Jagdgeschwader 52

Поделись знанием:
(перенаправлено с «JG 52»)
Перейти к: навигация, поиск
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
52-я истребительная эскадра люфтваффе
Jagdgeschwader 52
Годы существования

1939 - 1945

Страна

Германия Германия

Подчинение

Luftwaffe

Тип

истребительная авиация

Включает в себя

I./JG52
II./JG52
III./JG52

Функция

завоевание господства в воздухе
противо-воздушная оборона

Прозвище

fliegendes Schwert

Снаряжение

Bf 109

Участие в

Вторая мировая война, Восточный фронт

Командиры
Известные командиры

Герман Граф (1.10.44-8.5.45)

Jagdgeschwader 52 (JG 52) (52-я истребительная эскадра). Истребительная эскадра люфтваффе, добившаяся наибольших успехов во Второй мировой войне. Действовала, в основном, на Восточном фронте. Общий боевой счет пилотов эскадры превысил 10 000 побед. В эскадре служили три самых результативных аса люфтваффе: Эрих Хартманн (352 победы), Герхард Баркхорн (301 победа) и Гюнтер Ралль (275 побед). Пилоты эскадры летали исключительно на Bf-109.

52-я эскадра состояла из трех групп (Gruppe), каждая из которых включала три эскадрильи (Staffel). В среднем, в составе эскадры было от 100 до 120 самолетов.





История эскадры

Западный фронт

Боевой путь JG52 начался в 1939 с кампании во Франции и затем в Битве за Британию (1940). В этот период эскадра состояла всего из двух групп (большинство эскадр имели по три группы) и её боевые результаты не были особенно впечатляющими. К концу 1940 на счету пилотов JG52 было 177 побед, при достаточно высоких потерях: только в «Битве за Британию» погибли или попали в плен 53 пилота эскадры.

Восточный фронт — начальный период

JG52 была переведена на Восточный фронт в самом начале вторжения в СССР. С 1941 по 1944 группа действовала на южном и центральном направлениях, прикрывая действия Группы армий «Юг».

Подготовка советских летчиков была значительная хуже, чем у люфтваффе и советские истребители начального периода войны не могли на равных конкурировать с новой модификацией истребителя Bf.109F, которая начала поступать в войска весной 1941 года. К маю 1942 на счету пилотов эскадры было уже 1500 побед. К июню 1942 это число возросло до 2000. Лишь в течение 1942, более 20-ти летчиков JG52 получили Рыцарские кресты, из них 7 — с Дубовыми листьями.

Сталинград и Кавказ

В середине июля 1942 на вооружение эскадры стала поступать новая модель Мессершмитта — Bf-109 серии G. В это время части вермахта на южном участке фронта начали наступление на Кавказ, что значительно расширило зону ответственности эскадры. Для того чтобы эффективно выполнять прикрытие наземных войск на столь протяженном фронте, была принята схема быстрого реагирования. Роль «пожарной команды» была отведена 1-й группе эскадры JG52, которая оперативно перебрасывалась на наиболее угрожаемый участок фронта от Керчи до Москвы. Непрерывно участвуя в боях, пилоты 1-й группы к сентябрю 1942 записали на свой счет 700 самолетов противника.

В боях за Сталинград 3-я группа эскадры прикрывала неудачную попытку 4-й танковой армии вермахта прорваться к окруженной группировке 6-й армии и действия 1-й танковой армии на Кавказе. В ходе этих упорных боев эскадра довела свой счет побед до 4000 (декабрь 1942)[Прим. 1].

В начале 1943 основные действия эскадры JG52 проходили в районе Таманского полуострова, где она прикрывала «кубанскую линию» обороны группы армий «А» под командованием Эвальда фон Клейста и последующий отход 17-й армии вермахта в Крым через Керченский пролив.

Курск

В июле 1943 1-я и 2-я группы эскадры JG 52 были переведены в район Курска, для участия в операции «Цитадель». В боях под Курском пилоты эскадры JG 52 перешли рубеж 6000 побед. Именно под Курском Иоганн Визе (Johannes Wiese) из 2-й группы сбил 12 советских самолетов за один день, а Вальтер Крупински — 11.

К этому времени, однако, на вооружение советских ВВС стали поступать новые модели истребителей, такие, как Ла-5ФН. Кроме того, советское командование освоило некоторые тактические приёмы воздушной войны. Все это вело к увеличению потерь лётчиков люфтваффе.

Состав эскадры

Geschwaderkommodoren (командиры эскадры)

командующий период примечания
майор Хуберт Мерхарт фон Бернег 19 августа 1939 — 18 августа 1940 года
майор Ганс Трюбенбах 19 августа 1940 — 10 октября 1941 года
майор Вильгельм Лессман 11 октября 1941 — 2 июня 1942 года погиб
оберст-лейтенант Фридрих Бек 2 — 21 июня 1942 года погиб
майор Герберт Илефельд 22 июня — 28 октября 1942 года назначен начальником летной школы Jagdschule 3
и. о. майор Гордон Голлоб конец июля — август 1942 года являлся командиром JG77
оберст-лейтенант Дитрих Храбак 1 ноября 1942 — 30 сентября 1944 года назначен командиром JG54
оберст-лейтенант Герман Граф 1 октября 1944 — 8 мая 1945 года

Gruppenkommandeure I./JG52 (командиры группы I./JG52)

командующий период примечания
гауптман Дитрих граф фон Пфайль и Кляйн-Элльгут 20 марта 1939 — 21 ноября 1939 Ранен
и. о. обер-лейтенант Вольфганг Эвальд (и. о.) 21 ноября 1939 — 1 декабря 1939
гауптман Зигфрид фон Эшвеге 1 декабря 1939 — 26 августа 1940
гауптман Вольфганг Эвальд 26 августа 1940 — 24 мая 1941 переведен в штаб Jafu 2
обер-лейтенант Карл-Гейнц Леесман 25 мая 1941 — 6 ноября 1941 Ранен
и. о. обер-лейтенант Карл Ломмель 6 ноября 1941 — 6 мая 1942
гауптман Карл-Гейнц Леесман 6 мая 1942 — 13 июня 1942
гауптман Гельмут Беннеман 14 июня 1942 — 10 мая 1943 Ранен
гауптман Иоханнес Визе 11 мая 1943 — 1 августа 1943 Ранен
и. о. гауптман Герхард Баркхорн 1 августа 1943 — 30 августа 1943 Назначен командиром II./JG52
гауптман Иоханнес Визе 1 сентября 1943 — 19 мая 1944 Ранен
гауптман Адольф Борхерс 11 июня 1944 — 31 января 1945 Назначен командиром III./JG52
гауптман Эрих Хартманн 1 февраля 1945 — 8 мая 1945

Gruppenkommandeure II./JG52 (командиры группы II./JG52)

командующий период примечания
гауптман Ганс-Гюнтер фон Корнатцки 13 сентября 1939 — 26 августа 1940 года
гауптман Вильгельм Энсслен 27 августа — 2 ноября 1940 года погиб
гауптман Эрих Войтке 3 ноября 1940 — 28 февраля 1942 понижен в должности
майор Иоханнес Штейнхоф 1 марта 1942 — 24 марта 1943 года назначен командиром JG77
гауптман Гельмут Кюле 25 марта — 31 августа 1943 года
гауптман Герхард Баркхорн 1 сентября 1943 — 15 января 1945 года назначен командиром JG6
гауптман Вильгельм Батц 1 февраля — 8 мая 1945 года

Gruppenkommandeure III./JG52 (командиры группы III./JG52)

командующий период примечания
гауптман Вольф-Генрих фон Хоувальд 1 марта — 24 июля 1940 года погиб
майор Александер фон Винтерфельдт 1 августа — 6 октября 1940 года
майор Готтхард Хандрик 7 октября 1940 — 22 июня 1941 года назначен командиром JG77
майор Альберт Блуменсаат 23 июня — 30 сентября 1941 года
майор Хубертус фон Бонин 1 октября 1941 — 5 июля 1943 года назначен командиром JG54
гауптман Гюнтер Ралль 6 июля 1943 — 18 апреля 1944 года назначен командиром II./JG11
гауптман Вильгельм Батц 19 апреля 1944 — 31 января 1945 года назначен командиром II./JG52
гауптман Адольф Борхерс 1 февраля — 8 мая 1945 года

Кавалеры Рыцарского креста награждённые в JG 52

дата звание имя часть кол-во примечания
23 июля 1941 обер-лейтенант Карл-Гейнц Леесманн I./JG52 РК 22
30 августа 1941 обер-лейтенант Йоханнес Штейнхофф 4./JG52 РК 35
18 декабря 1941 фельдфебель Герхард Кёппен 7./JG52 РК 40
24 января 1942 лейтенант Герман Граф 9./JG52 РК 42
14 февраля 1942 фельдфебель Леопольд Штейнбатц 9./JG52 РК 42
27 февраля 1942 фельдфебель Герхард Кёппен 7./JG52 ДРК 72
19 марта 1942 фельдфебель Эдмунд Россманн 7./JG52 РК 42
19 марта 1942 лейтенант Адольф Дикфельд 7./JG52 РК 47
5 апреля 1942 унтер-офицер Фридрих Ваховяк 8./JG52 РК 46
17 мая 1942 обер-лейтенант Герман Граф 9./JG52 ДРК 93
19 мая 1942 обер-лейтенант Герман Граф 9./JG52 МРК 106
19 мая 1942 лейтенант Адольф Дикфельд 7./JG52 ДРК 101
2 июня 1942 фельдфебель Леопольд Штейнбатц 9./JG52 ДРК 83
23 июня 1942 фельдфебель Леопольд Штейнбатц 9./JG52 МРК 99 посмертно
23 июня 1942 офер-фельдфебель Йозеф Цвернеманн 7./JG52 РК 57
1 июля 1942 унтер-офицер Карл Гратц 8./JG52 РК 54
1 июля 1942 фельдфебель Альфред Гриславски 9./JG52 РК 40
1 июля 1942 обер-лейтенант Зигфрид Зимш 5./JG52 РК 45
1 июля 1942 фельдфебель Карл Штеффен 9./JG52 РК 44
23 августа 1942 обер-фельдфебель Гейнц-Вильгельм Анерт 3./JG52 РК 57 посмертно
23 августа 1942 обер-лейтенант Герхард Баркхорн 4./JG52 РК 59
23 августа 1942 фельдфебель Ганс Даммерс 7./JG52 РК 51
23 августа 1942 лейтенант Гейнц Шмидт 5./JG52 РК 51
2 сентября 1942 гауптманн Йоханнес Штейнхофф II./JG52 ДРК 101
3 сентября 1942 обер-лейтенант Гюнтер Ралль 8./JG52 РК 65
4 сентября 1942 лейтенант Вальдемар Земелька 4./JG52 РК 65 посмертно
4 сентября 1942 фельдфебель Эрнст Шюсс 9./JG52 РК 50
6 сентября 1942 гауптманн Рудольф Реш 6./JG52 РК 50
16 сентября 1942 лейтенант Гейнц Шмидт 5./JG52 ДРК 102
16 сентября 1942 обер-лейтенант Герман Граф 9./JG52 БРК 172
19 сентября 1942 обер-фельдфебель Бертольд Грассмук 1./JG52 РК 56
19 сентября 1942 обер-фельдфебель Карл Хамерл 1./JG52 РК 50
2 октября 1942 гауптманн Гельмут Беннеманн I./JG52 РК 50
2 октября 1942 обер-фельдфебель Генрих Фюлльграбе 9./JG52 РК 52
26 октября 1942 обер-лейтенант Гюнтер Ралль 8./JG52 ДРК 100
29 октября 1942 лейтенант Вальтер Крупински 6./JG52 РК 53
29 октября 1942 лейтенант Рудольф Митиг 3./JG52 РК 50
31 октября 1942 офер-фельдфебель Йозеф Цвернеманн 7./JG52 ДРК 101
21 декабря 1942 майор Хубертус фон Бонин III./JG52 РК 51
5 января 1943 обер-фельдфебель Вильгельм Фройвёрт 2./JG52 РК 56
5 января 1943 гауптманн Йоханнес Визе 2./JG52 РК 51
11 января 1943 обер-лейтенант Герхард Баркхорн 4./JG52 ДРК 120
11 марта 1943 обер-фельдфебель Вилли Немитц 6./JG52 РК 54 возможно 23 марта
14 марта 1943 обер-лейтенант Густав Денк 6./JG52 РК 67 посмертно
19 августа 1943 обер-фельдфебель Рудольф Тренкель 2./JG52 РК 75
29 августа 1943 лейтенант Бертольд Кортс 9./JG52 РК 113
12 сентября 1943 гауптманн Гюнтер Ралль III./JG52 МРК 200
29 октября 1943 лейтенант Эрих Хартманн 9./JG52 РК 148
25 ноября 1943 оберст-лейтенант Дитрих Храбак JG52 ДРК 118
31 декабря 1943 обер-фельдфебель Вернер Кваст 4./JG52 РК 84
5 февраля 1944 лейтенант Ганс Вальдманн 6./JG52 РК 84
29 февраля 1944 лейтенант Виктор Петерманн 6./JG52 РК 80
2 марта 1944 гауптманн Йоханнес Визе I./JG52 ДРК 125
2 марта 1944 гауптманн Вальтер Крупински 7./JG52 ДРК 177
2 марта 1944 лейтенант Эрих Хартманн 9./JG52 ДРК 200
2 марта 1944 гауптманн Герхард Баркхорн II./JG52 МРК 250
23 марта 1944 лейтенант Фридрих Облезер 8./JG52 РК 80
26 марта 1944 обер-лейтенант Вильгельм Батц 5./JG52 РК 75
26 марта 1944 лейтенант Отто Фённекольд 5./JG52 РК 100+
26 марта 1944 лейтенант Генрих Штурм 4./JG52 РК 82
5 апреля 1944 лейтенант Гельмут Липферт 6./JG52 РК 90
6 апреля 1944 лейтенант Йоханнес Бунцек 7./JG52 РК 75 посмертно
6 апреля 1944 обер-лейтенант Пауль-Генрих Дёне 2./JG52 РК 74
9 мая 1944 лейтенант Питер Дюттманн 6./JG52 РК 91
14 мая 1944 обер-фельдфебель Герхард Хоффманн 4./JG52 РК 125
9 июня 1944 обер-фельдфебель Гейнц Заксенберг 6./JG52 РК 101
9 июня 1944 обер-лейтенант Франц Войдих 3./JG52 РК 80
4 июля 1944 обер-лейтенант Эрих Хартманн 9./JG52 МРК 239
20 июля 1944 гауптманн Вильгельм Батц III./JG52 ДРК 175
27 июля 1944 лейтенант Герберт Бахник 9./JG52 РК 79
27 июля 1944 лейтенант Ганс-Йоахим Биркнер 9./JG52 РК 98
27 июля 1944 лейтенант Вальтер Вольфрум 1./JG52 РК 126
25 августа 1944 обер-лейтенант Эрих Хартманн 9./JG52 БРК 301
10 октября 1944 лейтенант Франц Шалль 3./JG52 РК 117
7 апреля 1945 обер-лейтенант Антон Реш 3./JG52 РК ок 90
20 апреля 1945 лейтенант Гейнц Эвальд 6./JG52 РК 82
20 апреля 1945 гауптманн Вильгельм Батц II./JG52 МРК ок 235
26 апреля 1945 лейтенант Фридрих Хаас 5./JG52 РК 74 посмертно

Легенда:

  • дата — дата награждения
  • звание — звание награждаемого
  • имя — имя награждаемого
  • часть — подразделение, где служил
  • кол-во — количество побед на момент награждения
  • РК — рыцарский крест
  • ДРК — рыцарский крест с дубовыми листьями
  • МРК — рыцарский крест с дубовыми листьями и мечами
  • БРК — рыцарский крест с дубовыми листьями, мечами и бриллиантами

Напишите отзыв о статье "Jagdgeschwader 52"

Ссылки

  • [www.ww2.dk/air/jagd/jg52.htm Сайт Майкала Хольма]
  • [www.allaces.ru/cgi-bin/s2.cgi/ge/struct/istr/jg52.dat Авиаторы Второй мировой войны]
  • [www.15jg52.com/history.html History of 15. Kroat./JG52]
  • [www.jg52.net/ Traditionsgemeinschaft Jagdgeschwader 52] (нем.). Проверено 4 октября 2014.

Сноски

Примечания

  1. Некоторые авторы считают, что эти цифры не соответствуют потерям ВВС РККА. Так, боевые потери ВВС РККА за период 1941—1945 годов составили 46,5 тыс. самолетов{{подст:АИ}}. Сюда же относятся самолеты, потерянные от огня зенитной артиллерии. При сопоставлении боевых счетов всех немецкий истребительных эскадр, принимавших участие в боях на Восточном фронте, общее число заявленных побед люфтваффе превышает 60 тыс. самолетов и это без учета сбитых зенитной артиллерией{{подст:АИ}}.

Отрывок, характеризующий Jagdgeschwader 52

Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.