Lex electronica

К:Википедия:Страницы на КУ (тип: не указан)

Lex electronica (lex informatica) — это нормативная система, регламентирующая торговые операции, совершаемые в электронной (информационной) среде; продолжение lex mercatoria.

Авторы концепции

Карим Бенихлеф (Karim Benyekhlef) — профессор юридического факультета Университета Монреаля (Канада) с 1989 года, директор научно-исследовательского центра публичного права с 2006 года. Сфера научно-исследовательской деятельности — право информационных технологий (неприкосновенность частной жизни, доменные имена, урегулирование споров онлайн, свобода самовыражения), конституционное право (права и свободы человека), международное право, теория и история права. В 1995 профессор Бенихлеф основал электронный журнал по правовым вопросам «Lex Electronica». Также является создателем первых проектов урегулирования споров онлайн (проект CyberTribunal, 1996—1999, eResolution, 1999—2001, и проект ECODIR с 2000). Директор Лаборатории Киберправосудия.

Фабьен Желинас (Fabien Gélinas) — профессор юридического факультета Университета Макгилла (Канада) с 2002 года, директор института сравнительного права (2004—2007) Университета Макгилла. Сфера научно-исследовательской деятельности — международное урегулирование споров, конституционное право и теория права.

Понятие права

Одним из подходов к определению права, применимого к отношениям, возникающим в связи с использованием Интернет в настоящее время является тезис о том, что для Сети оптимальной является саморегуляция, то есть участники «Интернет-отношений» могут самостоятельно выработать систему нормативных предписаний и претворять её в жизнь. Концепция «Lex electronica» в этой связи рассматривается как «естественное продолжение lex mercatoria», правовое регламентирование торговых операций, совершаемых в электронной среде, в частности с помощью установления норм частной торговли. Lex electronica (Lex informatica) — свод транснациональных правовых норм и торговых обычаев, применимых к сделкам в сфере трансграничной электронной торговли, созданный её участниками для внутреннего пользования и применяемый арбитрами для урегулирования споров на основании намерений сторон и функционального сравнительно-правового анализа с учетом текущего состояния дел в сфере электронной торговли.

Цели применения

• избежание применения коллизионных норм, особенно когда они неудовлетворительных результатов, что часто бывает в сфере трансграничной электронной торговли, например, в силу невозможности локализации договора или его локализации в нескольких юрисдикциях. В таких случаях применения коллизионных норм можно избежать путём ссылки на транснациональные правила;
• избежание применения национального материального права;
• необходимость единообразия и предсказуемости разрешения указанных вопросов на международном уровне;
• экономическая целесообразность — сокращение расходов за счет устранения необходимости проведения длительных и дорогостоящих сравнительно-правовых исследований применимого права арбитрами и представителями сторон, предоставления экспертных заключений по вопросам права иностранного государства и переводов.

Основные черты

• сфера действия «Lex electronica»: торговля в «киберпространтсве» в широком смысле + отношения, связанные с использованием доменных имен (аналогично практике ICANN (Internet Corporation for Assigned Names and Numbers), создавшей «замкнутую нормативную сферу» в области присвоения и использования доменных имен и самостоятельно разрешающей соответствующие споры);
• неизбежное влияние норм национального и международного права, судебной практики;
• создание системы внутрисетевых арбитражей, разрешающих споры в режиме on-line.

Источники Lex electronica

К источниками lex electronica можно отнести широкий круг правовых норм, представляющих собой или содержащихся в общих принципах права, международно-правовых актах, типовых законах, решениях международных, национальных и наднациональных трибуналов/судов, национальных и наднациональных актах, регламентирующих торговые операции, совершаемые в электронной (информационной) среде, а равно сложившиеся в данной сфере обычаи и обыкновения, типовые договоры и положения и кодексы поведения .

1. Основные принципы права и относимость принципов Lex Mercatoria Как правило, пределенные положения Lex Mercatoria можно напрямую применить к Lex electronica без отрыва от контекста сделок в электронной среде. В частности это касается норм, воплощающих в себе общие принципы права, а именно принцип добросовестности, pacta sunt servanda (договоры должны соблюдаться), rebus sic stantibus (оговорка о неизменных обстоятельствах), отсутствие исковой силы или недействительность договора, заключенного в противоречии законодательству, под влиянием обмана и пр. Однако некоторые из вышеупомянутых общих принципов, как то принцип добросовестности и торговой честности, могут приобретать особенное звучание в рамках международных торговых отношений в электронной среде и потому могут требовать особого обоснования.

2. Международно-правовые акты и Типовые законы. В данном отношении особую значимость имеет нормотворческая деятельность ЮНСИТРАЛ. Типовые законы об электронной торговле и электронных подписях являют собой показательный пример международных соглашений по таким вопросам, как, кроме прочего, признание юридической силы сообщений данных, допустимость и доказательственная сила сообщений данных, заключение и действительность контрактов и атрибуция сообщения данных . Типовой закон об электронных подписях содержит, наряду с иными, положения о равном режиме технологий создания электронных подписей, соблюдении требования в отношении наличия подписи, поведении подписавшего и поведении полагающейся стороны . Конвенция ООН об использовании электронных сообщений в международных договорах тоже является результатом согласования воль широкого круга государств. Она также содержит статьи о признании юридической силы электронных сообщений, требованиях в отношении формы, в том числе принцип функциональной эквивалентности электронных документов и электронных подписей и пр. Будучи подписанной значительным числом государств, и, что еще более важно, найдя применении своим положениям в международной электронной торговле, данная Конвенция может стать актом, напрямую применимым арбитрами при разрешении коммерческих споров онлайн на основе принципов и норм lex informatica . Будучи специальными нормами права, применимыми к соответствующей сфере отношений, разрабатываемые ЮНСИТРАЛ положения могут служат и общими принципами осуществления коммерческой деятельности в электронной среде. Примером такого их проявления служат принципы функциональной эквивалентности написанного от руки и электронного документов, функциональной эквивалентности поставленной собственноручно и электронной подписи или технологической нейтральности . Касательно вопроса применения lex informatica, акты ЮНСИТРАЛ могут напрямую использоваться арбитрами при разрешении споров в режиме онлайн, могут быть применимы как критерии в контексте сравнительно-правового анализа в целях установления широкой практики применения определенных международных норм, как средства закрепления обычаев международной торговли в электронной среде или применяться в целях толкования. В отношении регистрации доменных имен, что акт UDRP (Единый порядок разрешения споров о доменных именах), разработанный ICANN (Международная организация по распределению номеров и имен) может стать новым элементом в lex mercatoria. Хотя отнесение UDRP к источникам lex electronica на сегодняшний день остается спорным, арбитры нередко ссылаются на данный документ при толковании норм права.

3. Национальные и наднациональные источники В той мере, в какой они применимы к международным сделкам, национальные законы и прецеденты по коммерческим отношениям в Сети являются источниками lex electronica. Различные национальные законы могут быть использованы арбитрами при онлайн разрешении споров, равно как и наднациональные акты (Директивы ЕС об электронной торговле и электронных подписях). Последние имеют особую значимость, поскольку являют собой результат межнационального признания электронных сделок и подписей и согласования их правового регулирования, применимого, к тому же, в странах и континентального, и общего права.

4. Торговые обычаи и обыкновения коммерческих отношений в электронной среде Постоянно увеличивающееся количество оформляемых в Сети сделок порождает быстрое развитие складывающихся в данной среде обычаев. В данной связи важно сделать два следующих замечания. Во-первых, поскольку на данный момент таковые отношения до сих пор находятся в стадии зарождения, не всегда легко установить складывающийся обычай, в случае чего арбитры, разрешающие споры онлайн, могут прибегнуть к получению заключения эксперта. Во-вторых, по той же причине еще рано утверждать о наличии сформировавшегося прецедентного права в данной сфере отношений. Вместе с тем, развитие обычаев в сфере коммерческих отношений в Сети произойдет гораздо быстрее, нежели в любой другой сфере отношений. Они берут свои корни как из отдельных соглашений, составляемых в конкретных случаях юристами, так и в международных актах, типовых законах, национальном законодательстве, разрабатываемых международными агентствами (к примеру, Международной торговой палатой) типовых договорах и соглашениях, руководствах и кодексах поведения. Помимо прочего, обыкновения в данной сфере отношений возникают и не будучи кодифицированными (например, презумпция наличия специальных знаний в сфере IT-технологий у профессиональных участников коммерческих отношений в Сети).

5. Типовые договоры и соглашения Типовые договоры и положения используются арбитрами при разрешении коммерческих споров в режиме онлайн как в качестве непосредственного источника правового регулирования, так и в качестве средства установления сложившегося в данной сфере обычая. Примером таких положений служат Правила МТП для электронных сделок 2004 г. и Руководство по международной цифровой коммерции (I и II), предназначенные для инкорпорации в договоры с целью усиления правовой определенности соглашений, заключаемых посредством Интернета. Также удобную для использования модель электронной сделки (путём обмена предложением и акцептом) предлагает CEFACT — Центр Организации Объединенных Наций по упрощению процедур при принятии управленческих решений в международной торговле и на транспорте — в Соглашении об электронной торговле.

6. Кодексы поведения и Руководства Примерами таковых источников lex electronica служат Консолидированный кодекс МТП практики рекламы и маркетинговых коммуникаций и разработанный Европейской Ассоциацией Директ-маркетинга Этический кодекс электронной торговли и маркетинга.

7. Значение межнациональной электронной коммерческой деятельности и деятельности международных юридических фирм Одним из источников формирования выше отмеченных обычаев и обыкновений в сфере коммерческих отношений в Сети являются создаваемые юристами электронные соглашения. Равным образом влияет на их возникновение складывающаяся практика отношений, ведь частое применение определенных положений на национальном уровне ведет к благосклонному восприятию их судами, что в свою очередь может отразиться на взглядах представителей судебной власти иных государств и породить соответствующую международную практику.

8. Значение решений онлайн трибуналов и прецедентов арбитражей Данные источники имеют первостепенное значение для возникновения lex electronica. Первопричиной формирования такой совокупности норм стало их применение арбитражами и трибуналами. В то же самое время, арбитры вносят вклад и в дальнейшее развитие lex electronica посредством постоянного применения его норм. Серьезным шагом в данной связи стала бы разработка базы решений арбитражей по коммерческим спорам в электронной среде.

Критика концепции

Основываясь на работе Бабкина С. А. , можно выделить следующие критические замечания:

• «Lex electronica» по своему духу не в состоянии разрешить проблему соотношения деятельности в Сети и публично-правовых запретов, существующих на уровне национальных правовых систем.
• «Lex electronica» не может быть признана оптимальным регулятором для абсолютных правоотношений, в связи с тем, что как система норм она вырабатывается внутри Сети, а соответствующие отношения могут появляться далеко за её пределами и лишь в последующем становиться «сетевыми».
• От специалистов в технической сфере будет во многом зависеть разработка и практика претворения в жизнь «Lex electronica». Как крайний результат возможно создание нормативной системы, сильно отклоняющейся от общечеловеческих принципов права, нравственности, справедливости и т. п.

Вывод — С. А. Бабкин видит возможную сферу наиболее оправданного и эффективного применения во внутрисетевых отношениях и только в части, не затрагивающей интересы третьих лиц.

Ссылки

• bileta.ac.uk/content/files/conference%20papers/2006/The%20Emergence%20of%20the%20Lex%20Informatica.pdf
• www.crdp.umontreal.ca/en/chercheurs/benyekhlef_karim/index.html
• www.mcgill.ca/law/fr/about/profs/gelinas-fabien
• Patrikios A. Resolution of Cross-border E-business Disputes by Arbitration Tribunals on the Basis of Transnational Substantive Rules of Law and E-business Usages: The Emergence of the Lex Informatica. University of Toledo Law Review, 2006—2007, No. 38, p. 271—305 (bileta.ac.uk/content/files/conference%20papers/2006/The%20Emergence%20of%20the%20Lex%20Informatica.pdf)
• www.uncitral.org/uncitral/en/uncitral_texts/electronic_commerce/1996Model.html.
• www.uncitral.org/uncitral/en/uncitral_texts/electronic_commerce/2001Model_signatures.html.
• www.uncitral.org/uncitral/en/uncitral_texts/electronic_commerce/2005Convention.html .
• europa.eu.int/eur-lex/
• Бабкин С. А. Право, применимое к отношениям, возникающим при использовании сети Интернет: основные проблемы. — М.: АО «Центр ЮрИнфоР», 2003. — С. 11—63.
• en.wikipedia.org/wiki/Online_dispute_resolution

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Lex electronica

– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.


Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.
Алпатыч, приехав в Богучарово несколько времени перед кончиной старого князя, заметил, что между народом происходило волнение и что, противно тому, что происходило в полосе Лысых Гор на шестидесятиверстном радиусе, где все крестьяне уходили (предоставляя казакам разорять свои деревни), в полосе степной, в богучаровской, крестьяне, как слышно было, имели сношения с французами, получали какие то бумаги, ходившие между ними, и оставались на местах. Он знал через преданных ему дворовых людей, что ездивший на днях с казенной подводой мужик Карп, имевший большое влияние на мир, возвратился с известием, что казаки разоряют деревни, из которых выходят жители, но что французы их не трогают. Он знал, что другой мужик вчера привез даже из села Вислоухова – где стояли французы – бумагу от генерала французского, в которой жителям объявлялось, что им не будет сделано никакого вреда и за все, что у них возьмут, заплатят, если они останутся. В доказательство того мужик привез из Вислоухова сто рублей ассигнациями (он не знал, что они были фальшивые), выданные ему вперед за сено.
Наконец, важнее всего, Алпатыч знал, что в тот самый день, как он приказал старосте собрать подводы для вывоза обоза княжны из Богучарова, поутру была на деревне сходка, на которой положено было не вывозиться и ждать. А между тем время не терпело. Предводитель, в день смерти князя, 15 го августа, настаивал у княжны Марьи на том, чтобы она уехала в тот же день, так как становилось опасно. Он говорил, что после 16 го он не отвечает ни за что. В день же смерти князя он уехал вечером, но обещал приехать на похороны на другой день. Но на другой день он не мог приехать, так как, по полученным им самим известиям, французы неожиданно подвинулись, и он только успел увезти из своего имения свое семейство и все ценное.
Лет тридцать Богучаровым управлял староста Дрон, которого старый князь звал Дронушкой.
Дрон был один из тех крепких физически и нравственно мужиков, которые, как только войдут в года, обрастут бородой, так, не изменяясь, живут до шестидесяти – семидесяти лет, без одного седого волоса или недостатка зуба, такие же прямые и сильные в шестьдесят лет, как и в тридцать.
Дрон, вскоре после переселения на теплые реки, в котором он участвовал, как и другие, был сделан старостой бурмистром в Богучарове и с тех пор двадцать три года безупречно пробыл в этой должности. Мужики боялись его больше, чем барина. Господа, и старый князь, и молодой, и управляющий, уважали его и в шутку называли министром. Во все время своей службы Дрон нн разу не был ни пьян, ни болен; никогда, ни после бессонных ночей, ни после каких бы то ни было трудов, не выказывал ни малейшей усталости и, не зная грамоте, никогда не забывал ни одного счета денег и пудов муки по огромным обозам, которые он продавал, и ни одной копны ужи на хлеба на каждой десятине богучаровских полей.
Этого то Дрона Алпатыч, приехавший из разоренных Лысых Гор, призвал к себе в день похорон князя и приказал ему приготовить двенадцать лошадей под экипажи княжны и восемнадцать подвод под обоз, который должен был быть поднят из Богучарова. Хотя мужики и были оброчные, исполнение приказания этого не могло встретить затруднения, по мнению Алпатыча, так как в Богучарове было двести тридцать тягол и мужики были зажиточные. Но староста Дрон, выслушав приказание, молча опустил глаза. Алпатыч назвал ему мужиков, которых он знал и с которых он приказывал взять подводы.
Дрон отвечал, что лошади у этих мужиков в извозе. Алпатыч назвал других мужиков, и у тех лошадей не было, по словам Дрона, одни были под казенными подводами, другие бессильны, у третьих подохли лошади от бескормицы. Лошадей, по мнению Дрона, нельзя было собрать не только под обоз, но и под экипажи.
Алпатыч внимательно посмотрел на Дрона и нахмурился. Как Дрон был образцовым старостой мужиком, так и Алпатыч недаром управлял двадцать лет имениями князя и был образцовым управляющим. Он в высшей степени способен был понимать чутьем потребности и инстинкты народа, с которым имел дело, и потому он был превосходным управляющим. Взглянув на Дрона, он тотчас понял, что ответы Дрона не были выражением мысли Дрона, но выражением того общего настроения богучаровского мира, которым староста уже был захвачен. Но вместе с тем он знал, что нажившийся и ненавидимый миром Дрон должен был колебаться между двумя лагерями – господским и крестьянским. Это колебание он заметил в его взгляде, и потому Алпатыч, нахмурившись, придвинулся к Дрону.
– Ты, Дронушка, слушай! – сказал он. – Ты мне пустого не говори. Его сиятельство князь Андрей Николаич сами мне приказали, чтобы весь народ отправить и с неприятелем не оставаться, и царский на то приказ есть. А кто останется, тот царю изменник. Слышишь?
– Слушаю, – отвечал Дрон, не поднимая глаз.
Алпатыч не удовлетворился этим ответом.
– Эй, Дрон, худо будет! – сказал Алпатыч, покачав головой.
– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.