Microdrive

Microdrive («майкродрайв») — торговая марка миниатюрных жёстких дисков, созданная IBM и впоследствии проданная Hitachi. Винчестеры этой марки были выполнены в формфакторе CompactFlash тип II (размеры 40 × 30 × 5 мм).

Microdrive не следует путать с винчестерами формфактора 1,8" (размеры 70 × 60 × 9 мм, выпускались компанией Hitachi под маркой Travelstar), как и с другими подобными винчестерами с интерфейсом IDE (44pin). Последние, будучи установленными в ноутбуках, из-за своих краев, скрытых обвеской, иногда дают повод принять их за Microdrive. Тем не менее это другой формфактор и их действительные размеры отличаются в два раза. Впоследствии ряд производителей выпускали изделия, полностью аналогичные Microdrive, под своими торговыми марками, однако в быту прижилось общее для всех носителей этого типа наименование микродрайв.

Стоимость мегабайта на носителях Microdrive на момент выхода на рынок была меньше, чем у CompactFlash. Однако надёжность хранения информации, быстродействие и энергопотребление уступали флеш-памяти. В связи с быстрым падением цен на флеш-накопители в 2006—2007 гг., практически вытеснен с рынка.

В настоящее время получил распространение интерфейс CompactFlash type II для подключения различных устройств к шине PCMCIA, таких как модемы, сетевые карты и т. д.

Характеристики

Старший в линейке Microdrive Hitachi 3K8 (8 ГБ) имел следующие технические характеристики:

• Скорость вращения шпинделя: 3600 оборотов в минуту.
• Скорость передачи данных: чтение 10 Мб/с и запись 5 Мб/сек.
• Размеры: 40 × 30 × 5 мм.
• Масса: 13 г.

История

• 1999 год — IBM выпускает Microdrive ёмкостью 170 и 340 Мб.
• 2000 год — IBM выпускает Microdrive ёмкостью 500 Мб и 1 Гб.
• 2003 год — Hitachi выпускает Microdrive ёмкостью 2 Гб.
• 2004 год — Seagate выпускает ST1 — аналог Microdrive ёмкостью 2.5 и 5 Гб.
• 2005 год — Seagate выпускает ST1 — аналог Microdrive ёмкостью 8 Гб.
• 2006 год — Seagate выпускает ST1 — аналог Microdrive ёмкостью 12 Гб.

Отрывок, характеризующий Microdrive

Император Наполеон еще не выходил из своей спальни и оканчивал свой туалет. Он, пофыркивая и покряхтывая, поворачивался то толстой спиной, то обросшей жирной грудью под щетку, которою камердинер растирал его тело. Другой камердинер, придерживая пальцем склянку, брызгал одеколоном на выхоленное тело императора с таким выражением, которое говорило, что он один мог знать, сколько и куда надо брызнуть одеколону. Короткие волосы Наполеона были мокры и спутаны на лоб. Но лицо его, хоть опухшее и желтое, выражало физическое удовольствие: «Allez ferme, allez toujours…» [Ну еще, крепче…] – приговаривал он, пожимаясь и покряхтывая, растиравшему камердинеру. Адъютант, вошедший в спальню с тем, чтобы доложить императору о том, сколько было во вчерашнем деле взято пленных, передав то, что нужно было, стоял у двери, ожидая позволения уйти. Наполеон, сморщась, взглянул исподлобья на адъютанта.
– Point de prisonniers, – повторил он слова адъютанта. – Il se font demolir. Tant pis pour l'armee russe, – сказал он. – Allez toujours, allez ferme, [Нет пленных. Они заставляют истреблять себя. Тем хуже для русской армии. Ну еще, ну крепче…] – проговорил он, горбатясь и подставляя свои жирные плечи.
– C'est bien! Faites entrer monsieur de Beausset, ainsi que Fabvier, [Хорошо! Пускай войдет де Боссе, и Фабвье тоже.] – сказал он адъютанту, кивнув головой.
– Oui, Sire, [Слушаю, государь.] – и адъютант исчез в дверь палатки. Два камердинера быстро одели его величество, и он, в гвардейском синем мундире, твердыми, быстрыми шагами вышел в приемную.
Боссе в это время торопился руками, устанавливая привезенный им подарок от императрицы на двух стульях, прямо перед входом императора. Но император так неожиданно скоро оделся и вышел, что он не успел вполне приготовить сюрприза.
Наполеон тотчас заметил то, что они делали, и догадался, что они были еще не готовы. Он не захотел лишить их удовольствия сделать ему сюрприз. Он притворился, что не видит господина Боссе, и подозвал к себе Фабвье. Наполеон слушал, строго нахмурившись и молча, то, что говорил Фабвье ему о храбрости и преданности его войск, дравшихся при Саламанке на другом конце Европы и имевших только одну мысль – быть достойными своего императора, и один страх – не угодить ему. Результат сражения был печальный. Наполеон делал иронические замечания во время рассказа Fabvier, как будто он не предполагал, чтобы дело могло идти иначе в его отсутствие.