Life Is Peachy
Поделись знанием:
К:Альбомы 1996 года
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
| Life Is Peachy | ||||
 | ||||
| Студийный альбом Korn | ||||
|---|---|---|---|---|
| Дата выпуска | ||||
| Записан |
Апрель-Май 1996, Indigo Ranch Studios, Малибу, Калифорния | |||
| Жанр | ||||
| Длительность |
48:14 | |||
| Продюсер | ||||
| Лейбл | ||||
| Профессиональные рецензии | ||||
| ||||
| Хронология Korn | ||||
| ||||
| Синглы из Life Is Peachy | ||||
|
||||
Life Is Peachy — второй студийный альбом группы Korn. Выпущен 15 октября 1996 с помощью Epic/Immortal Records. В соответствии с Nielsen SoundScan 2013 разошёлся тиражом свыше 6.000.000 копий по всему миру, включая 2.500.000 дисков в США.
Содержание
Об альбоме
Диск спродюсировал Росс Робинсон, работавший ранее над первым альбомом группы, Korn. Life Is Peachy обладает более тёмным звучанием, чем дебютный альбом, и затрагивает более нестандартные темы. Видео, демонстрирующее процесс записи Life Is Peachy, под названием Who Then Now?, вошло в следующий видеоальбом группы, Deuce.
Из Who Then Now? можно узнать, что группа сочинила материал для альбома примерно за два дня. Это произошло из-за того, что музыканты находились в туре в честь их первого одноимённого альбома, и им не терпелось поехать в турне снова.
Группа второй раз была номинирована на премию Грэмми, с песней No Place To Hide (песня была номинирована в 1998).
Альбом дебютировал на третьей строчке в Billboard 200, с результатом в 106.000 проданных копий в первую неделю, несмотря на минимальную трансляцию на радио и отсутствие внимания со стороны телевидения. На сегодняшний день, продано свыше 2 миллионов копий только на территории США.
Многими поклонниками группы и критиками считается, что Life Is Peachy обладает фирменным звучанием Korn и характерным звуком жанра нью-метала. Также в альбоме намного более заметно влияние фанк-метала.
Список композиций
- «Twist» — 0:50
- «Chi» — 3:55
- «Lost» — 2:55
- «Swallow» — 3:38
- «Porno Creep» — 2:01
- «Good God» — 3:20
- «Mr. Rogers» — 5:10
- «K@#0%!» — 3:02
- «No Place To Hide» — 3:31
- «Wicked» (с Чино Морено из Deftones, кавер Ice Cube) — 4:00
- «A.D.I.D.A.S.» — 2:32
- «Lowrider» (кавер War) — 0:58
- «Ass Itch» — 3:39
- «Kill You» — 8:38
- * Песня «Kill You» оканчивается в 5:00. После 2 минут и 37 секунд тишины начинается версия «Twist» без инструментального сопровождения.
Бонусный диск оригинального релиза
Во время записи альбома были также написаны следующие песни:
- «Proud» — 3:14 (вышла на саундтреке к фильму Я знаю, что вы сделали прошлым летом, а позднее на концертном сборнике Korn Live and Rare)
- «Kick The P.A.» — 3:21 (вышла на саундтреке к фильму Спаун)
Чарты
| Год | Чарт | Пиковая позиция |
|---|---|---|
| 1996 | The Billboard 200 | 3 |
Участники записи
- Джонатан Дэвис — вокал, волынки («Low Rider»), гитара («Mr. Rogers», «Kill You»), ударные
- Реджинальд «Филди» Арвизу — бас-гитара
- Джеймс «Манки» Шаффер — гитара
- Брайан «Хэд» Вэлч — гитара, вокал («Low Rider»)
- Дэвид Сильверия — ударные
- Чино Морено — вокал («Wicked»)
- Бэйби Натан - дополнительный вокал ("A.D.I.D.A.S.")
- Чак Джонсон — коровий колокольчик («Low Rider»), микширование
- Ричард Каплан — микширование
- Роб Агнелло — помощник по микшированию
- Питер Катсис — исполнительный продюсер
- Джеффри Эван Кватнец — исполнительный продюсер
- Скотт Леберехт — дизайн обложки
- Том Лорд-Альге — микширование
- Мартин Ридл — фотограф
- Эдди Шрейер — мастеринг
- Стефен Стиклер — фотограф
Дополнительные факты
- Альбом первоначально назывался «Life Is Pee-Chee».
- На MTV есть шоу «12 angry mothers» (аналог российского «12 злобных зрителей»), где матери голосуют либо «за», либо «против». Видео «A.D.I.D.A.S.» на нём получило 12 голосов «против».
- «Twist» была песней, которую Korn планировали включить в свой первый альбом, о чём упоминается в интро к песне «Clown».
- «Porno Creep» заимствует стиль псевдо-фанкового квакающего гитарного звучания, которое использовалось во многих порнофильмах 70-х.
- «Wicked» — кавер-версия песни Ice Cube, которую исполнил Чино Морено из Deftones. Группы выступали несколько раз вместе, и на этих концертах Чино Морено пел эту песню с Korn.
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Life Is Peachy"
Отрывок, характеризующий Life Is Peachy
Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
