Малабарская амадина
| Малабарская амадина | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
 | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Научная классификация | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
промежуточные ранги
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Международное научное название | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Lonchura malabarica Linnaeus, 1758 | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Синонимы | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Euodice malabarica Reichenbach, 1862
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Охранный статус | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение Вызывающие наименьшие опасенияIUCN 3.1 Least Concern: [www.iucnredlist.org/details/22719770 22719770 ] | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Малабарская амадина[1] (лат. Lonchura malabarica) — небольшая воробьиная птица семейства вьюрковых ткачиков. Распространена в Южной и Юго-Западной Азии (как интродуцированный вид также в Пуэрто-Рико, на Гавайях и Тайване).
Таксономия
Описавший вид в 1758 году Карл Линней приписал его к клестам, дав видовое название Loxia malabarica. В дальнейшем вид был причислен к семейству вьюрковых ткачиков и в 1862 году получил от Людвига Райхенбаха родовое имя Euodice. В середине XX века обитающая в Азии малабарская амадина была выделена в отдельный вид от населяющей Африку серебряноклювой амадины Euodice cantans[2]. В работе 1964 года Колин Харрисон доказывает, что генетически представители рода Euodice относятся к роду муний. С этого момента как малабарская, так и серебряноклювая амадины классифицируются как представители рода Lonchura[3].
Внешний вид
Малабарская амадина — небольшая птица. Длина тела до 11,5 см, вытянутого хвоста (в расправленном виде приобретающего клиновидную форму[4]) до 5 см. Крыло в размахе чуть больше 5 см, длина лап до 2 см, конического клюва около 1 см[5].
Окраска самцов и чуть более мелких самок очень похожа[6]. Оперение верхней части тела, включая кроющие, второстепенные и третьестепенные перья, землисто-бурого цвета. Первостепенные маховые перья и кончики крыльев чёрные. Кроющие перья надхвостья белые с чёрной оторочкой (иногда с красноватым или розоватым оттенком[6]), перья хвоста ржаво-коричневые. Голова по бокам и нижняя часть тела грязно-белые или палевые, по бокам с неяркими вкраплениями рыжего (более насыщенными у самцов, чем у самок[6]). Верхняя часть клюва свинцово-серого цвета, нижняя бледно-лиловая, ноги светлого лиловато-розового цвета. Радужка глаз тёмно-коричневая[5]. Белое надхвостье позволяет уверенно отличать малабарскую амадину от других воробьиных птиц схожего размера и расцветки, делящих с ней ареал — серебряноклювой амадины в странах Аравийского полуострова, а также пустынного снегиря и короткопалого каменного воробья. В Индии взрослую малабарскую амадину можно перепутать с подростковой особью острохвостой бронзовой амадины, которую также характеризует белое надхвостье, но в целом окраска последней намного темнее[4].
Песня малабарской амадины представляет собой повторяющуюся короткую мелодичную трель, резко отличную от песни серебряноклювой амадины, издающей ещё более короткие обрывистые ноты без явной мелодии. Помимо этого, отмечены характерные для вида приветственные чирикания (в английской транскрипции передаваемые как chirrup), сигналы опасности и даже подобие разговора между представителями одного вида, представляющего собой повторяющиеся посвистывания[6].
Ареал и образ жизни
Малабарская амадина широко распространена в Южной и Юго-Восточной Азии, включая Индию, Шри-Ланку, Бангладеш, Непал, Пакистан, Иран и восток Аравийского полуострова. Встречается также в Афганистане и (в качестве интродуцированного вида) в большинстве стран Аравийского полуострова, Иордании, Израиле, Тайване, Пуэрто-Рико[7] и на Гавайях[8]. В родных для малабарской амадины странах её численность не поддаётся оценке, однако этот вид часто встречается в природе и, по-видимому, ему не угрожает опасность исчезновения. Также не рассматривается возможность сокращения популяции, которая оценивается как стабильная. Из стран, где этот вид был интродуцирован, численность на Тайване по грубым оценкам может достигать от 100 до 10 000 гнездящихся пар[7].
Малабарская амадина — общественная птица. Представители этого вида сбиваются в стаи на ночёвку и в период между брачными сезонами ночуют по несколько штук в одном гнезде. Наблюдаются такие виды поведения, как взаимная чистка перьев[4].
Начало брачного сезона совпадает с началом дождливого времени года Во время ухаживания самец поёт, расположившись на ветке или стволе практически вертикально, повернувшись к самке, и завлекательно помахивает перед ней пучком строительного материала[4]. После формирования пары она строит гнездо неровной яйцевидной формы из травы и соломы с одним входным отверстием, выстеленное мягкой травой и перьями; строит в основном самка, а самец поставляет материал для гнезда. Гнездо может строиться на невысоком (до 3 м) дереве, в колючем кусте или на земле в куче веток. Отмечаются случаи, когда гнёзда амадин строились в основании гнёзд крупных хищных птиц — орлов и грифов. Часто используются брошенные гнёзда других вьюрков. В кладке от 3 до 8 (по данным одного автора — до 25) белых овальных яиц. Высиживание продолжается 19 дней. Только что вылупившиеся птенцы чёрного цвета, первые десять дней жизни проводят в гнезде в молчании, пока родители не перестают носить им пищу, так что наиболее активные пары успевают за сезон высидеть до четырёх кладок[6].
Рацион малабарской амадины составляют семена и беспозвоночные. Питаются птицы этого вида обычно небольшими стаями на открытой местности.
Напишите отзыв о статье "Малабарская амадина"
Примечания
- ↑ [avibase.bsc-eoc.org/species.jsp?lang=EN&avibaseid=C03E353AFBA1FB74 White-throated Munia (Lonchura malabarica)]. Avibase — the world bird database. Проверено 19 ноября 2013.
- ↑ Restall, 1996, pp. 63—64.
- ↑ Harrison, C. J. O. The taxonomic status of the African Silverbill // Ibis. — 1964. — Vol. 106, № 4. — P. 462-468. — DOI:10.1111/j.1474-919X.1964.tb03727.x.
- ↑ 1 2 3 4 Restall, 1996, p. 64.
- ↑ 1 2 [www.archive.org/stream/faunaofbritishin02oate#page/188/mode/1up Uroloncha malabarica. The White-throated Munia] // The fauna of British India, including Ceylon and Burma: Birds / Eugene W. Oates.. — London, 1889. — P. 188.
- ↑ 1 2 3 4 5 Restall, 1996, p. 65.
- ↑ 1 2 [www.iucnredlist.org/details/22719770/0 Малабарская амадина]: информация на сайте Красной книги МСОП (англ.)
- ↑ [eol.org/pages/922059/overview Малабарская амадина]: информация на сайте «Энциклопедия жизни» (EOL)
Литература
- Robin Restall. Indian Silverbill // [books.google.ca/books?id=-VGaZDJ_dAgC&lpg=PA63&vq=Indian%20Silverbill&dq=indian%20african%20silverbill%20harrison&pg=PA63#v=snippet&q=Indian%20Silverbill&f=false Munias and Mannikins]. — Pica Press, 1996. — P. 63—66. — ISBN 978-1-4081-3545-7.
Ссылки
- [www.iucnredlist.org/details/22719770/0 Малабарская амадина]: информация на сайте Красной книги МСОП (англ.)
Отрывок, характеризующий Малабарская амадина
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Со всех сторон слышны были шаги и говор проходивших, проезжавших и кругом размещавшейся пехоты. Звуки голосов, шагов и переставляемых в грязи лошадиных копыт, ближний и дальний треск дров сливались в один колеблющийся гул.
Теперь уже не текла, как прежде, во мраке невидимая река, а будто после бури укладывалось и трепетало мрачное море. Ростов бессмысленно смотрел и слушал, что происходило перед ним и вокруг него. Пехотный солдат подошел к костру, присел на корточки, всунул руки в огонь и отвернул лицо.
– Ничего, ваше благородие? – сказал он, вопросительно обращаясь к Тушину. – Вот отбился от роты, ваше благородие; сам не знаю, где. Беда!
Вместе с солдатом подошел к костру пехотный офицер с подвязанной щекой и, обращаясь к Тушину, просил приказать подвинуть крошечку орудия, чтобы провезти повозку. За ротным командиром набежали на костер два солдата. Они отчаянно ругались и дрались, выдергивая друг у друга какой то сапог.
– Как же, ты поднял! Ишь, ловок, – кричал один хриплым голосом.
Потом подошел худой, бледный солдат с шеей, обвязанной окровавленною подверткой, и сердитым голосом требовал воды у артиллеристов.
– Что ж, умирать, что ли, как собаке? – говорил он.
Тушин велел дать ему воды. Потом подбежал веселый солдат, прося огоньку в пехоту.
– Огоньку горяченького в пехоту! Счастливо оставаться, землячки, благодарим за огонек, мы назад с процентой отдадим, – говорил он, унося куда то в темноту краснеющуюся головешку.
За этим солдатом четыре солдата, неся что то тяжелое на шинели, прошли мимо костра. Один из них споткнулся.
– Ишь, черти, на дороге дрова положили, – проворчал он.
– Кончился, что ж его носить? – сказал один из них.
– Ну, вас!
И они скрылись во мраке с своею ношей.
– Что? болит? – спросил Тушин шопотом у Ростова.
– Болит.
– Ваше благородие, к генералу. Здесь в избе стоят, – сказал фейерверкер, подходя к Тушину.
– Сейчас, голубчик.
Тушин встал и, застегивая шинель и оправляясь, отошел от костра…
Недалеко от костра артиллеристов, в приготовленной для него избе, сидел князь Багратион за обедом, разговаривая с некоторыми начальниками частей, собравшимися у него. Тут был старичок с полузакрытыми глазами, жадно обгладывавший баранью кость, и двадцатидвухлетний безупречный генерал, раскрасневшийся от рюмки водки и обеда, и штаб офицер с именным перстнем, и Жерков, беспокойно оглядывавший всех, и князь Андрей, бледный, с поджатыми губами и лихорадочно блестящими глазами.
В избе стояло прислоненное в углу взятое французское знамя, и аудитор с наивным лицом щупал ткань знамени и, недоумевая, покачивал головой, может быть оттого, что его и в самом деле интересовал вид знамени, а может быть, и оттого, что ему тяжело было голодному смотреть на обед, за которым ему не достало прибора. В соседней избе находился взятый в плен драгунами французский полковник. Около него толпились, рассматривая его, наши офицеры. Князь Багратион благодарил отдельных начальников и расспрашивал о подробностях дела и о потерях. Полковой командир, представлявшийся под Браунау, докладывал князю, что, как только началось дело, он отступил из леса, собрал дроворубов и, пропустив их мимо себя, с двумя баталионами ударил в штыки и опрокинул французов.
– Как я увидал, ваше сиятельство, что первый батальон расстроен, я стал на дороге и думаю: «пропущу этих и встречу батальным огнем»; так и сделал.
Полковому командиру так хотелось сделать это, так он жалел, что не успел этого сделать, что ему казалось, что всё это точно было. Даже, может быть, и в самом деле было? Разве можно было разобрать в этой путанице, что было и чего не было?
– Причем должен заметить, ваше сиятельство, – продолжал он, вспоминая о разговоре Долохова с Кутузовым и о последнем свидании своем с разжалованным, – что рядовой, разжалованный Долохов, на моих глазах взял в плен французского офицера и особенно отличился.
– Здесь то я видел, ваше сиятельство, атаку павлоградцев, – беспокойно оглядываясь, вмешался Жерков, который вовсе не видал в этот день гусар, а только слышал о них от пехотного офицера. – Смяли два каре, ваше сиятельство.
На слова Жеркова некоторые улыбнулись, как и всегда ожидая от него шутки; но, заметив, что то, что он говорил, клонилось тоже к славе нашего оружия и нынешнего дня, приняли серьезное выражение, хотя многие очень хорошо знали, что то, что говорил Жерков, была ложь, ни на чем не основанная. Князь Багратион обратился к старичку полковнику.
– Благодарю всех, господа, все части действовали геройски: пехота, кавалерия и артиллерия. Каким образом в центре оставлены два орудия? – спросил он, ища кого то глазами. (Князь Багратион не спрашивал про орудия левого фланга; он знал уже, что там в самом начале дела были брошены все пушки.) – Я вас, кажется, просил, – обратился он к дежурному штаб офицеру.
