Саркози, Николя

Николя Саркози Nicolas Sarkozy<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Президент Франции
16 мая 2007 года — 15 мая 2012 года
Предшественник:	Жак Ширак
Преемник:	Франсуа Олланд
Князь Андорры
16 мая 2007 года — 15 мая 2012 года
Соправитель:	Жоан Энрик Вивес-и-Сисилья
Предшественник:	Жак Ширак
Преемник:	Франсуа Олланд
Председатель Совета Евросоюза
1 июля 2008 года — 1 января 2009 года
Предшественник:	Янез Янша
Преемник:	Мирек Тополанек
Министр внутренних дел Франции
31 мая 2005 года — 26 марта 2007 года
Глава правительства:	Доминик де Вильпен
Предшественник:	Доминик де Вильпен
Преемник:	Франсуа Баруан
Министр экономики Франции
31 марта — 28 ноября 2004 года
Глава правительства:	Жан-Пьер Раффарен
Предшественник:	Франсис Мер
Преемник:	Эрве Гаймар
Министр внутренних дел Франции
7 мая 2002 года — 31 марта 2004 года
Глава правительства:	Жан-Пьер Раффарен
Предшественник:	Даниэль Вайан
Преемник:	Доминик де Вильпен
Вероисповедание:	католицизм
Рождение:	28 января 1955(1955-01-28) (69 лет) Париж (Франция)
Супруга:	1) Мари-Доминик Кюльоли (1982—1996) 2) Сесилия Сиганер-Альбенис (1996—2007) 3) Карла Бруни (с 2008)
Дети:	сыновья: Пьер, Жан и Луи дочь: Джулия
Партия:	Республиканцы
Автограф:
Награды:

Николя́ Саркози́ (фр. Nicolas Sarkozy, МФА (фр.): [ni.kɔ.la saʁ.ko.zi]), полное имя Николя́ Поль Стефа́н Саркози́ де На́дь-Бо́ча (фр. Nicolas Paul Stéphane Sárközy de Nagy-Bócsa; род. 28 января 1955 года, Париж) — французский государственный и политический деятель, 23-й президент Французской республики (2007—2012). Как президент, по должности, являлся князем (соправителем) Андорры и гроссмейстером ордена Почётного легиона.

В 1993—1995, 2002—2004 и с 2005 по 2007 годы занимал различные министерские посты в правительстве Франции. До вступления в должность президента республики являлся председателем генерального совета департамента О-де-Сен. С 2004 года был лидером правящей на тот момент партии «Союз за народное движение», которую представлял на президентских выборах 2007 года. Был избран президентом 6 мая 2007 года, сменив на посту главы государства Жака Ширака. На Президентских выборах 6 мая 2012 года проиграл кандидату-социалисту Франсуа Олланду. Пожизненный член Конституционного совета Франции с 2012 года. С ноября 2014 года лидер ведущей оппозиционной партии Франции «Союз за народное движение» (UMP). 30 мая 2015 года партия стала называться «Республиканцы».

Во Франции известен под прозвищем «Сарко», которое используют как его сторонники, так и оппоненты.

Биография

Родители

Отец — Пал Надь-Боча Шаркёзи — родился в Будапеште в семье венгерского дворянина-протестанта (дворянство и герб даны семье в 1628 году императором Фердинандом II за подвиги предка в годы Тридцатилетней войны), владевшего землями близ города Сольнок и небольшим замком Алаттьян в 100 км от столицы. Его предки были членами муниципалитета Сольнока. С приходом Советской армии в 1944 году семья покинула страну. В Баден-Бадене Поль Саркози (так он офранцузил своё имя и фамилию) записался во Французский иностранный легион, заключил пятилетний контракт и проходил службу в Алжире. Не желая отправляться в Индокитай, в 1948 году демобилизовался. Получил французское гражданство и обосновался в Марселе, вскоре переехал в Париж. В 1950 году женился на Андре Малла — студентке юридического факультета, дочери известного врача в 17-м парижском округе. Её отец, Бенедикт Малла был евреем-сефардом, иммигрантом из Салоник, перешедшим в католичество, её мать, Адель Бувье — француженка, медсестра из Савойи, католического вероисповедания. От брака Поля Саркози и Андре Малла родилось трое детей: Гийом (1951), Николя (1955) и Франсуа (1959).

В 1959 году Андре Саркози покинула мужа, плохо скрывавшего свои любовные похождения на стороне и после этого ещё дважды побывавшего в браке. Чтобы вырастить детей, мать получила образование и стала адвокатом.

Детство

Николя Саркози провёл первые годы своей жизни в 16-м округе Парижа, в доме деда Бенедикта Малла. В отличие от братьев, Гийома и Франсуа, мальчик учился довольно посредственно, за что часто получал выговор от отца, который периодически то появлялся, то исчезал в жизни Николя. Поль владел собственным рекламным агентством, получал стабильный доход, но не считал нужным помогать детям. Влияние на Саркози оказывал дедушка, по религии католик, а по политическим воззрениям — голлист. Семья хотела, чтобы дети полностью ассимилировались во французском обществе. Ребёнком Саркози, по его собственным словам, не чувствовал себя полноценным французом и страдал от своего сравнительно низкого материального положения, а кроме того, не был достаточно сильным, чтобы постоять за себя. Позже он неоднократно заявлял, что именно унижения детства и отсутствие отца сделали его таким, какой он есть сейчас. Его амбиции и стремление во власть выглядят как компенсация за второразрядный статус в юности.

В 1973 году, когда Бенедикт Малла умер, а владелец арендованного им дома отказался сдавать недвижимость в наём, семья Саркози перебралась в соседний городок Нёйи-сюр-Сен — благополучную коммуну за пределами Парижа.

Образование, работа, семья

Образование получил в частной католической школе. По отзывам, учился довольно посредственно. Окончил школу в 1973 году. В 1978 году окончил Университет Париж X — Нантер и получил степень maîtrise (примерно соответствует магистру) гражданского права. После этого поступил в Институт политических исследований в Париже по государственному праву и политическим наукам, но не получил диплома. Стал адвокатом, специализирующимся во французском коммерческом праве, а точнее — в праве в области недвижимости.

23 сентября 1982 году женился на корсиканке Мари-Доминик Кюльоли, дочери фармацевта из Вико (корсиканская деревня к северу от столицы острова Аяччо). У них родилось двое сыновей — Пьер (1985) и Жан (1987).

В 1994 году, будучи мэром Нёйи-сюр-Сен, познакомился с Сесилией Мартен, урождённой Сиганер-Альбенис, которая была женой хозяина местного телеканала (Саркози в качестве мэра руководил церемонией их бракосочетания). У Николя и Сесилии завязался роман, завершившийся тяжёлым разводом Саркози с первой женой. В 1996 году они вступили в брак, в том же году у них родился сын Луи. В их семье жили также две дочери Сесилии от первого брака: Жюдит (1984) и Жанна-Мари (1989).

Г-жа Саркози играла публичную роль, часто появлялась вместе с мужем в общественных местах и играла роль его помощника, что для французской политики было довольно необычным. В 2005 во французской прессе появились сообщения о кризисе их отношений и подготовке к разводу. В то время развода не последовало, но и в дальнейшем отношения пары продолжали интриговать общество (Саркози резко выступал против вмешательства в свою личную жизнь). Сесилия в одних случаях появлялась на публике с мужем, в других — без него, голосовала вместе с ним в первом туре президентских выборов 2007 года, но не во втором. Она присутствовала на инаугурации Николя 16 мая вместе со своими тремя детьми, а также двумя сыновьями мужа от первого брака. На церемонию пришли и расставшиеся почти полвека назад родители президента.

17 октября 2007 года во французской прессе появились слухи, согласно которым Сесилия и Николя подали 15 октября в суд документы о разводе. 18 октября было официально объявлено, что развод по обоюдному согласию уже произошёл, и что сын Луи останется с матерью. Вскоре она вышла замуж за Ришара Аттиаса, специалиста по политическому пиару.

2 февраля 2008 Саркози вступил в третий брак — с топ-моделью и певицей итальянского происхождения Карлой Бруни.

13 января 2010 года Николя Саркози стал дедушкой — жена его второго сына Жана Джессика Себаун (из семьи очень богатых магрибских евреев) родила сына, которого назвали Солаль Саша Саркози. 19 октября 2011 года Карла Бруни-Саркози родила дочь Джулию — четвёртого ребёнка для Саркози и второго для Карлы.

Карьера до избрания президентом

В 1974 году Саркози вступил в партию «Союз демократов за республику». В 22 года он стал членом городского совета в родном Нёйи-сюр-Сен, в 28 — мэром города (с перевесом в один голос), оставаясь на этом посту до 2002 года. В 1979—1981 годах возглавил молодёжный комитет по поддержке Жака Ширака на президентских выборах 1981. С этого момента он стал союзником и протеже будущего президента. В 1988 году Саркози прошёл на внеочередных выборах в нижнюю палату парламента и стал депутатом.

В 1993 году Саркози прославился тем, что лично вёл переговоры с террористом, который взял в заложники детей в детском саду Нейи. В том же году он вошёл в правительство Эдуара Балладюра, где получил кресло министра по бюджету и пост официального представителя правительства. Помимо этого, исполнял обязанности министра по коммуникациям. Ширак очень благосклонно к нему относился, однако на выборах 1995 он порвал с Шираком и поддержал Балладюра, чей рейтинг в начале избирательной кампании составлял 50 %, тогда как у Ширака был всего 14 %. После того, как Ширак выиграл выборы, Саркози лишился своих постов в правительстве. Широко распространено мнение, что Ширак воспринял поведение Саркози как предательство, и с этого момента отношения двух французских политиков стали враждебными. Однако в 1997 году, вновь получив депутатский пост, Саркози оживился и вновь стал выказывать Шираку готовность служить. Поначалу президент не хотел и слышать о Николя, но в результате принял молодого раскаявшегося политика и дал ему пост генерального секретаря (1998). На выборах 2002 Саркози поддержал Ширака, и в мае 2002 года, после своего переизбрания, президент назначил Саркози министром внутренних дел в правительстве Жан-Пьера Раффарена. В 1999 году Саркози недолгое время был депутатом Европарламента.

В 2004 году, в связи с освобождением места председателя правящей партии «Союз народного движения» (председатель Ален Жюппе был обвинён в коррупции и приговорён к поражению в правах), начались поиски нового лидера. Саркози рассматривался как наиболее вероятный кандидат. Ширак и его сторонники первоначально выдвинули лозунг «Кто угодно, только не Саркози», но, в конце концов, вынуждены были уступить, и в мае 2004 года Саркози был избран председателем (85,1 % голосов). По соглашению с Шираком, он оставил министерские посты и сосредоточился на партийной работе. За время его председательства численность партии увеличилась. Когда 31 мая 2005 года кабинет министров ушёл в отставку из-за неудачного голосования по Европейской конституции, Саркози был приглашён в новое правительство Доминика де Вильпена, где для него был восстановлен ранее упразднённый пост государственного министра — второго лица в правительстве.

Деятельность в правительстве

Наблюдатели отмечали активность Саркози на министерской работе. Он постоянно разъезжал по стране. Критики уличали его в популизме и злоупотреблении силой риторики. Сторонники отмечали, что ему поручались самые тяжёлые участки работы.

На посту министра внутренних дел ему пришлось искать решение нескольких острых проблем. В пригородах крупных городов процветала преступность. Францию захлестнула волна антисемитизма, росла напряжённость в мусульманской общине. Обострение обстановки было характерно и для традиционного очага сепаратистской напряжённости — острова Корсика, где в 2002 году произошло более 200 терактов. Реформы, проводимые Саркози, вызвали неоднозначную реакцию. Либеральная общественность обвиняла его в посягательстве на гражданские права. Курс на борьбу с преступностью включал усиление присутствия полиции на улицах и расширение полномочий правоохранительных органов. Усилилась борьба с проституцией. Был ужесточён контроль на дорогах, что позволило снизить число ДТП. Во время беспорядков в пригородах Парижа (2005) Саркози назвал их участников хулиганами и отбросами (voyous et racailles). Он также призвал «очистить пригороды керхерами» («Керхер», или, во французском произношении, «Каршер» — фирма, производящая устройства для мойки под сильным давлением машин, фасадов зданий и т. п.), что вызвало общественный резонанс, сопоставимый с высказыванием Путина «мочить в сортире».

В отношениях с исламской общиной проводил гибкую политику. Ужесточил контроль над нелегальной иммиграцией. Во время протестов против закона о запрете хиджабов в школах прямо заявил, что противопоставление ислама республиканским ценностям недопустимо. С другой стороны, он известен как сторонник концепции «позитивной дискриминации», которую, однако, премьер и президент поспешили отвергнуть как противоречащую идеалам равенства. В 2003 году поддержал создание частного некоммерческого Французского совета по мусульманской религии. Также предложил изменить закон 1905 года об отделении церкви от государства, чтобы разрешить финансирование религиозных организаций из французских денег вместо зарубежных пожертвований, которые лишь способствуют разжиганию радикализма.

В своей книге «Республика, религия и надежда» Саркози заявил в 2004 году: «Я принадлежу католической культуре, католической традиции, католической вере. Даже если моя религиозная практика носит эпизодический характер, я считаю себя членом католической церкви». 21 апреля 2007 года в интервью католическому еженедельнику «Famille Chrétienne» заявил, что христианство «было свидетелем рождения французской нации» и оставило «огромное наследие культурных, нравственных, интеллектуальных и духовных ценностей». Другому католическому изданию — «Le Pélerin» — Саркози сообщил 4 мая, незадолго до избрания президентом, что Франция — «светская страна», а его католические убеждения не будут «прямо влиять» на политическую программу; в то же время он высказался за традиционный гетеросексуальный брак и против эвтаназии.

Избрание президентом

14 января 2007 года общенациональный съезд партии «Союз за народное движение» (UMP, СНД) 98 % голосов утвердил Саркози в качестве кандидата на президентских выборах (конец апреля — начало мая 2007). За несколько дней до съезда СНД о своей поддержке кандидатуры Саркози публично заявили Ален Жюппе (экс-премьер Франции) и Мишель Аллио-Мари (министр обороны). Ещё один бывший премьер-министр, Жан-Пьер Раффарен, выступил на съезде с однозначной поддержкой Саркози. Таким образом, руководство партии определилось в пользу одного кандидата. 21 марта о своей поддержке его кандидатуры заявил и Жак Ширак, решивший не баллотироваться в третий раз. 26 марта 2007 года Саркози ушёл с поста министра, чтобы посвятить себя предвыборной кампании.

Перед выборами Саркози вёл активную кампанию, встречаясь со своими сторонниками как в регионах, традиционно поддерживающих правых, так и в голосующих за социалистов. Его оппоненты обвиняли Саркози в том, что он не может посетить неблагополучный парижский квартал без 300 человек охраны. Первоначально по результатам опросов Саркози несколько уступал Руаяль, но начиная с февраля неизменно лидировал во всех рейтингах.

В первом туре выборов, произошедшем 22 апреля 2007 года, Саркози набрал 31 %; второе место заняла кандидат социалистов Сеголен Руаяль. Дальнейшая кампания была ознаменована интригой вокруг судьбы 18 % голосов, полученных в первом туре Франсуа Байру. Байру сначала заявил, что не поддержит ни одного из кандидатов, но затем сказал, что «не будет голосовать за Саркози».

Во время произошедших 2 мая теледебатов Саркози, согласно оценке большинства аналитиков, держался увереннее Руаяль и с иронией реагировал на её эмоциональные высказывания. Эти дебаты способствовали некоторому росту его рейтинга (впрочем, он лидировал и до того). Более того, по мнению исследователей речевого стиля Саркози, воздействие на аудиторию оказали такие факторы, как интонационное построение его реплик, более умелое использование синтаксических средств.

Второй тур 6 мая принёс победу Саркози, набравшему 53 %. В день выборов, ещё до объявления предварительных итогов, начались беспорядки левой молодёжи в Лионе и Париже. Конституционный совет объявил окончательные итоги выборов 10 мая и провозгласил Саркози президентом республики начиная с момента истечения полномочий Ширака.

Сын Муамара Каддафи сообщил о финансировании Ливией предвыборной кампании Саркози в 2007 году, потребовал вернуть деньги назад. Эти сведения подтвердил французский информационный портал Mediapart, опубликовав данные о выделении Каддафи Саркози более чем 50 миллионов евро.

Президентство

Изменения в статусе президента. Конституционная реформа 23 июля 2008 года

23 июля 2008 года по инициативе Н. Саркози была проведена самая масштабная реформа Конституции 1958 года (было изменено или дополнено 47 статей из 89). Она проходила под лозунгом «модернизации институтов V Республики». Затронула реформа институтов Республики и институт Президента Республики:

— введён лимит на переизбрание: отныне «никто не может осуществлять более двух последовательных мандатов Президента Республики»;

— кандидаты на государственные должности «ввиду их значимости для защиты прав и свобод человека и экономической и социальной жизни Нации» до назначения Президентом будут заслушиваться постоянными комиссиями Национального Собрания и Сената; Парламент может наложить «вето» на кандидатуру, если «за предложение об отрицательном голосовании будет подано в совокупности 3/5 голосов присутствующих»;

— взятие полноты власти Президентом, согласно ст. 16 Конституции, ставится под контроль Конституционного совета (он высказывается о целесообразности чрезвычайного положения с точки зрения Конституции;

— Президент больше не будет возглавлять Высший совет магистратуры (высший орган судейского сообщества во Франции), но будет назначать омбудсмана — Защитника прав;

— самое главное: по американскому образцу, Президент сможет «взять слово» на совместном заседании палат Парламента — Конгрессе.

Вместе с тем, за введённый с его приходом в Елисейский Дворец стиль президентского правления, Н. Саркози получил прозвище «гиперпрезидент». Ведь, в отличие от своих предшественников на посту Президента Республики, он занимается не только «главными делами страны» (по традиции, заложенной де Голлем, это — преимущественно внешняя и оборонная политика), но всеми более или менее важными вопросами французской политики вообще. «Фантомный» премьер-министр Франсуа Фийон отодвинут им на второй план. Кроме того, Саркози заполняет собой «медийное пространство», практически ежедневно появляясь на телеэкранах. Последствия новой системы неоднозначны (справедливо при этом, что Саркози меняет стиль, но не «дух» президентского доминирования в рамках Пятой Республики). Его сторонники утверждают, что энергия и «вездесущность» Президента необходимы, чтобы провести в жизнь предвыборные обещания, которые должны качественно, до неузнаваемости изменить Францию, «ввести её в современность». С другой стороны, минусы очевидны — ухудшение арбитражной роли Президента Республики (опять же по канонам Пятой Республики — Президент является избранником народа, стоящим вне политических баталий и над ними), сосредоточение всей исполнительной власти в руках Главы государства, замыкание всего и вся на Президенте может обернуться параличом «государственной системы» в том случае, если Н. Саркози будет, не дай Бог, «выбит из колеи».

Стоит отметить другие юридические изменения в правовом статусе Президента Республики с приходом к власти Н. Саркози. Так, вскоре после вступления в должность президент повысил себе зарплату на 140 %^{[rg.ru/2007/10/30/sarkozi-zarplata-anons.html]} и понизил себе налоги ^{[www.dw-world.de/dw/article/0,,2976463,00.html]}, что вызвало крайне неоднозначную реакцию в обществе.

В июне-июле 2007 года вторая жена президента Сесилия исполняла ряд общественных поручений, связанных с освобождением осуждённых ливийским судом болгарских медиков. Это (а также пользование ею финансами Елисейского дворца) также поставило её под нападки прессы, критичной к её мужу, однако в октябре 2007 года Николя и Сесилия развелись. С этого времени и до брака Саркози с Карлой Бруни 2 февраля 2008 года у Франции не было первой леди (до этого не состоящими в браке президентами были только холостой до провозглашения императором Луи Наполеон Бонапарт, женившийся за 11 дней до окончания мандата Гастон Думерг и овдовевший Рене Коти). Саркози стал вторым президентом (после Думерга), вступившим в брак во время пребывания в должности.

Внутренняя политика. Правительство

17 мая Саркози назначил премьер-министром своего близкого сподвижника Франсуа Фийона, занимавшего во время второго срока Ширака министерские посты. 18 мая Фийон сформировал правительство, куда вошли экс-премьер Ален Жюппе (как государственный министр), левый деятель Бернар Кушнер (как министр иностранных дел) и ряд членов кабинета де Вильпена, включая Мишель Аллио-Мари, возглавившую МИД.

В июне того же года Парламентские выборы во Франции (2007) принесли партии Саркози большинство, однако она получила несколько меньше мест, чем рассчитывала. Кроме того, не избранный депутатом Жюппе подал из правительства в отставку.

На посту президента Саркози учредил множество комиссий и консультативных советов, призванных решить различные внутриполитические и экономические проблемы; осенью 2007 года отчёт должны были предоставить не менее 16 комиссий — уникальный случай в истории Пятой республики.

В октябре-ноябре 2007 разгорелись новые общественные манифестации и забастовки во Франции (особенно масштабной стала забастовка работников транспорта), вскоре вновь переросшие в беспорядки в пригородах Парижа, сопоставимые по масштабу с событиями 2005 года.

Внешняя политика

Отношения с Германией

В ходе своего первого зарубежного визита (уже в день инаугурации) Саркози, встретившийся с федеральным канцлером Германии Ангелой Меркель, призвал Германию к активизации сотрудничества. Выступая перед прессой, Саркози отметил, что "для Франции франко-германская дружба священна и ничто не сможет подвергнуть её сомнению", а его визит был вызван не простой формальностью, а желанием сразу же приступить к совместной работе, результатом которой станут совместные успешные действия. Визит показал дружеский характер между лидерами обоих государств, подтверждением чему, к примеру, такая реплика Саркози: "Дорогая Ангела, я в тебя очень верю и испытываю большое чувство дружбы"

Отношения с Россией

22 мая 2007 Саркози имел первую телефонную беседу с Владимиром Путиным. Традиции голлизма ориентированы на «особые» партнёрские отношения. Во время предвыборной кампании Саркози в феврале 2007 года говорил о необходимости «эволюции России» в области прав человека, упомянув 200 тысяч погибших и 400 тысяч беженцев в результате чеченского конфликта. Разговор с Путиным сопровождался развёрнутым комментарием Елисейского дворца, в котором президент Саркози отозвался о России и её властях более благожелательно. Николя Саркози заявил, что «придаёт важность привилегированным отношениям между двумя странами», что Россия «великое государство» (grande nation), а Путин — «человек, с которым можно говорить», обеспечивший «стабильность России». Наблюдатели отмечают, что Путин поздравил Саркози с избранием лишь через двое суток после официального объявления итогов выборов, а лично лишь через неделю после инаугурации, выдержав определённую паузу. Вместе с тем Кремль подчеркнул необходимость поддерживать высокий уровень интенсивности франко-российского сотрудничества и диалога.

Евросоюз

Приоритетом внешней политики Саркози является Европа, в частности Европейский союз. Именно он стал одним из авторов и активных сторонников Лиссабонского договора, изменяющего Договор об основании ЕС и Договор об основании ЕЭС, — договора, заменившего проект Европейской конституции, отвергнутый на референдумах во Франции и Нидерландах в мае-июне 2005 года. По мнению официального Парижа, данное соглашение, подписанное 13 декабря 2007 года, с одной стороны, помогает ЕС более амбициозно действовать в различных областях, с другой, — учитывает мнение французского и нидерландского народов. Тем не менее, сам характер Договора, а также способ его ратификации (парламентом Франции, собравшимся в составе конгресса 8 февраля 2008 года) вызывает живые дебаты во французском обществе и среди политиков. Саркози также предложил выработать новую стратегию безопасности ЕС взамен принятой в 2003 году (внутри страны Саркози начал процесс разработки новой Белой книги по национальной обороне вместо принятой в 1994 году).

Расширение ЕС. Турция и Балканы

Также Саркози выступает против немедленного вступления Турции в ЕС, поскольку считает, что Европа должна быть «политическим проектом», а не «субрегионом ООН»; он подчеркивает внутренние проблемы Турции, нестабильность в регионе, неспособность ЕС принять это государство без дестабилизации своего функционирования. Кроме того, между странами существует ряд двусторонних проблем (по решению Турции французская компания «Gaz de France» вышла из проекта газопровода «Nabucco» в феврале 2008 года, Анкара объясняет это действие тем, что Париж официально признаёт геноцид армян 1915 года в Турции; проект Средиземноморского союза, поддерживаемый Саркози, рассматривается Турцией как возможная попытка подменить средиземноморским сотрудничеством вступление в ЕС для неё). При этом Саркози всячески пытается не допустить серьёзного ухудшения отношений с Турцией, подчеркиваются дружеские исторические связи с этой страной, предлагаются различные формы сотрудничества с ЕС — «партнерство», «ассоциация».

Саркози официально поддерживает вступление в ЕС государств Западных Балкан (кандидатов — Хорватии, Македонии и потенциальных кандидатов — Сербии, Боснии и Герцеговины, Черногории, Косово (в соответствии с резолюцией 1244 СБ ООН), Албании), но только при соблюдении ими всех критериев. Только в отношении Хорватии не будет применяться статья 88-5 Конституции Франции, согласно которой «Любой проект закона, разрешающий ратификацию договора относительно вступления государства в Европейский союз, выносится на референдум президентом Республики».

Независимость Косово

Саркози участвовал в июне 2007 года в саммите Большой восьмёрки в Германии, где выступал за независимость Косово.

Франция признала Косово 18 февраля 2008 года, на следующий день после провозглашения независимости. При этом Париж намерен налаживать хорошие отношения и с Косово, и с Сербией и видит для обеих стран европейскую перспективу.

Осетинский кризис

Саркози (как президент страны-председателя ЕС) внёс вклад в мирное урегулирование военного конфликта в Южной Осетии 2008 года, посетив Москву и Тбилиси и выработав с Дмитрием Медведевым основные пункты мирного соглашения, получившего название «План Медведева — Саркози»; впоследствии его подписали также президенты Грузии, Южной Осетии и Абхазии.

Отношения с Каддафи

В марте 2011 года сын бывшего ливийского лидера Саиф-аль-Ислам сделал громкое заявление — Муаммар Каддафи финансировал предвыборную кампанию Саркози в 2006 году и выделял ему деньги и позже. По словам Саифа, его отцом было выделено более 50 миллионов евро. В марте 2012 года интернет-издание Mediapart опубликовало документ, доказывающий эти сведения, Саркози назвал документ фальшивкой. Однако после того, как адвокат бывшего премьер-министра Ливии Багдади аль-Махмуди заявил, что его клиент подтвердил передачу денег от Каддафи для Саркози, французская прокуратура начала проверку финансирования предвыборной кампании Саркози 2006—2007 годов. Значимых последствий эта история не имела.

После президентства

В январе 2014 года в мировой прессе появилась информация, что Саркози лидирует по популярности у французских избирателей среди политиков правоцентристского направления и является предпочтительным кандидатом от правых на президентских выборах 2017 года. Согласно результатам опроса общественного мнения, за Саркози проголосовали бы 62 % респондентов-сторонников правых сил.

1—2 июня 2014 года побывал с частной поездкой в России, провёл в Сочи неформальную встречу с Владимиром Путиным, присутствовал на концерте Карлы Бруни в Московском международном Доме музыки.

1 июля 2014 года в Париже Саркози был задержан полицией, после допроса ему в суде предъявлено обвинение в злоупотреблении служебным положением, коррупции, торговле влиянием в период исполнения президентских полномочий. В ноябре 2014 года, когда возникли осложнения между Францией и Россией по поводу поставки вертолётоносцев типа «Мистраль», Саркози заявил в печати, что Россия является естественным партнёром Франции, поэтому, несмотря на возражения президента США, контракт должен быть исполнен и корабли переданы Военно-морскому флоту РФ.

29 ноября 2014 года Саркози избран лидером ведущей оппозиционной партии Франции «Союза за народное движение» (UMP). На внутрипартийных выборах, организованных посредством электронного голосования, Саркози получил 64,5 % голосов членов правоцентристской партии.

7 февраля 2015 года Саркози отметил, что жители Крыма добровольно приняли решение присоединиться к России и никто не вправе их за это упрекать.

29 октября 2015 года побывал в Москве по случаю присуждения ему звания почётного доктора МГИМО, имел встречу с Путиным, который впервые, по наблюдениям журналистов, в публичной обстановке перешёл к общению с Саркози на «ты».

16 февраля 2016 года прокурор Парижа Франсуа Молен сообщил о начале расследования против бывшего президента Франции Николя Сакрози по подозрению в незаконном финансировании предвыборной кампании. Следователи прокуратуры заявляют, что расходы на президентскую кампанию Саркози более чем в 2 раза превысили установленный законом порог на использование средств из предвыборного фонда.

В августе 2016 года Саркози на своей официальной странице в Facebook сообщил о намерении участвовать в президентских выборах в 2017 году. «Я принял решение стать кандидатом в президенты на выборах 2017 года. Франция требует, чтобы ей отдали все. Я понял, что у меня есть силы вести эту борьбу в этот поворотный исторический момент», — говорится в его заявлении.

После польско-украинского кризиса

Атмосфера в декабре 2013 г. в Киеве в честь празднования 9-ой Годовщины оранжевой революции в Украине была настолько созвучна европейским веяним прогрессивной молодежи, что события сложились как и ожидалось. В конце-концов это вынудило оппозицию развернуть свои плакаты даже в Варшаве, Львове и Одессе поддержали демократию.

Оценки деятельности

Саркози является фигурой, в высшей степени поляризующей общество. Он — самый популярный и в то же время самый непопулярный из правых политиков последнего времени, его личность является предметом постоянной критики и насмешек со стороны левых. Распространены такие феномены, как специальные акции «анти-Саркози», голосование по принципу «кто угодно, только не он». В то же время сторонники Саркози также являются мощной и достаточно консолидированной силой.

Тем не менее, высокий уровень популярности Саркози не дал ему победить кандидата социалистов Франсуа Олланда. Во втором туре президентских выборов 6 мая 2012 года Саркози остался «президентом одного срока», проиграв с 48,2 % против 51,8 %.

Положительные

Политологи отмечают высокие лидерские качества и харизму Саркози. По убеждениям — правый консерватор. Выступает за снижение налогов и социальных расходов. Сторонник европейской интеграции. Судя по его выступлениям, поддерживает традиционные французские ценности светского демократического государства, которые вобрали в себя и опыт христианской цивилизации. В вопросе ассимиляции иммигрантов обращает внимание прежде всего на их способность принять эти ценности. Считается союзником США, благодаря проатлантическому вектору французской внешней политики, в частности, возвращении Франции в военные структуры НАТО, откуда она вышла в 1966 году.

Критика

Некоторые журналисты, критически настроенные к политике Штатов, такие, как Тьерри Мейсан, обвиняют Саркози в том, что он агент сионизма и ЦРУ(недоступная ссылка). Оппоненты и многие независимые исследователи называют Саркози либералом или ультралибералом; сам он отрицает такое определение и утверждает, что он «прагматик».

Мишель Онфре:

Саркози разрушает и социальное обеспечение, и государственные больницы, и народное образование и при этом пытается прикрыться выдающимися людьми. А по США, то мне кажется, что в Николя Саркози какое-то невротическое отношение к Америке, это такая мечта подростка, который верит, что приедет добрый дядя и все решит. Сначала он прогибался перед Бушем, теперь перед Обамой, которого называет своим другом<…>Понимаете, французам стыдно за тот образ, который создает Николя Саркози за рубежом. Надо признать, он страдает нарциссизмом, ничего и никого не боится, не принимает во внимание никаких суждений других людей. Считает, что может все, даже пробежать стометровку на Олимпийских играх(недоступная ссылка).

Награды

• Орден Золотого руна (Испания, 2012 год)
• Орден Победы имени Святого Георгия (Грузия, 2011 год)
• Орден Славы (Армения, 2011 год)
• Кавалер ордена князя Ярослава Мудрого I степени (Украина, 2010 год)
• Орден Южного Креста (Бразилия, 2009 год)
• Кавалер ордена Золотого Орла — «Алтын Кыран» (Казахстан, 2009 год)
• Кавалер Большого креста ордена Бани (Великобритания, 2008)
• Кавалер ордена «Стара Планина» с лентой (Болгария, 2007 год)
• Кавалер Большого креста ордена Почётного легиона (2007 год; кавалер с 2004 года)
• Кавалер Большого креста Национального ордена заслуг (2007 год)
• Кавалер Большого креста ордена Карла III (Испания, 2004 год)
• Командор ордена Леопольда I (Бельгия, 2004 год)

Ссылки

• [www.sarkozy.fr/home/ Официальный сайт Николя Саркози]
• Николя Саркози в «Твиттере»
• Саркози, Николя — статья в Лентапедии. 2012 год.
• [www.ng.ru/politics/2006-09-27/3_kartblansh.html Кремлю неудобен любой из французских кандидатов ]
• [www.newsru.com/world/21mar2007/preemneg.html Президент Франции, 12 лет находящийся у власти, назвал имя своего преемника — это Николя Саркози]
• [www.newsru.com/world/09apr2007/sarkozy_pedophilia.html Фаворит президентской гонки во Франции Николя Саркози объяснил педофилию генетикой]
• [www.svobodanews.ru/content/transcript/389102.html Предстоящие выборы президента Франции. Михаил Соколов: В нашей Московской студии — драматург Михаил Волохов и главный редактор журнала «Франция» Михаил Гохман. С нами по телефону из Прованса Виктор Лупан, глава редакционного совета газеты «Русская мысль».]
• [www.rbc.ru/persons/sarcozy.shtml Биография Николя Саркози в Персоналиях на РБК]
• Трейси Макниколл. [inosmi.ru/translation/244148.html Сарко взялся за медведя]. Newsweek (29 сентября). — «Президент Франции сделал больше, чем кто-либо мог ожидать - но многое еще предстоит сделать». Проверено 7 октября 2008. [www.webcitation.org/61FyTkebn Архивировано из первоисточника 27 августа 2011]. (оригинал: [www.newsweek.com/id/160031 Sarko Tackles the Bear])
• [n-europe.eu/article/2009/03/19/de_goll_i_sarkozi_semya_frantsiya_i_vneshnyaya_politika Де Голль и Саркози: семья, Франция и внешняя политика]

Отрывок, характеризующий Саркози, Николя

– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.


– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.


Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. – Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.
– Да, да, – подтвердил Пьер.
Ритор прокашлялся, сложил на груди руки в перчатках и начал говорить:
– Теперь я должен открыть вам главную цель нашего ордена, – сказал он, – и ежели цель эта совпадает с вашею, то вы с пользою вступите в наше братство. Первая главнейшая цель и купно основание нашего ордена, на котором он утвержден, и которого никакая сила человеческая не может низвергнуть, есть сохранение и предание потомству некоего важного таинства… от самых древнейших веков и даже от первого человека до нас дошедшего, от которого таинства, может быть, зависит судьба рода человеческого. Но так как сие таинство такого свойства, что никто не может его знать и им пользоваться, если долговременным и прилежным очищением самого себя не приуготовлен, то не всяк может надеяться скоро обрести его. Поэтому мы имеем вторую цель, которая состоит в том, чтобы приуготовлять наших членов, сколько возможно, исправлять их сердце, очищать и просвещать их разум теми средствами, которые нам преданием открыты от мужей, потрудившихся в искании сего таинства, и тем учинять их способными к восприятию оного. Очищая и исправляя наших членов, мы стараемся в третьих исправлять и весь человеческий род, предлагая ему в членах наших пример благочестия и добродетели, и тем стараемся всеми силами противоборствовать злу, царствующему в мире. Подумайте об этом, и я опять приду к вам, – сказал он и вышел из комнаты.
– Противоборствовать злу, царствующему в мире… – повторил Пьер, и ему представилась его будущая деятельность на этом поприще. Ему представлялись такие же люди, каким он был сам две недели тому назад, и он мысленно обращал к ним поучительно наставническую речь. Он представлял себе порочных и несчастных людей, которым он помогал словом и делом; представлял себе угнетателей, от которых он спасал их жертвы. Из трех поименованных ритором целей, эта последняя – исправление рода человеческого, особенно близка была Пьеру. Некое важное таинство, о котором упомянул ритор, хотя и подстрекало его любопытство, не представлялось ему существенным; а вторая цель, очищение и исправление себя, мало занимала его, потому что он в эту минуту с наслаждением чувствовал себя уже вполне исправленным от прежних пороков и готовым только на одно доброе.
Через полчаса вернулся ритор передать ищущему те семь добродетелей, соответствующие семи ступеням храма Соломона, которые должен был воспитывать в себе каждый масон. Добродетели эти были: 1) скромность , соблюдение тайны ордена, 2) повиновение высшим чинам ордена, 3) добронравие, 4) любовь к человечеству, 5) мужество, 6) щедрость и 7) любовь к смерти.
– В седьмых старайтесь, – сказал ритор, – частым помышлением о смерти довести себя до того, чтобы она не казалась вам более страшным врагом, но другом… который освобождает от бедственной сей жизни в трудах добродетели томившуюся душу, для введения ее в место награды и успокоения.
«Да, это должно быть так», – думал Пьер, когда после этих слов ритор снова ушел от него, оставляя его уединенному размышлению. «Это должно быть так, но я еще так слаб, что люблю свою жизнь, которой смысл только теперь по немногу открывается мне». Но остальные пять добродетелей, которые перебирая по пальцам вспомнил Пьер, он чувствовал в душе своей: и мужество , и щедрость , и добронравие , и любовь к человечеству , и в особенности повиновение , которое даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем. (Ему так радостно было теперь избавиться от своего произвола и подчинить свою волю тому и тем, которые знали несомненную истину.) Седьмую добродетель Пьер забыл и никак не мог вспомнить ее.
В третий раз ритор вернулся скорее и спросил Пьера, всё ли он тверд в своем намерении, и решается ли подвергнуть себя всему, что от него потребуется.
– Я готов на всё, – сказал Пьер.
– Еще должен вам сообщить, – сказал ритор, – что орден наш учение свое преподает не словами токмо, но иными средствами, которые на истинного искателя мудрости и добродетели действуют, может быть, сильнее, нежели словесные токмо объяснения. Сия храмина убранством своим, которое вы видите, уже должна была изъяснить вашему сердцу, ежели оно искренно, более нежели слова; вы увидите, может быть, и при дальнейшем вашем принятии подобный образ изъяснения. Орден наш подражает древним обществам, которые открывали свое учение иероглифами. Иероглиф, – сказал ритор, – есть наименование какой нибудь неподверженной чувствам вещи, которая содержит в себе качества, подобные изобразуемой.
Пьер знал очень хорошо, что такое иероглиф, но не смел говорить. Он молча слушал ритора, по всему чувствуя, что тотчас начнутся испытанья.
– Ежели вы тверды, то я должен приступить к введению вас, – говорил ритор, ближе подходя к Пьеру. – В знак щедрости прошу вас отдать мне все драгоценные вещи.
– Но я с собою ничего не имею, – сказал Пьер, полагавший, что от него требуют выдачи всего, что он имеет.
– То, что на вас есть: часы, деньги, кольца…
Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.


Скоро после этого в темную храмину пришел за Пьером уже не прежний ритор, а поручитель Вилларский, которого он узнал по голосу. На новые вопросы о твердости его намерения, Пьер отвечал: «Да, да, согласен», – и с сияющею детскою улыбкой, с открытой, жирной грудью, неровно и робко шагая одной разутой и одной обутой ногой, пошел вперед с приставленной Вилларским к его обнаженной груди шпагой. Из комнаты его повели по коридорам, поворачивая взад и вперед, и наконец привели к дверям ложи. Вилларский кашлянул, ему ответили масонскими стуками молотков, дверь отворилась перед ними. Чей то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему вопросы о том, кто он, где, когда родился? и т. п. Потом его опять повели куда то, не развязывая ему глаз, и во время ходьбы его говорили ему аллегории о трудах его путешествия, о священной дружбе, о предвечном Строителе мира, о мужестве, с которым он должен переносить труды и опасности. Во время этого путешествия Пьер заметил, что его называли то ищущим, то страждущим, то требующим, и различно стучали при этом молотками и шпагами. В то время как его подводили к какому то предмету, он заметил, что произошло замешательство и смятение между его руководителями. Он слышал, как шопотом заспорили между собой окружающие люди и как один настаивал на том, чтобы он был проведен по какому то ковру. После этого взяли его правую руку, положили на что то, а левою велели ему приставить циркуль к левой груди, и заставили его, повторяя слова, которые читал другой, прочесть клятву верности законам ордена. Потом потушили свечи, зажгли спирт, как это слышал по запаху Пьер, и сказали, что он увидит малый свет. С него сняли повязку, и Пьер как во сне увидал, в слабом свете спиртового огня, несколько людей, которые в таких же фартуках, как и ритор, стояли против него и держали шпаги, направленные в его грудь. Между ними стоял человек в белой окровавленной рубашке. Увидав это, Пьер грудью надвинулся вперед на шпаги, желая, чтобы они вонзились в него. Но шпаги отстранились от него и ему тотчас же опять надели повязку. – Теперь ты видел малый свет, – сказал ему чей то голос. Потом опять зажгли свечи, сказали, что ему надо видеть полный свет, и опять сняли повязку и более десяти голосов вдруг сказали: sic transit gloria mundi. [так проходит мирская слава.]
Пьер понемногу стал приходить в себя и оглядывать комнату, где он был, и находившихся в ней людей. Вокруг длинного стола, покрытого черным, сидело человек двенадцать, всё в тех же одеяниях, как и те, которых он прежде видел. Некоторых Пьер знал по петербургскому обществу. На председательском месте сидел незнакомый молодой человек, в особом кресте на шее. По правую руку сидел итальянец аббат, которого Пьер видел два года тому назад у Анны Павловны. Еще был тут один весьма важный сановник и один швейцарец гувернер, живший прежде у Курагиных. Все торжественно молчали, слушая слова председателя, державшего в руке молоток. В стене была вделана горящая звезда; с одной стороны стола был небольшой ковер с различными изображениями, с другой было что то в роде алтаря с Евангелием и черепом. Кругом стола было 7 больших, в роде церковных, подсвечников. Двое из братьев подвели Пьера к алтарю, поставили ему ноги в прямоугольное положение и приказали ему лечь, говоря, что он повергается к вратам храма.
– Он прежде должен получить лопату, – сказал шопотом один из братьев.
– А! полноте пожалуйста, – сказал другой.
Пьер, растерянными, близорукими глазами, не повинуясь, оглянулся вокруг себя, и вдруг на него нашло сомнение. «Где я? Что я делаю? Не смеются ли надо мной? Не будет ли мне стыдно вспоминать это?» Но сомнение это продолжалось только одно мгновение. Пьер оглянулся на серьезные лица окружавших его людей, вспомнил всё, что он уже прошел, и понял, что нельзя остановиться на половине дороги. Он ужаснулся своему сомнению и, стараясь вызвать в себе прежнее чувство умиления, повергся к вратам храма. И действительно чувство умиления, еще сильнейшего, чем прежде, нашло на него. Когда он пролежал несколько времени, ему велели встать и надели на него такой же белый кожаный фартук, какие были на других, дали ему в руки лопату и три пары перчаток, и тогда великий мастер обратился к нему. Он сказал ему, чтобы он старался ничем не запятнать белизну этого фартука, представляющего крепость и непорочность; потом о невыясненной лопате сказал, чтобы он трудился ею очищать свое сердце от пороков и снисходительно заглаживать ею сердце ближнего. Потом про первые перчатки мужские сказал, что значения их он не может знать, но должен хранить их, про другие перчатки мужские сказал, что он должен надевать их в собраниях и наконец про третьи женские перчатки сказал: «Любезный брат, и сии женские перчатки вам определены суть. Отдайте их той женщине, которую вы будете почитать больше всех. Сим даром уверите в непорочности сердца вашего ту, которую изберете вы себе в достойную каменьщицу». И помолчав несколько времени, прибавил: – «Но соблюди, любезный брат, да не украшают перчатки сии рук нечистых». В то время как великий мастер произносил эти последние слова, Пьеру показалось, что председатель смутился. Пьер смутился еще больше, покраснел до слез, как краснеют дети, беспокойно стал оглядываться и произошло неловкое молчание.
Молчание это было прервано одним из братьев, который, подведя Пьера к ковру, начал из тетради читать ему объяснение всех изображенных на нем фигур: солнца, луны, молотка. отвеса, лопаты, дикого и кубического камня, столба, трех окон и т. д. Потом Пьеру назначили его место, показали ему знаки ложи, сказали входное слово и наконец позволили сесть. Великий мастер начал читать устав. Устав был очень длинен, и Пьер от радости, волнения и стыда не был в состоянии понимать того, что читали. Он вслушался только в последние слова устава, которые запомнились ему.
«В наших храмах мы не знаем других степеней, – читал „великий мастер, – кроме тех, которые находятся между добродетелью и пороком. Берегись делать какое нибудь различие, могущее нарушить равенство. Лети на помощь к брату, кто бы он ни был, настави заблуждающегося, подними упадающего и не питай никогда злобы или вражды на брата. Будь ласков и приветлив. Возбуждай во всех сердцах огнь добродетели. Дели счастье с ближним твоим, и да не возмутит никогда зависть чистого сего наслаждения. Прощай врагу твоему, не мсти ему, разве только деланием ему добра. Исполнив таким образом высший закон, ты обрящешь следы древнего, утраченного тобой величества“.