K-Mobile

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
ТОО «КаР-Тел»
(ныне бренд Beeline KZ)
Тип

Товарищество с ограниченной ответственностью

Год основания

1998

Год закрытия

2007

Прежние названия

K-Mobile, K-Card, Excess, ДОС

Основатели

ОАО «Rumeli Telecom»,
«Telsim Mobil Telekomunikasyon Hizmetleri»

Расположение

Алматы

Ключевые фигуры

Тарас Пархоменко (генеральный директор)

Отрасль

Телекоммуникации (МСОК61)

Продукция

Сотовая связь, высокоскоростной интернет

Сайт

[www.beeline.kz/ru/ www.beeline.kz/ru/]

К:Предприятия, основанные в 1998 годуК:Предприятия, закрытые в 2007 году

K-Mobile — казахстанская компания.





Основание

История ТОО «КаР-Тел» начинается с 1998 года в городе Алматы, которое являлось составной частью известного турецкого телекоммуникациионного консорциума ОАО «Rumeli Telecom» и «Telsim Mobil Telekomunikasyon Hizmetleri». 24 августа 1998 года компания получила государственную лицензию по предоставлению услуг сотовой связи стандарта GSM. 19 февраля 1999 года состоялся запуск в коммерческую эксплуатацию сети K-Mobile, и уже осенью того же года TOO «КаР-Тел» выпустило второй карточный бренд под торговой маркой K-Card.

Бренды K-Card и EXCESS

В 2002 году компания решила обновить свой карточный бренд K-Card на новый современный EXCESS. С 9 декабря 2002 года все абоненты K-Card автоматически стали абонентами EXCESS.

Продажа акций ОАО «ВымпелКом»

14 сентября 2004 года представители российского ОАО «Вымпел Коммуникации» официально объявили о своей победе в тендере и подписании соглашения о приобретении второго по величине сотового оператора Казахстана «КаР-Тел» за 350 млн долларов, приняв на себя около 75 млн долларов долга.

26 апреля 2005 года ТОО «КаР-Тел» объявило о запуске бренда Beeline в Республике Казахстан.

Переход на единый бренд Beeline

С 1 июля 2007 года ТОО «КаР-Тел» объединяет бренды K-Mobile и Beeline в единый бренд Beeline. Для абонентов EXCESS переход в Beeline невозможен, так как требуется замена SIM-карт и смена абонентского номера, в противном случае абонентам EXCESS, к сожалению, не будут доступны тарифы и услуги от Beeline, и они останутся на более старых тарифах в силу технических причин.

В настоящее время бренд Beeline успешно функционирует в Казахстане.

Создание бренда ДОС

В 2011 году в ответ на запуск нового оператора-дискаунтера Tele2, для того чтобы перекрыть утечку абонентов, ТОО «КаР-Тел» довольно быстро запускает суббренд ДОС, который совпадает с днём запуска оператора Tele2 в Алматы.

В 2012 году в ТОО «КаР-Тел» было опубликовано, что с 1 октября все офисы обслуживания торговой марки ДОС закрываются, и обслуживание абонентов будет производиться во всех офисах Beeline. Как сообщалось в прессе, в интервью с генеральным директором Сергеем Мироновым, бренд Beeline терпит глобальные изменения и бренд ДОС уйдёт с рынка, объединившись вновь с Beeline, мотивируя это тем, что нужно сосредоточиться на чём-нибудь одном, а сама же компания намерена перебраться из города Алматы в столицу Астану.

С 27-го ноября 2012 года для абонентов ДОС доступны все тарифы и услуги Beeline, тем самым абоненты ДОС стали полностью абонентами Beeline. Бренд ДОС не продержался и года, хотя в компании утверждали, что пришли всерьёз и надолго. Слоган бренда: ДОС — Даю слово!


Напишите отзыв о статье "K-Mobile"

Отрывок, характеризующий K-Mobile



Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.