Mitsubishi K7M

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Mitsubishi K7M
Тип учебный самолёт
Первый полёт 1938
Основные эксплуатанты Императорский флот Японии
Единиц произведено 2
 Изображения на Викискладе
Mitsubishi K7MMitsubishi K7M

Mitsubishi K7M (Морской учебный самолёт начальной подготовки Тип 0) — учебный самолёт Императорского флота Японии. Разрабатывался для обучения экипажей бомбардировщиков. Серийно не строился, однако два изготовленных прототипа были приняты на вооружение и эксплуатировались.





История создания

В 1936 году командование Императорского флота Японии составило техническое задания на разработку двухмоторного учебного самолёта для подготовки экипажей флотских бомбардировщиков (в основном Mitsubishi G3M), который должен был заменить самолет Mitsubishi K3M. Разработку машины поручили фирме Mitsubishi. Два опытных образца были построены в 1938 году, но флот отказался от дальнейшей разработки слишком дорогих самолётов. Два построенных прототипа были приняты на вооружение под названием Морской учебный самолет начальной подготовки Тип 0 (или K7M1).

Конструкция

Mitsubishi K7M представлял собой двухмоторный высокоплан с закрытой кабиной, оснащенный двумя радиальными двигателями Gasuden GK2 Tempu 11 (Ha-22-11). В кабине размещались 5 курсантов и 2 инструктора. Самолет оснащался радио и навигационным оборудованием, фотокамерами. Вооружение состояло из двух 7,7-мм пулеметов и мог нести до 90 кг бомб.

Технические характеристики

Лётные характеристики

Вооружение

  • Пушечно-пулемётное:
    • один-два 7,7-мм пулемёта Тип 92
  • Бомбовая нагрузка: 90 кг [1]

Напишите отзыв о статье "Mitsubishi K7M"

Примечания

Литература

  • René J. Francillion, Japanese Aircraft of the Pacific War, 2nd edition, Londra, Putnam & Company Ltd. [1970], 1979, ISBN 0-370-30251-6.

Ссылки

  • [www.airwar.ru/enc/other2/k7m.html K7M]. Уголок неба: авиационная энциклопедия. Проверено 6 апреля 2016.

Отрывок, характеризующий Mitsubishi K7M

День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.