M.C.I.

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
</td></tr>
MCI
Сборник «Аквариума»
Дата выпуска

2001

Записан

19811983

Жанр

Рок

Длительность

46:14

Продюсер

Андрей Тропилло

Страна

Россия Россия

Лейбл

АнТроп

К:Альбомы 1984 года

M.C.I. — альбом-сборник песен группы «Аквариум», 2001 года. Студийный бутлег, составленный Тропилло, без ведома БГ.





Об альбоме

MCI сборник забракованных самим «Аквариумом» версий песен, записанных, по свидетельству БГ, для «Табу». Ещё до выхода первого заводского тиража с программой «MCI» поклонниками группы было создано своё оформление для CD[1]. Трек-лист на полиграфии самодельного издания отличается от трек-листа издания заводского.

Список композиций предварительного издания (к «празднику» 25-летия Свободной Звукозаписи)

  1. -30
  2. Марина
  3. Колыбельная
  4. Золотых лошадей
  5. Сентябрь
  6. Платан
  7. Контрданс
  8. Альтернатива
  9. Сторож Сергеев
  10. Небо становится ближе
  11. Песня № 2
  12. Нож режет воду (бонус-трек)

Песни «-30» и «Марина» записаны осенью 1980 года при помощи советской драм-машины «Лель», это были первые записи группы с участием Александра Ляпина. Записи песен «Золотых лошадей» и «Контрданс» были использованы в качестве бонус-треков к альбому «Акустика», «Платан», «Сторож Сергеев» и «Альтернатива» (в другой версии) — к альбому «Радио Африка», «Сентябрь» — к альбому Табу. «Песня № 2», посвящённая А. Макаревичу, появилась после выхода фильма «Душа». «Coda» на альбоме — это запись с «неразрешённого» концерта. Вначале бодрый голос объявляет: «Дальше поёт ансамбль Аквариум!», и после небольшой паузы звучит совсем другой голос: «Товарищи, концерт окончен…».

Аннотация к сборнику

  • Пели, пищали, говорили:

Б.Гребенщиков, А. «Дюша» Романов, В. Гаккель, С. Курёхин, А. Тропилло

  • Музицировали, скрипели и шумели:

Б.Гребенщиков, А. «Дюша» Романов, В. Гаккель, Е. Губерман, А. Куссуль, С. Курехин, А. Тропилло, М. «Фан» Васильев, П. Трощенков, А. Ляпин, А. Титов, И. Воропаев;

  • Крутили ручки, резали и клеили пленку, ставили микрофоны:

А. Тропилло, В. Глазков, А. Журавлев;

  • Помогали, покрывали, проводили:

Л. Кобрина, В. Кашинский, В. Писчасов.

  • Записи произведены в студии «Антроп», г. Ленинград, ул. Панфилова, 23 в 19791983 годах.

Звукорежиссер А. Тропилло. Сведение и монтаж в мобильной студии MCI, от эл. фидера Ленинградской Филармонии 23-25 июля 1983 года. Звукорежиссёры А. Тропилло, В. Гладков. Звукооператор А. Журавлёв.

(Информация с официального сайта группы[2])

Список композиций

  1. −30 (6:12)
  2. Марина (4:23)
  3. Колыбельная (2:24)
  4. Золотых лошадей (2:30)
  5. Контрданс (4:02)
  6. Альтернатива (2:45)
  7. Сторож Сергеев (3:18)
  8. Небо становится ближе (6:11)
  9. Песня № 2 (3:44)
  10. Сентябрь (5:00)
  11. Платан (5:27)
  12. Coda (0:18)

Напишите отзыв о статье "M.C.I."

Примечания

  1. [www.raritet-cd.ru/aquarium/mci.html Страница альбома на сайте raritet-cd.ru]
  2. [www.aquarium.ru:8083/discography/mci278.html Aquarium.ru.Страница альбома на официальном сайте группы]

Отрывок, характеризующий M.C.I.

Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.
Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.

Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.


Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.