Jackson Guitars
Поделись знанием:
Люди эти, увлекаемые своими страстями, были слепыми исполнителями только самого печального закона необходимости; но они считали себя героями и воображали, что то, что они делали, было самое достойное и благородное дело. Они обвиняли Кутузова и говорили, что он с самого начала кампании мешал им победить Наполеона, что он думает только об удовлетворении своих страстей и не хотел выходить из Полотняных Заводов, потому что ему там было покойно; что он под Красным остановил движенье только потому, что, узнав о присутствии Наполеона, он совершенно потерялся; что можно предполагать, что он находится в заговоре с Наполеоном, что он подкуплен им, [Записки Вильсона. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ] и т. д., и т. д.
Мало того, что современники, увлекаемые страстями, говорили так, – потомство и история признали Наполеона grand, a Кутузова: иностранцы – хитрым, развратным, слабым придворным стариком; русские – чем то неопределенным – какой то куклой, полезной только по своему русскому имени…
В 12 м и 13 м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы – полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ]
Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.
Для русских историков – странно и страшно сказать – Наполеон – это ничтожнейшее орудие истории – никогда и нигде, даже в изгнании, не выказавший человеческого достоинства, – Наполеон есть предмет восхищения и восторга; он grand. Кутузов же, тот человек, который от начала и до конца своей деятельности в 1812 году, от Бородина и до Вильны, ни разу ни одним действием, ни словом не изменяя себе, являет необычайный s истории пример самоотвержения и сознания в настоящем будущего значения события, – Кутузов представляется им чем то неопределенным и жалким, и, говоря о Кутузове и 12 м годе, им всегда как будто немножко стыдно.
А между тем трудно себе представить историческое лицо, деятельность которого так неизменно постоянно была бы направлена к одной и той же цели. Трудно вообразить себе цель, более достойную и более совпадающую с волею всего народа. Еще труднее найти другой пример в истории, где бы цель, которую поставило себе историческое лицо, была бы так совершенно достигнута, как та цель, к достижению которой была направлена вся деятельность Кутузова в 1812 году.
Кутузов никогда не говорил о сорока веках, которые смотрят с пирамид, о жертвах, которые он приносит отечеству, о том, что он намерен совершить или совершил: он вообще ничего не говорил о себе, не играл никакой роли, казался всегда самым простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные вещи. Он писал письма своим дочерям и m me Stael, читал романы, любил общество красивых женщин, шутил с генералами, офицерами и солдатами и никогда не противоречил тем людям, которые хотели ему что нибудь доказывать. Когда граф Растопчин на Яузском мосту подскакал к Кутузову с личными упреками о том, кто виноват в погибели Москвы, и сказал: «Как же вы обещали не оставлять Москвы, не дав сраженья?» – Кутузов отвечал: «Я и не оставлю Москвы без сражения», несмотря на то, что Москва была уже оставлена. Когда приехавший к нему от государя Аракчеев сказал, что надо бы Ермолова назначить начальником артиллерии, Кутузов отвечал: «Да, я и сам только что говорил это», – хотя он за минуту говорил совсем другое. Какое дело было ему, одному понимавшему тогда весь громадный смысл события, среди бестолковой толпы, окружавшей его, какое ему дело было до того, к себе или к нему отнесет граф Растопчин бедствие столицы? Еще менее могло занимать его то, кого назначат начальником артиллерии.
Не только в этих случаях, но беспрестанно этот старый человек дошедший опытом жизни до убеждения в том, что мысли и слова, служащие им выражением, не суть двигатели людей, говорил слова совершенно бессмысленные – первые, которые ему приходили в голову.
Но этот самый человек, так пренебрегавший своими словами, ни разу во всю свою деятельность не сказал ни одного слова, которое было бы не согласно с той единственной целью, к достижению которой он шел во время всей войны. Очевидно, невольно, с тяжелой уверенностью, что не поймут его, он неоднократно в самых разнообразных обстоятельствах высказывал свою мысль. Начиная от Бородинского сражения, с которого начался его разлад с окружающими, он один говорил, что Бородинское сражение есть победа, и повторял это и изустно, и в рапортах, и донесениях до самой своей смерти. Он один сказал, что потеря Москвы не есть потеря России. Он в ответ Лористону на предложение о мире отвечал, что мира не может быть, потому что такова воля народа; он один во время отступления французов говорил, что все наши маневры не нужны, что все сделается само собой лучше, чем мы того желаем, что неприятелю надо дать золотой мост, что ни Тарутинское, ни Вяземское, ни Красненское сражения не нужны, что с чем нибудь надо прийти на границу, что за десять французов он не отдаст одного русского.
| Jackson Guitars | |
 | |
| Тип |
Частная |
|---|---|
| Расположение | |
| Отрасль |
Музыкальные инструменты |
| Продукция |
Электрогитары, бас-гитары |
| Сайт |
[www.jacksonguitars.com/ ksonguitars.com] |
«Jackson» — фирма-производитель гитар первоначально принадлежавшая Гроверу Джексону (Grover Jackson), партнеру Уэйна Чарвэла (Wayne Charvel) владельца гитарной мастерской Charvel Guitar Repair. Известность к Jackson пришла после модели гитары «Rhoads», первоначально придуманной и используемой гитаристом Рэнди Роадсом. Гровер поместил своё имя на гитару, а не название фирмы Чарвэла, поскольку думал, что результат окажется слишком плохим. Но именно эта модель вдохновила Гровера на создание своей компании.
10 ноября 1978 года, Уэйн Чарвэл продал свои права на Charvel Guitar Repair Гроверу Джексону.
В настоящее время Jackson принадлежит компании Fender, которая перекупила её у компании AMIC осенью 2002 года. Лидер группы Megadeth и давний почитатель гитар Jackson — Дейв Мастейн предложил сам выкупить компанию, но сделка не состоялась. Переход компании в руки Fender привел к отказу многих музыкантов (включая самого Мастейна) от эндорсинга гитар Jackson.
Содержание
Модели гитар
Модели, которые производятся в настоящее время
- Jackson Rhoads: асимметричная форма «V» с заостренными «крыльями». Первоначально назывался «Конкорд» и разрабатывался для гитариста Рэнди Роадса. После его смерти она была переименована в RR или Randy Rhoads.
- Jackson Soloist: Soloist имеет «сквозной» гриф и форму superstrat.
- Jackson Dinky: суперстрат (англ. superstrat) с привинченным грифом (англ. bolt-on) и меньшего размера (7/8) по сравнению c Soloist.
- Jackson Kelly: аналог популярного Gibson Explorer, с несколько более гладкими формами. Модель прославилась благодаря Марти Фридману (Megadeth), его подписная модель — KE1.
- Jackson King V: симметричная форма «V» с длинными острыми краями. Первоначально гитара была разработана для Роббина Кросби (Robbin Crosby) из группы Ratt, но была популяризирована другим музыкантом — Дэйвом Мастейном (Megadeth), чья именная модель называется KV1.
- Phil Collen PC1 Signature Dinky: именная модель Dinky Фила Коллена со звукоснимателем Jackson Sustainer/Driver в позиции «у грифа», DiMarzio HS2 в «середине» и хамбакером DiMarzio Super 3 у бриджа, позолоченной фурнитурой и Original Floyd Rose. За PC1 последовала недолго выпускавшаяся модель PC3, удешевленная благодаря использованию звукоснимателей DiMarzio в комбинации H-S-S и «Wilkinson floating vibrato» вместо OFR.
- Jackson Warrior: агрессивный внешний вид с четырьмя заостренными «рогами», форма которых разработана на основе головок грифов Jackson. Ibanez Xiphos и B.C. Rich Stealth (оригинал) схожи с Warrior, но имеют более гладкие формы и другую головку грифа.
- Jackson Mark Morton Dominion: именная серия гитар, разработанная Jackson и гитаристом Lamb of God, Марком Мортоном (Mark Morton).
- Jackson Phil Demmel Demmelition V: именная гитара, основанная на King V со слегка измененными крыльями в форме выреза.
- Jackson Adrian Smith San Dimas: именная гитара, разработанная на базе моделей Jackson custom shop 1980-х годов, которые были произведены для Адриана Смита из Iron Maiden.
Модели, которые доступны только в custom shop
- Jackson Death Kelly: похожа по форме на Kelly, но нижняя часть гитары вырезана как у Warrior, верхняя (возле грифа) осталась прежней.
- Jackson Death Angel: похожа на Death Kelly, нижняя часть гитары похожа на Warrior, а верхняя на SG/Kelly.
- Jackson Demon: имеет форму, похожую на Ibanez 540.
- Jackson "PC Archtop": была первой именной моделью Фила Коллена, разработанной в 1988 году после двух лет использования custom моделей Soloist и Dinky. Фил и Гровер Джексон приняли решение сделать эргономически правильную гитару, корпус которой был бы как у нормального «суперстрата», за исключением значительно большего верхнего рога и нижнего рога, более похожего на Fender Telecaster и вогнутым как у бас-гитар Spector серии NS.
- Jackson Roswell Rhoads: общая концепция соответствует Jackson Rhoads (асимметричная «V»), но больше похожа на асимметричную «U».
- Jackson Star: выглядит точно как Charvel Star, за исключением головки грифа Jackson и логотипа.
- Jackson Surfcaster: выглядит точно как Charvel Surfcaster, за исключением логотипа на головке грифа.
- Jackson Xtreme Rhoads: еще одна версия Jackson Rhoads со слегка скошенным корпусом.
Кроме того все оригинальные формы и даже совершенно новые могут быть сделаны в custom shop.
Модели, снятые с производства
- Jackson Kelly Star: схожа с Kelly, но нижняя часть гитары взята с Jackson Rhoads, а верхняя часть (возле грифа) осталась стандартной (Jackson Kelly).
- Jackson Firebird: копия Gibson Firebird.
- Jackson Y2KV: именная модель Дейва Мастейна, выглядит как «V» со скругленными краями, в каталогах появлялся с 2000 по 2002, после чего была снята с производства, так как Мастейн разорвал контракт с Jackson Guitars.
Серия Professional
- Jackson Professional — это серия гитар японского производства, повторяет популярные модельные линии США. Все гитары с меткой «Professional» на головке грифа произведены в Японии.
- Jackson Performer — гитары Jackson низкой ценовой категории производства середины 90-х за пределами США (первоначально Япония, позже Корея).
Напишите отзыв о статье "Jackson Guitars"
Ссылки
- [www.jacksonguitars.com/ Официальный сайт Jackson Guitar (англ. яз.)]
- [rmusic.ru/articles/vse-o-gitarah-jackson Всё о гитарах Jackson] (рус.)
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
| ||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Jackson Guitars
Под Красным взяли двадцать шесть тысяч пленных, сотни пушек, какую то палку, которую называли маршальским жезлом, и спорили о том, кто там отличился, и были этим довольны, но очень сожалели о том, что не взяли Наполеона или хоть какого нибудь героя, маршала, и упрекали в этом друг друга и в особенности Кутузова.Люди эти, увлекаемые своими страстями, были слепыми исполнителями только самого печального закона необходимости; но они считали себя героями и воображали, что то, что они делали, было самое достойное и благородное дело. Они обвиняли Кутузова и говорили, что он с самого начала кампании мешал им победить Наполеона, что он думает только об удовлетворении своих страстей и не хотел выходить из Полотняных Заводов, потому что ему там было покойно; что он под Красным остановил движенье только потому, что, узнав о присутствии Наполеона, он совершенно потерялся; что можно предполагать, что он находится в заговоре с Наполеоном, что он подкуплен им, [Записки Вильсона. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ] и т. д., и т. д.
Мало того, что современники, увлекаемые страстями, говорили так, – потомство и история признали Наполеона grand, a Кутузова: иностранцы – хитрым, развратным, слабым придворным стариком; русские – чем то неопределенным – какой то куклой, полезной только по своему русскому имени…
В 12 м и 13 м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы – полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ]
Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.
Для русских историков – странно и страшно сказать – Наполеон – это ничтожнейшее орудие истории – никогда и нигде, даже в изгнании, не выказавший человеческого достоинства, – Наполеон есть предмет восхищения и восторга; он grand. Кутузов же, тот человек, который от начала и до конца своей деятельности в 1812 году, от Бородина и до Вильны, ни разу ни одним действием, ни словом не изменяя себе, являет необычайный s истории пример самоотвержения и сознания в настоящем будущего значения события, – Кутузов представляется им чем то неопределенным и жалким, и, говоря о Кутузове и 12 м годе, им всегда как будто немножко стыдно.
А между тем трудно себе представить историческое лицо, деятельность которого так неизменно постоянно была бы направлена к одной и той же цели. Трудно вообразить себе цель, более достойную и более совпадающую с волею всего народа. Еще труднее найти другой пример в истории, где бы цель, которую поставило себе историческое лицо, была бы так совершенно достигнута, как та цель, к достижению которой была направлена вся деятельность Кутузова в 1812 году.
Кутузов никогда не говорил о сорока веках, которые смотрят с пирамид, о жертвах, которые он приносит отечеству, о том, что он намерен совершить или совершил: он вообще ничего не говорил о себе, не играл никакой роли, казался всегда самым простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные вещи. Он писал письма своим дочерям и m me Stael, читал романы, любил общество красивых женщин, шутил с генералами, офицерами и солдатами и никогда не противоречил тем людям, которые хотели ему что нибудь доказывать. Когда граф Растопчин на Яузском мосту подскакал к Кутузову с личными упреками о том, кто виноват в погибели Москвы, и сказал: «Как же вы обещали не оставлять Москвы, не дав сраженья?» – Кутузов отвечал: «Я и не оставлю Москвы без сражения», несмотря на то, что Москва была уже оставлена. Когда приехавший к нему от государя Аракчеев сказал, что надо бы Ермолова назначить начальником артиллерии, Кутузов отвечал: «Да, я и сам только что говорил это», – хотя он за минуту говорил совсем другое. Какое дело было ему, одному понимавшему тогда весь громадный смысл события, среди бестолковой толпы, окружавшей его, какое ему дело было до того, к себе или к нему отнесет граф Растопчин бедствие столицы? Еще менее могло занимать его то, кого назначат начальником артиллерии.
Не только в этих случаях, но беспрестанно этот старый человек дошедший опытом жизни до убеждения в том, что мысли и слова, служащие им выражением, не суть двигатели людей, говорил слова совершенно бессмысленные – первые, которые ему приходили в голову.
Но этот самый человек, так пренебрегавший своими словами, ни разу во всю свою деятельность не сказал ни одного слова, которое было бы не согласно с той единственной целью, к достижению которой он шел во время всей войны. Очевидно, невольно, с тяжелой уверенностью, что не поймут его, он неоднократно в самых разнообразных обстоятельствах высказывал свою мысль. Начиная от Бородинского сражения, с которого начался его разлад с окружающими, он один говорил, что Бородинское сражение есть победа, и повторял это и изустно, и в рапортах, и донесениях до самой своей смерти. Он один сказал, что потеря Москвы не есть потеря России. Он в ответ Лористону на предложение о мире отвечал, что мира не может быть, потому что такова воля народа; он один во время отступления французов говорил, что все наши маневры не нужны, что все сделается само собой лучше, чем мы того желаем, что неприятелю надо дать золотой мост, что ни Тарутинское, ни Вяземское, ни Красненское сражения не нужны, что с чем нибудь надо прийти на границу, что за десять французов он не отдаст одного русского.
