M2 (средний танк)

Средний танк M2A1
Классификация	средний танк
Боевая масса, т	18.7
Компоновочная схема	отделение управления спереди, боевое отделение посередине, моторное сзади
Экипаж, чел.	6
История
Годы производства	1939—1941
Годы эксплуатации	1939—1942
Количество выпущенных, шт.	52 M2; 94 M2A1
Основные операторы
Размеры
Длина корпуса, мм	5380
Ширина корпуса, мм	2620
Высота, мм	2840
Бронирование
Тип брони	стальная, гомогенная, 9,5-32 мм
Вооружение
Калибр и марка пушки	37-мм пушка М6
Тип пушки	нарезная
Боекомплект пушки	200
Углы ГН, град.	360 (ручной привод)
Прицелы	телескопический М5А1
Пулемёты	8 × 7,62-мм Browning М1919А4
Подвижность
Тип двигателя	Continental R975EC2, 9-цилиндровый, карбюраторный, звездообразный, воздушного охлаждения
Мощность двигателя, л. с.	400 л.с. (294,4 кВт) при 2400 об/мин.
Скорость по шоссе, км/ч	43
Скорость по пересечённой местности, км/ч	27.5
Запас хода по шоссе, км	209
Тип подвески	блокированная с вертикальными спиральными пружинами
Преодолеваемый подъём, град.	35°
Преодолеваемая стенка, м	0,6
Преодолеваемый ров, м	2,25
Преодолеваемый брод, м	1,06

M2 (англ. M2) — средний танк США периода Второй мировой войны. Является прямым предшественником танка М3 «Генерал Ли». Морально устарел ещё до начала серийного выпуска ввиду несовершенства конструкции корпуса и слабого вооружения. В боевых действиях никогда не участвовал, использовался в качестве учебного танка на территории США.

История создания

В соответствии с Актом о национальной обороне от 1920-го года, развитие бронетанковой техники в США перешло под контроль сухопутных войск, что определило разработку в дальнейшем танков для непосредственной поддержки пехоты. Из всего множества опытных моделей, производимых в то время в Соединённых штатах, серийно выпускался лишь T4 в 1935—1936 годах. В 1938 году в Рок-Айлендском арсенале была разработана совершенно новая машина, в которой отказались от использовавшегося ранее в средних танках колёсно-гусеничного хода, предложенного Кристи. Новая машина получила индекс T5. Конструкторы постарались максимально унифицировать узлы и агрегаты, использованные ранее на прототипе лёгкого танка T2, что положительно сказывалось в пользу удешевления боевой машины. Машину вооружили шестью 7,62-мм пулемётами, четыре из которых монтировались в подвижных установках для обеспечения кругового обстрела, а два лобовых пулемёта устанавливались неподвижно в лобовом листе корпуса широкой надстройки барбетного типа. В средней части корпуса монтировалась башня с установленной в ней 37-мм пушкой. В кормовой части установили двигатель «Континенталь» мощностью 250 л.с. Трансмиссию и бортовые передачи разместили в передней части корпуса.

Проведённые испытания показали, что двигатель выдаёт недостаточно мощности для среднего танка (масса T5 составляла 15 тонн), в результате чего на машину был установлен 9-цилиндровый 350-сильный двигатель «Райтом». В результате машина получила индекс T5 фазы III (фаза II подразумевала установку на танк альтернативный двигатель, ни одной машины построено не было). В июне 1939 года испытания новой машины были закончены, после чего её приняли на вооружение под обозначением Средний танк M2.

Характерные особенности

• Корпус частично клёпанный, частично сварной. Башня полностью сварная
• Отклоняющиеся пластины, установленные под углом на кормовых решётках, предназначались для отклонения пуль кормовых пулемётов вниз при прохождении окопов противника
• Модификации М2 и М2А1 легко внешне отличимы по грязеотбойным щиткам на лобовом листе корпуса и дополнительному бронированию артиллерийской установки на М2А1

Начало производства

Производство первых 15 машин началось в августе 1939 года в Рок-Айлендском арсенале. На M2 максимальная толщина брони составляла 25 мм, а пулемёты, расположенные на предсерийных моделях в лобовом листе надстройки, перенесли на борта башни. Параллельно мелкосерийному производству продолжались работы по усовершенствованию машины. В 1940 году создали модификация, в которой был увеличен объём башни, сменилась ориентация её бронелистов с наклонных на вертикальные, увеличилась толщина брони с 25 мм до 32 мм. Так же новая модификация отличалась расширенными гусеницами, дополнительным бронированием маски пушки, улучшенными приборами наблюдения, истановлением грязеотбойных щитков на лобовом листе. Главным преимуществом новой машины стал форсированный двигатель до 400 л.с. за счёт установки наддува. Танк был принят на вооружение под индексом M2A1. Впоследствии было предложено запустить его в массовое производство в соответствии с программой Национального вооружения, принятой 30 июня 1940 года. Фирма «Америкэн Кар энд Фаундри» уже массово производила лёгкий танк M2A4, а Детройтский танковый арсенал, предназначенный для производства средних танков, находился в стадии строительства, которое было поручено фирме Крайслер при поддержке правительства США. В связи с этим, 15 августа 1940 года Крайслер получила заказ на постройку 1000 M2A1, с темпом выпуска в 100 машин в месяц по окончании строительства арсенала.

Из перспективного — в устаревший

Оценка боевых действий в Европе показала, что M2A1 с его вооружением в виде пулемётов и 37-мм пушки и частично клёпаным корпусом не может на равных противостоять средним танкам Вермахта PzKpfw III и PzKpfw IV, в связи с чем 5 июня 1940 года начальник Управления пехоты обратился к Артиллерийской технической службе (АТС) с предложением установить на американские средние танки 75-мм пушку. Генерал Чаффи, командующий бронетанковыми войсками Великобритании, в августе 1940 прибыл в США с целью выработки ТТХ к будущим средним танкам, где также изъявил одним из требований к танку вооружение в виде 75-мм орудия. Однако, слишком маленькая башня M2A1 не могла вместить массивную казённую часть орудия. Поэтому АТС пошла на компромисс, приняв в виде временной меры установку 75-мм пушки в спонсон по правому борту корпуса. В качестве опытной машины была использована T5E2, представляющая собой опытный T5 фазы III с 75-мм орудием в корпусе.

Рождение M3

28 августа 1940 года контракт с Крайслером на производство M2A1 был приостановлен, а заказ на производство 126 машин передан Рок-Айлендскому арсеналу, где с сентября 1940 по август 1941 было произведено 94 машины, после чего производство было прекращено. А на заводах Крайслера приступили к производству танка М3. Примечательно, что М3 не имеет прототипа, обозначенного литерой «Т», то есть этот танк не разрабатывался до принятия на вооружение, являясь временной мерой, пока не создан танк с полноценным 75-мм орудием внутри башни.

Применение

В составе армии США М2 не принимали участия в боевых действиях и использовались в качестве учебных вплоть до конца 1942 г. На базе танка было построено несколько опытных и экспериментальных машин, одна из которых — Т9 — была принята на вооружение в качестве артиллерийского тягача М4 и выпускалась до 1945 г. Некоторое количество М2 было поставлено в СССР по программе ленд-лиза. Два из них были переданы 114-й танковой бригаде и использовались во время второй битвы за Харьков.

Модификации

М2

Первоначальная серийная модель 1939 года

М2А1

Вторая серийная модель, модификация 1940—1941 годов

М2 с огнемётом Е2

Опытная машина 1941 года для испытаний танкового огнемёта. Длинный брандспойт огнемёта крепился вместо 37-мм пушки, а бак с огнесмесью ставился в кормовой части корпуса

Литература

• Чемберлен П., Элис К. Британские и американские танки Второй мировой войны. — М.: Астрель, 2003. — 222 с.

Ссылки

• [weapons-of-war.ucoz.ru/publ/36-1-0-69/ М2]
• [www.tankinfo.ru/Country/USA/1/medium/M2.php/ СРЕДНИЙ ТАНК М2]
• [www.aviarmor.net/tww2/tanks/usa/medium_m2.htm M2 Medium Tank]

Отрывок, характеризующий M2 (средний танк)

Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».