Macintosh

Macintosh

Моноблок iMac, представленный в 2009 году.
Разработчик	Apple Inc.
Производитель	Apple Inc.
Тип	Персональный компьютер
Дата выхода	24 января 1984
Операционная система	Mac OS (1984–2000) OS X (2001–2016) macOS (2016–наст. вр.)
Сайт	[apple.com/mac/ om/mac/]

Macintosh [ˈmækɪntɒʃ] или Mac [mæk] — линейка персональных компьютеров производства корпорации Apple. Работают под управлением операционных систем семейства Mac OS, семейства Windows NT, A/UX, NeXTSTEP, GNU/Linux и Rhapsody. Своё название получили от сорта яблок «Malus 'McIntosh'».

История

1979—1984 годы: разработка

Проект Macintosh был запущен в конце 1970-х, когда Джеф Раскин, будучи уже сотрудником Apple, задумал сделать удобный и недорогой компьютер для рядового потребителя. Он решил назвать этот компьютер в честь своего любимого сорта яблок Мекинтош, но название нужно было изменить по юридическим соображениям, поскольку оно было слишком похоже по звучанию на название компании McIntosh Laboratory, производящей звуковое оборудование. Стив Джобс просил разрешения о свободном использовании этого наименования для компании Apple, но получил отказ, так что компании Apple потом пришлось покупать права на использование этого наименования. Раскин получил разрешение на запуск проекта и начал набирать новых людей в команду в сентябре 1979 года, в числе прочих ему нужен был инженер, способный изготовить полноценный прототип. Билл Аткинсон, входивший в команду другого проекта компании Apple под названием Lisa (они разрабатывали похожий компьютер, но более высокого уровня), познакомил Раскина с Барреллом Смитом, техником по ремонту оборудования, который пришел в компанию чуть раньше в том же 1979 году. За несколько лет Раскин собрал большую команду разработчиков, которые проектировали и создавали оригинальные машины Macintosh и исходную версию операционной системы Mac OS для своего компьютера. Кроме Раскина, Аткинсона и Смита в команду вошли Джордж Кроу, Крис Эспиноса, Джоанна Хоффман, Брюс Хорн, Сюзен Кэр, Энди Херцфельд, Гай Кавасаки, Даниэль Коттке и Джерри Мэнок.

Смит создал свою первую системную плату для Macintosh по спецификациям Раскина: она имела 64 килобайт ОЗУ, процессор Motorola 6809E и поддерживала вывод растрового изображения на монохромный дисплей разрешением 256×256 пикселей. Bud Tribble (Бад Триббл), ещё один член команды Mac, был заинтересован в запуске графических программ с платформы Lisa на машине Macintosh, поэтому спросил Смита, сможет ли он встроить в процессор Motorola 68000 из Lisa в систему Mac, не повышая себестоимость. К декабрю 1980 года Смит сумел спроектировать плату, которая не только несла на себе процессор 68000, но и поддерживала повышенную тактовую частоту — от 5 до 8 МГц; эта системная плата также могла выводить изображение на монитор с разрешением 384×256 пикселей. Конструкция Смита содержала меньше чипов оперативной памяти, чем Lisa, что значительно снизило себестоимость. Финальная конструкция Mac была самодостаточной и имела полноценный язык для работы с графикой QuickDraw и интерпретатор всего в 64 килобайт ПЗУ — намного больше, чем у большинства других компьютеров того времени; машина содержала 128 килобайт ОЗУ в виде шестнадцати чипов по 64 килобит, впаянных на материнскую плату. Хотя на плате не было слотов под дополнительную память, имелась возможность расширения ОЗУ до 512 килобайт за счёт распайки шестнадцати разъёмов, куда можно было устанавливать чипы ОЗУ ёмкостью 256 килобит вместо заводских микросхем по 64 килобит. В серию машина пошла со встроенным монохромным монитором диагональю 9 дюймов и разрешением 512×342 пикселей — размер монитора оказался больше запланированного.

Дизайн машины привлек внимание Стива Джобса, сооснователя Apple. Осознав, что Macintosh имеет лучшие рыночные перспективы, чем Lisa, он начал фокусировать своё внимание на этом проекте. Раскин окончательно покинул проект Macintosh в 1981 году из-за личного конфликта с Джобсом, а участник проекта Энди Херцфельд рассказал, что финальный дизайн Macintosh был ближе к идеям Джобса, чем к замыслам Раскина. Услышав, что в центре Xerox PARC создается прорывная технология графических интерфейсов, Джобс договорился о посещении центра, чтобы в деталях рассмотреть компьютер Xerox Alto и его средства разработки Smalltalk, предложив взамен опционы на покупку акций Apple. Пользовательские интерфейсы Lisa и Macintosh были созданы под влиянием технологий, увиденных в центре Xerox PARC и соединенных с собственными идеями участников проекта Macintosh. К работе над серией машин Macintosh Джобс также привлек промышленного дизайнера Хартмута Эсслингера, что в результате привело к созданию специального языка проектирования Snow White («Белоснежка»); хотя этот язык появился слишком поздно и не попал в первые модели Mac, он был реализован в большинстве компьютеров Apple, выпущенных в середине и конце 1980-х годов.

Несмотря ни на что, лидерство Джобса в проекте Macintosh не продлилось долго; после ожесточенной внутренней борьбы с новым руководителем компании Джоном Скалли в 1985 году Джобс уволился из Apple. После ухода Джобс основал ещё одну компьютерную компанию NeXT, нацеленную на рынок образовательной сферы, и не возвращался до 1997 года, когда компания Apple поглотила компанию NeXT.

Машину Macintosh 128K производили на фабрике Apple во Фримонте.

Выпущенные модели

Первый Mac был выпущен 24 января 1984 года. Популярно мнение о том, что это был первый персональный компьютер, использующий графический интерфейс пользователя, вместо стандартного на тот момент интерфейса командной строки, хотя существовали и более ранние аналоги, например Xerox Star. Вскоре после этого компания прекратила разработку и производство семейства Apple III, которое оказалось неконкурентоспособным.

В настоящее время компьютеры Macintosh представлены следующими линейками продуктов: ноутбуки верхнего уровня MacBook Pro, ультрапортативный ноутбук MacBook Air, сверхлегкий ноутбук MacBook, компактные настольные компьютеры Mac mini, моноблочные настольные компьютеры с интегрированным дисплеем iMac, рабочие станции верхнего уровня Mac Pro. Внутри каждой линейки выпускается несколько различных конфигураций.

Первоначально семейство Macintosh объединяло платформы, созданные на базе процессоров Motorola (68000, 68020), впоследствии заменённые более мощными процессорами IBM PowerPC (использовались в моделях компьютеров PowerMac), а затем процессорами Intel.

Последние настольные компьютеры и серверы на базе PowerPC оснащались 64-разрядными процессорами G5, а ноутбуки — 32-разрядными G4. Из-за большого тепловыделения и потребления энергии процессорами G5, с чем IBM так и не удалось справиться, они так и не нашли применения в ноутбуках. Эта проблема, а также неспособность IBM выпустить процессоры с большей тактовой частотой, заставили Apple начать поиски нового поставщика процессоров. Такой поставщик был найден, и в 2006 году Apple начала переход на процессоры Intel. Запуск существующих приложений для платформы PowerPC на новых компьютерах происходил в режиме эмуляции с использованием технологии Rosetta. К концу 2006 года вся линейка компьютеров была переведена на новые процессоры. Архитектура Intel в то время поддерживалась операционной системой Mac OS X 10.4 только в 32-разрядном режиме.

К 2010 году все выпускаемые модели оснащаются процессорами 64-разрядными Intel Core 2 Duo и Xeon, предыдущая версия Mac OS X 10.5 поддерживает как 64-разрядный, так и 32-разрядный режимы на платформах Intel и PowerPC. Начиная с версии 10.6, Mac OS X работает только на платформе Intel, хотя поддержка приложений, скомпилированных под PowerPC, в режиме эмуляции пока оставлена. Mac OS X 10.6 Snow Leopard полностью 64-битная, как и большинство приложений.

Большинство современных приложений для платформы Mac OS X совместимо с любыми платформами Intel и PowerPC, поддерживаемыми операционной системой, но некоторые приложения поддерживают только платформу Intel, а в единичных случаях (например, IBM DB2) — только 64-разрядную платформу Intel.

В последнее время Apple допустила возможность использования ОС Windows, выпустив утилиту Boot Camp, которая позволяет устанавливать данную ОС (начиная с Windows XP SP2) на Маки, и включила эту утилиту в базовую поставку Mac OS. Существуют также дистрибутивы ОС Linux для платформы Macintosh.

Сфера применения

Компьютеры Macintosh могут применяться для решения таких же задач, как и компьютеры под управлением Windows и систем на базе ядра Linux. Имеется широкий выбор программного обеспечения, системного и прикладного, в том числе Microsoft Office for Mac, Adobe Photoshop и другие известные программы.

Также Macintosh широко используются в сфере компьютерной графики, полиграфии и звукозаписи.

Переход на операционную систему OS X, являющийся Unix совместимой OS и официально получившую сертификат UNIX 0.3, расширил выбор программного обеспечения для Macintosh, потому что большинство программ для Unix/Linux путём простой перекомпиляции либо после доработки могут запускаться в OS X.

Переход на архитектуру Intel

Со сменой архитектуры появилась проблема несовместимости команд процессоров: старые приложения, написанные для процессоров PowerPC, не могут запускаться на процессорах Intel. Решение этой проблемы ведётся в двух направлениях. Все новые приложения предлагается выпускать в рамках стратегии Universal binary (англ. Universal binary), когда один и тот же код может запускаться на обоих типах процессоров, а следовательно и на старых, и на новых компьютерах Macintosh. Старые же приложения запускаются на новых процессорах через специальный транслятор команд Rosetta, который переводит команды Intel в PowerPC и обратно. Для клиента этот процесс происходит абсолютно прозрачно, хотя и несколько замедляет работу приложения. Однако транслятор Rosetta имеет некоторые ограничения, главным из которых является то, что с его помощью можно запускать только приложения, написанные специально для Mac OS X, то есть созданные в среде Cocoa или Carbon (версии, разработанной специально для Mac OS X), облегчающая перенос приложений из предыдущих систем). Приложения, перешедшие из более ранней версии операционной системы, Mac OS 9 (которую ещё называют Classic), то есть не разработанные в среде Carbon, не могут запускаться через транслятор Rosetta, следовательно, уже не могут быть запущены на новых процессорах. К счастью, таких приложений осталось очень немного.

Переход на процессоры Intel значительно упростил, а, следовательно, и ускорил работу виртуальных машин, на которых запускаются виртуальные операционные системы. Более того, в настоящее время реализован проект Boot Camp, который позволяет устанавливать и запускать на Macintosh другие операционные системы и загружаться в одной из них. Уже поддерживается работа Windows XP и Windows Vista (как 32-битная версия, так и 64-битная для моделей с 64-битным процессором; написаны драйверы всех устройств Macintosh для этой операционной системы), Windows 7. Могут устанавливаться адаптируемые независимо от Apple дистрибутивы Linux (при установке ОС проблем не возникает, однако главная проблема в недостатке драйверов). Данная инициатива превращает Macintosh в универсальный компьютер, для которого доступно многообразие операционных систем для процессоров Intel. В Mac OS X 10.7 убрали Rosetta, поэтому приложения под PowerPC запускаться больше не будут.

Модельный ряд

Текущий модельный ряд компьютеров Macintosh представлен несколькими моделями:

• MacBook Pro — профессиональные ноутбуки, с 2006;
• MacBook Air — ультратонкий ноутбук для интернет-сёрфинга и простых задач, с 2008;
• MacBook — сверхлёгкий ноутбук с размером экрана 12" Retina и весом менее 1 кг, с 2015;
• Mac Pro — настольные компьютеры класса «рабочая станция»;
• iMac — компьютеры «всё в одном» (монитор, системный блок, аудио- видео-периферия), представленный в 1998;
• Mac mini — системные блоки персональных компьютеров, с 2005.

Интересные факты

Презентационный ролик компьютера, выпущенный в 1984 году, использовал мотивы романа Джорджа Оруэлла «1984».

Иллюстрации

• Macintosh 128k transparency.png

  Macintosh 128k (первый компьютер Macintosh, представлен в 1984 году)

• Imac 2007.png

  iMac

• Mac mini Intel Core.png

  Mac mini

• MacBook Pro.jpg

  MacBook Pro

Ссылки

• [www.youtube.com/watch?v=G0FtgZNOD44 Презентация первого Macintosh (1984 год)]
• [technotree.ru/kak-portirovat-igru-na-mak Портирование Windows приложений на Mac OS]

Отрывок, характеризующий Macintosh

– Эх, барышня! – говорил дворецкий. Но Наташа не сдалась, выкинула все вещи и быстро начала опять укладывать, решая, что плохие домашние ковры и лишнюю посуду не надо совсем брать. Когда всё было вынуто, начали опять укладывать. И действительно, выкинув почти все дешевое, то, что не стоило брать с собой, все ценное уложили в два ящика. Не закрывалась только крышка коверного ящика. Можно было вынуть немного вещей, но Наташа хотела настоять на своем. Она укладывала, перекладывала, нажимала, заставляла буфетчика и Петю, которого она увлекла за собой в дело укладыванья, нажимать крышку и сама делала отчаянные усилия.
– Да полно, Наташа, – говорила ей Соня. – Я вижу, ты права, да вынь один верхний.
– Не хочу, – кричала Наташа, одной рукой придерживая распустившиеся волосы по потному лицу, другой надавливая ковры. – Да жми же, Петька, жми! Васильич, нажимай! – кричала она. Ковры нажались, и крышка закрылась. Наташа, хлопая в ладоши, завизжала от радости, и слезы брызнули у ней из глаз. Но это продолжалось секунду. Тотчас же она принялась за другое дело, и уже ей вполне верили, и граф не сердился, когда ему говорили, что Наталья Ильинишна отменила его приказанье, и дворовые приходили к Наташе спрашивать: увязывать или нет подводу и довольно ли она наложена? Дело спорилось благодаря распоряжениям Наташи: оставлялись ненужные вещи и укладывались самым тесным образом самые дорогие.
Но как ни хлопотали все люди, к поздней ночи еще не все могло быть уложено. Графиня заснула, и граф, отложив отъезд до утра, пошел спать.
Соня, Наташа спали, не раздеваясь, в диванной. В эту ночь еще нового раненого провозили через Поварскую, и Мавра Кузминишна, стоявшая у ворот, заворотила его к Ростовым. Раненый этот, по соображениям Мавры Кузминишны, был очень значительный человек. Его везли в коляске, совершенно закрытой фартуком и с спущенным верхом. На козлах вместе с извозчиком сидел старик, почтенный камердинер. Сзади в повозке ехали доктор и два солдата.
– Пожалуйте к нам, пожалуйте. Господа уезжают, весь дом пустой, – сказала старушка, обращаясь к старому слуге.
– Да что, – отвечал камердинер, вздыхая, – и довезти не чаем! У нас и свой дом в Москве, да далеко, да и не живет никто.
– К нам милости просим, у наших господ всего много, пожалуйте, – говорила Мавра Кузминишна. – А что, очень нездоровы? – прибавила она.
Камердинер махнул рукой.
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.
– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.


Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.


Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.
– А у меня к вам, папаша, большая просьба, – сказал он.
– Гм?.. – сказал граф, останавливаясь.
– Еду я сейчас мимо Юсупова дома, – смеясь, сказал Берг. – Управляющий мне знакомый, выбежал и просит, не купите ли что нибудь. Я зашел, знаете, из любопытства, и там одна шифоньерочка и туалет. Вы знаете, как Верушка этого желала и как мы спорили об этом. (Берг невольно перешел в тон радости о своей благоустроенности, когда он начал говорить про шифоньерку и туалет.) И такая прелесть! выдвигается и с аглицким секретом, знаете? А Верочке давно хотелось. Так мне хочется ей сюрприз сделать. Я видел у вас так много этих мужиков на дворе. Дайте мне одного, пожалуйста, я ему хорошенько заплачу и…
Граф сморщился и заперхал.
– У графини просите, а я не распоряжаюсь.
– Ежели затруднительно, пожалуйста, не надо, – сказал Берг. – Мне для Верушки только очень бы хотелось.
– Ах, убирайтесь вы все к черту, к черту, к черту и к черту!.. – закричал старый граф. – Голова кругом идет. – И он вышел из комнаты.
Графиня заплакала.
– Да, да, маменька, очень тяжелые времена! – сказал Берг.
Наташа вышла вместе с отцом и, как будто с трудом соображая что то, сначала пошла за ним, а потом побежала вниз.
На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе все так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.
– Ты знаешь за что? – спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.