London Town

</td></tr> </td></tr>

London Town
Студийный альбом Wings
Дата выпуска	31 марта 1978
Записан	февраль 1977 — январь 1978 на Abbey Road Studios и AIR London Studios, Лондон; Виргинские острова (на борту яхты)
Жанр	рок
Длительность	51:29
Продюсер	Пол Маккартни
Страна	Великобритания Великобритания
Лейблы	Parlophone (UK) Capitol (US)
Профессиональные рецензии
All Music Guide Robert Christgau (B) Rolling Stone (Not rated) MusicHound
Хронология Wings
Wings over America (1976) London Town (1978) Wings Greatest (1978)
Хронология Пола Маккартни
Thrillington (1977) London Town (1978) Wings Greatest (1978)
Синглы из London Town
«With a Little Luck» Выпущен: 20 марта 1978 «I've Had Enough» Выпущен: 16 июня 1978 «London Town» Выпущен: 26 августа 1978

К:Альбомы 1978 года

London Town (рус. Город Лондон) — студийный альбом британской рок-группы Wings, выпущенный в 1978 году, шестой альбом в дискографии группы; девятый альбом в сольной дискографии лидера группы Пола Маккартни вне и после его участия в группе The Beatles.

Об альбоме

Запись этого альбома была долгим и беспорядочным проектом, во время которого группа потеряла двух своих участников (гитариста Джимми Маккалоха и барабанщика Джо Инглиша), у Линды и Пола Маккартни родился сын Джеймс, а также был издан самый продаваемый сингл в британской истории — «Mull of Kintyre». Участник Wings Денни Лэйн позже записал кавер-версии на две песни из этого альбома («Children Children» и «Deliver Your Children») и выпустил их на своём сольном альбоме Performs the Hits of Wings, вышедшем в 2007.

Создание альбома

После коммерческого успеха в 1976 году — выпуска альбома Wings at the Speed of Sound и хорошо прошедшего мирового тура в его поддержку Wings Over the World tour, — Пол Маккартни рассчитывал, что и 1977 будет таким же успешным годом. Но всё произошло не настолько гладко, как было запланировано.

7 февраля 1977 Wings начали работать над следующим альбомом на студии Эбби Роуд, и работа продолжалась до 31 марта. Планы Пола Маккартни относительно тура группы по США вновь были сорваны из-за беременности его жены Линды их третьим совместным ребёнком (ранее у них родились две дочери: Мэри в 1969 и Стелла в 1971). Понимая, что до родов у них ещё есть время — и, как часто бывало, для добавочного вдохновения подыскивая различные интересные места для записи — чета Маккартни и остальные Wings арендовали четыре яхты, пришвартованные около берегов Виргинских островов (идею выбрать это место выдвинул звукоинженер Джефф Эмерик, часто работавший с Маккартни ещё со времён The Beatles в 1960-х), на одной из которых, называвшейся «Fair Carol», расположили аппаратуру для записи, а на остальных жили; так работа продолжалась в течение всего мая (со 2 мая по 31 мая), было записано 13 песен, из них семь песен («Cafe on the Left Bank», «I’m Carrying», «I’ve Had Enough», «With a Little Luck», «Famous Groupies», «Don’t Let It Bring You Down» и «Morse Moose and the Grey Goose») в итоге вошли в альбом, а другие шесть («Boil Crisis», «El Toro Passing», «Running Round the Room», «Standing Very Still», «After You’ve Gone» и «Fairy Tale») не были изданы. Имея в виду море как место записи, первоначальное рабочее название альбома было Water Wings (рус. Крылья в воде или Водяные крылья). В конце мая из-за прогрессировавшей беременности Линды Пол Маккартни решил прекратить запись в «морских условиях»; он оставил для последующей записи, которая произошла в августе на студии Spirit of Ranachan в шотландском городе Кэмпбелтаун, две ещё не записанные песни — «Mull of Kintyre» и «Girls' School». Обе песни были записаны в августе, а затем выпущены на сингле 11 ноября 1977; вразрез с первоначальными планами Маккартни, это было единственное издание записей Wings в 1977.

Ещё до выхода сингла состав Wings понёс две потери. Барабанщик Джо Инглиш начал тосковать по жизни в США, покинул Великобританию и вернулся домой. Соло-гитарист Джимми Маккалох в сентябре 1977 перешёл в группу Small Faces (по иронии судьбы, человек, который предупреждал слушателей об опасности наркотиков и алкоголя в ранних песнях Wings «Medicine Jar» и «Wino Junko», был в 26 лет найден умершим, предположительно от передозировки наркотиков). Впервые с 1973, со времён записи альбома Band on the Run, Wings снова остались втроём: Пол, Линда и Денни Лэйн. Спустя некоторое время после рождения 12 сентября сына Пола и Линды Джеймса Маккартни, с 25 октября по 1 декабря Wings работали на студии Эбби Роад; было записано пять вошедших в альбом песен («Backwards Traveller», «Cuff Link», «Children Children», «Girlfriend», «Name and Address») и одна в итоге неизданная («Waterspout»).

11 ноября 1977 с огромным коммерческим успехом был издан сингл «Mull of Kintyre», ставший в итоге наиболее продаваемым синглом в истории британской индустрии звукозаписи (перекрывший достижения даже самого успешного сингла The Beatles — «She Loves You»). И хотя формально этот результат был превышен в 1984 синглом созданной Бобом Гелдофом в благотворительных целях супергруппы Band Aid «Do They Know It’s Christmas?», «Mull of Kintyre» до сих пор является по количеству продаж в Великобритании четвёртым из всех синглов и первым — из не-благотворительных.

После дозаписей некоторых инструментов и наложений 3-14 декабря 1977 на студии Джорджа Мартина AIR London Studios и 4-23 января 1978 на студии Эбби Роад, альбом, названный в итоге London Town, был закончен. Предваряющий альбом сингл «With a Little Luck» достиг в чарте синглов США 1-й позиции за неделю до выхода альбома, который был издан 31 марта 1978. В альбом также вошла песня «Girlfriend», написанная первоначально для Майкла Джексона (Джексон чуть позднее тоже записал эту песню, которая вошла в его альбом 1979 года Off the Wall). Альбом был благожелательно встречен критиками, хорошо поднимался в чартах, достигнув 4-й позиции в Великобритании и 2-й позиции в США, где был продан в количестве более одного миллиона копий и стал «платиновым». Но после столь неплохого старта альбом не смог удерживаться на достигнутых позициях так же хорошо, как предыдущие издания Wings, несмотря на то, что предшествовавшие выходу альбома синглы «I've Had Enough» и «London Town» стали хитами. Хотя появления панк-рока (который заставил изменяться музыкальную индустрию), несомненно, внесло свой вклад в несколько меньшие, чем ожидалось, продажи London Town, альбом теперь рассматривается как обозначивший окончание пика коммерческого успеха Wings и начало некоторого коммерческого спада для Маккартни.

Как сообщалось, Пол Маккартни был недоволен Capitol Records в США, где «Mull of Kintyre» не достиг успеха (помещенная на стороне «Б» песня Girls' School скромно вошла в Top 40, заняв там 33-ю позицию), и был встревожен тем, что это плохая реклама для London Town. Когда его контракт с Capitol закончился, Маккартни быстро подписал контракт с Columbia Records на издание его записей только для Северной Америки (а контракт с EMI распространялся на весь остальной мир), и это оставалось так до 1984, когда он вновь вернулся к Capitol.

В 1993 был проделан ремастеринг London Town, и альбом был переиздан на CD как часть серии The Paul McCartney Collection; бонус-треками были добавлены «Mull of Kintyre» и «Girls School».

Оформление альбома

Коллаж, дизайн обложки, оформление обложки и фотографии: Пол Маккартни, Денни Лэйн, Линда Маккартни.

Список композиций

Слова и музыка всех песен Пол Маккартни, за исключением отмеченные особо. 

Сторона 1
№	Название	Автор	Длительность
1.	«London Town»	Пол Маккартни / Денни Лэйн	4:10
2.	«Cafe on the Left Bank»		3:25
3.	«I'm Carrying»		2:44
4.	«Backwards Traveller»		1:09
5.	«Cuff Link»		1:59
6.	«Children Children» (ведущий вокал Денни Лэйн)	Пол Маккартни / Денни Лэйн	2:22
7.	«Girlfriend»		4:39
8.	«I've Had Enough»		3:02

Сторона 2
№	Название	Автор	Длительность
9.	«With a Little Luck»		5:45
10.	«Famous Groupies»		3:36
11.	«Deliver Your Children» (ведущий вокал Денни Лэйн)	Пол Маккартни / Денни Лэйн	4:17
12.	«Name and Address»		3:07
13.	«Don't Let It Bring You Down»	Пол Маккартни / Денни Лэйн	4:34
14.	«Morse Moose and the Grey Goose»	Пол Маккартни / Денни Лэйн	6:25

Бонус-треки на переиздании 1993 года
№	Название	Автор	Длительность
15.	«Girls' School»		4:38
16.	«Mull of Kintyre»	Пол Маккартни / Денни Лэйн	4:42

Участники записи

• Пол Маккартни — вокал, гитара, бас-гитара, барабаны, перкуссия, скрипка, клавишные, флажолет, рекордер
• Линда Маккартни — клавишные, фортепиано, перкуссия, вокал
• Денни Лэйн — гитара, бас-гитара, флажолет, recorder, перкуссия, вокал
• Джимми Маккалох — гитара, перкуссия, бэк-вокал
• Джо Инглиш — вокал, барабаны, перкуссия, гармоника

Чарты

Места в чартах

Страна	Чарт (1978)	Место
Австралия	Kent Music Report Chart	3
Австрия	Albums Chart	4
Канада	RPM Albums Chart	2
Голландия	Mega Albums Chart	1
Франция	SNEP Albums Chart	3
Италия	Albums Chart	8
Япония	Oricon LP Chart	4
Новая Зеландия	Albums Chart	4
Норвегия	VG-lista Albums Chart	2
Швеция	Albums Chart	4
Великобритания	UK Albums Chart	4
США	Billboard 200	2
Западная Германия (ФРГ)	Media Control Albums Chart	6

Годовые чарты

Страна	Чарт (1978)	Место
Австралия	Albums Chart	25
Австрия	Albums Chart	12
Канада	Albums Chart	22
Франция	Albums Chart	11
Италия	Albums Chart	49
Япония	Albums Chart	45
Великобритания	Albums Chart	24
США	Billboard 200	56

Сертификации и количество продаж

Страна	Сертификация	Количество продаж
Франция (SNEP)	Золото	265,800
Германия (BVMI)	Золото	250,000^
Япония (Oricon Charts)		86,000
Нидерланды (NPVI)	Платина	100,000^
Великобритания (BPI)	Золото	100,000^
США (RIAA)	Платина	1,000,000^
^ — обозначает, что количество продаж оценивается только по сертификации

Ссылки

• [www.discogs.com/Wings-London-Town/release/1411640 Wings (2) — London Town (Vinyl, LP, Album) at Discogs]
• [www.paulmccartney.com/web/guest/album-details?p_p_id=AlbumDetails_WAR_AlbumDetailsportlet&p_p_lifecycle=0&p_p_state=normal&p_p_mode=view&p_p_col_id=column-1&p_p_col_count=1&p_r_p_564233524_tag=album-london+town&#p_AlbumDetails_WAR_AlbumDetailsportlet%20#TOP London Town — album details на paulmccartney.com]
• [www.beatlesbible.com/people/paul-mccartney/albums/london-town/ Paul McCartney: London Town | The Beatles Bible]
• [www.p-mccartney.ru/londontown_album.htm «London Town» — альбом Пола Маккартни и группы «Wings»] (рус.)

Отрывок, характеризующий London Town

– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.


Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.