NV Ingenieurskantoor voor Scheepsbouw
| NV Ingenieurskantoor voor Scheepsbouw | |
| Основание | |
|---|---|
| Упразднена | |
| Причина упразднения | |
| Расположение | |
| Отрасль | |
| Продукция | |
«Инженерная судостроительная контора» (нидерл. NV Ingenieurskantoor voor Scheepsbouw, IvS) — голландская подставная компания, основанная немецкими Рейхсмарине после Первой мировой войны, для создания новых разработок по проектам подводных лодок, в связи с запретами, установленными Версальским Мирным договором. Компанией были спроектированы несколько типов подводных лодок для различных стран, в том числе проекты подводных лодок типа «Средняя» для СССР и подводных лодок типа II и типа VII для Германии. Кроме того, компания выполняла работы по заказу финского министерства обороны: по их проекту были построены броненосцы типа «Вяйнямёйнен».
Компания являлась совместным предприятием немецких судостроительных заводов «AG Vulcan», «Germaniawerft» из Киля и «AG Weser» из Бремена. Проектные работы проводились на территории этих компаний в Германии.
Продажа подводных лодок
Компания была основана немецкими ВМС как филиал немецкой компании «Дешимаг»[1]. Руководителем коллектива конструкторов был немец, бывший подводник, капитан Блюм, должность технического директора исполнял известный конструктор доктор Техель[1].
Первые подводные лодки, спроектированные компанией IvS, предназначались для Испании, но в дальнейшем были перепроданы Турции. Обе эти лодки были спущены на воду в 1927 году и были очень близки к немецким подводным лодкам типа UBIII времён Первой мировой войны. Между 1927 и 1933 годами 5 подводных лодок, сконструированных компанией IvS, были построены в Финляндии. Первой из них была миниатюрная «Саукко», предназначенная для службы на Ладожском озере. Вторая, CV 707, позже была переименована в «Весикко» и явилась прототипом для создания подводных лодок типа II. Затем были построены три лодки типа «Ветехинен», являвшиеся, по сути, предшественниками немецких лодок типа VII. Контракты были составлены таким образом, что персонал компании IvS участвовал в подготовке экипажей, а также был допущен и принимал участие в ходовых испытаниях подводных лодок. Благодаря этому, немцы, которым в то время было строго запрещено иметь собственные подводные лодки, приобрели необходимые знания о том, как ведут себя на практике спроектированные ими новые типы лодок.
Поздние проекты
В 1933 году Германия основала школу для подготовки экипажей подводных лодок под названием «Школа защиты от подводных лодок» (нидерл. Unterseebootsabwehrschule). Эта школа располагалась в городе Киль, и её появление повлекло создание флотилии из 8 подводных лодок, с водоизмещением 500 тонн. Впоследствии их число увеличилось до 16.
Позднее, Германия разработала план воссоздания действующего флота. Согласно этому плану, уже спроектированные типы подводных лодок, которые должны были составлять основу флота, именовались «Экспериментальные моторные лодки». Для их строительства был выбран завод «Deutsche Werke» в городе Киль, а новая база подводных лодок должна была быть построена в Киль-Дитрихсдорфе. По плану должны были быть построены и спущены на воду следующие подводные лодки:
- 1934 год — 2 большие, 800-тонные и 2 малые, 250-тонные ПЛ.
- 1935 год — 4 малые 250-тонные ПЛ.
- 1936 год — 2 большие, 800-тонные и 6, 250-тонных ПЛ
- 1937 год — 2 большие, 800-тонные и 6, 250-тонных ПЛ
Крейсеры
Компания «IvS» также принимала участие в проектировании линейных крейсеров для Нидерландов. Линейных крейсеры, как считали некоторые, были очень важны для защиты Голландской Ост-Индии от возможной экспансии со стороны Японии, особенно по причине недостатка в Голландских ВМС подобных судов. Эти проекты во многом базировались на немецком линкоре Гнейзенау и предполагалось, что Германия построит орудийные башни для этих судов, поскольку их постройка в Нидерландах была невозможна. В итоге, политические разногласия не позволили довести эти проекты до конца и ни один линкор так и не был спущен на воду, поскольку 10 мая 1940 года Германия вторглась на территорию Нидерландов.
Напишите отзыв о статье "NV Ingenieurskantoor voor Scheepsbouw"
Примечания
- ↑ 1 2 Морозов, М. Э., Кулагин, К. Л. «Эски» в бою. Подводные лодки Маринеско, Щедрина, Лисина. — М.: Коллекция, Яуза, ЭКСМО, 2008. — С. 5. — 128 с. — ISBN 978-5-699-25627-3.
Ссылки
- [www.dutchsubmarines.com/export/export_ivs.htm Информация о голландских экспортированных подводных лодках] (англ.)
|
Это заготовка статьи о компании или предприятии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий NV Ingenieurskantoor voor Scheepsbouw
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.
– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
