Le Devoir

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
«Девуар»
Оригинальное название

«Le Devoir»

Тип

ежедневная газета

Формат

широкоформатная газета


Владелец

Le Devoir inc.

Издатель

Бернар Декото

Главный редактор

Жозе Буало

Основана

1910

Язык

французский

Цена

$1,09 будние дни
$2,61 суббота
Не публикуется по воскресеньям

Главный офис

Монреаль, Канада

Тираж

32 432 будние дни
52 007 суббота[1]

ISSN

[www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0319-0722&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0319-0722]


Сайт: [www.ledevoir.com evoir.com]
К:Печатные издания, возникшие в 1910 году

«Девуар»[2] (фр. «Le Devoir», читается как лё девуар, фр. «Долг») — канадская франкоязычная ежедневная газета. Выходит в Монреале. Основана в 1910 году публицистом Анри Бурасса.



История газеты

Первый номер «Девуар» вышел в свет в понедельник 10 января 1910 года. Газета была основана франкоканадским политическим лидером Анри Бурасса как средство для продвижения идей квебекского национализма. В первой редакционной статье он так объяснял название журнала:

«Для обеспечения торжества идей над желаниями, общественного блага над партийностью, есть только один способ: пробудить в людях, и особенно среди правящих классов, чувство общественного долга во всех его формах: религиозной, национальной и гражданской. Отсюда название этой газеты […]. Понятие общественного долга настолько ослабло, что даже само слово звучит странно для многих честных ушей.»[3]

В газете обличались законы и политика федеральных властей, критиковалось расширение британского вмешательства в Канаде и ущемление прав франкоязычных меньшинств в западных провинциях. В частности подвергался осуждению проекта правительства Уилфрида Лорье по созданию канадского флота, который рассматривался как угождение иностранным интересам, особенно британским, в рамках гонки вооружений. В 1917 году Бурасса развернул кампанию против призыва для отправки на европейский театр Первой мировой войны, что вызывало недовольство Оттавы и поставило под угрозу выпуск газеты.

В начале 30-х годов Бурасса был вынужден уйти с поста директора, так как администрация считала что его противоречивые заявления об отношениях между религиозными общинами и капиталистами подрывают репутацию газеты в католических кругах. Новым директором был выбран Жорж Пеллетье. При нем тон статей стал менее резким, что положительно повлияло на количество подписчиков. Газета занимала независимые, но консервативные позиции, поддерживая одновременно избрание Маккензи Кинга на федеральных выборах и дистанцируясь от правительства Ташро, царившего на сцене Квебека последние 38 лет, во время выборов в ноябре 1935 года. На следующих выборах Пеллетье выступил за Национальный союз Мориса Дюплесси и поддерживал его еще три раза между 1935 и 1939. В это же время к штату газеты присоединился священник и националист Лионель Гру, опубликовавший большое количество статей довольно спорного содержания. Вместе с главным редактором Омером Эру, Пеллетье руководил газетой до своей смерти в январе 1947 года.

Напишите отзыв о статье "Le Devoir"

Примечания

  1. Bernard Descôteaux. [www.ledevoir.com/societe/actualites-en-societe/377408/de-bonnes-nouvelles-pour-le-devoir Hausse des ventes du Devoir] // Le Devoir. — 2013. — 4 мая.</span>
  2. Зарубежная печать : Краткий справочник. Газеты. Журналы. Информационные агентства / гл. ред. С. А. Лосев. — М. : Политиздат, 1986. — С. 370.</span>
  3. Henri Bourassa. [www.ledevoir.com/pdf/1910-1010Devoir1.pdf Avant le combat] // Le Devoir. — 1910. — № 1 (10 января).</span>
  4. </ol>

Ссылки

  • [www.ledevoir.com/le-devoir/histoire История газеты]  (фр.)

Отрывок, характеризующий Le Devoir

Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
«Душенька», – повторила она.
«Что он думал, когда сказал это слово? Что он думает теперь? – вдруг пришел ей вопрос, и в ответ на это она увидала его перед собой с тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице. И тот ужас, который охватил ее тогда, когда она прикоснулась к нему и убедилась, что это не только не был он, но что то таинственное и отталкивающее, охватил ее и теперь. Она хотела думать о другом, хотела молиться и ничего не могла сделать. Она большими открытыми глазами смотрела на лунный свет и тени, всякую секунду ждала увидеть его мертвое лицо и чувствовала, что тишина, стоявшая над домом и в доме, заковывала ее.
– Дуняша! – прошептала она. – Дуняша! – вскрикнула она диким голосом и, вырвавшись из тишины, побежала к девичьей, навстречу бегущим к ней няне и девушкам.


17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.