Misery (песня The Beatles)

Misery
Исполнитель	The Beatles
Альбом	Please Please Me
Дата выпуска	22 марта 1963 (моно) 26 апреля 1963 (стерео)
Дата записи	11 февраля 1963
Жанр	поп-рок
Язык песни	английский
Длительность	1:47
Лейбл	Parlophone
Автор	Маккартни/Леннон
Продюсер	Джордж Мартин
Трек-лист альбома «Please Please Me»
I Saw Her Standing There (1) Misery (2) Anna (Go to Him) (3)

«Misery» (рус. Страдание) — песня группы The Beatles с альбома Please Please Me. Песня была написана Джоном Ленноном и Полом Маккартни. Согласно Леннону, «это была больше песня Джона, чем песня Пола, однако, она была написана совместно». Маккартни же приписываются следующие слова: «Не думаю, что кто-то из нас был главным в этой песне, это была просто заказная работа».

Одноимённый сингл Кенни Линча (Kenny Lynch), вышедший в 1963 году, стал первой в истории кавер-версией песни The Beatles.

История песни

В феврале 1963 года наиболее успешной британской исполнительницей была Хелен Шапиро (англ.), достигшая успеха в чартах ещё двумя годами ранее, в возрасте 14 лет. Менеджер певицы, Норри Парамор, искал свежий материал для её нового альбома и предложил The Beatles написать песню специально для неё.

«Misery» была задумана за кулисами перед выступлением The Beatles в зале Kings Hall в Сток-он-Тренте 26 января 1963 года, а закончена была в доме Пола Маккартни на Фортлин-Роуд 20 в Ливерпуле. Как комментировал сам Маккартни, «мы назвали её „Страдание“, она не настолько медленная, насколько она звучит, она довольно живая, и мы думали, что для Хелен она вполне подойдёт». Однако Парамор счёл её неподходящей, и тогда британский исполнитель и артист Кенни Линч, принимавший участие в том же концертном туре, записал её вместо Шапиро, став тем самым автором первой кавер-версии песни The Beatles. Версия Линча не вошла в чарты; его аранжировка была более популярно-ориентированной, чем та, которую использовали участники The Beatles. В 1973 году Линч был представлен на обложке альбома Band on the Run группы Wings (пятого сольного альбома Маккартни).

Когда участникам The Beatles потребовался оригинальный материал для их альбома Please Please Me, они записали свою версию этой песни, придав ей, по словам Иэна Макдоналда, «забавные нотки подростковой жалости к себе». Как и все оригинальные песни с первого альбома, эта песня была приписана Маккартни и Леннону (на последующих альбомах группы порядок авторства общих песен был изменён на теперь более привычное Леннон/Маккартни).

Запись песни

Песня была записана 11 февраля 1963 года в студии «Эбби Роуд» во время марафонской сессии, в течение которой группа записала бо́льшую часть материала для своего первого альбома.

При записи песни вместо обычной тогда скорости протяжки ленты (15 дюймов в секунду) был использован ускоренный темп в 30 дюймов в секунду, так как Джордж Мартин хотел лично добавить партию фортепиано в замедленном темпе октавой ниже.

В записи участвовали:

• Джон Леннон — вокал, ритм-гитара
• Пол Маккартни — вокал, бас-гитара
• Джордж Харрисон — соло-гитара
• Ринго Старр — ударные
• Джордж Мартин — фортепиано

Выпуск песни

Песня была выпущена на следующих альбомах группы:

• LP-альбом Please Please Me (Великобритания)
• LP-альбом Introducing… The Beatles (США)
• EP-альбом The Beatles (No. 1) (Великобритания)

Кавер-версии

• Сингл Кенни Линча, ставший первой в истории кавер-версией песни The Beatles (1963)
• Песня американской группы The Flamin’ Groovies с альбома Shake Some Action (1976)
• Песня сербской группы «Eva Braun» с альбома «Unplugged» (1993)

Интересный факт

• Элен Шапиро снялась в своём собственном фильме It’s Trad, Dad (вышедшем в Великобритании 16 апреля 1962 года), режиссёром которого выступил Ричард Лестер. Именно он впоследствии был режиссёром фильмов The Beatles «Вечер трудного дня» и «На помощь!».

Литература

• Badman, Keith. The Beatles Off the Record. — London: Omnibus, 2000. — P. 51. — ISBN 0-7119-7985-5.
• Harry, Bill. The Ultimate Beatles Encyclopedia. — London: Virgin Books, 1992. — ISBN 0-86369-681-3.
• Lewisohn, Mark. The Complete Beatles Recording Sessions. — второе. — London: Hamlyn, 1988. — ISBN 0-600-55798-7.
• MacDonald, Ian. Переворот в мозгах: записи The Beatles и шестидесятые = Revolution in the Head: The Beatles’ Records and the Sixties. — 2nd ed. — London: Pimlico, 2005. — ISBN 1-844-13828-3.
• Miles, Barry. Пол Маккартни: Много лет спустя = Paul McCartney: Many Years from Now. — New York: Henry Holt & Company, 1997. — P. 94. — ISBN 0-8050-5249-6.
• Sheff, David. Всё, что мы говорим: Последнее большое интервью с Джоном Ленноном и Йоко Оно = All We Are Saying: The Last Major Interview with John Lennon and Yoko Ono. — New York: St. Martin’s Press, 2000. — P. 169. — ISBN 0-312-25464-4.

Ссылки

• Pollack, Alan W. [www.icce.rug.nl/~soundscapes/DATABASES/AWP/m1.shtml Заметки о песне «Misery»] (англ.). Проверено 7 марта 2011. [www.webcitation.org/67c2pAy8W Архивировано из первоисточника 13 мая 2012].
• [www.beatlesbible.com/songs/misery/ Библия The Beatles: «Misery»] (англ.). Проверено 7 марта 2011. [www.webcitation.org/67c2pm2gn Архивировано из первоисточника 13 мая 2012].
• [www.steve.hamel.name/songs/misery.asp Текст песни «Misery»] (англ.). Проверено 29 июня 2014.
• [music-facts.ru/song/The_Beatles/Misery/ Переводы песни на русский язык] (рус.). Проверено 7 марта 2011. [www.webcitation.org/67c2qz4OF Архивировано из первоисточника 13 мая 2012].

Отрывок, характеризующий Misery (песня The Beatles)

В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.