MyHomeLib
Тип |
управление библиотекой электронных книг (СУБД) |
---|---|
Автор |
Алексей Пеньков (псевдоним Koreec), Николай Рыманов |
Написана на | |
Операционная система | |
Языки интерфейса |
русский и др. |
Последняя версия |
2.2.0 сборка 822 (14 мая 2015[1]) |
Лицензия | |
Сайт |
[home-lib.net/ b.net] |
MyHomeLib — компьютерная программа для управления домашней библиотекой электронных книг. MyHomeLib может использоваться не только для каталогизации коллекции файлов с электронными книгами, но и как клиент для работы с библиотекой Либрусек и другими библиотеками на движке Либрусек (Флибуста и другими подобными).
Это свободное программное обеспечение, распространяемое на условиях лицензии GNU GPL и написанное на языке программирования Object Pascal. Программа предназначена для работы в операционной системе Windows.
Напишите отзыв о статье "MyHomeLib"
Примечания
- ↑ [home-lib.net/downloads Страница загрузки MyHomeLib].
Ссылки
- [home-lib.net/ Официальный сайт]
- Юзич. [www.nestor.minsk.by/kg/2009/43/kg94308.html MyHomeLib. Лучший друг библиофила]. «Компьютерная газета» (ИД «Нестор»), выпуск 43 (2009). Проверено 12 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BkyxmLSn Архивировано из первоисточника 28 октября 2012].
- Олег Буйлов. [www.3dnews.ru/software/631177/ FictionBook: полный гид по чтению электронных книг]. 3DNews (27 июня 2012). Проверено 12 сентября 2012.
См. также
|
Отрывок, характеризующий MyHomeLib
Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.
Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».
Она теперь сначала видела его и переживала теперь все то, что она чувствовала тогда. Она вспомнила продолжительный, грустный, строгий взгляд его при этих словах и поняла значение упрека и отчаяния этого продолжительного взгляда.
«Я согласилась, – говорила себе теперь Наташа, – что было бы ужасно, если б он остался всегда страдающим. Я сказала это тогда так только потому, что для него это было бы ужасно, а он понял это иначе. Он подумал, что это для меня ужасно бы было. Он тогда еще хотел жить – боялся смерти. И я так грубо, глупо сказала ему. Я не думала этого. Я думала совсем другое. Если бы я сказала то, что думала, я бы сказала: пускай бы он умирал, все время умирал бы перед моими глазами, я была бы счастлива в сравнении с тем, что я теперь. Теперь… Ничего, никого нет. Знал ли он это? Нет. Не знал и никогда не узнает. И теперь никогда, никогда уже нельзя поправить этого». И опять он говорил ей те же слова, но теперь в воображении своем Наташа отвечала ему иначе. Она останавливала его и говорила: «Ужасно для вас, но не для меня. Вы знайте, что мне без вас нет ничего в жизни, и страдать с вами для меня лучшее счастие». И он брал ее руку и жал ее так, как он жал ее в тот страшный вечер, за четыре дня перед смертью. И в воображении своем она говорила ему еще другие нежные, любовные речи, которые она могла бы сказать тогда, которые она говорила теперь. «Я люблю тебя… тебя… люблю, люблю…» – говорила она, судорожно сжимая руки, стискивая зубы с ожесточенным усилием.