Nothing Compares 2 U

Nothing Compares 2 U
Исполнитель	Шинейд О’Коннор
Альбом	I Do Not Want What I Haven’t Got
Дата выпуска	8 января 1990 (UK) 11 февраля 1990 (US)
Дата записи	1989
Жанр	поп-рок, софт-рок
Длительность	5:10
Лейбл	Chrysalis
Автор	Принс
Продюсер	Принс Шинейд О’Коннор
Трек-лист альбома «I Do Not Want What I Haven’t Got»

Nothing Compares 2 U, читается как Nothing Compares to you (рус. Ничто не сравнится с тобой) — баллада в фа мажоре, написанная американским певцом и композитором Принсом, и получившая популярность в 1990 году в исполнении ирландской певицы Шинейд О’Коннор. По результатам опроса, проведённого английским продюсером Дэвидом Кингом, песня стала пятой в списке самых депрессивных песен всех времён

RS	Позиция №165 в списке 500 величайших песен всех времён по версии журнала Rolling Stone[www.rollingstone.com/music/lists/the-500-greatest-songs-of-all-time-20110407]

История песни

Песня была написана Принсом для своей сайд-проектной фанк-группы The Family, которая записала и выпустила балладу в 1985 году на своём первом альбоме, названным так же, как группа The Family. Примечателен тот факт, что Принс, написав семь из восьми песен альбома, передал авторские права на них участникам группы, однако за исключением Nothing Compares 2 U.

В исполнении The Family песня осталась незамеченной.

В 1989 году Шинейд О’Коннор записала кавер-версию песни и выпустила её в виде сингла. Песня приобрела всемирную популярность, возглавив хит-парады пятнадцати стран, вскоре вышедший альбом I Do Not Want What I Haven’t Got на котором также имелась эта баллада также возглавил хит-парады многих стран, в том числе США и Великобритании

На песню также был в Париже снят получивший мировую известность видеоклип. Парк в котором гуляет певица называется Сен-Клу (фр. Parc de Saint-Cloud) — один из самых популярных французских парков. Находится в департаменте О-де-Сен к западу от Парижа, в непосредственной близости от столицы, на территории городка Сен-Клу.

После успеха песни Принс также начал исполнять её на концертах, также в 1993 и 2002 годах записал её на своих альбомах.

Трек-лист сингла

• 7" сингл

1. «Nothing Compares 2 U» — 5:08
2. «Jump in the River» — 4:13

• Макси CD

1. «Nothing Compares 2 U» — 5:08
2. «Jump in the River» — 4:13
3. «Jump in the River» (instrumental) — 4:04

Чарты и продажи и регалии

Чарты

Чарт	Позиция position
Австралия (ARIA Charts)	1
Австрия (Ö3 Austria Top 75)	1
Бельгия (Ultratop 50 Flanders)	45
Бельгия (Ultratop 40 Wallonia)	3
Канада (Canadian Adult Contemporary RPM)	1
Канада (Top Singles RPM)	1
Дания (Tracklisten)	19
Франция (SNEP)	5
Германия (Media Control Charts)	1
Ирландия (Irish Singles Chart)	1
Нидерланды (Mega Single Top 100)	1
Новая Зеландия (RIANZ)	1
Норвегия (VG-lista)	1
Польша (Polish Airplay Chart)	1
Швеция (Sverigetopplistan)	1
Швейцария (Schweizer Hitparade)	1
Великобритания (UK Singles Chart)	1
США (Billboard Adult Contemporary)	2
США (Billboard Alternative Songs)	1
США (Billboard Hot 100)	1

Сингл стал наиболее хорошо продававшимся синглом 1990 года в Австралии и Дании, стал вторым в Австрии и Великобритании, а в США — третьим. Сингл достиг 61 места Великобритании и 82 места в США в списке наиболее удачно продававшихся синглов за десятилетие.

Сертификация

Страна	Статус	Год	Рубеж проданных копий для статуса
Австрия	Платиновый	1990	30 000
Германия	Золотой	1990	250 000
Швеция	Платиновый	1990	50 000
Великобритания	Платиновый	1990	600 000
США	Платиновый	1990	1 000 000

Регалии

• Журнал Rolling Stone отвёл песне 132 место в списке 500 величайших песен (позднее песня переместилась на 165 место). При этом только две песни из 1990-х заняли более высокие позиции;
• Журнал Billboard ставит песню на 77 место среди величайших песен всех времён;
• По версии VH1 Classic песня занимает второе место среди величайших песен о любви;
• По версии VH1 (2002) песня занимает 18 место среди величайших взлетевших одномоментно хитов;
• По версии VH1 (2007) песня занимает 10 место среди лучших песен 1990-х;
• По версии VH1 (2008) песня занимает 1 место в Топе-50 песен — «разрушителей сердец»;
• По версии VH1 Classic (2009) песня занимает 12 место среди 20 песен-флэшбэков 1990-х;
• Pitchfork Media отводит песне 37 место в числе лучших 200 песен 1990-х
• Time внёс песню в 100 величайших песен всех времён;
• По версии DigitalDreamsDoor песня занимает 1 место в десятке лучших песен 1990 года;
• По версии DigitalDreamsDoor песня занимает 65 место в сотне величайших песен о любви;
• По версии DigitalDreamsDoor песня занимает 11 место в сотне лучших рок-песен 1990 года;
• По версии DigitalDreamsDoor Шинейд О’Коннор с этой песней занимает 44 место в сотне лучших рок-исполнителей — женщин;
• По версии DigitalDreamsDoor песня занимает 850 место в списке песен, которые должен знать каждый рок-фанат;
• По версии DigitalDreamsDoor песня входит в число лучших кавер-версий;
• Видеоклип на песню выиграл в номинации «Лучший клип года» MTV Video Music Awards в 1990 году, причём это был первый лучший клип на песню, исполненную женщиной;
• Видеоклип на песню выиграл в номинации «Лучший женский клип года» MTV Video Music Awards в 1990 году;
• Видеоклип на песню выиграл в номинации «Лучший пост-модерн клип года» MTV Video Music Awards в 1990 году
• По версии DigitalDreamsDoor видеоклип занимает 12 место в списке величайших видеоклипов всех времён;

Отрывок, характеризующий Nothing Compares 2 U

– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
– Ха, ха, ха! Ай да Николай Иванович! ха, ха, ха!..
Офицер чувствовал, что, входя в эту минуту с важным приказанием, он делается вдвойне виноват, и он хотел подождать; но один из генералов увидал его и, узнав, зачем он, сказал Ермолову. Ермолов с нахмуренным лицом вышел к офицеру и, выслушав, взял от него бумагу, ничего не сказав ему.
– Ты думаешь, это нечаянно он уехал? – сказал в этот вечер штабный товарищ кавалергардскому офицеру про Ермолова. – Это штуки, это все нарочно. Коновницына подкатить. Посмотри, завтра каша какая будет!


На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.
– Как не бы… – начал Кутузов, но тотчас же замолчал и приказал позвать к себе старшего офицера. Вылезши из коляски, опустив голову и тяжело дыша, молча ожидая, ходил он взад и вперед. Когда явился потребованный офицер генерального штаба Эйхен, Кутузов побагровел не оттого, что этот офицер был виною ошибки, но оттого, что он был достойный предмет для выражения гнева. И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами. Другой подвернувшийся, капитан Брозин, ни в чем не виноватый, потерпел ту же участь.
– Это что за каналья еще? Расстрелять мерзавцев! – хрипло кричал он, махая руками и шатаясь. Он испытывал физическое страдание. Он, главнокомандующий, светлейший, которого все уверяют, что никто никогда не имел в России такой власти, как он, он поставлен в это положение – поднят на смех перед всей армией. «Напрасно так хлопотал молиться об нынешнем дне, напрасно не спал ночь и все обдумывал! – думал он о самом себе. – Когда был мальчишкой офицером, никто бы не смел так надсмеяться надо мной… А теперь!» Он испытывал физическое страдание, как от телесного наказания, и не мог не выражать его гневными и страдальческими криками; но скоро силы его ослабели, и он, оглядываясь, чувствуя, что он много наговорил нехорошего, сел в коляску и молча уехал назад.
Излившийся гнев уже не возвращался более, и Кутузов, слабо мигая глазами, выслушивал оправдания и слова защиты (Ермолов сам не являлся к нему до другого дня) и настояния Бенигсена, Коновницына и Толя о том, чтобы то же неудавшееся движение сделать на другой день. И Кутузов должен был опять согласиться.


На другой день войска с вечера собрались в назначенных местах и ночью выступили. Была осенняя ночь с черно лиловатыми тучами, но без дождя. Земля была влажна, но грязи не было, и войска шли без шума, только слабо слышно было изредка бренчанье артиллерии. Запретили разговаривать громко, курить трубки, высекать огонь; лошадей удерживали от ржания. Таинственность предприятия увеличивала его привлекательность. Люди шли весело. Некоторые колонны остановились, поставили ружья в козлы и улеглись на холодной земле, полагая, что они пришли туда, куда надо было; некоторые (большинство) колонны шли целую ночь и, очевидно, зашли не туда, куда им надо было.
Граф Орлов Денисов с казаками (самый незначительный отряд из всех других) один попал на свое место и в свое время. Отряд этот остановился у крайней опушки леса, на тропинке из деревни Стромиловой в Дмитровское.
Перед зарею задремавшего графа Орлова разбудили. Привели перебежчика из французского лагеря. Это был польский унтер офицер корпуса Понятовского. Унтер офицер этот по польски объяснил, что он перебежал потому, что его обидели по службе, что ему давно бы пора быть офицером, что он храбрее всех и потому бросил их и хочет их наказать. Он говорил, что Мюрат ночует в версте от них и что, ежели ему дадут сто человек конвою, он живьем возьмет его. Граф Орлов Денисов посоветовался с своими товарищами. Предложение было слишком лестно, чтобы отказаться. Все вызывались ехать, все советовали попытаться. После многих споров и соображений генерал майор Греков с двумя казачьими полками решился ехать с унтер офицером.
– Ну помни же, – сказал граф Орлов Денисов унтер офицеру, отпуская его, – в случае ты соврал, я тебя велю повесить, как собаку, а правда – сто червонцев.
Унтер офицер с решительным видом не отвечал на эти слова, сел верхом и поехал с быстро собравшимся Грековым. Они скрылись в лесу. Граф Орлов, пожимаясь от свежести начинавшего брезжить утра, взволнованный тем, что им затеяно на свою ответственность, проводив Грекова, вышел из леса и стал оглядывать неприятельский лагерь, видневшийся теперь обманчиво в свете начинавшегося утра и догоравших костров. Справа от графа Орлова Денисова, по открытому склону, должны были показаться наши колонны. Граф Орлов глядел туда; но несмотря на то, что издалека они были бы заметны, колонн этих не было видно. Во французском лагере, как показалось графу Орлову Денисову, и в особенности по словам его очень зоркого адъютанта, начинали шевелиться.
– Ах, право, поздно, – сказал граф Орлов, поглядев на лагерь. Ему вдруг, как это часто бывает, после того как человека, которому мы поверим, нет больше перед глазами, ему вдруг совершенно ясно и очевидно стало, что унтер офицер этот обманщик, что он наврал и только испортит все дело атаки отсутствием этих двух полков, которых он заведет бог знает куда. Можно ли из такой массы войск выхватить главнокомандующего?