Mitsubishi 1MT

1MT
1MT1N японской морской авиации
Тип	палубный бомбардировщик-торпедоносец
Разработчик	Mitsubishi, Sopwith
Производитель	Mitsubishi
Главный конструктор	Герберт Смит
Первый полёт	1922
Начало эксплуатации	1923
Конец эксплуатации	1930-е
Статус	снят с эксплуатации
Основные эксплуатанты	Императорский флот Японии
Единиц произведено	20
Изображения на Викискладе

Mitsubishi 1MTMitsubishi 1MT

Мицубиси 1MT (яп. 十年式艦上雷撃機, палубный торпедоносец флотский, Тип 10) — японский палубный бомбардировщик-торпедоносец, одномоторный триплан. Первый и единственный японский самолёт-триплан; первый палубный торпедоносец японской авиации.

История

В 1921 году Императорский флот Японии заказал компании Mitsubishi разработку палубного истребителя, палубного разведчика и палубного бомбардировщика-торпедоносца, которые должны были составить вооружение первого японского авианосца «Хосё», планируемого к спуску на воду в 1922 году. Компания обратилась к бывшему конструктору британской авиакомпании «Sopwith» инженеру Герберту Смиту с предложением спроектировать все три самолёта при помощи японских конструкторов. Смит прибыл с командой из семи британских авиаспециалистов и приступил к работе. Плодом стараний команды конструкторов стали три самолёта: истребитель 1MF1-5, разведчик 2MR и бомбардировщик 1MT1N.

Работы по бомбардировщику-торпедоносцу должны были ускориться по просьбе флота. Первый опытный образец был завершён 9 августа 1922, а его испытания прошли на заводском аэродроме Mitsubishi в Нагое (пилотировал опытный образец Уильям Джордон). Самолёт был выполнен быстро и соответствовал выдвигаемым требованиям, поэтому вскоре началась сборка второго опытного образца (испытания прошли в Касумигауре). Самолёт был принят на вооружение официально под индексом «палубный торпедоносец флотский, тип 10», став первым палубным торпедоносцем в истории японской авиации.

Если истребитель 1MF и разведчик 2MR производились и дальше и состояли на вооружении длительное время, то бомбардировщик 1MT всё-таки не оправдал ожиданий военных, вопреки благоприятным отзывам морских пилотов, испытавших самолёт. 1MT был слишком громоздким для размещения на авианосце, хотя Смит специально использовал схему триплана, чтобы этот самолёт мог нести торпеду. К тому же, несмотря на хорошую манёвренность, самолёт был полностью беззащитен перед вражескими истребителями, так как не имел никакого оборонительного вооружения и нуждался в истребительном прикрытии. После производства 20 таких машин флот отказался от использования «типа 10» и взял на вооружение трёхместный биплан B1M (тип 13) в 1924 году.

Один из двадцати построенных 1MT был переделан в гидросамолёт в авиационной исследовательской лаборатории Андо в префектуре Айти и с 1926 года эксплуатировался пассажирский и экспериментальный учебно-тренировочный самолет.

Характеристики

Технические характеристики

• Экипаж: 1 человек
• Длина: 9,78
• Размах крыла: 13,26 м
• Высота: 4,46 м
• Площадь крыла: 43 м²
• Масса пустого: 1368 кг
• Нормальная взлётная масса: 2496 кг
• Силовая установка: 1 × 12-цилиндровый водяного охлаждения Napier Lion
• Мощность двигателей: 1 × 450 л.с. (1 × 336 кВт)

Лётные характеристики

• Максимальная скорость: 210 км/ч
• Крейсерская скорость: 130 км/ч
• Практический потолок: 6 км

Вооружение

• Боевая нагрузка: 1 × 800 кг торпеда

</ul>

Литература

• Р. В. Шаталов. Палубный торпедоносец Mitsubishi 1MT1N «Type 10»
• Mikesh, Robert C; Abe, Shorzoe (1990). Japanese Aircraft 1910—1941. London: Putnam Aeronautical Books. ISBN 0-85177-840-2.
• Taylor, Michael J. H. (1989). Jane’s Encyclopedia of Aviation. London: Studio Editions.
• The Illustrated Encyclopedia of Aircraft (Part Work 1982—1985). Orbis Publishing. 1985.
• Straggleresearch.com. Navy Type 10 Carrier Torpedo Aircraft 1MT1N
• Putnam. Robert c. Mikesh, Shorzoe Abe. Japanese Aircraft 1910—1940

Ссылки

• [www.airwar.ru/enc/bww1/1mt1n.html Бомбардировщик 1MT1N]  (рус.)

Отрывок, характеризующий Mitsubishi 1MT

– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.


Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.