Le Moniteur universel

Le Moniteur universel

Выпуск 17—20 июля 1789 года
Издатель	Шарль-Жозеф Панкук и др.
Основана	24 ноября 1789
Прекращение публикаций	30 июня 1901
Язык	французский
Главный офис	Париж

К:Печатные издания, возникшие в 1789 годуК:Печатные издания, закрытые в 1901 году

Le Moniteur universel, также Gazette nationale, ou Le Moniteur universel (рус. Национальная газета, или Универсальный вестник) — французская газета, основанная в Париже в 1789 году Шарлем-Жозефом Панкуком. Основным её названием первоначально было Национальная газета (фр. Gazette nationale). Газета являлась ведущим периодическим изданием в годы французской революции, имела широкое хождение во Франции и в Европе, а также в Америке; при Наполеоне выполняла пропагандистские функции. Долгое время являлась официальным органом французского правительства, в частности на неё была возложена обязанность публиковать сообщения о парламентских дебатах. Название Le Moniteur universel закрепилось за изданием лишь с 1 января 1811 года. Газета выходила в свет вплоть до 30 июня 1901 года.

История

Le Moniteur была основана Шарлем-Жозефом Панкуком — известным французским издателем, приобретшим в 1775 году права на Энциклопедию. Панкук продолжил и расширил работу над энциклопедией под новым именем — Encyclopédie méthodique. В 1785 году, накануне французской революции, Панкук стал издателем журнала Mercure de France. В 1789 году, с началом революции, Панкук решил издавать газету «на английский манер» для публикации дебатов, идущих в Учредительном собрании. К моменту выхода первого выпуска Le Moniteur парламентские дебаты уже публиковались в Bulletin de l’Assemblée, издававшемся по инициативе Юга-Бернара Маре. Панкук убедил его объединить усилия в более крупном издании. Первый номер новой газеты, названной Gazette nationale, ou Le Moniteur universel, вышел 24 ноября 1789 года в формате ин-фолио.

Первые 38 номеров, вышедшие с 24 ноября до конца 1789 года, ещё не содержали систематических парламентских отчетов. В 4 году республики (1795—1796) издатели Le Moniteur решили выпустить своего рода «Введение» к публикациям Le Moniteur, напечатав составленные задним числом номера газеты за период с начала заседаний Генеральных штатов (5 мая 1789 года) до конца 1789 года.

По словам Франсуа Монлозье, Le Moniteur принципиально позволял увлечь себя всем направлениям революционного движения; таким образом, в согласии со сменявшими друг друга правительствами, он последовательно приобретал монархический, конституционный, жирондистский, якобинский, имперский оттенки. При этом редакция стремилась представить события непредвзято. Это последовательное многообразие и нейтральность составляют основной интерес и ценность Le Moniteur как исторического источника.

После прихода к власти Наполеона Бонапарта, 7 нивоза 8 года республики (27 декабря 1799), Le Moniteur был объявлен официальным правительственным изданием. Этот статус сохранялся за газетой более шестидесяти лет, за исключением короткого периода (8 июня 1814 года — 1 февраля 1815 года), в течение которого официальные акты публиковались в Gazette officielle.

Ответственными за издание газеты Наполеон назначил Юга-Бернара Маре и Жан-Жака Камбасереса. Вследствие жёсткого контроля над прессой публикации о парламентских дебатах уступили место бюллетеням Великой армии и полемическим статьям, направленным против Англии.

1 января 1811 года слова Gazette Nationale были исключены из названия газеты и она стала называться просто Le Moniteur universel. Содержание газеты также изменилось, оно перестало быть исключительно политическим, значительную часть колонок стали занимать статьи о литературе, науке и искусстве.

При своём возвращении из ссылки на острове Эльба 20 марта 1815 года Наполеон подтвердил статус Le Moniteur universel как официальной газеты. Le Moniteur в одном и том же номере объявила об отбытии Людовика XVIII и прибытии императора в Тюильри.

С 1815 года стали выходить ежегодные указатели для облегчения поиска отдельных материалов в массиве газетных статей. Также Жиро и Миже составили специальный аналитический указатель для выпусков эпохи революции (с 1789 года по VIII год республики), под заглавием Révolution française ou, Analyse complète et impartiale du Moniteur (в двух томах ин-фолио, или шести томах ин-кварто). Мадам Агас, дочь Панкука, составила дополнительный указатель для периода Консульства и Империи (один том ин-фолио).

Сразу после Июльской революции 1830 года одним из первых шагов временного правительства было получение контроля над Le Moniteur. При Июльской монархии в 1834 году на Le Moniteur была возложена функция по перепечатке стенограммы парламентских дебатов. В качестве стенографов работали Дельсар, ученик Конана де Препеана, Ипполит Прево и Огюстен Гросселен. В 1845 году Палата пэров учредила корпус официальных стенографов, после этого отчеты о дебатах стали публиковаться в других изданиях.

В годы Второй империи Le Moniteur оставался официальным правительственным изданием под руководством Эрнеста Панкука (1806—1886). Газета потеряла этот статус 31 декабря 1868 года из-за конфликта между редакцией и Наполеоном III, будучи замещена в этом качестве Journal officiel de la République française. Le Moniteur universel продолжал выходить в свет как консервативный печатный орган до 30 июня 1901 года.

Подшивки

Le Moniteur был переиздан под заглавием Новое издание старого Вестника (фр. Réimpression de l’ancien Moniteur) Леонардом Галлуа за период с мая 1789 по ноябрь 1799 года в 1840—1845 годах в 32 томах ин-октаво, с Введением и указателями. В дальнейшем Новое издание старого Вестника неоднократно переиздавалось.

• [books.google.ru/books?id=6LA9AAAAYAAJ Réimpression de l'Ancien Moniteur]. — P., 1840. — Т. 1. — 613 p. — выпуски за 1789 год (май — сентябрь)
• [books.google.ru/books?id=x8k-AAAAYAAJ Réimpression de l'Ancien Moniteur]. — P., 1847. — Т. 16. — 768 p. — выпуски за 1793 год (апрель — июнь)

Также подшивки газеты и указатели за отдельные годы доступны в интернете:

• [gallica.bnf.fr/ark:/12148/cb34452336z/date Gazette nationale, ou Le Moniteur universel]. Проверено 7 апреля 2015. — подшивки за 1796 и 1799 годы на сайте Gallica.
• [archive.org/search.php?query=Le+Moniteur+universel Gazette nationale, ou Le Moniteur universel]. Проверено 7 апреля 2015. — подшивки и указатели за разные годы на сайте Archive.org.

Благодаря тому, что Le Moniteur выходил непрерывно на протяжении многих лет и неоднократно переиздавался в формате Нового издания, он является доступным и ценным источником по истории Франции периода революции и последующих десятилетий.

Литература

• Hatin, Eugène. [books.google.ru/books?id=NfsUAAAAQAAJ Histoire politique et littéraire de la presse en France]. — P.: Poulet-Malassis, 1859. — Т. 5.
• Bidault. [books.google.ru/books?id=g8JFAAAAcAAJ Notice historique et bibliographique sur la collection et les tables du Moniteur]. — P.: V. Agasse, 1838.
• [gallica.bnf.fr/ark:/12148/bpt6k108561c Bibliographie historique et critique de la presse périodique française] (1866, gr. in-8). p. 125-127.
• Mitton, Fernand. [classiques.uqac.ca/classiques/mitton_fernand/mitton_fernand.html La presse française sous la Révolution, le Consulat, l’Empire]. Tome 2. Paris, 1945. P. 180-182.
• Popkin Jeremy D. Revolutionary News: The Press in France, 1789-1799. — Duke University Press. — ISBN 0-8223-0997-1.
• Gilchrist, John Thomas. [books.google.ru/books?id=y2vy9y9LDvwC Press in the French Revolution]. — Ardent Media, 1971. — 355 p.

Ссылки

• [www.1789-1815.com/moniteur.htm Présentation du journal] sur le site www.1789-1815.com
• Никифорова А. М. [journals.tsu.ru/uploads/import/869/files/356-085.pdf ГАЗЕТА «LE MONITEUR UNIVERSEL» КАК ИСТОЧНИК ИСТОРИИ РУССКО-ФРАНЦУЗСКИХ ОТНОШЕНИЙ В 1801–1807 гг.] // Вестник Томского государственного университета. 2012. № 356.
• Промыслов Н. В. [annuaire-fr.narod.ru/bibliotheque/Promyslov-Evropa2006.html Образ России на страницах газеты «Монитер» накануне войны 1812 года]. Европа. Международный альманах. Вып. 6. Тюмень, 2006. Проверено 7 апреля 2015.

Отрывок, характеризующий Le Moniteur universel

Выйдя на изволок, мужик приостановился, огляделся и направился к редевшей стене деревьев. У большого дуба, еще не скинувшего листа, он остановился и таинственно поманил к себе рукою.
Денисов и Петя подъехали к нему. С того места, на котором остановился мужик, были видны французы. Сейчас за лесом шло вниз полубугром яровое поле. Вправо, через крутой овраг, виднелась небольшая деревушка и барский домик с разваленными крышами. В этой деревушке и в барском доме, и по всему бугру, в саду, у колодцев и пруда, и по всей дороге в гору от моста к деревне, не более как в двухстах саженях расстояния, виднелись в колеблющемся тумане толпы народа. Слышны были явственно их нерусские крики на выдиравшихся в гору лошадей в повозках и призывы друг другу.
– Пленного дайте сюда, – негромко сказал Денисоп, не спуская глаз с французов.
Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел к Денисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это были войска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать все, что он знал, путался в своих ответах и только подтверждал то, что спрашивал Денисов. Денисов, нахмурившись, отвернулся от него и обратился к эсаулу, сообщая ему свои соображения.
Петя, быстрыми движениями поворачивая голову, оглядывался то на барабанщика, то на Денисова, то на эсаула, то на французов в деревне и на дороге, стараясь не пропустить чего нибудь важного.
– Пг'идет, не пг'идет Долохов, надо бг'ать!.. А? – сказал Денисов, весело блеснув глазами.
– Место удобное, – сказал эсаул.
– Пехоту низом пошлем – болотами, – продолжал Денисов, – они подлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, – Денисов указал на лес за деревней, – а я отсюда, с своими гусаг'ами. И по выстг'елу…
– Лощиной нельзя будет – трясина, – сказал эсаул. – Коней увязишь, надо объезжать полевее…
В то время как они вполголоса говорили таким образом, внизу, в лощине от пруда, щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой и послышался дружный, как будто веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. В первую минуту и Денисов и эсаул подались назад. Они были так близко, что им показалось, что они были причиной этих выстрелов и криков. Но выстрелы и крики не относились к ним. Низом, по болотам, бежал человек в чем то красном. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы.
– Ведь это Тихон наш, – сказал эсаул.
– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.


Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.