NATGRID

NATGRID (акроним англ. National Intelligence Grid  — Национальная разведывательная сеть) — интегрированная компьютерная сеть спецслужб Индии, которая должна консолидировать базы данных нескольких министерств и ведомств, для облегчения спецслужбам Индии оперативного доступа к требуемой информации. Идея создания NATGRID возникла после после терактов в Мумбаи в 2008 году, сеть должна вступить в строй в 2013 году.

Причина создания

Теракты в Мумбаи 2008 года выявили ряд существенных недостатков в организации сбора разведывательных данных Индии и взаимодействии спецслужб. Например, до совершения терактов американский боевик Лашкаре-Тайба Дэвид Хэдли несколько раз посетил Индию и провёл разведку мест, впоследствии ставших мишенью терактов 26 ноября. Несмотря на то, что он несколько раз посещал Индию и возвращался в США через Пакистан или Западную Азию, его поездки не вызвали подозрений у индийских спецслужб, поскольку не существовало системы, способной выявить закономерность в его маршрутах путешествий. По некоторым оценкам, наличие системы NATGRID в то время позволило бы обезвредить Хэдли задолго до совершения терактов. После терактов в Мумбаи были созданы Национальное агентство расследований и Национальный антитеррористический центр, а в качестве радикальной перестройки разведывательных служб Индии тогдашний министр внутренних дел П. Чидамбарам предложил проект создания NATGRID.

Структура и функции

NATGRID представляет собой сеть обмена разведывательной информацией, которая собирает данные из автономных баз данных различных министерств и ведомств Индии, включая налоги и реквизиты банковских счетов, транзакции по кредитным картам, визы и иммиграционные записи, маршруты железнодорожного и воздушного транспорта. Эти консолидированные данные будут доступны 11 учреждениям, включая R & AW, Национальное агентство расследований, Разведывательное бюро, Управление финансовой разведки, Бюро по контролю над наркотиками и другие спецслужбы Индии.

NATGRID будет создана в четыре этапа, первые два из которых будут осуществлены в 2014 году, и первые базы данных должны быть созданы в начале 2013 года. В 2011 году Правительственный комитет по безопасности одобрил первые два этапа, в том же году генеральным директором NATGRID был назначен П. Рагу Раман, ему была поставлена задача создания сети. Реализация третьей и четвёртой фаз, как ожидается, потребует внесения изменений в ряд законов с целью обеспечить возможность передачи таких данных, как собственность и банковские реквизиты сделок с использованием Интернета.

В отличие от Национального агентства расследований и Национального антитеррористического центра, которые являются централизованными организациями, NATGRID по существу является инструментом, который позволяет силовым структурам устанавливать местонахождение и получать соответствующую информации о подозреваемых в терроризме из объединенных баз данных различных организаций и служб Индии. Ожидается, что использование NATGRID будет способствовать поимке и осуждению террористов и упреждению терактов.

Оппозиция

Идея о создании NATGRID вызвала возражения оппозиции в связи с возможными нарушений конфиденциальности и утечками конфиденциальной личной информации в ходе использования системы. Эффективность NATGRID в предотвращении терактов также была поставлена под сомнение. Утверждается, что NATGRID защищена технически и административно и имеет механизмы надзора, в том числе внешний аудит.

См. также

• Централизованная система мониторинга
• Список программ компьютерного слежения и радиоэлектронной разведки по странам

Отрывок, характеризующий NATGRID

Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.