Infinity Ward, но будущее серии Call of Duty связано с Infinity Ward, с талантом и экспертными знаниями этой команды. Обязанности Уэста и Зампеллы стали временно исполнять Стив Пирс (англ. Steve Pierce) и Стив Акрич (англ. Steve Ackrich) соответственно.

Ещё одним подтверждением данного конфликта стало заявление, сделанное Activision 2 марта о том, что в 2011 году разработкой следующей игры серии Call of Duty будет заниматься новая студия — Sledgehammer Games, в 2010 году продолжение разрабатывается студией Treyarch, а наборы карт для Call of Duty: Modern Warfare 2 все же делает Infinity Ward..

Известный геймдизайнер Тим Шафер (англ. Tim Schafer), который ранее судился с Activision, так прокомментировал эту ситуацию: «Злиться на Activision за такие вещи — это то же самое, что злиться на обезьяну, которая бросается дерьмом. Именно так они и работают».

Игровая пресса предполагает, что основная причина возникновения конфликта состоит в том, что Activision не выплачивает Infinity Ward роялти (денежные отчисления) за крайне успешный шутер от первого лица Modern Warfare 2. Санкции от Activision наступили после того, как руководство Infinity Ward высказало своё недовольство. Второй возможной причиной называется тот факт, что со временем всё больше игр франчайза «Call of Duty» разрабатывает не Infinity Ward, которая и выступила против этого.

4 марта 2010 года общественности стало известно, что Уэст и Зампелла подали в суд иск на Activision. В этом иске на 36 миллионов долларов они требуют Activision выплатить им не выплаченные ранее денежные отчисления, а также требуют передать им (Уэсту и Зампелле) права на управление франчайзом «Modern Warfare». «Вместо того, чтобы быть признательными нам, Activision наняла юристов, которые занялись расследованием несуществующих случаев нарушения субординации, а затем просто уволила нас, — заявил Уэст. — Мы были просто шокированы этим. Мы вложили душу и сердце в эту компанию, и думаю, что наши игры говорят сами за себя».

11 марта 2010 года Джон Шапперт (англ. John Schappert), операционный директор американского издателя и разработчика игр компании Electronic Arts, выступая на Game Developers Conference 2010, заявил, что компанию Electronic Arts и его лично очень разочаровало то, как Activision поступили в отношении руководителей студии Infinity Ward. «Я разочарован, поскольку Джейсон и Винс по своим человеческим качествам просто отличные ребята. Я знаю их лично, они делают великие вещи. И я считаю, что они лучшие креативные лидеры в нашей области. Надеюсь, они найдут способ продолжать делать игры и смогут сосредоточиться на этой задаче даже в текущий период», — заявил Шапперт.

6 мая 2010 года финансовый директор компании Activision Томас Типпл (англ. Thomas Tipple) заявил, что Infinity Ward уже работает над следующей игрой в серии Call of Duty. Больше никаких подробностей сообщено не было, но было обещано, что дополнительная информация будет предоставлена в течение следующего года. В свою очередь генеральный директор компании Activision Роберт Котик (англ. Robert Kotick) отметил, что студия Infinity Ward остаётся важной составляющей, работающей над проектом Call of Duty.

17 марта 2011 года судебное разбирательство по делу Уэста и Зампеллы продвинулось дальше. Высший суд Калифорнии удалил из иска Activision к Electronic Arts все претензии за исключением одной — утверждения о связи Уэста и Зампеллы с Electronic Arts до их увольнения из Infinity Ward, что рассматривается Activision как промышленный шпионаж. Следующим шагом теперь является опровержение этой информации адвокатами Electronic Arts.

2 апреля 2011 года Уэст и Зампелла добавили к своему иску ещё два факта мошенничества со стороны Activision:

• обоими был подписан документ Memorandum of understanding, который регулировал отношения Activision и Уэста и Зампеллы, обговаривал их контроль над всеми работами с играми серии Call of Duty, и Роберт Котик дал им лично обещание о том, что их невозможно уволить, так они теперь «играют в большой лиге». Но по факту их отстранили от работы в собственной студии, уволив в один день;
• документы, подписанные Уэстом и Зампеллой, предполагали их вовлеченность в любые активности по работе над играми серии Call of Duty (от активного участия до одобрения выбранного направления). По мнению Уэста и Зампеллы представители Activision лгали им, так как на самом деле проводились работы над новой игрой серии, к которым они не были привлечены и не были поставлены в известность об их существовании.

6 апреля 2011 года аналитик Майкл Патчер (англ. Michael Pachter) высказал своё мнение об исходе судебного разбирательства между бывшими руководителями студии Infinity Ward и издателем Activision. Патчер сказал, что вероятность положительного решения для Уэста и Зампеллы минимальна, так как в контракте, который был ими подписан, им выдаётся не полный контроль и владение брендом Call of Duty, а креативный контроль над брендом пока они являются сотрудниками принадлежащей Activision студии, что является совершенно разными вещами. Как только сотрудники уволены, так заканчивается их контроль над брендом.

В начале сентября 2011 года в интервью ресурсу IGN Уэст и Зампелла сказали, что сделали для себя выводы из всей этой истории с Activision, поэтому проект, над которым работает новая студия полностью принадлежит им. Самым заметным изменением, которое произошло с ними после конфликта с Activision, Уэст назвал то, что теперь у них намного больше адвокатов, которые работают над контрактами. Финальное слушание по делу назначено на 7 мая 2012 года.

9 апреля 2012 года становится известно, что по просьбе Activision слушание перенесено с 7 мая на 29 мая 2012 года. 15 мая 2012 года адвокат, пришедший на смену прошлому и принявший ведение дела, попросил отложить слушание дела ещё на 30 дней, которые помогут ему полностью войти в курс дела, суд оставил эту просьбу без реакции. Но на следующий день появилась информация, что просьбу суд отклонил. В этот же день становится известно, что Activision и Electronic Arts уладили вне суда дело, по которому Activision требовала от Electronic Arts 400 млн долларов США в качестве компенсации за хедхантинг сотрудников издателя (речь идет о Уэсте и Зампелле), которые находились под действующим контрактом. Адвокат бывших сотрудников Activision заявил, что подобный поворот событий делает их дело ещё более ясным — публичная попытка привести Electronic Arts в суд была произведена для того, чтобы отвлечь внимание от основного дела, понятно, что решение конфликта издателей вне суда говорит о том, что Activision никогда и не собиралась доказывать, что у Уэста и Зампеллы был сговор с Electronic Arts. Тут же появляется новость о том, что Activision нанимала частного сыщика для нахождения компромата на Уэста и Зампеллу, который поможет создать основу для увольнения этих сотрудников. Комментировать данную новость Activision отказалась. Позже появилась информация о том, что в 2009 году Activision намеревалась премировать 12 самых отличившихся сотрудников студии Infinity Ward, в число которых не входили ни Уэст, ни Зампелла, сделать это планировалось для того, чтобы: «Быть уверенными в сохранении команды, если верхушка студии „взорвётся“. Отношения у нас, как вы знаете, были очень сложными». Другой факт, всплывший из переписки, говорит о том, что когда президент выпуска игр в Activision Майк Гриффит (англ. Mike Griffith) в телефонном разговоре попросил у Уэста и Зампеллы продемонстрировать ему игровой процесс проекта, который в итоге оказался игрой Call of Duty: Modern Warfare 2, то последние просто повесили трубку. Опубликованный позже документ показывает, что бывшим руководителям студии за Call of Duty: Modern Warfare 2 полагался бонус в размере 13 млн долларов США каждому, но увольнение позволило издателю не платить эти деньги. Слушание дела было отложено судьей до 1 июня 2012 года из-за сложностей, возникших у присяжных, с присутствием на слушании. Судья отметил, что процесс должен закончиться до 2 июля. Стороны уладили конфликт вне суда в конце мая 2012 года.

Дальнейшие увольнения

5 апреля 2010 года стало известно, что Infinity Ward покинули ещё два сотрудника, игравших важные роли при создании игр серии Call of Duty:

• Тодд Альдерман (англ. Todd Alderman) — ведущий дизайнер, отвечавший за мультиплеерную часть Call of Duty, Call of Duty 2, Call of Duty 4: Modern Warfare и Call of Duty: Modern Warfare 2;
• Франческо Гильотти (англ. Francesco Gigliotti) — ведущий инженер разработки.

Подробностей об их уходе обнародовано не было, но по информации от источника, близкого к студии, Альдерман и Гильотти были уволены.

12 апреля 2010 года появилась информация, что ещё два сотрудника, которые долгое время работали в студии Infinity Ward, покинули компанию. Это были:

• Джон Ширинг (англ. Jon Shiring) — программист, проработавший в Infinity Ward 5 лет и 11 месяцев;
• Маки МакКэндлиш (англ. Mackey McCandlish) — дизайнер, проведший в стенах Infinity Ward 8 лет.

Примечательным является следующий факт — Ширинг сообщил о своём уходе в тот же день, когда Джейсон Уэст (англ. Jason West) и Винс Зампелла (англ. Vince Zampella) присоединились к Electronic Arts (конкурент Activision), основав новую студию — Respawn Entertainment. Как выяснилось позже, он и другие бывшие сотрудники Infinity Ward действительно присоединились к Respawn Entertainment.

14 апреля 2010 года появилась информация о том, что ещё несколько сотрудников покинуло студию Infinity Ward:

• Стив Фукуда (англ. Steve Fukuda) — ведущий дизайнер;
• Зьед Рейк (англ. Zied Reike) — ведущий дизайнер;
• Рэйм Винсон (англ. Rayme Vinson) — программист;
• Брюс Ферриз (англ. Bruce Ferriz) — старший аниматор, проработал в студии чуть более 1 года;
• Крис Черубини (англ. Chris Cherubini) — ведущий художник-аниматор;
• Марк Григсби (англ. Mark Grigsby) — ведущий аниматор, проработал в студии более 5 лет;
• Джон Пол Мессерли (англ.  John Paul Messerly) — ведущий аниматор персонажей, проработал в студии более 8 лет;

23 апреля 2010 года стало известно, что студию покинули ещё пять сотрудников:

• Мохаммед Алави (англ. Mohammad Alavi) — старший дизайнер;
• Чед Греньер (англ. Chad Grenier) — старший дизайнер;
• Брент МакЛеод (англ. Brent McLeod) — старший дизайнер;
• Крис Ламберт (англ. Chris Lambert) — программист;
• Джейсон МакКорд (англ. Jason McCord) — дизайнер;

27 апреля 2010 года ещё десять человек ушло из студии:

• Джоел Эмсли (англ. Joel Emslie) — ведущий аниматор персонажей;
• Райан Ластимоза (англ. Ryan Lastimosa) — художник;
• Брэд Аллен (англ. Brad Allen) — художник;
• Кейт Белл (англ. Keith Bell) — дизайнер уровней;
• Чарли Видерхолд (англ. Charlie Wiederhold) — дизайнер;
• Престон Гленн (англ. Preston Glenn) — дизайнер уровней;
• Роберт Филд (англ. Robert Field) — ведущий программист;
• Кристин Коттерелл (англ. Kristin Cotterell) — специалист по подбору персонала;
• Шон Слейбек (англ. Sean Slayback) — дизайнер, проработал в студии полтора года;
• Майк Сил (англ. Mike Seal) — менеджер контроля качества, проработал в студии 2 года;

28 апреля 2010 года в своём журнале twitter дизайнер Шон Слейбек (англ. Sean Slayback) сообщил, что присоединяется к Respawn Entertainment. Днем раньше он сообщил, что покидает Infinity Ward после полутора лет, проведенных в ней. Майк Сил (англ. Mike Seal) обновил свой профайл в сети LinkedIn, теперь он руководит направлением контроля качества в Meteor Games LLC.

7 мая 2010 года генеральный директор компании Activision Роберт Котик (англ. Robert Kotick) сообщил, что студию Infinity Ward к тому моменту покинуло 35 человек и возможно в ближайшее время ещё несколько последуют за теми, кто уже ушел.

Для отслеживания перемещений сотрудников Infinity Ward создан регулярно обновляемый [www.cynicalsmirk.com/who_remains_at_infinity_ward.html сайт].

Итоги конфликта с Activision

В результате конфликта, из-за которого ключевые фигуры Infinity Ward покинули студию, 12 апреля 2010 года Джейсон Уэст (англ. Jason West) и Винс Зампелла (англ. Vince Zampella) присоединились к Electronic Arts (конкурент Activision), основав новую студию — Respawn Entertainment (штаб-квартира студии также находится в городе Энсино (англ. Encino), штат Калифорния). Не было озвучено, играми какого жанра будет заниматься новая студия, но Зэмпелла, который занимает в ней пост генерального менеджера, сообщил, что компания займётся созданием совершенно новых игр. Представители же Activision чуть позже заявили, что уход Джейсона и Винса к конкурентам не стал для них сюрпризом. Так же представитель Activision отметил, что компания с нетерпением ждёт продолжения работы с талантливой студией Infinity Ward над новыми прекрасными проектами. 13 апреля 2010 года появились дополнительные подробности:

• Respawn Entertainment на данный момент имеет только название, у студии нет ни логотипа, ни офиса.
• Respawn Entertainment будет независимой студией и не будет принадлежать Electronic Arts;
• Respawn Entertainment не будет вовлечена в разработку игр из серии Medal of Honor и Battlefield;
• ожидать какого-то результата работы новой студии следует не раньше конца 2011 года, в данный момент Джейсон Уэст (англ. Jason West) и Винс Зампелла (англ. Vince Zampella) ищут место для офиса своей новой компании — в городе Энсино (англ. Encino), штат Калифорния);
• ходят слухи, что многие из разработчиков, ранее работавших с Джейсоном и Винсом, вовсе не против присоединиться к Respawn Entertainment;

22 июня 2010 года на сайте студии Infinity Ward появилась информация о наборе новых сотрудников в штат компании.

31 мая 2012 года объявлено, что стороны уладили конфликт между собой и дело не будет рассматриваться в суде. Стороны остались довольны принятым решением. Подробности достигнутого соглашения не разглашаются. Electronic Arts так прокомментировало исход разбирательства: «Претензии Activision к своим сотрудникам и отказ платить им, обвиняя при этом EA, были абсурдны. Итог — оправдание Уэста и Зампеллы в правах создателя получать награду за свой тяжелый труд». Аналитики оценивают выплаты Activision в десятки миллионов долларов США.

Только во второй половине декабря 2012 года Роберт Коттик прокомментировал увольнение Уэста и Зампеллы в одном из интервью: «Вы обнаруживаете, что ваши руководящие сотрудники за вашей спиной собираются нарушить условия договора, прикарманить выплаченные по условиям этого договора деньги и увести с собой ещё 40 сотрудников, то что вы делаете в этом случае? Вы увольняете их».

Выплаты Activision сотрудникам Infinity Ward

22 апреля 2010 года стало известно, что руководство Activision согласно выплатить деньги, причитающиеся студии, за продажи игры Call of Duty: Modern Warfare 2. Бонусы, которые должны были достаться бывшим руководителям студии Джейсону Уэсту (англ. Jason West) и Винсу Зампелле (англ. Vince Zampella), будут распределены между сотрудниками, оставшимися работать в Infinity Ward. То есть сотрудники, покинувшие студию, не получат ничего с дохода от продаж игры.

15 мая 2012 года становится известно, что Activision передала адвокатам, представлявшим бывших сотрудников студии Infinity Ward, чек на сумму 42 млн долларов США в качестве компенсации. Адвокаты заявили, что данная выплата составляет не всю сумму, которую издатель должен возместить людям, так как 42 млн покрывают только одну игру из серии Modern Warfare, а не все, по поводу которых ведётся судебное разбирательство. Выяснение отношений между бывшими сотрудниками Infinity Ward и издателем продолжится.

Сотрудники Infinity Ward в Respawn Entertainment

23 апреля 2010 года в профайлах бывших сотрудников Infinity Ward в сетях LinkedIn и Facebook появилась информация о том, что они присоединились к новой студии Винса и Джейсона. На данный момент известно о семи бывших сотрудниках Infinity Ward, которые теперь снова работают под управлением Уэста и Зампеллы:

• Джон Ширинг (англ. Jon Shiring);
• Маки МакКэндлиш (англ. Mackey McCandlish);
• Тодд Альдерман (англ. Todd Alderman);
• Марк Григсби (англ. Mark Grigsby);
• Джон Пол Мессерли (англ.  John Paul Messerly);
• Крис Черубини (англ. Chris Cherubini);
• Рэйм Винсон (англ. Rayme Vinson);

27 апреля 2010 года к Respawn Entertainment примкнуло ещё два бывших сотрудника студии Infinity Ward:

• Брент МакЛеод (англ. Brent McLeod);
• Крис Ламберт (англ. Chris Lambert);

30 апреля 2010 года к Respawn Entertainment присоединились ещё четыре бывших сотрудника студии Infinity Ward:

• Престон Гленн (англ. Preston Glenn);
• Зьед Рейк (англ. Zied Reike);
• Чед Греньер (англ. Chad Grenier);
• Шон Слейбек (англ. Sean Slayback);

5 мая 2010 года к Respawn Entertainment присоединился ещё один бывший сотрудник студии Infinity Ward:

• Кристин Коттерелл (англ. Kristin Cotterell).

Игровые движки

В первой игре студии, Call of Duty, использовался игровой движок id Tech 3 (Quake 3 Engine) компании id Software. Впоследствии движок был очень серьёзно переработан для игры Call of Duty 2; в него была добавлена поддержка функционала DirectX 9 и улучшены важнейшие визуальные аспекты. Например, добавлена работа с динамичным освещением и динамическими тенями, встроены различные пост-эффекты обработки изображения (такие как motion blur), рельефные текстуры и прочее. Также была проведена оптимизация, позволившая создавать открытые локации большого размера.

Игра Call of Duty 4 была построена на улучшенной версии движка Call of Duty 2, который, в свою очередь, является усовершенствованным id Tech 3. В движок, помимо прочих улучшений, была добавлена глубина резко изображаемого пространства и High Dynamic Range Rendering. Игры компании-партнёра Treyarch — Call of Duty: World at War и Quantum of Solace — были также созданы на основе модифицированной версии движка Call of Duty 4.

В Call of Duty: Modern Warfare 2 используется модифицированный движок игры Call of Duty 4, получивший название IW 4.0. Движок стал использовать DX10 и технологию потоковых текстур, что позволяет создавать более открытые и крупные уровни. Была проведена серьёзная работа со светом. Кроме того, ещё большую роль играет оружейная баллистика: учитываются типы поверхности, формы объектов, разновидности гранат и т. д.

Игры Infinity Ward

Название	Игровой движок	Дата релиза	Платформы	Средние оценки
Call of Duty	IW 1.0 Engine (Модифицированный id Tech 3)	29 октября 2003 года	PC, Macintosh, XBLA, PSN	91.52 % (PC)
Call of Duty 2	IW 2.0 Engine	25 октября 2005 года	PC, Xbox 360, Macintosh	87.59 % (PC); 89,84 % (X360)
Call of Duty 4: Modern Warfare	IW 3.0 Engine	6 ноября 2007 года	PC, PlayStation 3, Xbox 360, Macintosh	92.56 % (PC); 93,67 % (PS3); 94,17 % (X360)
Call of Duty: Modern Warfare 2	IW 4.0 Engine	10 ноября 2009 года	PC, PlayStation 3, Xbox 360	89 % (PC), 95 % (X360), 95 % (PS3)
Call of Duty: Modern Warfare 3	IW 5.0 Engine (MW3 Engine)	8 ноября 2011 года	PC, PlayStation 3, Xbox 360	78 % (PC), 88 % (X360), 88 % (PS3).
Call of Duty: Ghosts	IW 6.0 Engine	5 ноября 2013 года	PC, PlayStation 3, PlayStation 4, Xbox 360, Xbox One, Wii U	68 % (PC), 73 % (X360), 71 % (PS3), 78 % (PS4), 78 % (XONE), 69 % (WiiU).
Call of Duty: Infinite Warfare	IW 7.0 Engine	4 ноября 2016 года	PC, PlayStation 4, Xbox One

Выплаты студии от Activision

Infinity Ward, владеющая правами на марку Call of Duty, в общей сложности получила за неё от Activision 439 млн долларов:

• Call of Duty — $3.8 млн. (за разработку)
• Call of Duty 2 — $69 млн. (за разработку)
• Call of Duty 3 — $2.6 млн. (за движок)
• Call of Duty 4: Modern Warfare — $74.5 млн. (за разработку)
• Call of Duty: World at War — $13.96 млн. (за движок), $18.68 млн. (франшиза)
• Call of Duty: Modern Warfare 2 — $147.46 млн. (за разработку)
• Call of Duty: Black Ops — $46 млн. (за движок), $56.96 млн. (франшиза)
• Call of Duty: Modern Warfare 3 — $59.9 млн. (за разработку)

Ссылки

• [www.infinityward.com/ Официальный сайт Infinity Ward] (англ.)
• [www.youtube.com/user/InfinityWard Канал на Youtube.com] компании Infinity Ward (англ.)
• [www.mobygames.com/company/infinity-ward-inc Infinity Ward] на сайте MobyGames (англ.)
• [www.cynicalsmirk.com/who_remains_at_infinity_ward.html Кто ещё остался в Infinity Ward]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Infinity Ward

В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.
У алтаря лысогорской церкви была часовня над могилой маленькой княгини, и в часовне был поставлен привезенный из Италии мраморный памятник, изображавший ангела, расправившего крылья и готовящегося подняться на небо. У ангела была немного приподнята верхняя губа, как будто он сбирался улыбнуться, и однажды князь Андрей и княжна Марья, выходя из часовни, признались друг другу, что странно, лицо этого ангела напоминало им лицо покойницы. Но что было еще страннее и чего князь Андрей не сказал сестре, было то, что в выражении, которое дал случайно художник лицу ангела, князь Андрей читал те же слова кроткой укоризны, которые он прочел тогда на лице своей мертвой жены: «Ах, зачем вы это со мной сделали?…»
Вскоре после возвращения князя Андрея, старый князь отделил сына и дал ему Богучарово, большое имение, находившееся в 40 верстах от Лысых Гор. Частью по причине тяжелых воспоминаний, связанных с Лысыми Горами, частью потому, что не всегда князь Андрей чувствовал себя в силах переносить характер отца, частью и потому, что ему нужно было уединение, князь Андрей воспользовался Богучаровым, строился там и проводил в нем большую часть времени.
Князь Андрей, после Аустерлицкой кампании, твердо pешил никогда не служить более в военной службе; и когда началась война, и все должны были служить, он, чтобы отделаться от действительной службы, принял должность под начальством отца по сбору ополчения. Старый князь с сыном как бы переменились ролями после кампании 1805 года. Старый князь, возбужденный деятельностью, ожидал всего хорошего от настоящей кампании; князь Андрей, напротив, не участвуя в войне и в тайне души сожалея о том, видел одно дурное.
26 февраля 1807 года, старый князь уехал по округу. Князь Андрей, как и большею частью во время отлучек отца, оставался в Лысых Горах. Маленький Николушка был нездоров уже 4 й день. Кучера, возившие старого князя, вернулись из города и привезли бумаги и письма князю Андрею.
Камердинер с письмами, не застав молодого князя в его кабинете, прошел на половину княжны Марьи; но и там его не было. Камердинеру сказали, что князь пошел в детскую.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, Петруша с бумагами пришел, – сказала одна из девушек помощниц няни, обращаясь к князю Андрею, который сидел на маленьком детском стуле и дрожащими руками, хмурясь, капал из стклянки лекарство в рюмку, налитую до половины водой.
– Что такое? – сказал он сердито, и неосторожно дрогнув рукой, перелил из стклянки в рюмку лишнее количество капель. Он выплеснул лекарство из рюмки на пол и опять спросил воды. Девушка подала ему.
В комнате стояла детская кроватка, два сундука, два кресла, стол и детские столик и стульчик, тот, на котором сидел князь Андрей. Окна были завешаны, и на столе горела одна свеча, заставленная переплетенной нотной книгой, так, чтобы свет не падал на кроватку.
– Мой друг, – обращаясь к брату, сказала княжна Марья от кроватки, у которой она стояла, – лучше подождать… после…
– Ах, сделай милость, ты всё говоришь глупости, ты и так всё дожидалась – вот и дождалась, – сказал князь Андрей озлобленным шопотом, видимо желая уколоть сестру.
– Мой друг, право лучше не будить, он заснул, – умоляющим голосом сказала княжна.
Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.


Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
«J'ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d'une maniere, qui lui soit agreable et c'est avec еmpres sement, que j'ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.
«Le chef de la garienison de Glogau avec dix mille hommes, demande au Roi de Prusse, ce qu'il doit faire s'il est somme de se rendre?… Tout cela est positif.
«Bref, esperant en imposer seulement par notre attitude militaire, il se trouve que nous voila en guerre pour tout de bon, et ce qui plus est, en guerre sur nos frontieres avec et pour le Roi de Prusse . Tout est au grand complet, il ne nous manque qu'une petite chose, c'est le general en chef. Comme il s'est trouve que les succes d'Austerlitz aurant pu etre plus decisifs si le general en chef eut ete moins jeune, on fait la revue des octogenaires et entre Prosorofsky et Kamensky, on donne la preference au derienier. Le general nous arrive en kibik a la maniere Souvoroff, et est accueilli avec des acclamations de joie et de triomphe.
«Le 4 arrive le premier courrier de Petersbourg. On apporte les malles dans le cabinet du Marieechal, qui aime a faire tout par lui meme. On m'appelle pour aider a faire le triage des lettres et prendre celles qui nous sont destinees. Le Marieechal nous regarde faire et attend les paquets qui lui sont adresses. Nous cherchons – il n'y en a point. Le Marieechal devient impatient, se met lui meme a la besogne et trouve des lettres de l'Empereur pour le comte T., pour le prince V. et autres. Alors le voila qui se met dans une de ses coleres bleues. Il jette feu et flamme contre tout le monde, s'empare des lettres, les decachete et lit celles de l'Empereur adressees a d'autres. А, так со мною поступают! Мне доверия нет! А, за мной следить велено, хорошо же; подите вон! Et il ecrit le fameux ordre du jour au general Benigsen
«Я ранен, верхом ездить не могу, следственно и командовать армией. Вы кор д'арме ваш привели разбитый в Пултуск: тут оно открыто, и без дров, и без фуража, потому пособить надо, и я так как вчера сами отнеслись к графу Буксгевдену, думать должно о ретираде к нашей границе, что и выполнить сегодня.
«От всех моих поездок, ecrit il a l'Empereur, получил ссадину от седла, которая сверх прежних перевозок моих совсем мне мешает ездить верхом и командовать такой обширной армией, а потому я командованье оной сложил на старшего по мне генерала, графа Буксгевдена, отослав к нему всё дежурство и всё принадлежащее к оному, советовав им, если хлеба не будет, ретироваться ближе во внутренность Пруссии, потому что оставалось хлеба только на один день, а у иных полков ничего, как о том дивизионные командиры Остерман и Седморецкий объявили, а у мужиков всё съедено; я и сам, пока вылечусь, остаюсь в гошпитале в Остроленке. О числе которого ведомость всеподданнейше подношу, донеся, что если армия простоит в нынешнем биваке еще пятнадцать дней, то весной ни одного здорового не останется.
«Увольте старика в деревню, который и так обесславлен остается, что не смог выполнить великого и славного жребия, к которому был избран. Всемилостивейшего дозволения вашего о том ожидать буду здесь при гошпитале, дабы не играть роль писарскую , а не командирскую при войске. Отлучение меня от армии ни малейшего разглашения не произведет, что ослепший отъехал от армии. Таковых, как я – в России тысячи».
«Le Marieechal se fache contre l'Empereur et nous punit tous; n'est ce pas que с'est logique!
«Voila le premier acte. Aux suivants l'interet et le ridicule montent comme de raison. Apres le depart du Marieechal il se trouve que nous sommes en vue de l'ennemi, et qu'il faut livrer bataille. Boukshevden est general en chef par droit d'anciennete, mais le general Benigsen n'est pas de cet avis; d'autant plus qu'il est lui, avec son corps en vue de l'ennemi, et qu'il veut profiter de l'occasion d'une bataille „aus eigener Hand“ comme disent les Allemands. Il la donne. C'est la bataille de Poultousk qui est sensee etre une grande victoire, mais qui a mon avis ne l'est pas du tout. Nous autres pekins avons, comme vous savez, une tres vilaine habitude de decider du gain ou de la perte d'une bataille. Celui qui s'est retire apres la bataille, l'a perdu, voila ce que nous disons, et a ce titre nous avons perdu la bataille de Poultousk. Bref, nous nous retirons apres la bataille, mais nous envoyons un courrier a Petersbourg, qui porte les nouvelles d'une victoire, et le general ne cede pas le commandement en chef a Boukshevden, esperant recevoir de Petersbourg en reconnaissance de sa victoire le titre de general en chef. Pendant cet interregne, nous commencons un plan de man?uvres excessivement interessant et original. Notre but ne consiste pas, comme il devrait l'etre, a eviter ou a attaquer l'ennemi; mais uniquement a eviter le general Boukshevden, qui par droit d'ancnnete serait notre chef. Nous poursuivons ce but avec tant d'energie, que meme en passant une riviere qui n'est рas gueable, nous brulons les ponts pour nous separer de notre ennemi, qui pour le moment, n'est pas Bonaparte, mais Boukshevden. Le general Boukshevden a manque etre attaque et pris par des forces ennemies superieures a cause d'une de nos belles man?uvres qui nous sauvait de lui. Boukshevden nous poursuit – nous filons. A peine passe t il de notre cote de la riviere, que nous repassons de l'autre. A la fin notre ennemi Boukshevden nous attrappe et s'attaque a nous. Les deux generaux se fachent. Il y a meme une provocation en duel de la part de Boukshevden et une attaque d'epilepsie de la part de Benigsen. Mais au moment critique le courrier, qui porte la nouvelle de notre victoire de Poultousk, nous apporte de Petersbourg notre nomination de general en chef, et le premier ennemi Boukshevden est enfonce: nous pouvons penser au second, a Bonaparte. Mais ne voila t il pas qu'a ce moment se leve devant nous un troisieme ennemi, c'est le православное qui demande a grands cris du pain, de la viande, des souchary, du foin, – que sais je! Les magasins sont vides, les сhemins impraticables. Le православное se met a la Marieaude, et d'une maniere dont la derieniere campagne ne peut vous donner la moindre idee. La moitie des regiments forme des troupes libres, qui parcourent la contree en mettant tout a feu et a sang. Les habitants sont ruines de fond en comble, les hopitaux regorgent de malades, et la disette est partout. Deux fois le quartier general a ete attaque par des troupes de Marieaudeurs et le general en chef a ete oblige lui meme de demander un bataillon pour les chasser. Dans une de ces attaques on m'a еmporte ma malle vide et ma robe de chambre. L'Empereur veut donner le droit a tous les chefs de divisions de fusiller les Marieaudeurs, mais je crains fort que cela n'oblige une moitie de l'armee de fusiller l'autre.
[Со времени наших блестящих успехов в Аустерлице, вы знаете, мой милый князь, что я не покидаю более главных квартир. Решительно я вошел во вкус войны, и тем очень доволен; то, что я видел эти три месяца – невероятно.
«Я начинаю аb ovo. Враг рода человеческого , вам известный, аттакует пруссаков. Пруссаки – наши верные союзники, которые нас обманули только три раза в три года. Мы заступаемся за них. Но оказывается, что враг рода человеческого не обращает никакого внимания на наши прелестные речи, и с своей неучтивой и дикой манерой бросается на пруссаков, не давая им времени кончить их начатый парад, вдребезги разбивает их и поселяется в потсдамском дворце.
«Я очень желаю, пишет прусской король Бонапарту, чтобы ваше величество были приняты в моем дворце самым приятнейшим для вас образом, и я с особенной заботливостью сделал для того все нужные распоряжения на сколько позволили обстоятельства. Весьма желаю, чтоб я достигнул цели». Прусские генералы щеголяют учтивостью перед французами и сдаются по первому требованию. Начальник гарнизона Глогау, с десятью тысячами, спрашивает у прусского короля, что ему делать, если ему придется сдаваться. Всё это положительно верно. Словом, мы думали внушить им страх только положением наших военных сил, но кончается тем, что мы вовлечены в войну, на нашей же границе и, главное, за прусского короля и заодно с ним. Всего у нас в избытке, недостает только маленькой штучки, а именно – главнокомандующего. Так как оказалось, что успехи Аустерлица могли бы быть положительнее, если б главнокомандующий был бы не так молод, то делается обзор осьмидесятилетних генералов, и между Прозоровским и Каменским выбирают последнего. Генерал приезжает к нам в кибитке по Суворовски, и его принимают с радостными и торжественными восклицаниями.
4 го приезжает первый курьер из Петербурга. Приносят чемоданы в кабинет фельдмаршала, который любит всё делать сам. Меня зовут, чтобы помочь разобрать письма и взять те, которые назначены нам. Фельдмаршал, предоставляя нам это занятие, ждет конвертов, адресованных ему. Мы ищем – но их не оказывается. Фельдмаршал начинает волноваться, сам принимается за работу и находит письма от государя к графу Т., князю В. и другим. Он приходит в сильнейший гнев, выходит из себя, берет письма, распечатывает их и читает письма Императора, адресованные другим… Затем пишет знаменитый суточный приказ генералу Бенигсену.
Фельдмаршал сердится на государя, и наказывает всех нас: неправда ли это логично!
Вот первое действие. При следующих интерес и забавность возрастают, само собой разумеется. После отъезда фельдмаршала оказывается, что мы в виду неприятеля, и необходимо дать сражение. Буксгевден, главнокомандующий по старшинству, но генерал Бенигсен совсем не того же мнения, тем более, что он с своим корпусом находится в виду неприятеля, и хочет воспользоваться случаем дать сражение самостоятельно. Он его и дает.
Это пултуская битва, которая считается великой победой, но которая совсем не такова, по моему мнению. Мы штатские имеем, как вы знаете, очень дурную привычку решать вопрос о выигрыше или проигрыше сражения. Тот, кто отступил после сражения, тот проиграл его, вот что мы говорим, и судя по этому мы проиграли пултуское сражение. Одним словом, мы отступаем после битвы, но посылаем курьера в Петербург с известием о победе, и генерал Бенигсен не уступает начальствования над армией генералу Буксгевдену, надеясь получить из Петербурга в благодарность за свою победу звание главнокомандующего. Во время этого междуцарствия, мы начинаем очень оригинальный и интересный ряд маневров. План наш не состоит более, как бы он должен был состоять, в том, чтобы избегать или атаковать неприятеля, но только в том, чтобы избегать генерала Буксгевдена, который по праву старшинства должен бы был быть нашим начальником. Мы преследуем эту цель с такой энергией, что даже переходя реку, на которой нет бродов, мы сжигаем мост, с целью отдалить от себя нашего врага, который в настоящее время не Бонапарт, но Буксгевден. Генерал Буксгевден чуть чуть не был атакован и взят превосходными неприятельскими силами, вследствие одного из таких маневров, спасавших нас от него. Буксгевден нас преследует – мы бежим. Только что он перейдет на нашу сторону реки, мы переходим на другую. Наконец враг наш Буксгевден ловит нас и атакует. Оба генерала сердятся и дело доходит до вызова на дуэль со стороны Буксгевдена и припадка падучей болезни со стороны Бенигсена. Но в самую критическую минуту курьер, который возил в Петербург известие о пултуской победе, возвращается и привозит нам назначение главнокомандующего, и первый враг – Буксгевден побежден. Мы теперь можем думать о втором враге – Бонапарте. Но оказывается, что в эту самую минуту возникает перед нами третий враг – православное , которое громкими возгласами требует хлеба, говядины, сухарей, сена, овса, – и мало ли чего еще! Магазины пусты, дороги непроходимы. Православное начинает грабить, и грабёж доходит до такой степени, о которой последняя кампания не могла вам дать ни малейшего понятия. Половина полков образуют вольные команды, которые обходят страну и все предают мечу и пламени. Жители разорены совершенно, больницы завалены больными, и везде голод. Два раза мародеры нападали даже на главную квартиру, и главнокомандующий принужден был взять баталион солдат, чтобы прогнать их. В одно из этих нападений у меня унесли мой пустой чемодан и халат. Государь хочет дать право всем начальникам дивизии расстреливать мародеров, но я очень боюсь, чтобы это не заставило одну половину войска расстрелять другую.]
Князь Андрей сначала читал одними глазами, но потом невольно то, что он читал (несмотря на то, что он знал, на сколько должно было верить Билибину) больше и больше начинало занимать его. Дочитав до этого места, он смял письмо и бросил его. Не то, что он прочел в письме, сердило его, но его сердило то, что эта тамошняя, чуждая для него, жизнь могла волновать его. Он закрыл глаза, потер себе лоб рукою, как будто изгоняя всякое участие к тому, что он читал, и прислушался к тому, что делалось в детской. Вдруг ему показался за дверью какой то странный звук. На него нашел страх; он боялся, не случилось ли чего с ребенком в то время, как он читал письмо. Он на цыпочках подошел к двери детской и отворил ее.
В ту минуту, как он входил, он увидал, что нянька с испуганным видом спрятала что то от него, и что княжны Марьи уже не было у кроватки.
– Мой друг, – послышался ему сзади отчаянный, как ему показалось, шопот княжны Марьи. Как это часто бывает после долгой бессонницы и долгого волнения, на него нашел беспричинный страх: ему пришло в голову, что ребенок умер. Всё, что oн видел и слышал, казалось ему подтверждением его страха.
«Всё кончено», подумал он, и холодный пот выступил у него на лбу! Он растерянно подошел к кроватке, уверенный, что он найдет ее пустою, что нянька прятала мертвого ребенка. Он раскрыл занавески, и долго его испуганные, разбегавшиеся глаза не могли отыскать ребенка. Наконец он увидал его: румяный мальчик, раскидавшись, лежал поперек кроватки, спустив голову ниже подушки и во сне чмокал, перебирая губками, и ровно дышал.
Князь Андрей обрадовался, увидав мальчика так, как будто бы он уже потерял его. Он нагнулся и, как учила его сестра, губами попробовал, есть ли жар у ребенка. Нежный лоб был влажен, он дотронулся рукой до головы – даже волосы были мокры: так сильно вспотел ребенок. Не только он не умер, но теперь очевидно было, что кризис совершился и что он выздоровел. Князю Андрею хотелось схватить, смять, прижать к своей груди это маленькое, беспомощное существо; он не смел этого сделать. Он стоял над ним, оглядывая его голову, ручки, ножки, определявшиеся под одеялом. Шорох послышался подле него, и какая то тень показалась ему под пологом кроватки. Он не оглядывался и всё слушал, глядя в лицо ребенка, его ровное дыханье. Темная тень была княжна Марья, которая неслышными шагами подошла к кроватке, подняла полог и опустила его за собою. Князь Андрей, не оглядываясь, узнал ее и протянул к ней руку. Она сжала его руку.
– Он вспотел, – сказал князь Андрей.
– Я шла к тебе, чтобы сказать это.
Ребенок во сне чуть пошевелился, улыбнулся и потерся лбом о подушку.
Князь Андрей посмотрел на сестру. Лучистые глаза княжны Марьи, в матовом полусвете полога, блестели более обыкновенного от счастливых слёз, которые стояли в них. Княжна Марья потянулась к брату и поцеловала его, слегка зацепив за полог кроватки. Они погрозили друг другу, еще постояли в матовом свете полога, как бы не желая расстаться с этим миром, в котором они втроем были отделены от всего света. Князь Андрей первый, путая волосы о кисею полога, отошел от кроватки. – Да. это одно что осталось мне теперь, – сказал он со вздохом.


Вскоре после своего приема в братство масонов, Пьер с полным написанным им для себя руководством о том, что он должен был делать в своих имениях, уехал в Киевскую губернию, где находилась большая часть его крестьян.
Приехав в Киев, Пьер вызвал в главную контору всех управляющих, и объяснил им свои намерения и желания. Он сказал им, что немедленно будут приняты меры для совершенного освобождения крестьян от крепостной зависимости, что до тех пор крестьяне не должны быть отягчаемы работой, что женщины с детьми не должны посылаться на работы, что крестьянам должна быть оказываема помощь, что наказания должны быть употребляемы увещательные, а не телесные, что в каждом имении должны быть учреждены больницы, приюты и школы. Некоторые управляющие (тут были и полуграмотные экономы) слушали испуганно, предполагая смысл речи в том, что молодой граф недоволен их управлением и утайкой денег; другие, после первого страха, находили забавным шепелявенье Пьера и новые, неслыханные ими слова; третьи находили просто удовольствие послушать, как говорит барин; четвертые, самые умные, в том числе и главноуправляющий, поняли из этой речи то, каким образом надо обходиться с барином для достижения своих целей.
Главноуправляющий выразил большое сочувствие намерениям Пьера; но заметил, что кроме этих преобразований необходимо было вообще заняться делами, которые были в дурном состоянии.
Несмотря на огромное богатство графа Безухого, с тех пор, как Пьер получил его и получал, как говорили, 500 тысяч годового дохода, он чувствовал себя гораздо менее богатым, чем когда он получал свои 10 ть тысяч от покойного графа. В общих чертах он смутно чувствовал следующий бюджет. В Совет платилось около 80 ти тысяч по всем имениям; около 30 ти тысяч стоило содержание подмосковной, московского дома и княжон; около 15 ти тысяч выходило на пенсии, столько же на богоугодные заведения; графине на прожитье посылалось 150 тысяч; процентов платилось за долги около 70 ти тысяч; постройка начатой церкви стоила эти два года около 10 ти тысяч; остальное около 100 та тысяч расходилось – он сам не знал как, и почти каждый год он принужден был занимать. Кроме того каждый год главноуправляющий писал то о пожарах, то о неурожаях, то о необходимости перестроек фабрик и заводов. И так, первое дело, представившееся Пьеру, было то, к которому он менее всего имел способности и склонности – занятие делами.
Пьер с главноуправляющим каждый день занимался . Но он чувствовал, что занятия его ни на шаг не подвигали дела. Он чувствовал, что его занятия происходят независимо от дела, что они не цепляют за дело и не заставляют его двигаться. С одной стороны главноуправляющий выставлял дела в самом дурном свете, показывая Пьеру необходимость уплачивать долги и предпринимать новые работы силами крепостных мужиков, на что Пьер не соглашался; с другой стороны, Пьер требовал приступления к делу освобождения, на что управляющий выставлял необходимость прежде уплатить долг Опекунского совета, и потому невозможность быстрого исполнения.
Управляющий не говорил, что это совершенно невозможно; он предлагал для достижения этой цели продажу лесов Костромской губернии, продажу земель низовых и крымского именья. Но все эти операции в речах управляющего связывались с такою сложностью процессов, снятия запрещений, истребований, разрешений и т. п., что Пьер терялся и только говорил ему:
– Да, да, так и сделайте.
Пьер не имел той практической цепкости, которая бы дала ему возможность непосредственно взяться за дело, и потому он не любил его и только старался притвориться перед управляющим, что он занят делом. Управляющий же старался притвориться перед графом, что он считает эти занятия весьма полезными для хозяина и для себя стеснительными.
В большом городе нашлись знакомые; незнакомые поспешили познакомиться и радушно приветствовали вновь приехавшего богача, самого большого владельца губернии. Искушения по отношению главной слабости Пьера, той, в которой он признался во время приема в ложу, тоже были так сильны, что Пьер не мог воздержаться от них. Опять целые дни, недели, месяцы жизни Пьера проходили так же озабоченно и занято между вечерами, обедами, завтраками, балами, не давая ему времени опомниться, как и в Петербурге. Вместо новой жизни, которую надеялся повести Пьер, он жил всё тою же прежней жизнью, только в другой обстановке.
Из трех назначений масонства Пьер сознавал, что он не исполнял того, которое предписывало каждому масону быть образцом нравственной жизни, и из семи добродетелей совершенно не имел в себе двух: добронравия и любви к смерти. Он утешал себя тем, что за то он исполнял другое назначение, – исправление рода человеческого и имел другие добродетели, любовь к ближнему и в особенности щедрость.
Весной 1807 года Пьер решился ехать назад в Петербург. По дороге назад, он намеревался объехать все свои именья и лично удостовериться в том, что сделано из того, что им предписано и в каком положении находится теперь тот народ, который вверен ему Богом, и который он стремился облагодетельствовать.
Главноуправляющий, считавший все затеи молодого графа почти безумством, невыгодой для себя, для него, для крестьян – сделал уступки. Продолжая дело освобождения представлять невозможным, он распорядился постройкой во всех имениях больших зданий школ, больниц и приютов; для приезда барина везде приготовил встречи, не пышно торжественные, которые, он знал, не понравятся Пьеру, но именно такие религиозно благодарственные, с образами и хлебом солью, именно такие, которые, как он понимал барина, должны были подействовать на графа и обмануть его.
Южная весна, покойное, быстрое путешествие в венской коляске и уединение дороги радостно действовали на Пьера. Именья, в которых он не бывал еще, были – одно живописнее другого; народ везде представлялся благоденствующим и трогательно благодарным за сделанные ему благодеяния. Везде были встречи, которые, хотя и приводили в смущение Пьера, но в глубине души его вызывали радостное чувство. В одном месте мужики подносили ему хлеб соль и образ Петра и Павла, и просили позволения в честь его ангела Петра и Павла, в знак любви и благодарности за сделанные им благодеяния, воздвигнуть на свой счет новый придел в церкви. В другом месте его встретили женщины с грудными детьми, благодаря его за избавление от тяжелых работ. В третьем именьи его встречал священник с крестом, окруженный детьми, которых он по милостям графа обучал грамоте и религии. Во всех имениях Пьер видел своими глазами по одному плану воздвигавшиеся и воздвигнутые уже каменные здания больниц, школ, богаделен, которые должны были быть, в скором времени, открыты. Везде Пьер видел отчеты управляющих о барщинских работах, уменьшенных против прежнего, и слышал за то трогательные благодарения депутаций крестьян в синих кафтанах.
Пьер только не знал того, что там, где ему подносили хлеб соль и строили придел Петра и Павла, было торговое село и ярмарка в Петров день, что придел уже строился давно богачами мужиками села, теми, которые явились к нему, а что девять десятых мужиков этого села были в величайшем разорении. Он не знал, что вследствие того, что перестали по его приказу посылать ребятниц женщин с грудными детьми на барщину, эти самые ребятницы тем труднейшую работу несли на своей половине. Он не знал, что священник, встретивший его с крестом, отягощал мужиков своими поборами, и что собранные к нему ученики со слезами были отдаваемы ему, и за большие деньги были откупаемы родителями. Он не знал, что каменные, по плану, здания воздвигались своими рабочими и увеличили барщину крестьян, уменьшенную только на бумаге. Он не знал, что там, где управляющий указывал ему по книге на уменьшение по его воле оброка на одну треть, была наполовину прибавлена барщинная повинность. И потому Пьер был восхищен своим путешествием по именьям, и вполне возвратился к тому филантропическому настроению, в котором он выехал из Петербурга, и писал восторженные письма своему наставнику брату, как он называл великого мастера.
«Как легко, как мало усилия нужно, чтобы сделать так много добра, думал Пьер, и как мало мы об этом заботимся!»
Он счастлив был выказываемой ему благодарностью, но стыдился, принимая ее. Эта благодарность напоминала ему, на сколько он еще больше бы был в состоянии сделать для этих простых, добрых людей.
Главноуправляющий, весьма глупый и хитрый человек, совершенно понимая умного и наивного графа, и играя им, как игрушкой, увидав действие, произведенное на Пьера приготовленными приемами, решительнее обратился к нему с доводами о невозможности и, главное, ненужности освобождения крестьян, которые и без того были совершенно счастливы.
Пьер втайне своей души соглашался с управляющим в том, что трудно было представить себе людей, более счастливых, и что Бог знает, что ожидало их на воле; но Пьер, хотя и неохотно, настаивал на том, что он считал справедливым. Управляющий обещал употребить все силы для исполнения воли графа, ясно понимая, что граф никогда не будет в состоянии поверить его не только в том, употреблены ли все меры для продажи лесов и имений, для выкупа из Совета, но и никогда вероятно не спросит и не узнает о том, как построенные здания стоят пустыми и крестьяне продолжают давать работой и деньгами всё то, что они дают у других, т. е. всё, что они могут давать.


В самом счастливом состоянии духа возвращаясь из своего южного путешествия, Пьер исполнил свое давнишнее намерение заехать к своему другу Болконскому, которого он не видал два года.
Богучарово лежало в некрасивой, плоской местности, покрытой полями и срубленными и несрубленными еловыми и березовыми лесами. Барский двор находился на конце прямой, по большой дороге расположенной деревни, за вновь вырытым, полно налитым прудом, с необросшими еще травой берегами, в середине молодого леса, между которым стояло несколько больших сосен.
Барский двор состоял из гумна, надворных построек, конюшень, бани, флигеля и большого каменного дома с полукруглым фронтоном, который еще строился. Вокруг дома был рассажен молодой сад. Ограды и ворота были прочные и новые; под навесом стояли две пожарные трубы и бочка, выкрашенная зеленой краской; дороги были прямые, мосты были крепкие с перилами. На всем лежал отпечаток аккуратности и хозяйственности. Встретившиеся дворовые, на вопрос, где живет князь, указали на небольшой, новый флигелек, стоящий у самого края пруда. Старый дядька князя Андрея, Антон, высадил Пьера из коляски, сказал, что князь дома, и проводил его в чистую, маленькую прихожую.
Пьера поразила скромность маленького, хотя и чистенького домика после тех блестящих условий, в которых последний раз он видел своего друга в Петербурге. Он поспешно вошел в пахнущую еще сосной, не отштукатуренную, маленькую залу и хотел итти дальше, но Антон на цыпочках пробежал вперед и постучался в дверь.
– Ну, что там? – послышался резкий, неприятный голос.
– Гость, – отвечал Антон.
– Проси подождать, – и послышался отодвинутый стул. Пьер быстрыми шагами подошел к двери и столкнулся лицом к лицу с выходившим к нему, нахмуренным и постаревшим, князем Андреем. Пьер обнял его и, подняв очки, целовал его в щеки и близко смотрел на него.
– Вот не ждал, очень рад, – сказал князь Андрей. Пьер ничего не говорил; он удивленно, не спуская глаз, смотрел на своего друга. Его поразила происшедшая перемена в князе Андрее. Слова были ласковы, улыбка была на губах и лице князя Андрея, но взгляд был потухший, мертвый, которому, несмотря на видимое желание, князь Андрей не мог придать радостного и веселого блеска. Не то, что похудел, побледнел, возмужал его друг; но взгляд этот и морщинка на лбу, выражавшие долгое сосредоточение на чем то одном, поражали и отчуждали Пьера, пока он не привык к ним.