Jekyll + Hyde
Поделись знанием:
К:Альбомы 2015 года
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
| Jekyll + Hyde | ||||
 | ||||
| Студийный альбом Zac Brown Band | ||||
|---|---|---|---|---|
| Дата выпуска | ||||
| Жанр | ||||
| Продюсеры |
Зак Браун, Си Ло Грин, Джим Хок, In the Arena Productions, Джей Джойс, Даррел Скотт | |||
| Страна | ||||
| Лейблы |
Southern Ground, BMLG, Republic, John Varvatos | |||
|
| ||||
| Хронология Zac Brown Band | ||||
| ||||
| Синглы из Jekyll + Hyde | ||||
|
||||
| Рецензии | |
|---|---|
| Совокупная оценка | |
| Источник | Оценка |
| Metacritic | 56/100[1] |
| Оценки критиков | |
| Источник | Оценка |
| AllMusic |    "[2]
|
| Billboard | [3]
|
| Entertainment Weekly | C+.[4] |
| The New York Times | mixed."[5] |
| Rolling Stone | [6]
|
Jekyll + Hyde — четвёртый студийный альбом американской кантри-группы Zac Brown Band, вышедший 28 апреля 2015 года на лейблах Southern Ground, BMLG, Republic, John Varvatos. Продюсерами были Зак Браун, Си Ло Грин, Джим Хок, In the Arena Productions, Джей Джойс, Даррел Скотт[7]. Диск возглавил основной американский хит-парад Billboard 200 (в третий раз в их карьере), хит-парад Канады (Canadian Albums Chart) и кантри-чарт Top Country Albums. Первым синглом стала песня «Homegrown», вышедший 12 января 2015[8].
Содержание
Об альбоме
Группа впервые представила музыкальный материал с нового альбома, выступая с песнями «Homegrown» и «Dress Blues» на предигровом шоу 2015 College Football Playoff National Championship[9]. Затем 7 марта 2015 группа исполнила «Homegrown» и «Heavy Is the Head» на шоу Saturday Night Live[10]. Альбом получил положительные отзывы музыкальных критиков: Rolling Stone[6], AllMusic[2], Billboard[3]. Альбом 3 мая 2015 года дебютировал на первом месте в общенациональном хит-параде США Billboard 200 с тиражом 228,000 копий, став их третьим здесь альбомом на № 1. Ранее они лидировали с альбомами Uncaged (№ в 2012 году) и You Get What You Give (2010)[11]. К июлю 2015 было продано 435,900 копий в США[12].
Группа стала второй в истории (после Bon Jovi), кому удалось одновременно возглавить кантри и рок-чарты, благодаря вышедшим с этого альбома синглам «Homegrown» (№ 1 в ротации на кантри-радио US Country Airplay и 11-й их в сумме лидер кантри-чартов) и «Heavy Is The Head» (дуэт с Крисом Корнеллом, её рок-версия заняла первую строчку в [www.billboard.com/charts/hot-mainstream-rock-tracks Billboard Mainstream Rock Songs])[13].
Список композиций
| № | Название | Автор | Продюсеры | Длительность | |||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1. | «Beautiful Drug» | Zac Brown, Niko Moon | In the Arena Productions | 3:11 | |||||
| 2. | «Loving You Easy» | Brown, Moon, Al Anderson | In the Arena Productions | 2:35 | |||||
| 3. | «Remedy» | Brown, Moon, Wyatt Durrette, Keb' Mo' | In the Arena Productions, Darrell Scott | 3:51 | |||||
| 4. | «Homegrown» | Brown, Moon, Durrette | Zac Brown, Jay Joyce | 3:25 | |||||
| 5. | «Mango Tree» (при участии Сары Бареллис) | Brown, Moon, Anna Harwood | In the Arena Productions, Scott, Jim Hoke | 3:41 | |||||
| 6. | «Heavy Is the Head» (при участии Криса Корнелла) | Brown, Moon, Durrette, John Driskell Hopkins, Jimmy De Martini, Darrell Scott | In the Arena Productions, Scott | 3:59 | |||||
| 7. | «Bittersweet» | Brown, Moon, Durrette | Brown, Joyce | 5:10 | |||||
| 8. | «Castaway» | Brown, Moon, Durrette, Coy Bowles, Hopkins | In the Arena Productions | 3:08 | |||||
| 9. | «Tomorrow Never Comes» | Brown, Moon, Durrette | In the Arena Productions | 3:58 | |||||
| 10. | «One Day» | Brown, Durrette, Rich Robinson, Sarah Dugas, Christian Dugas, Matt Mangano | In the Arena Productions, Cee Lo Green | 3:49 | |||||
| 11. | «Dress Blues» | Jason Isbell | In the Arena Productions | 5:30 | |||||
| 12. | «Young and Wild» | Brown, Moon, Durrette, Amos Lee, Bowles | In the Arena Productions | 3:14 | |||||
| 13. | «Junkyard» (включает элементы песни «Is There Anybody Out There?» группы Pink Floyd) | Brown, Roger Waters | In the Arena Productions | 7:13 | |||||
| 14. | «I’ll Be Your Man (Song for a Daughter)» | Brown, Moon, Durrette, Bowles, Scott, Hopkins | In the Arena Productions, Scott | 5:48 | |||||
| 15. | «Wildfire» | Brown, Eric Church, Durrette, Liz Rose, Clay Cook | In the Arena Productions | 2:46 | |||||
| 16. | «Tomorrow Never Comes» (акустическая версия) | Brown, Moon, Durrette | In the Arena Productions | 4:36 | |||||
| 1:06:02 | |||||||||
Участники записи
Источник:[14]
- Zac Brown Band
- Зак Браун (лидирующий вокал, гитара, банджо, программирование)
- Кой Боулз (гитара, орган)
- Клэй Кук (вокал, гитара, орган, укулеле, педал-стил-гитар)
- Дэниел де Лос Рэйос (перкуссия)
- Джимми Де Мартини (скрипка, вокал)
- Крис Фрайар (барабаны)
- Джон Дрискелл Хопкинс (вокал, акустическая и бас-гитара, банджо, укулеле)
- Мэтт Мангано (бас-гитара)
- Дополнительно
- Бела Флек — банджо на 9 и 13 треках
- Барри Грин — тромбон на 5 треке
- Джим Хок — саксофон на 5 треке
- Джуэл — вокал на 11 треке
- Сара Бареллис — вокал на 5 треке
- Крис Корнелл — вокал на 6 треке
- Другие
- Техперсонал
- Брендн Белл — инжиниринг (треки 3, 6, 8, 11, 13, 14, 15), микширование (треки 11, 14, 15)
- Крис Беллман — мастеринг (на всех треках)
- Другие
Позиции в чартах
Альбом
| Чарт (2015) | Высшая позиция |
|---|---|
 Australian Albums (ARIA)[15]
|
6 |
 Canadian Albums (Billboard)[16]
|
1 |
 Swiss Albums (Schweizer Hitparade)[17]
|
66 |
 Billboard 200[18]
|
1 |
| Top Country Albums (Billboard)[19]
|
1 |
Синглы
| Год | Сингл | Высшая позиция | ||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| US Country | US Country Airplay | US Rock | US Rock Airplay | US Main. Rock | US | CAN Country | CAN Rock | CAN | ||
| 2015 | «Homegrown» | 2 | 1 | — | — | — | 35 | 1 | — | 43 |
| «Heavy Is the Head» | — | — | 14 | 11 | 1 | — | — | 1 | — | |
| «Loving You Easy» | 12 | 10 | — | — | — | 58 | 4 | — | 66 | |
Напишите отзыв о статье "Jekyll + Hyde"
Примечания
- ↑ [www.metacritic.com/music/jekyll-+-hyde/zac-brown-band Jekyll + Hyde Reviews]. Metacritic.com. Проверено 4 мая 2015.
- ↑ 1 2 Jurek, Thom [www.allmusic.com/album/jekyll-hyde-mw0002835635 Jekyll + Hyde]. Allmusic. Проверено 4 мая 2015.
- ↑ 1 2 Wilson, Carl [www.billboard.com/articles/review/6546230/zac-brown-band-jekyll-and-hyde-album-review Album Review: Zac Brown Band Captures Its Onstage Madness With ‘Jekyll + Hyde’]. Billboard (28 April 2015). Проверено 4 мая 2015.
- ↑ Anderson, Kyle [www.ew.com/article/2015/04/28/jekyll-hyde-zac-brown-band-ew-review Jekyll + Hyde by Zac Brown Band: EW review]. Entertainment Weekly (28 April 2015). Проверено 4 мая 2015.
- ↑ Caramanica, Jon [www.nytimes.com/2015/04/28/arts/music/review-zac-brown-bands-jekyll-hyde.html?_r=0 Review: Zac Brown Band’s ‘Jekyll + Hyde’]. The New York Times (28 April 2015). Проверено 4 мая 2015.
- ↑ 1 2 Hermes, Will [www.rollingstone.com/music/albumreviews/zac-brown-band-jekyll-hyde-20150428 Jekyll + Hyde review]. Rolling Stone (28 April 2015). Проверено 4 мая 2015.
- ↑ [www.zacbrownband.com/news.html?n_id=2457 News]. Zac Brown Band. Проверено 24 апреля 2015.
- ↑ Dunkerley, Beville [www.rollingstone.com/music/features/zac-brown-bands-spirited-homegrown-is-first-step-in-global-mission-20150112 Zac Brown Band, 'Homegrown' Is First Single From New Label Partnership]. Rolling Stone (12 января 2015). Проверено 24 апреля 2015.
- ↑ [www.tasteofcountry.com/zac-brown-band-college-football-playoff-national-championship-tailgate-2015/ Zac Brown Band to Headline College Football Tailgate]. Tasteofcountry.com. Проверено 24 апреля 2015.
- ↑ Dunkerley, Beville [www.rollingstone.com/music/news/zac-brown-band-announce-new-album-jekyll-hyde-and-2015-tour-dates-20150305 Zac Brown Band Announce New Album 'Jekyll + Hyde' and Tour Dates]. Rolling Stone (5 марта 2015). Проверено 24 апреля 2015.
- ↑ Keith Claufield. [m.billboard.com/entry/view/id/124173 Zac Brown Band Earns Third No. 1 Album on Billboard 200 Chart]. 'Billboard'. (Prometheus Global Media) (May 6, 2015). Проверено 8 мая 2015.
- ↑ Bjorke, Matt. [roughstock.com/news/2015/07/36279-country-album-chart-report-july-13-2015/ Country Album Chart Report For July 8, 2015], Roughstock (July 8, 2015).
- ↑ Dunkerley, Beville [www.rollingstone.com/music/news/zac-brown-band-score-first-number-one-on-rock-chart-20150430 Zac Brown Band Score First Number One on Rock Chart]. Rolling Stone (April 30, 2015). Проверено 22 мая 2015.
- ↑ (2015) Примечания к Jekyll + Hyde. John Varvatos/BMLG/Southern Ground/Republic.
- ↑ «[www.australian-charts.com/showitem.asp?interpret=Zac+Brown+Band&titel=Jekyll+%2B+Hyde&cat=a Zac Brown Band — Jekyll + Hyde»]. Australiancharts.com. Hung Medien. Retrieved May 9, 2015.
- ↑ «[www.billboard.com/artist/431745/Zac+Brown+Band/chart?f=309 Zac Brown Band Album & Song Chart History»] Billboard Canadian Albums Chart for Zac Brown Band. Prometheus Global Media.
- ↑ «[www.swisscharts.com/showitem.asp?interpret=Zac+Brown+Band&titel=Jekyll+%2B+Hyde&cat=a Zac Brown Band — Jekyll + Hyde»]. Swisscharts.com. Hung Medien. Retrieved May 11, 2015.
- ↑ «[www.billboard.com/artist/431745/Zac+Brown+Band/chart?f=305 Zac Brown Band Album & Song Chart History»] Billboard 200 for Zac Brown Band. Prometheus Global Media.
- ↑ «[www.billboard.com/artist/431745/Zac+Brown+Band/chart?f=320 Zac Brown Band Album & Song Chart History»] Billboard Top Country Albums for Zac Brown Band. Prometheus Global Media.
Отрывок, характеризующий Jekyll + Hyde
– Куда идет народ то?– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
