Mars Orbiter Camera
Mars Orbiter Camera и Mars Observer Camera (MOC) — две идентичные научные камеры, которые были установлены на борту двух исследовательских станций: Mars Global Surveyor и Mars Observer соответственно. Mars Orbiter Camera была создана компанией Malin Space Science Systems (англ.) (MSSS) для NASA. Стоимость всего проекта MOC составила около 44 млн. долл. США, что выше, чем предполагал бюджет проекта[1].
Содержание
Введение
Первоначально названная Mars Observer Camera, в 1986 году она была выбрана NASA для миссии Mars Observer, но камера смогла прислать только три изображения планеты Марс до потери связи с космическим аппаратом в 1993 году. Вторая камера имеет те же характеристики, но была переименована в Mars Orbiter Camera (MOC). Mars Orbiter Camera создала компания Malin Space Science Systems (англ.) (MSSS), при содействии Калифорнийского технологического института[2]. Камера запущена в составе космического аппарата Mars Global Surveyor (MGS) в 1996 году. Mars Orbiter Camera смогла сделать 243 668 фотографий на марсианской орбите, прежде чем Mars Global Surveyor вышел из строя в 2006 году[1].
Научный прибор состоял из трех составляющих: чёрно-белой узкоугольной камеры с пространственным разрешением 1,4 метров на пиксел (при съемке с высоты 378 км), а также двух широкоугольных камер с разрешающей способностью от 230 м до 7,5 км на пиксел. Узкоугольная камера сделала 97 097 снимков (примерно 40 %) из 243 668, в общей сложности присланных Mars Orbiter Camera[1].
Узкоугольная камера была помещена внутрь цилиндра длиной 80 и диаметром 40 см, две широкоугольные камеры были смонтированы чуть выше передней части цилиндра. Все камеры были построены на базе ПЗС-элементов и состояли из современнейшей электроники 1980-х годов, в том числе 32-битного радиационно-стойкого процессора, работающего на частоте 10 МГц (способного выполнять 1 млн операций в секунду) и 12 Мбайт оперативной памяти[1].
Помимо съёмки, 12 Мбайт оперативной памяти в Mars Orbiter Camera были также задействованы в работе главной ретранслирующей антенны аппарата Mars Global Surveyor, в качестве временного места хранения данных, необходимых для осуществления связи между приземлившимся аппаратом на Марс и Землёй. Например, более чем 7,6 терабит данных было передано от марсоходов миссии Mars Explorations Rover (Спирит и Оппортьюнити). Камера также помогла учёным NASA в поиске подходящих мест посадок для будущих марсоходов и спускаемых аппаратов[1].
Галерея
- Mars by Mars Observer.png
Марс, запечатлённый Mars Observer Camera, прежде чем была утеряна связь со станцией
- Mars 2.jpg
Марс, снятый Mars Orbiter Camera в насыщенных цветах. В центре Земля Аравия (яркая область)[3]
См. также
Компания Malin Space Science Systems (англ.) также построила и участвует в управлении другими камерами космических аппаратов NASA, в том числе:
- Mars Color Imager — камера, установленная на космическом аппарате Mars Reconnaissance Orbiter (MRO)
- CTX — камера на борту космического аппарата Mars Reconnaissance Orbiter (MRO)
- JunoCam — камера на борту космического аппарата «Юнона», которая будет приведена в действие на орбите вокруг Юпитера в 2016 году
Камеры на борту марсохода «Кьюрио́сити»:
- Mast Camera on Mars Curiosity Rover (MastCam)
- Mars Hand Lens Imager (MAHLI)
- Mars Descent Imager (MARDI)
Напишите отзыв о статье "Mars Orbiter Camera"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 (6 January 2010) «[www.marsjournal.org/contents/2010/0001/ An overview of the 1985–2006 Mars Orbiter Camera science investigation]». Mars - The International Journal of Mars Science and Exploration (Mars Informatics Inc.) 5: 1–60. DOI:10.1555/mars.2010.0001.
- ↑ 1 2 [www.msss.com/mars_images/moc/8_10_99_releases/moc2_166/ Defrosting Polar Dunes--"They Look Like Bushes!]. Malin Space Science Systems (10 August 1999). Проверено 4 декабря 2013.
- ↑ [photojournal.jpl.nasa.gov/catalog/PIA02004 PIA02004: Syrtis Major and Arabia Terra, Mars]. JPL.NASA.gov (14 June 2000). Проверено 4 декабря 2013.
Отрывок, характеризующий Mars Orbiter Camera
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.
3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
