Knorr
| Knorr | |
 | |
| Отрасль: |
пищевая промышленность |
|---|---|
| Текущий владелец: | |
| Страна происхождения: | |
| Начало использования: | |
Knorr (Кнорр) — немецкий бренд, принадлежащий английско-нидерландской компании Unilever. Под этим брендом выпускаются супы, приправы и соусы. Штаб-квартира Knorr расположена в немецком городе Хайльбронн. С ежегодным объёмом продаж, достигающим 3 миллиарда Евро, Knorr является самым продаваемым брендом компании Unilever[1].
Содержание
История
Knorr основан в 1838 году Карлом Генрихом Теодором Кнорром. Расширению производственной базы и увеличению активов предприятия способствовали крупные государственные заказы на обеспечение вооружённых сил продуктами питания для военнослужащих. Звёздным часом Knorr стала франко-прусская война 1870—1871 гг., которая стала катализатором разного рода инноваций в военном деле, в том числе и в плане снабжения войск, — до этого полевые части пехотных, артиллерийских, кавалерийских и других войск зависели от громоздких обозов, сковывавших их передвижения и ограничивавших способности к манёвру, а качественная работа тыла в части заготовки и снабжения войск продовольствием, организации его хранения и перевозки, приготовления пищи и доставки его солдатам была затруднительной как в организационном (требовала организованной тыловой службы и отлаженной работы тыла), так и в технологическом плане, поскольку скоропортящиеся калорийные мясомолочные продукты не могли распределяться централизованно с продовольственных складов, что требовало либо их заготовки непосредственно в местах расквартировки или марша действующей армии методом закупки, реквизиции или конфискации (в зависимости от того на чьей территории находилась действующая армия и от обеспеченности её финансовыми средствами), а тогдашние технологии консервирования продуктов находились на довольно низком уровне развития для применения их в снабжении войск, отдавалось предпочтение сыпучим продуктам, разного рода крупам. Внедрение в рацион военнослужащих быстрорастворимых суповых концентратов (преимущественно из бобовых культур — гороховых, фасольных, чечевичных), которые, во-первых, имели весьма длительные сроки хранения, во-вторых, не были подвержены процессам гниения при обеспечении нормальных условий их хранения и перевозки, в-третьих, имели калорийность не ниже полноценного солдатского питания в пунктах постоянной дислокации, в-четвёртых, значительно сокращали процесс приготовления и приёма пищи, в-пятых, могли переноситься военнослужащими на себе в требуемом количестве для обеспечения их нормальной боеспособности на несколько суток и не требовали обоза как такового, — все перечисленные факторы, но особенно два последних, послужили причиной того, что Knorr прочно занял нишу пищевых полуфабрикатов и стал лидером среди частных фирм-подрядчиков в обеспечении Германской имперской армии сухпайками, в то время как за океаном нью-йоркская перекупочная контора Meyer & Lange выступала американским агентом Knorr, ответственным за реализацию суповых концентратов в США[3][4].
На этом этапе, компания носила название «C.H. Knorr — Mühlenfabrikate, Landesprodukte, Fabrik von Suppenstoffen» (с нем. — «Фабрика суповых концентратов, мукомольная и сельскохозяйственная продукция К. Г. Кнорра»). Невероятно крупные по тем временам государственные заказы позволили в несколько раз увеличить производственную базу, объём выпускаемой продукции и доходы фирмы, которая из мелкого семейного бизнеса превратилась в крупную национальную компанию. В годы франко-прусской войны на фабрике Кнорра трудилось 400 рабочих и поваров, 200 мясников, количество варочных котлов за время войны увеличилось сначала до тридцати, затем до пятидесяти. Объём производства суповых концентратов мгновенного приготовления («эрбсвурст») в период войны составлял 100 тыс. шт. в сутки. Каждый концентрат представлял собой колбасообразное изделие, в которое были упакованы прессованные солдатские рационы таблетированной формы (вроде изображённого на фото выше), — одна такая «таблетка» диаметром 7 см и толщиной 3 см, при весе 113 грамм, была рассчитана на шесть порций (тарелок) супа. Ассортимент выпускаемой продукции включал в себя супы из фасоли, зелёной кукурузы, гороха, ячменной муки, картофеля, а также суп из телячьих субпродуктов (пищевкусовая имитация черепахового супа). Указанные изделия входили в состав так называемого «железного рациона» (нем. der Eisernen Ration), который каждый немецкий солдат имел при себе в заплечном ранце. В 1912 г. фирма, основательно укрепив своё состояние за счёт армейских заказов, выходит на рынок продуктов питания для населения и начинает выпускать аналогичную продукцию (бульонные кубики) для гражданского потребителя. В годы Первой мировой войны Knorr продолжает снабжение Германской имперской армии в ещё больших объёмах. В 1922 г. расфасовочный цех выделяется в самостоятельное акционерное общество «Knorr-Nährmittel AG»[5].
В межвоенный период и в годы Второй мировой войны Knorr продолжает выпуск различных полуфабрикатов для Рейхсвера, а затем Вермахта и выступает основным конкурентом швейцарского концерна Nestlé в соревновании за роль главного поставщика Вермахта и других военных формирований Третьего рейха, причём оба концерна выступали в этой борьбе как транснациональные корпорации, имеющие рассредоточенную производственную и ресурсно-сырьевую базу, одинаково занимающиеся снабжением обеих противоборствующих и нейтральных сторон (что не афишировалось в Германии, а Knorr ко всему прочему поддерживал реноме национального производителя, работающего исключительно в немецких интересах). Лабораторные подразделения фирмы проводят исследования в направлении повышения калорийности солдатского рациона и их диверсификации для отдельных военных специальностей. С поражением Германии в войне финансовые дела Knorr серьёзно пошатнулись[2], тем временем Nestlé заняла лидирующие позиции, а Knorr, утратив своего главного потребителя (немецкие вооружённые силы), был лишён главного и основного для него рынка сбыта. В период после Второй мировой войны швейцарско-немецкий[6] концерн Knorr, с головным офисом (штаб-квартирой) в Цюрихе и основными производственными мощностями в Тайнгене[7], стал постепенно уступать конкурентам свои позиции на рынке продуктов питания для населения, de facto выйдя из борьбы в 1950-х гг. В 1957 г. C.H. Knorr AG был поглощён американской многоотраслевой транснациональной компанией Corn Products Company[en] путём приобретения контрольного пакета акций, с изменением организационной формы на общество с ограниченной ответственностью C.H. Knorr GmbH[6]. Смена владельца отразилась на корпоративной политике — в новом обличье Knorr, уже как филиал вышеназванной транснациональной компании, повёл наступление на европейские рынки[2]. В 1990-е гг. торговая марка Knorr использовалась CPC International, Inc. наряду с другими брендами для реализации продукции в Великобритании (Knorr Tastebreaks), Ирландии, Венгрии, Чехии и странах СНГ[8]. Израильская компания Israel Edible Products («Израильские пищевые продукты»), расположенная в г. Хайфа, производит кошерные супы и бульоны для Knorr, которые продаются в Израиле и в США[9].
Напишите отзыв о статье "Knorr"
Примечания
- ↑ [www.unilever.com/brands/foodbrands/Knorr.aspx Unilever]
- ↑ 1 2 3 Юданов Ю. И. [books.google.ru/books?id=M0D8AgAAQBAJ&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false Империя «Нескафе» [Швейцарский пищевой концерн «Нестле»] — М.: Издательство политической литературы, 1969. — С.23 — 48 с. — (Владыки капиталистического мира).
- ↑ Woodruff, Charles E. Emergency Rations (Read before the Officers’ Lyceum at Fort Sheridan, Ill., May 7, 1895). / Military System of Sweden, and Other Papers Selected for Publication. (англ.) — Washington, D.C. : U.S. Government Printing Office, 1897. — P.166-171 — 224 p.
- ↑ Munson, Edward Lyman. [archive.org/stream/cu31924030750180#page/n5/mode/2up The Theory and Practice of Military Hygiene. (англ.)] — N.Y.: William Wood and Company, 1901. — P.275-288 — 971 p.
- ↑ 1 2 Seidel, Brigitta. Marken/Waren: Maggi, Odol, Persil und Co erobern den ländlichen Haushalt. (нем.) — Husum: Husum Druck- und Verlagsgesellschaft, 2002. — S.52 — 83 s. — (Kataloge der Museen in Schleswig-Holstein, Nr. 67) — ISBN 3-89876-081-2.
- ↑ 1 2 Richter, Gerard R., et al. The Dartnell International Trade Handbook. (англ.) — Chicago and London: The Dartnell Corporation, 1965. — P.699 — 1023 p.
- ↑ Directory of Swiss Manufacturers and Producers 1945/46. (англ.) — Zurich and Lausanne: Swiss Office for the Development of Trade, 1945. — P.18 [5a] — 1004 p.
- ↑ Mergent Moody’s Industrial Manual : in two volumes. (англ.) — N.Y.: Mergent FIS, Inc., 1999. — Vol.1 — P.2777 — 3733 p. — ISSN 0545-0217.
- ↑ [findarticles.com/p/articles/mi_hb4803/is_199311/ai_n17440983 IEP makes Knorr soups. (Israel Edible Products, kosher soups for Knorr Foods Co.) | Israel Business Today | Find Articles at BNET.com]
Литература
- Александр Кнорр: Хроника Кнорр с 1838 по 1959. Том I—IV. Deutsche Maizena Werke GmbH, Hamburg, 1959.
- Уве Якоби: Кнорр — 150 лет: 1838—1988. Maizena GmbH, Heilbronn, 1988.
- Вернер Тюнэрт и др.: Они вошли в историю — 12 портретов знаменитостей из Хайльбронер. Издательство Heilbronner Stimme, 1977. Стр. 80-88.
- Карл Генрих Кнорр и его сыновья Карл и Альфред. Городской архив Хайльбронер, Heilbronn, Heilbronn 1998, ISBN 3-928990-64-0 (Малая серия архивов города Хайльбронн, стр. 42). Стр. 40-49.
Ссылки
Отрывок, характеризующий Knorr
– О о ох! – завыла девка, указывая на флигель. – Он самый, она самая наша фатера была. Сгорела, сокровище ты мое, Катечка, барышня моя ненаглядная, о ох! – завыла Аниска при виде пожара, почувствовавши необходимость выказать и свои чувства.Пьер сунулся к флигелю, но жар был так силен, что он невольна описал дугу вокруг флигеля и очутился подле большого дома, который еще горел только с одной стороны с крыши и около которого кишела толпа французов. Пьер сначала не понял, что делали эти французы, таскавшие что то; но, увидав перед собою француза, который бил тупым тесаком мужика, отнимая у него лисью шубу, Пьер понял смутно, что тут грабили, но ему некогда было останавливаться на этой мысли.
Звук треска и гула заваливающихся стен и потолков, свиста и шипенья пламени и оживленных криков народа, вид колеблющихся, то насупливающихся густых черных, то взмывающих светлеющих облаков дыма с блестками искр и где сплошного, сноповидного, красного, где чешуйчато золотого, перебирающегося по стенам пламени, ощущение жара и дыма и быстроты движения произвели на Пьера свое обычное возбуждающее действие пожаров. Действие это было в особенности сильно на Пьера, потому что Пьер вдруг при виде этого пожара почувствовал себя освобожденным от тяготивших его мыслей. Он чувствовал себя молодым, веселым, ловким и решительным. Он обежал флигелек со стороны дома и хотел уже бежать в ту часть его, которая еще стояла, когда над самой головой его послышался крик нескольких голосов и вслед за тем треск и звон чего то тяжелого, упавшего подле него.
Пьер оглянулся и увидал в окнах дома французов, выкинувших ящик комода, наполненный какими то металлическими вещами. Другие французские солдаты, стоявшие внизу, подошли к ящику.
– Eh bien, qu'est ce qu'il veut celui la, [Этому что еще надо,] – крикнул один из французов на Пьера.
– Un enfant dans cette maison. N'avez vous pas vu un enfant? [Ребенка в этом доме. Не видали ли вы ребенка?] – сказал Пьер.
– Tiens, qu'est ce qu'il chante celui la? Va te promener, [Этот что еще толкует? Убирайся к черту,] – послышались голоса, и один из солдат, видимо, боясь, чтобы Пьер не вздумал отнимать у них серебро и бронзы, которые были в ящике, угрожающе надвинулся на него.
– Un enfant? – закричал сверху француз. – J'ai entendu piailler quelque chose au jardin. Peut etre c'est sou moutard au bonhomme. Faut etre humain, voyez vous… [Ребенок? Я слышал, что то пищало в саду. Может быть, это его ребенок. Что ж, надо по человечеству. Мы все люди…]
– Ou est il? Ou est il? [Где он? Где он?] – спрашивал Пьер.
– Par ici! Par ici! [Сюда, сюда!] – кричал ему француз из окна, показывая на сад, бывший за домом. – Attendez, je vais descendre. [Погодите, я сейчас сойду.]
И действительно, через минуту француз, черноглазый малый с каким то пятном на щеке, в одной рубашке выскочил из окна нижнего этажа и, хлопнув Пьера по плечу, побежал с ним в сад.
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]
Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к девочке и хотел взять ее на руки. Но, увидав чужого человека, золотушно болезненная, похожая на мать, неприятная на вид девочка закричала и бросилась бежать. Пьер, однако, схватил ее и поднял на руки; она завизжала отчаянно злобным голосом и своими маленькими ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их. Пьера охватило чувство ужаса и гадливости, подобное тому, которое он испытывал при прикосновении к какому нибудь маленькому животному. Но он сделал усилие над собою, чтобы не бросить ребенка, и побежал с ним назад к большому дому. Но пройти уже нельзя было назад той же дорогой; девки Аниски уже не было, и Пьер с чувством жалости и отвращения, прижимая к себе как можно нежнее страдальчески всхлипывавшую и мокрую девочку, побежал через сад искать другого выхода.
Когда Пьер, обежав дворами и переулками, вышел назад с своей ношей к саду Грузинского, на углу Поварской, он в первую минуту не узнал того места, с которого он пошел за ребенком: так оно было загромождено народом и вытащенными из домов пожитками. Кроме русских семей с своим добром, спасавшихся здесь от пожара, тут же было и несколько французских солдат в различных одеяниях. Пьер не обратил на них внимания. Он спешил найти семейство чиновника, с тем чтобы отдать дочь матери и идти опять спасать еще кого то. Пьеру казалось, что ему что то еще многое и поскорее нужно сделать. Разгоревшись от жара и беготни, Пьер в эту минуту еще сильнее, чем прежде, испытывал то чувство молодости, оживления и решительности, которое охватило его в то время, как он побежал спасать ребенка. Девочка затихла теперь и, держась ручонками за кафтан Пьера, сидела на его руке и, как дикий зверек, оглядывалась вокруг себя. Пьер изредка поглядывал на нее и слегка улыбался. Ему казалось, что он видел что то трогательно невинное и ангельское в этом испуганном и болезненном личике.
На прежнем месте ни чиновника, ни его жены уже не было. Пьер быстрыми шагами ходил между народом, оглядывая разные лица, попадавшиеся ему. Невольно он заметил грузинское или армянское семейство, состоявшее из красивого, с восточным типом лица, очень старого человека, одетого в новый крытый тулуп и новые сапоги, старухи такого же типа и молодой женщины. Очень молодая женщина эта показалась Пьеру совершенством восточной красоты, с ее резкими, дугами очерченными черными бровями и длинным, необыкновенно нежно румяным и красивым лицом без всякого выражения. Среди раскиданных пожитков, в толпе на площади, она, в своем богатом атласном салопе и ярко лиловом платке, накрывавшем ее голову, напоминала нежное тепличное растение, выброшенное на снег. Она сидела на узлах несколько позади старухи и неподвижно большими черными продолговатыми, с длинными ресницами, глазами смотрела в землю. Видимо, она знала свою красоту и боялась за нее. Лицо это поразило Пьера, и он, в своей поспешности, проходя вдоль забора, несколько раз оглянулся на нее. Дойдя до забора и все таки не найдя тех, кого ему было нужно, Пьер остановился, оглядываясь.
Фигура Пьера с ребенком на руках теперь была еще более замечательна, чем прежде, и около него собралось несколько человек русских мужчин и женщин.
– Или потерял кого, милый человек? Сами вы из благородных, что ли? Чей ребенок то? – спрашивали у него.
Пьер отвечал, что ребенок принадлежал женщине и черном салопе, которая сидела с детьми на этом месте, и спрашивал, не знает ли кто ее и куда она перешла.
– Ведь это Анферовы должны быть, – сказал старый дьякон, обращаясь к рябой бабе. – Господи помилуй, господи помилуй, – прибавил он привычным басом.
– Где Анферовы! – сказала баба. – Анферовы еще с утра уехали. А это либо Марьи Николавны, либо Ивановы.
– Он говорит – женщина, а Марья Николавна – барыня, – сказал дворовый человек.
– Да вы знаете ее, зубы длинные, худая, – говорил Пьер.
– И есть Марья Николавна. Они ушли в сад, как тут волки то эти налетели, – сказала баба, указывая на французских солдат.
– О, господи помилуй, – прибавил опять дьякон.
– Вы пройдите вот туда то, они там. Она и есть. Все убивалась, плакала, – сказала опять баба. – Она и есть. Вот сюда то.
Но Пьер не слушал бабу. Он уже несколько секунд, не спуская глаз, смотрел на то, что делалось в нескольких шагах от него. Он смотрел на армянское семейство и двух французских солдат, подошедших к армянам. Один из этих солдат, маленький вертлявый человечек, был одет в синюю шинель, подпоясанную веревкой. На голове его был колпак, и ноги были босые. Другой, который особенно поразил Пьера, был длинный, сутуловатый, белокурый, худой человек с медлительными движениями и идиотическим выражением лица. Этот был одет в фризовый капот, в синие штаны и большие рваные ботфорты. Маленький француз, без сапог, в синей шипели, подойдя к армянам, тотчас же, сказав что то, взялся за ноги старика, и старик тотчас же поспешно стал снимать сапоги. Другой, в капоте, остановился против красавицы армянки и молча, неподвижно, держа руки в карманах, смотрел на нее.
– Возьми, возьми ребенка, – проговорил Пьер, подавая девочку и повелительно и поспешно обращаясь к бабе. – Ты отдай им, отдай! – закричал он почти на бабу, сажая закричавшую девочку на землю, и опять оглянулся на французов и на армянское семейство. Старик уже сидел босой. Маленький француз снял с него последний сапог и похлопывал сапогами один о другой. Старик, всхлипывая, говорил что то, но Пьер только мельком видел это; все внимание его было обращено на француза в капоте, который в это время, медлительно раскачиваясь, подвинулся к молодой женщине и, вынув руки из карманов, взялся за ее шею.
Красавица армянка продолжала сидеть в том же неподвижном положении, с опущенными длинными ресницами, и как будто не видала и не чувствовала того, что делал с нею солдат.
Пока Пьер пробежал те несколько шагов, которые отделяли его от французов, длинный мародер в капоте уж рвал с шеи армянки ожерелье, которое было на ней, и молодая женщина, хватаясь руками за шею, кричала пронзительным голосом.
– Laissez cette femme! [Оставьте эту женщину!] – бешеным голосом прохрипел Пьер, схватывая длинного, сутоловатого солдата за плечи и отбрасывая его. Солдат упал, приподнялся и побежал прочь. Но товарищ его, бросив сапоги, вынул тесак и грозно надвинулся на Пьера.
