NASCAR Sprint Cup Series
Поделись знанием:
</div>
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.
На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.
31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
| NASCAR Sprint Cup Series | |
 Логотип NASCAR Sprint Cup Series. | |
| Категория | |
|---|---|
| Страна или регион |
|
| Дебют |
1949 |
| Пилоты |
51 |
| Поставщики моторов | |
| Поставщики шин | |
| Чемпион | |
| Команда | |
| Конструктор | |
| Официальный сайт |
[www.nascar.com/series/cup/ NASCAR.com] |
 Текущий сезон | |
Sprint Cup Series — это высший дивизион американской гоночной серии сток-каров NASCAR. Первоначальное название серии — Strictly Stock Series (1949) и Grand National Series (1950—1970). В период с 1971 по 2003 года серия называлась Winston Cup Series, а с 2003 по 2007 — NEXTEL Cup Series.
История
Strictly Stock и Grand National
Первый сезон Strictly Stock был проведен в 1949 году и состоял из 8 гонок на 7 овальных трассах. Первая гонка состоялась 19 июня 1949 года на Charlotte Speedway. Гонку выиграл Глен Дунневей, но позже он был дисквалифицирован и победителем был назван Джим Ропер.
Winston Cup
NEXTEL Cup и Sprint Cup
Чейз в Sprint Cup
Чемпионы с 1949 по 2003 года
 |
Информация в этом разделе устарела. Вы можете помочь проекту, обновив его и убрав после этого данный шаблон.
|
| Сезон | Пилот | Владелец | Номер | Машина | Старты | Победы | Top 10 | Поулы | Очки (Отрыв от 2) |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1949 | Ред Байрон | Рэймонд Паркс | 22 | Oldsmobile | 6 (8) | 2 | 4 | 1 | 842.5 (117.5) |
| 1950 | Билл Рексфорд | Джулиан Буэсинк | 60 | 17 (19) | 1 | 11 | 0 | 1959 (110.5) | |
| 1951 | Херб Томас | Частная заявка | 92 | Hudson Hornet | 34 (41) | 7 | 18 | 4 | 4208.45 (146.2) |
| 1952 | Тим Флок | Тед Честер | 91 | 33 (34) | 8 | 25 | 4 | 6858.5 (106) | |
| 1953 | Херб Томас (2) | Частная заявка | 92 | 37 (37) | 12 | 31 | 12 | 8460 (646) | |
| 1954 | Ли Петти | 42 | Chrysler New Yorker | 34 (37) | 7 | 32 | 3 | 8649 (283) | |
| 1955 | Тим Флок (2) | Карл Киехаефр | 300 | Chrysler 300 | 39 (45) | 18 | 33 | 18 | 9596 (1508) |
| 1956 | Бак Бейкер | 300B | 48 (56) | 14 | 39 | 12 | 9272 (704) | ||
| 1957 | Бак Бейкер (2) | Частная заявка | 87 | Chevrolet | 40 (53) | 10 | 38 | 6 | 10716 (760) |
| 1958 | Ли Петти (2) | 42 | Oldsmobile | 50 (51) | 7 | 43 | 4 | 12232 (644) | |
| 1959 | Ли Петти (3) | 42 | Plymouth | 42 (44) | 11 | 35 | 2 | 11792 (1830) | |
| 1960 | Рекс Уайт | 4 | Chevrolet Impala | 40 (44) | 6 | 35 | 3 | 21164 (3936) | |
| 1961 | Нед Джаррет | В.Джи. Холловей Мл. | 11 | 46 (52) | 1 | 34 | 4 | 27272 (830) | |
| 1962 | Джо Уэзерли | Bud Moore | 8 | Pontiac | 52 (53) | 9 | 45 | 7 | 30836 (2396) |
| 1963 | Джо Уэзерли (2) | 8 | 53 (55) | 3 | 35 | 6 | 33398 (2228) | ||
| 1964 | Ричард Петти | Частная заявка | 43 | Plymouth Sport Fury | 61 (62) | 9 | 43 | 8 | 40252 (5302) |
| 1965 | Нед Джаррет (2) | Бонди Лонг | 11 | Ford Galaxie | 54 (55) | 13 | 45 | 9 | 38824 (3034) |
| 1966 | Дэвид Пэрсон | Коттон Оуэнс | 6 | Dodge Charger | 42 (49) | 15 | 33 | 7 | 35638 (1950) |
| 1967 | Ричард Петти (2) | Частная заявка | 43 | Plymouth Satellite | 48 (49) | 27 | 40 | 18 | 42472 (6028) |
| 1968 | Дэвид Пэрсон (2) | Джон Холман-Ральф Муди | 17 | Ford Torino | 48 (49) | 16 | 38 | 12 | 3499 (126) |
| 1969 | Дэвид Пэрсон (3) | 17 | 51 (54) | 11 | 44 | 14 | 4170 (357) | ||
| 1970 | Бобби Исаак | Норд Краускопф | 71 | Dodge Charger | 47 (48) | 11 | 38 | 13 | 3911 (51) |
| 1971 | Ричард Петти (3) | Частная заявка | 43 | Plymouth Satellite | 46 (48) | 21 | 41 | 9 | 4435 (364) |
| 1972 | Ричард Петти (4) | 43 | 31 (31) | 8 | 28 | 3 | 8701.4 (127.9) | ||
| 1973 | Бенни Пэрсон | Л.Джи. ДеУитт | 72 | Chevrolet Chevelle | 28 (28) | 1 | 21 | 0 | 7173.8 (67.15) |
| 1974 | Ричард Петти (5) | Частная заявка | 43 | Dodge Charger | 30 (30) | 10 | 23 | 7 | 5037.75 (567.45) |
| 1975 | Ричард Петти (6) | 43 | 30 (30) | 13 | 24 | 3 | 4783 (722) | ||
| 1976 | Кайл Ярбороу | Джуниор Джонсон | 11 | Chevrolet Chevelle | 30 (30) | 9 | 23 | 2 | 4644 (195) |
| 1977 | Кайл Ярбороу (2) | 11 | Chevrolet Malibu | 30 (30) | 9 | 27 | 3 | 5000 (386) | |
| 1978 | Кайл Ярбороу (3) | 11 | Oldsmobile Cutlass | 30 (30) | 10 | 24 | 8 | 4841 (474) | |
| 1979 | Ричард Петти (7) | Частная заявка | 43 | Chevrolet Monte Carlo | 31 (31) | 5 | 27 | 1 | 4830 (11) |
| 1980 | Дэйл Эйрнхарт | Род Остерлунд | 2 | 31 (31) | 5 | 24 | 0 | 4661 (19) | |
| 1981 | Даррел Уолтрип | Джуниор Джонсон | 11 | Buick Regal | 31 (31) | 12 | 25 | 11 | 4880 (53) |
| 1982 | Даррел Уолтрип (2) | 11 | 30 (30) | 12 | 20 | 7 | 4489 (72) | ||
| 1983 | Бобби Элсисон | Билл Гарднер | 22 | 30 (30) | 6 | 25 | 0 | 4667 (47) | |
| 1984 | Терри Лабонте | Билли Хаган | 44 | Chevrolet Monte Carlo | 30 (30) | 2 | 24 | 2 | 4508 (65) |
| 1985 | Даррел Уолтрип (3) | Джуниор Джонсон | 11 | 28 (28) | 3 | 21 | 4 | 4292 (101) | |
| 1986 | Дэйл Эйрнхарт (2) | Ричард Чилдресс | 3 | 29 (29) | 5 | 23 | 1 | 4468 (288) | |
| 1987 | Дэйл Эйрнхарт (3) | 3 | 29 (29) | 11 | 24 | 1 | 4696 (489) | ||
| 1988 | Билл Эллиот | Гарри Меллинг | 9 | Ford Thunderbird | 29 (29) | 6 | 22 | 6 | 4488 (24) |
| 1989 | Расти Уоллес | Рэймонд Биддл | 27 | Pontiac Grand Prix | 29 (29) | 6 | 20 | 4 | 4176 (12) |
| 1990 | Дэйл Эйрнхарт (4) | Ричард Чилдресс | 3 | Chevrolet Lumina | 29 (29) | 9 | 23 | 4 | 4430 (26) |
| 1991 | Дэйл Эйрнхарт (5) | 3 | 29 (29) | 4 | 21 | 0 | 4287 (195) | ||
| 1992 | Алан Кульвицки | Частная заявка | 7 | Ford Thunderbird | 29 (29) | 2 | 17 | 6 | 4078 (10) |
| 1993 | Дэйл Эйрнхарт (6) | Ричард Чилдресс | 3 | Chevrolet Lumina | 30 (30) | 6 | 21 | 2 | 4526 (80) |
| 1994 | Дэйл Эйрнхарт (7) | 3 | 31 (31) | 4 | 25 | 2 | 4694 (444) | ||
| 1995 | Джефф Гордон | Рик Хендрик | 24 | Chevrolet Monte Carlo | 31 (31) | 7 | 23 | 8 | 4614 (34) |
| 1996 | Терри Лабонте (2) | 5 | 31 (31) | 2 | 24 | 4 | 4657 (37) | ||
| 1997 | Джефф Гордон (2) | 24 | 32 (32) | 10 | 23 | 1 | 4710 (14) | ||
| 1998 | Джефф Гордон (3) | 24 | 33 (33) | 13 | 28 | 7 | 5328 (364) | ||
| 1999 | Дэйл Джарет | Роберт Ятис | 88 | Ford Taurus | 34 (34) | 4 | 29 | 0 | 5262 (201) |
| 2000 | Бобби Лабонте | Джо Гиббс | 18 | Pontiac Grand Prix | 34 (34) | 4 | 24 | 2 | 5130 (265) |
| 2001 | Джефф Гордон (4) | Рик Хендрик | 24 | Chevrolet Monte Carlo | 36 (36) | 6 | 24 | 6 | 5112 (349) |
| 2002 | Тони Стюарт | Джо Гиббс | 20 | Pontiac Grand Prix | 36 (36) | 3 | 21 | 2 | 4800 (63) |
| 2003 | Мэтт Кенсет | Марк Мартин, Джек Рауш | 17 | Ford Taurus | 36 (36) | 1 | 25 | 0 | 5022 (90) |
Чемпионы Чейза
| Год | Пилот | Владелец(-цы) | Номер | Машина | Старты(всего гонок) | Победы | Top 10 | Поулы | Очки (Отрыв от 2) |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 2004 | Курт Буш | Джек Рауш | 97 | Ford Taurus | 36 (36) | 3 | 21 | 1 | 6506 (8) |
| 2005 | Тони Стюарт (2) | Джо Гиббс | 20 | Chevrolet Monte Carlo | 36 (36) | 5 | 25 | 3 | 6533 (35) |
| 2006 | Джимми Джонсон | Джефф Гордон, Рик Хендрик | 48 | Chevrolet Monte Carlo SS | 36 (36) | 5 | 24 | 1 | 6475 (56) |
| 2007 | Джимми Джонсон (2) | 48 | Chevrolet Monte Carlo SS/Chevrolet Impala SS | 36 (36) | 10 | 24 | 4 | 6723 (77) | |
| 2008 | Джимми Джонсон (3) | 48 | Chevrolet Impala SS | 36 (36) | 7 | 22 | 6 | 6684 (69) | |
| 2009 | Джимми Джонсон (4) | 48 | Chevrolet Impala SS | 36 (36) | 7 | 22 | 6 | 6492 (141) | |
| 2010 | Джимми Джонсон (5) | 48 | Chevrolet Impala | 36 (36) | 6 | 23 | 2 | 6622 (39) | |
| 2011 | Тони Стюарт (3) | Тони Стюарт, Джин Хаас | 14 | Chevrolet Impala | 36 (36) | 5 | 19 | 1 | 2403 (0) |
| 2012 | Брэд Кеселовски | Роджер Пенске | 2 | Dodge Charger | 36 (36) | 5 | 23 | 0 | 2400 (39) |
| 2013 | Джимми Джонсон | Джефф Гордон, Рик Хендрик | 48 | Chevrolet | 36 (36) | 6 | 24 | 3 | 2419 (19) |
| 2014 | Кевин Харвик | Тони Стюарт, Джин Хаас | 4 | Chevrolet | 36 (36) | 5 | 20 | 8 | 5043 (1) |
| 2015 | Кайл Буш | Джо Гиббс | 18 | Toyota | 25 (36) | 5 | 16 | 1 | 5043 (1) |
Командный чемпионат
Чемпионат производителей
Машина Sprint Cup
Эволюция машин Sprint Cup
1949—1980
1981—2007
«Car of Tomorrow»(2007-настоящее время)
|
Это заготовка статьи об автоспорте. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "NASCAR Sprint Cup Series"
Отрывок, характеризующий NASCAR Sprint Cup Series
– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.
На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.
31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
