Родин, Леонид Ефимович

Леонид Ефимович Родин
Дата рождения:	22 февраля 1907(1907-02-22)
Место рождения:	Варшава
Дата смерти:	4 февраля 1990(1990-02-04) (82 года)
Место смерти:	Ленинград
Страна:	СССР СССР
Научная сфера:	ботаника, география, биогеография
Место работы:	Ботанический институт им. В. Л. Комарова
Альма-матер:	Петербургский университет

Систематик живой природы

Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «L.E.Rodin». [www.ipni.org/ipni/advPlantNameSearch.do?find_authorAbbrev=L.E.Rodin&find_includePublicationAuthors=on&find_includePublicationAuthors=off&find_includeBasionymAuthors=on&find_includeBasionymAuthors=off&find_isAPNIRecord=on&find_isAPNIRecord=false&find_isGCIRecord=on&find_isGCIRecord=false&find_isIKRecord=on&find_isIKRecord=false&find_rankToReturn=all&output_format=normal&find_sortByFamily=on&find_sortByFamily=off&query_type=by_query&back_page=plantsearch Список таких таксонов] на сайте IPNI [www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=8483-1 Персональная страница] на сайте IPNI

Леони́д Ефи́мович Родин (1907, Варшава — 1990, Ленинград) — советский ботаник, географ, геоботаник; сотрудник Ботанического института имени В. Л. Комарова, занимался вопросами растительности аридных территорий. Лауреат Премии имени В. Л. Комарова (1966).

Известен также как автор научно-популярных книг.

Биография

Родился в Варшаве 22 февраля 1907 года.

Учился в Петербургском университете, который окончил в 1930 году. В 1935 году ему было присвоено звание кандидата биологических наук без защиты диссертации, по совокупности работ. В 1957 году защитил докторскую диссертацию. С 1969 года — профессор.

С 1930 года работал в Ботаническом институте АН СССР (сейчас — Ботанический институт имени В. Л. Комарова РАН). С 1969 года — заведующий лабораторией растительности аридных стран.

С 1932 года активно работал также и в Географическом обществе СССР, в 1960—1964 годах был учёным секретарём этого общества. Почётный член Географического общества СССР (1980).

Участник советской комплексной научной экспедиции в Бразилию 1947 года. Об этой экспедиции им была написана книга «Пять недель в Южной Америке», которые впервые была издана в 1949 года, а затем неоднократно переиздавалась. В послесловии к первому изданию этой книги приведена характеристика, которую Родин дал себе сам: «Автор — полевой, экспедиционный работник, его оружие — глаз и наблюдательность…»

Член Международного общества почвоведов (1957).

Научные интересы Л. Е. Родина были в первую очередь связаны с ботаникой и ботанической географией аридных территорий земного шара, он является автором более 250 научных работ.

В 1966 году Леонид Ефимович Родин (совместно с Натальей Ивановной Базилевич) стал лауреатом Премии имени В. Л. Комарова Академии наук СССР за монографию «Динамика органического вещества и биологический круговорот в основных типах растительности» (1965).

Внешние изображения
	[skorbim.com/usr/memory/import/17219/1998.jpg Фотография памятника на могиле Л. Е. Родина]

Леонид Ефимович Родин скончался 4 февраля 1990 года в Ленинграде, похоронен на Волковском кладбище.

Некоторые публикации

научные издания

• Родин Л. Е. Динамика растительности пустынь на примере западной Туркмении. — 1961.
• Родин Л. Е. Растительность пустынь Западной Туркмении. — М.—Л., 1963.
• Базилевич Н. И., Ремезов Н. П., Родин Л. Е. [herba.msu.ru/shipunov/school/books/rodin1967_metod_ukaz_izuch_krugov.djvu Методические указания к изучению динамики и биологического круговорота в фитоценозах]. — Л., 1968. — 143 с.
• Базилевич Н. И., Родин Л. Е. Динамика органического вещества и биологический круговорот азота и зольных элементов в основных типах растительности земного шара. — М.; Л.: Наука, 1965. — 223 с.

научно-популярные издания

• Родин Л. Е. Пять недель в Южной Америке. — 1949.
• Родин Л. Е. [herba.msu.ru/shipunov/school/books/rodin1952_5_nedelj_v_juzhnoj_amerike_zapiski_naturalista.djvu Пять недель в Южной Америке]. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Географгиз, 1952. — 359 с. — 60 000 экз.
• Родин Л. Е. Пять недель в Южной Америке. — 3-е изд. — М., 1954.
• Родин Л. Е. Путешествие в тропики. — Л.: Детгиз, 1955. — 224 с. — 30 000 экз. (немного сокращённое издание книги «Пять недель в Южной Америке»)
• Родин Л. Е. В стране глубоких колодцев. — 1962.
• Родин Л. Е. Путешествие в Пальмиру. — М., 1968.
• Родин Л. Е. По южным странам. — М., 1968.
• Родин Л. Е. На разных широтах. Путевые очерки ботаника и географа. — М., 1988.

Литература

• Краснопольский А. В. Отечественные географы. — 1995. — Т. 2.
• Краткая географическая энциклопедия / Гл. ред. А. А. Григорьев. — М.: Советская энциклопедия, 1966. — Т. 5. — 544 с.

Ссылки

• [www.rujen.ru/index.php/РОДИН_Леонид_Ефимович Российская еврейская энциклопедия (электронная версия)]. Проверено 27 мая 2013. [www.peeep.us/d34e2781 Архивировано из первоисточника 27 мая 2013].

Отрывок, характеризующий Родин, Леонид Ефимович

– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.


Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.