Keisei Electric Railway
Поделись знанием:
К:Компании, основанные в 1909 году
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…
Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
| Keisei Electric Railway Co.,Ltd. 京成電鉄株式会社 | |
 | |
| Тип | |
|---|---|
| Листинг на бирже |
TYO: [stocks.us.reuters.com/stocks/overview.asp?symbol=9009.T 9009] |
| Основание | |
| Прежние названия |
Keihin Electric Express Railway Co., Ltd. |
| Расположение | |
| Ключевые фигуры |
Цутому Ханада, Президент |
| Отрасль |
Железнодорожный транспорт (МСОК: |
| Оборот | |
| Операционная прибыль | |
| Чистая прибыль | |
| Число сотрудников |
1721[2] (2011) |
| Дочерние компании | |
| Сайт |
[www.keisei.co.jp Keisei Electric Railway] |
Keisei Electric Railway Co., Ltd. (яп. 京成電鉄株式会社 кэйсэй дэнтэцу кабусики гайся) — крупный японский частный железнодорожный оператор и центральная компания группы Keisei Group (яп. 京成グループ кэйсэй гуру:пу), которая вовлечена в общественный транспорт, торговлю недвижимостью, розничную торговлю и другие отрасли. Линии компании соединяют центральную часть японской столицы Токио с городами Тиба, Фунабаси и Нарита в префектуре Тиба. Так же обеспечивает удобный доступ к аэропорту Нарита. Входит в состав одного из крупнейших кэйрэцу Японии — Мидорикай. Названия компании состоит из двух кандзи взятых из названий городов, которые соединяет основная линия компани — 京 из Токио (яп. 東京 то:кё:) и 成 из Нарита (яп. 成田 нарита). Компании так же принадлежит обширная сеть автобусных маршрутов, такси, а так существенная доля акций компании Oriental Land Company, владельца комплекса Tokyo Disney Resort.
Содержание
История
Компания была основана 30 июня 1909 года, а начала предоставлять услуги местного сообщения в восточной части Токио 3-го ноября 1912-го года. Пути линии Кэйсэй достигли Нариты в 1930 году и Уэно в 1933-м годах.
Первоначально использовалась железнодорожная колея шириной 1372 мм (шотландская колея), но 1959 году линия был осуществлён переход на стандартную колею. С 1960 года было начато сквозное сообщение с линий Асакуса, впервые между двумя линиями разных железнодорожных компании Японии.
Линии
Сеть компании общей протяжённостью 152,8 км состоит из одной основной линии и 6-ти ответвлений.
| Линия | Японское название |
Участок | Протяжённость (км) |
Тип1 |
|---|---|---|---|---|
| Линия Кэйсэй | 本線 | Кэйсэй-Уэно — Узловой пункт Комаино | 67.2 | 1 |
| Узловой пункт Комаино — Аэропорт Нарита | 2.1 | 2 | ||
| Линия Осиагэ | 押上線 | Осиагэ — Аото | 5.7 | 1 |
| Линия Тиба | 千葉線 | Кэйсэй-Цуданума — Тиба-Тюо | 12.9 | 1 |
| Линия Тихара | 千原線 | Тиба-Тюо — Тихарадай | 10.9 | 1 |
| Линия Хигаси-Нарита | 東成田線 | Кэйсэй-Нарита — Хигаси-Нарита | 7.1 | 1 |
| Линия Канамати | 金町線 | Кэйсэй-Такасаго — Кэйсэй-Канамати | 2.5 | 1 |
| Линия Аэропорт Нарита (Narita Sky Access) |
成田空港線 | Кэйсэй-Такасаго — Аэропорт Нарита | 51.4 | 2 |
| Объездные пути | Кэйсэй-Нарита — Узловой пункт Комаино | (6.0) | 1 | |
| Второй терминал — Аэропорт Нарита | (1.0) | 2 | ||
| Всего | 152.8 | |||
| Планируемые линии | ||||
| (Продление линии Тихара) | Тихарадай — Амаараки | 8.2 | 1 | |
Легенда
- Поле «Тип» указывает на соответствие Акту о железнодорожном бизнесе Японии. Тип 1 — оператор владеет путями и управляет движением по линии. Тип 2 — оператор управляет движением по линии, но не владеет путями.
Дочерние компании
- Shin-Keisei Electric Railway (Линия Син-Кэйсэй)
- Chiba Newtown Railway
- Hokuso Railway (Линия Хокусо)
- Kanto Railway
- Kashima Railway Company
- Kominato Railway (Линия Коминато)
- Maihama Resort Line
- Narita Airport Rapid Railway
- Nokogiriyama Ropeway
- The Oriental Land Company
- Tsukuba Kanko Railway
Галерея
- Keisei Electric RailwayHQ.jpg
Штаб квартира компании 35°42′36″ с. ш. 139°48′50″ в. д. / 35.710° с. ш. 139.814° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=35.710&mlon=139.814&zoom=14 (O)] (Я)
- Keisei-electric-railway-3028-20140526.jpg
Состав серии Кэйсэй 3000
- Shibayama-3600.jpg
Состав серии Кэйсэй 3600
Напишите отзыв о статье "Keisei Electric Railway"
Примечания
Ссылки
- [www.keisei.co.jp/ Официальный сайт] (яп.)
- [www.keisei.co.jp/keisei/tetudou/keisei_us/top.html Официальный сайт на английском языке]
| ||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||
|
Это заготовка статьи о компаниях и предприятиях Японии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Keisei Electric Railway
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…
Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
