Kaman UH-2 Seasprite
Поделись знанием:
Kaman UH-2 SeaspriteKaman UH-2 Seasprite
Даву был Аракчеев императора Наполеона – Аракчеев не трус, но столь же исправный, жестокий и не умеющий выражать свою преданность иначе как жестокостью.
В механизме государственного организма нужны эти люди, как нужны волки в организме природы, и они всегда есть, всегда являются и держатся, как ни несообразно кажется их присутствие и близость к главе правительства. Только этой необходимостью можно объяснить то, как мог жестокий, лично выдиравший усы гренадерам и не могший по слабости нерв переносить опасность, необразованный, непридворный Аракчеев держаться в такой силе при рыцарски благородном и нежном характере Александра.
Балашев застал маршала Даву в сарае крестьянскои избы, сидящего на бочонке и занятого письменными работами (он поверял счеты). Адъютант стоял подле него. Возможно было найти лучшее помещение, но маршал Даву был один из тех людей, которые нарочно ставят себя в самые мрачные условия жизни, для того чтобы иметь право быть мрачными. Они для того же всегда поспешно и упорно заняты. «Где тут думать о счастливой стороне человеческой жизни, когда, вы видите, я на бочке сижу в грязном сарае и работаю», – говорило выражение его лица. Главное удовольствие и потребность этих людей состоит в том, чтобы, встретив оживление жизни, бросить этому оживлению в глаза спою мрачную, упорную деятельность. Это удовольствие доставил себе Даву, когда к нему ввели Балашева. Он еще более углубился в свою работу, когда вошел русский генерал, и, взглянув через очки на оживленное, под впечатлением прекрасного утра и беседы с Мюратом, лицо Балашева, не встал, не пошевелился даже, а еще больше нахмурился и злобно усмехнулся.
Заметив на лице Балашева произведенное этим приемом неприятное впечатление, Даву поднял голову и холодно спросил, что ему нужно.
Предполагая, что такой прием мог быть сделан ему только потому, что Даву не знает, что он генерал адъютант императора Александра и даже представитель его перед Наполеоном, Балашев поспешил сообщить свое звание и назначение. В противность ожидания его, Даву, выслушав Балашева, стал еще суровее и грубее.
– Где же ваш пакет? – сказал он. – Donnez le moi, ije l'enverrai a l'Empereur. [Дайте мне его, я пошлю императору.]
Балашев сказал, что он имеет приказание лично передать пакет самому императору.
– Приказания вашего императора исполняются в вашей армии, а здесь, – сказал Даву, – вы должны делать то, что вам говорят.
И как будто для того чтобы еще больше дать почувствовать русскому генералу его зависимость от грубой силы, Даву послал адъютанта за дежурным.
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.
– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.
| UH-2/SH-2 Seasprite | |
|---|---|
 | |
| Тип | противолодочный вертолёт |
| Разработчик | Kaman |
| Первый полёт | 2 июля 1959 (HU2K-1) |
| Начало эксплуатации | декабрь 1962 |
| Статус | эксплуатируется |
| Основные эксплуатанты | ВМС США ВВС Новой Зеландии |
| Годы производства | с 1960 |
 Изображения на Викискладе
| |
Каман UH-2 «Сиспрайт» (англ. Kaman UH-2 Seasprite) — многоцелевой американский вертолёт.
Вертолёт создан компанией Kaman. Проектировался для ВМС США. Первый полёт совершил в 1959 году. UH-2A выпускались с 1960-го по 1965 год, всего было изготовлено 88 машин. В 1963 году начался выпуск модифицированного UH-2B, серийное производство которого также завершилось в 1965 году. Всего было построено 102 вертолёта UH-2B.
Содержание
Варианты
- YHU2K-1 Seasprite — первый прототип вертолёта Seasprite.
- HU2K-1 Seasprite — первая версия вертолёта.
- UH-2B Seasprite
- Kaman H-2 Tomahawk
- UH-2C Seasprite
- NUH-2C Seasprite
- NUH-2D Seasprite
- HH-2C Seasprite
- HH-2D Seasprite
- SH-2D Seasprite
- YSH-2E Seasprite
- SH-2F Seasprite
- YSH-2G Super Seasprite — первый прототип вертолёта Super Seasprite
- SH-2G Super Seasprite — самая поздняя версия, находится на вооружении США, Новой Зеландии, Польши и Египта.
Тактико-технические характеристики
Характеристики соответствуют модификации UH-2A Seasprite:
- Диаметр главного винта: 13,41 м
- Диаметр хвостового винта: 2,46 м
- Длина: 12,06 м
- Высота: 4,72 м
- Масса: максимальная взлетная — 5440 кг, пустой — 2886 кг
- Тип двигателя: 1 ГТД General Electric T58-GE-6
- Мощность: 1 × 934 кВт
- Максимальная скорость: 226 км/ч
- Крейсерская скорость: 186 км/ч
- Практическая дальность: 480 км
- Практический потолок: 5000 м
- Экипаж: 2-3 чел.
- Полезная нагрузка: 12 вооружённых солдат или двое раненых на носилках и четыре пассажира.
Характеристики соответствуют модификации SH-2G Super Seasprite
- Диаметр главного винта: 13,41 м
- Диаметр хвостового винта: 2,48 м
- Длина: 12,19 м
- Высота: 4,58 м
- Масса, кг:
- пустого - 3500
- максимальная взлетная - 6115
- Внутреннее топливо: 1800 л
- ПТБ: 2 х 750 л
- Тип двигателя: 2 ГТД General Electric T700-GE-401C
- Мощность, кВт: 2 х 1360
- Максимальная скорость: 261 км/ч
- Крейсерская скорость: 222 км/ч
- Практическая дальность: 1008 км
- Продолжительность полета:
- максимальная - 5.30 ч/мин
- при патрулировании - 2,10 ч/мин
- Скороподъемность: 630 м/мин
- Практический потолок: 6220 м
- Статический потолок: 5360 м
- Экипаж, чел: 3
- Полезная нагрузка: до 8 десантников или 2296 кг груза
Вооружение
SH-2G имеет 2 точки подвески для управляемых и неуправляемых ракет или ПТБ. Вооружение модификации SH-2G Super Seasprite:
- Один 7,62-мм пулемёт
Боевая нагрузка — 726 кг на 2 узлах подвески:
- 2 торпеды Mk. 44 или Mk. 46 или Mk.50 ALWT, или
- 2 ПКР AGM-119B Penguin или Sea Skua, или
- 2 УР воздух-поверхность AGM-65 Maverick или AGM-114 Hellfire, возможна подвеска УР воздух-воздух AIM-7 Sparrow и AIM-9 Sidewinder.
На вооружении
Kaman SH-2G Super Seasprite находится на вооружении у следующих стран:
-
США
-
Египет
- ВМС Египта — 12 SH-2G, по состоянию на 2013 год.
-
Новая Зеландия
- ВМС Новой Зеландии — 13 SH-2G, по состоянию на 2014 год.
-
Польша
- ВМС Польши — 4 SH-2G, по состоянию на 2013 год.
Галерея
- UH-2A HC-1 CVA-63 Mar1966.jpg
UH-2A Seasprite
- US Navy 080730-N-5384B-013 he Royal New Zealand Navy SH-2G Sea Sprite prepares to land aboard the Nimitz-class aircraft carrier USS Abraham Lincoln (CVN 72).jpg
SH-2G Super Seasprite Новозеландских ВМС
- USN SH-2G over water.JPEG
SH-2G Super Seasprite
- NZ Seasprite 2008.jpg
SH-2G КВМС Новой Зеландии поднимается с палубы фрегата Te Mana
- Kaman Seasprite.jpg
Польский SH-2G Super Seasprite
- HH-2D HSL-31 1981.JPEG
- Kaman SH-2F Seasprite of HSL-30 in flight in January 1986.jpg
- SH-2F HSL-35 FF-1083.JPEG
Напишите отзыв о статье "Kaman UH-2 Seasprite"
Примечания
Ссылки
- [www.kamanaero.com/helicopters/seasprite.html Seasprite на официальной странице Kaman Aerospace] (англ.)
- [www.airwar.ru/enc/sh/sh2.html На странице Kaman UH-2 Seasprite Airwar.ru]
- [www.airliners.net/open.file/2219566/L/ Фото SH-2G Super Seasprite ВМФ Польши в полёте.]
Отрывок, характеризующий Kaman UH-2 Seasprite
Даву был Аракчеев императора Наполеона – Аракчеев не трус, но столь же исправный, жестокий и не умеющий выражать свою преданность иначе как жестокостью.
В механизме государственного организма нужны эти люди, как нужны волки в организме природы, и они всегда есть, всегда являются и держатся, как ни несообразно кажется их присутствие и близость к главе правительства. Только этой необходимостью можно объяснить то, как мог жестокий, лично выдиравший усы гренадерам и не могший по слабости нерв переносить опасность, необразованный, непридворный Аракчеев держаться в такой силе при рыцарски благородном и нежном характере Александра.
Балашев застал маршала Даву в сарае крестьянскои избы, сидящего на бочонке и занятого письменными работами (он поверял счеты). Адъютант стоял подле него. Возможно было найти лучшее помещение, но маршал Даву был один из тех людей, которые нарочно ставят себя в самые мрачные условия жизни, для того чтобы иметь право быть мрачными. Они для того же всегда поспешно и упорно заняты. «Где тут думать о счастливой стороне человеческой жизни, когда, вы видите, я на бочке сижу в грязном сарае и работаю», – говорило выражение его лица. Главное удовольствие и потребность этих людей состоит в том, чтобы, встретив оживление жизни, бросить этому оживлению в глаза спою мрачную, упорную деятельность. Это удовольствие доставил себе Даву, когда к нему ввели Балашева. Он еще более углубился в свою работу, когда вошел русский генерал, и, взглянув через очки на оживленное, под впечатлением прекрасного утра и беседы с Мюратом, лицо Балашева, не встал, не пошевелился даже, а еще больше нахмурился и злобно усмехнулся.
Заметив на лице Балашева произведенное этим приемом неприятное впечатление, Даву поднял голову и холодно спросил, что ему нужно.
Предполагая, что такой прием мог быть сделан ему только потому, что Даву не знает, что он генерал адъютант императора Александра и даже представитель его перед Наполеоном, Балашев поспешил сообщить свое звание и назначение. В противность ожидания его, Даву, выслушав Балашева, стал еще суровее и грубее.
– Где же ваш пакет? – сказал он. – Donnez le moi, ije l'enverrai a l'Empereur. [Дайте мне его, я пошлю императору.]
Балашев сказал, что он имеет приказание лично передать пакет самому императору.
– Приказания вашего императора исполняются в вашей армии, а здесь, – сказал Даву, – вы должны делать то, что вам говорят.
И как будто для того чтобы еще больше дать почувствовать русскому генералу его зависимость от грубой силы, Даву послал адъютанта за дежурным.
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.
– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.
