KV35YL

KV35YL (YL от англ. Younger Lady — юная леди; она же мумия № 61072) — мумия, обнаруженная в гробнице KV35 в Долине Царей археологом Виктором Лоре в 1898 году. С помощью генетико-генеалогической экспертизы мумия была идентифицирована как мать фараона Тутанхамона, дочь фараона Аменхотепа III и царицы Тии. Хранится в Каирском египетском музее.

Рядом с ней были найдены две мумии: пожилая царица Тия и мальчик (возможно, что это Вебенсену — сын Аменхотепа II или принц Тутмос — сын Аменхотепа III); согласно последним исследованиям ДНК, они принадлежат генеалогической линии Тутанхамона. Они были найдены вместе, лежа голыми бок о бок в небольшом помещении гробницы. Все три мумии были сильно повреждены древними грабителями могил.

Хронология исследований

Было много споров по идентификации личности юной леди.

Обнаружив мумию в 1898 году, Виктор Лоре первоначально считал из-за бритой головы мумии, что это юноша. При ближайшем рассмотрении, которое позже сделал д-р Графтон Эллиот Смит, подтвердилось, что мумия — женщина, однако интерпретация Лорета продержалась много лет.

В 2001—2003 годах египтологи Сьюзен Джеймс и Джоан Флетчер указали на ряд косвенных признаков, подтверждающих царское происхождение мумии, и заявили в СМИ, что нашли Нефертити. В 2003 году была сделана реконструкция прижизненного облика мумии; заявлялось, что она очень похожа на бюст Нефертити. Однако другие египтологи, включая доктора Захи Хавасса, подвергли самой резкой критике версию Флетчер, запретили работать британской экспедиции, и объявили найденный возле мумии парик «подброшенной фальшивкой».

В феврале 2010 анализом ДНК мумия идентифицирована как — дочь царицы Тии (лежащей рядом) и Аменхотепа III (похороненного в этой же гробнице), жена и сестра Эхнатона, мать Тутанхамона.

Мала вероятность, что эта юная леди являлась одной из известных жён Эхнатона — Нефертити или Кией, ибо ни одна из них неизвестна как «сестра Эхнатона». Также маловероятно, что они являются сестрами Эхнатона — Ситамон, Изидой или Хенуттанеб; ибо те были «Великими Царицами» — женами их отца Аменхотепа III, и если бы Эхнатон женился на любой из них — они бы заняли место Нефертити как главные египетские царицы. В докладе делается вывод, что мумия, вероятно, является дочерью Аменхотепа III — Небетах или Бакетатон, ибо неизвестно об их браке с их отцом.

Также существует теория, что мумия принадлежит Меритатон — дочери Эхнатона и Нефертити и жене Сменхкара. Согласно этой теории, Меритатон вышла замуж за Сменхкара (предположительно её дядя), и тогда Тутанхамон является внуком Эхнатона.

Описание мумии

Эскиз мумии, сделанный Графтоном Эллиотом Смитом, показывает значительные повреждения.

Графтон Эллиот Смит дал подробное описание мумии в своем обзоре древних царских мумий в начале XX века. Он обнаружил мумию ростом 1,58 м (5 футов 2 дюйма) и предположил её возраст не старше 25 лет на момент смерти. Он также отметил большой урон, нанесённый древними грабителями могил, которые разбили мумии грудь и оторвали правую руку чуть ниже плеча; правое ухо сломано, в передней кости черепа дыра 38 × 30 мм. Египтолог обнаружил, что метод бальзамирования был очень схож с бальзамированием Аменхотепа II и мумий его современников, и предположил, что она была членом этой царской семьи.

Долгое время считалось, что большая рана мумии в левой части рта и щеки, уничтожившая часть челюсти, тоже была нанесена грабителями могил. Но последующие исследования показали, что рана была нанесена при жизни и являлась смертельной.

Отрывок, характеризующий KV35YL

– Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, – сказал Несвицкий (так же как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). – Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…
– Нет, об чем же говорить! – сказал Пьер, – всё равно… Так готово? – прибавил он. – Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? – сказал он, неестественно кротко улыбаясь. – Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться. – Ах да, вот так, я знаю, я забыл только, – говорил он.
– Никаких извинений, ничего решительно, – говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.


– Ну, начинать! – сказал Долохов.
– Что же, – сказал Пьер, всё так же улыбаясь. – Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собою, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил:
– Так как п'отивники отказались от п'ими'ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову т'и начинать сходиться.
– Г…'аз! Два! Т'и!… – сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.
– Так когда хочу – могу стрелять! – сказал Пьер, при слове три быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова, и потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что то сказал ему.
– Не…е…т, – проговорил сквозь зубы Долохов, – нет, не кончено, – и сделав еще несколько падающих, ковыляющих шагов до самой сабли, упал на снег подле нее. Левая рука его была в крови, он обтер ее о сюртук и оперся ею. Лицо его было бледно, нахмуренно и дрожало.
– Пожалу… – начал Долохов, но не мог сразу выговорить… – пожалуйте, договорил он с усилием. Пьер, едва удерживая рыдания, побежал к Долохову, и хотел уже перейти пространство, отделяющее барьеры, как Долохов крикнул: – к барьеру! – и Пьер, поняв в чем дело, остановился у своей сабли. Только 10 шагов разделяло их. Долохов опустился головой к снегу, жадно укусил снег, опять поднял голову, поправился, подобрал ноги и сел, отыскивая прочный центр тяжести. Он глотал холодный снег и сосал его; губы его дрожали, но всё улыбаясь; глаза блестели усилием и злобой последних собранных сил. Он поднял пистолет и стал целиться.