Militia Dei (булла)
«Militia Dei» (с лат. — «воинство Божие; Божья армия») — булла римского папы Евгения III, датированная 7 апреля 1145 годом, освободившая орден тамплиеров от уплаты десятины и разрешившая Ордену строить собственные орденские часовни и церкви, а также хоронить умерших членов ордена в освящённой земле[1], то есть на кладбище внутри ограды их церквей.
Как и все папские буллы, «Militia Dei» получила название по первым словам текста. Вместе с буллами «Omne Datum Optimum» и «Milites Templi» она способствовала обогащению и процветанию ордена тамплиеров.
В 1160 году тамплиеры жаловались новому папе на то, что епископы отбирают у них треть от имущества, завещанного ордену теми, кто желал быть похороненным на их кладбищах. Папа ответил буллой «Dilecti filii», обязывавшей духовенство удовлетворяться четвертью завещательного дара.
Напишите отзыв о статье "Militia Dei (булла)"
Примечания
- ↑ Барбер Малколм. Процесс тамплиеров.
Литература
- Мельвиль Марион. История ордена Тамплиеров. Пер. с фр., СПб, 1999.
|
Это заготовка статьи о тамплиерах. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Militia Dei (булла)
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.
