Jagdgeschwader 300
Поделись знанием:
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.
Уже перед вечером конвойный начальник собрал свою команду и с криком и спорами втеснился в обозы, и пленные, окруженные со всех сторон, вышли на Калужскую дорогу.
Шли очень скоро, не отдыхая, и остановились только, когда уже солнце стало садиться. Обозы надвинулись одни на других, и люди стали готовиться к ночлегу. Все казались сердиты и недовольны. Долго с разных сторон слышались ругательства, злобные крики и драки. Карета, ехавшая сзади конвойных, надвинулась на повозку конвойных и пробила ее дышлом. Несколько солдат с разных сторон сбежались к повозке; одни били по головам лошадей, запряженных в карете, сворачивая их, другие дрались между собой, и Пьер видел, что одного немца тяжело ранили тесаком в голову.
Казалось, все эти люди испытывали теперь, когда остановились посреди поля в холодных сумерках осеннего вечера, одно и то же чувство неприятного пробуждения от охватившей всех при выходе поспешности и стремительного куда то движения. Остановившись, все как будто поняли, что неизвестно еще, куда идут, и что на этом движении много будет тяжелого и трудного.
С пленными на этом привале конвойные обращались еще хуже, чем при выступлении. На этом привале в первый раз мясная пища пленных была выдана кониною.
От офицеров до последнего солдата было заметно в каждом как будто личное озлобление против каждого из пленных, так неожиданно заменившее прежде дружелюбные отношения.
Озлобление это еще более усилилось, когда при пересчитывании пленных оказалось, что во время суеты, выходя из Москвы, один русский солдат, притворявшийся больным от живота, – бежал. Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом. На отговорку унтер офицера о том, что солдат был болен и не мог идти, офицер сказал, что велено пристреливать тех, кто будет отставать. Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием. Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни.
| 300-я истребительная эскадра люфтваффе | |
| Jagdgeschwader 300 | |
 эмблема эскадры | |
| Годы существования | |
|---|---|
| Страна | |
| Подчинение | |
| Тип | |
| Включает в себя |
I./JG300 |
| Функция |
завоевание превосходства в воздушном пространстве; оборона рейха |
| Численность |
авиакрыло |
| Прозвище |
дикие кабаны |
| Снаряжение | |
| Участие в | |
| Командиры | |
| Известные командиры | |
300-я истребительная эскадра «Wilden Sau» («Дикие кабаны») (нем. Jagdgeschwader 300, (JG300)) — эскадра истребителей люфтваффе.
Содержание
История формирования
Первоначально эскадра нем. Wilde Sau — «дикий кабан» — была сформирована 26 июня 1943 года Versuchskommando Hermann, с 18 июля 1943 года называлась JG Hermann, и, наконец, с 20 августа 1943 года стал именоваться JG300. Эскадру предполагалось использовать для атак ночью бомбардировщиков союзников при свете пожаров. Группа I./JG300 базировалась на аэродроме в Бонн-Хангеларе, II./JG300 — в Райне, a III./JG300 в Ольденбурге. Группы эскадры сражались над Германией, действуя со многих аэродромов, в том числе с Хольцкирхена (I./JG300) и Эрфурта (II./JG300). В конце войны самолеты эскадры стали выполнять функции штурмовиков. На базе III./JG300 сформировали группу III./JG302.
Состав эскадры
Geschwaderkommodoren (командиры эскадры)
| командующий | период | примечания |
|---|---|---|
| оберст-лейтенант Хайо Херрманн | июнь 1943 — 26 сентября 1943 | |
| оберст-лейтенант Курт Кеттнер | 26 сентября 1943 — май 1944 | |
| оберст-лейтенант Вальтер Даль | 27 июня 1944 — 26 января 1945 | |
| и. о. майор Курт Петерс | декабрь 1944 | |
| майор Антон Хакль | 30 января 1945 — 20 февраля 1945 | Назначен командиром JG11 |
| и. о. майор Курт Петерс | март 1945 — апрель 1945 | |
| майор Гюнтер Ралль | 20 февраля 1945 — 8 мая 1945 |
Gruppenkommandeure I./JG300 (командиры группы I./JG300)
| командующий | период | примечания |
|---|---|---|
| обер-лейтенант Эвальд Янссен | 1 июля — 29 октября 1943 года | назначен командиром JG302 |
| гауптман Герхард Штамп | 1 ноября 1943 — ноябрь 1944 года | |
| майор Байер | ноябрь 1944 — март 1945 года |
Gruppenkommandeure II./JG300 (командиры группы II./JG300)
| командующий | период | примечания |
|---|---|---|
| ? | ||
| гауптман Курт Петерс | ноябрь 1943 — 29 июня 1944 | |
| майор Альфред Линденбергер | июнь 1944 — 28 сентября 1944 | |
| ? | ||
| гауптман Вальдемар Раденер | 23 февраля 1945 — 16 апреля 1945 | |
| гауптман Карл-Гейнц Диче | 16 апреля 1945 — 8 мая 1945 |
Gruppenkommandeure III./JG300 (командиры группы III./JG300)
| командующий | период | примечания |
|---|---|---|
| ? | ||
| майор Иро Илк | 31 января 1944 — 25 сентября 1944 | |
| гауптман Герберт Нёльтер | 26 сентября 1944 — 6 декабря 1944 | |
| майор Ганс-Карл Камп | 7 декабря 1944 — 31 декабря 1944 | |
| гауптман Петер Йенне | 1 января 1945 — 2 марта 1945 |
Напишите отзыв о статье "Jagdgeschwader 300"
Ссылки
- [www.fidel-kastro.ru/III_reich/final_luftw/art_03/art_03.html Полки истребительной авиации Люфтваффе (Tag Jagd)]
- Василий Валерьевич Харин. [www.allaces.ru/cgi-bin/s2.cgi/ge/struct/istr/jg300.dat Истребительная эскадра JG300] (рус.). — сайт www.allaces.ru/. Проверено 23 июня 2010. [www.webcitation.org/67Jd9RR3R Архивировано из первоисточника 30 апреля 2012].
- Michael Holm. [www.ww2.dk/air/jagd/jg300.htm Jagdgeschwader 300] (англ.). Проверено 23 июня 2010. [www.webcitation.org/67JdAAv8j Архивировано из первоисточника 30 апреля 2012].
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Jagdgeschwader 300
– Так его по морде то, по морде! Этак до вечера не дождешься. Гляди, глядите… а это, верно, самого Наполеона. Видишь, лошади то какие! в вензелях с короной. Это дом складной. Уронил мешок, не видит. Опять подрались… Женщина с ребеночком, и недурна. Да, как же, так тебя и пропустят… Смотри, и конца нет. Девки русские, ей богу, девки! В колясках ведь как покойно уселись!Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.
Уже перед вечером конвойный начальник собрал свою команду и с криком и спорами втеснился в обозы, и пленные, окруженные со всех сторон, вышли на Калужскую дорогу.
Шли очень скоро, не отдыхая, и остановились только, когда уже солнце стало садиться. Обозы надвинулись одни на других, и люди стали готовиться к ночлегу. Все казались сердиты и недовольны. Долго с разных сторон слышались ругательства, злобные крики и драки. Карета, ехавшая сзади конвойных, надвинулась на повозку конвойных и пробила ее дышлом. Несколько солдат с разных сторон сбежались к повозке; одни били по головам лошадей, запряженных в карете, сворачивая их, другие дрались между собой, и Пьер видел, что одного немца тяжело ранили тесаком в голову.
Казалось, все эти люди испытывали теперь, когда остановились посреди поля в холодных сумерках осеннего вечера, одно и то же чувство неприятного пробуждения от охватившей всех при выходе поспешности и стремительного куда то движения. Остановившись, все как будто поняли, что неизвестно еще, куда идут, и что на этом движении много будет тяжелого и трудного.
С пленными на этом привале конвойные обращались еще хуже, чем при выступлении. На этом привале в первый раз мясная пища пленных была выдана кониною.
От офицеров до последнего солдата было заметно в каждом как будто личное озлобление против каждого из пленных, так неожиданно заменившее прежде дружелюбные отношения.
Озлобление это еще более усилилось, когда при пересчитывании пленных оказалось, что во время суеты, выходя из Москвы, один русский солдат, притворявшийся больным от живота, – бежал. Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом. На отговорку унтер офицера о том, что солдат был болен и не мог идти, офицер сказал, что велено пристреливать тех, кто будет отставать. Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием. Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни.
