Londres 38
Координаты: 33°26′39″ ю. ш. 70°38′53″ з. д. / 33.4442111° ю. ш. 70.6482083° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-33.4442111&mlon=-70.6482083&zoom=14 (O)] (Я)
«Londres 38» — дом в центре Сантьяго, один из тайных центров содержания и проведения пыток над бессудно арестованными диссидентами и оппозиционерами диктатуре Пиночета. До военного переворота здание использовалось местным отделением Социалистической партии Чили. В документах Управления национальной разведки значился под кодовым названием «Юкатан» (исп. Yucatán).
Содержание
История
Сразу же после военного переворота 11 сентября 1973 г. бывшее отделение Социалистической партии Чили было превращено Управлением национальной разведки в действовавший до конца 1974 г. один из самых жестоких тайных центров пыток[1], участие в которых принимал в том числе Мигель Краснов[2].
«Londres 38» стал одним из звеньев цепи аналогичных центров Управления национальной разведки, организованных в Столичной области для уничтожения членов Левого революционного движения, Социалистической и Коммунистической партии Чили. «Londres 38» имел постоянную связь с пыточными центрами расположенными в доме Хосе Доминго Каньяса, в Вилье Гримальди и на территории бывшей дискотеки «Венда секси».
Пытки
Наиболее часто используемыми видами пыток были применение электрогенератора, «гриль» и использование членов семей для давления на заключенных: их избиения, унижения, изнасилования[3].
Современность
29 ноября 1978 г. Пиночет, Верховным декретом №964, передал здание военному Институту им. О'Хиггинса, которым руководил Вашингтон Карраско, также замешанный в пытках и убийствах[4]. Тогда же был сменён номер дома с 38 на 40.
12 октября 2005 г., по запросу «Коллектива Londres 38», зданию был присвоен статус Национального монумента. В 2006 г. Институтом им. О'Хиггинса здание было выставлено на аукцион, но из-за оппозиции со стороны правозащитных и историко-исследовательских организаций продано не было и в 2008 году перешло в собственность государства.
Напишите отзыв о статье "Londres 38"
Литература
- Ministerio de Interior. Informe de la Comisión Nacional de Comisión Prisión Política y Tortura. Santiago. 2005. ISBN 956-7808-47-3.
Примечания
- ↑ Informe de la Comisión Nacional de Verdad y Reconciliación. Santiago. Reedición de la Corporación Nacional de Reparación y Reconciliación. 1996. p. 464.
- ↑ [www.desaparecidos.org/bbs/archives/003407.html Pinochet regime sent to a criminal court in France]
- ↑ [www.chipsites.com/derechos/campo_santiago_londres_38_eng.html Human Rights in Chile: Londres 38]
- ↑ [www.memoriaviva.com/culpables/criminales%20c/Carrasco.htm Memoria Viva: Criminales — Washington Carrasco Fernandez]
Ссылки
- [www.londres38.cl Colectivo Londres 38]
- [www.memoriaviva.com/Centros/00Metropolitana/londres_38.htm Londres 38 en Memoria Viva]
- [www.monumentos.cl Consejo de Monumentos Nacionales de Chile]
Отрывок, характеризующий Londres 38
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
