Nox (игра)

Nox
Обложка игры
Разработчик	Westwood Studios
Издатель	Electronic Arts
Создатели Продюсер Джон Хайт Геймдизайнеры Майкл Бут, Бретт Сперри, Крис Бауэр Сценаристы Джон Хайт, Патрик Бэрри Программисты Майкл Бут, Колин Дэй Художник Фил Робб Композитор Фрэнк Клепаки
Дата выпуска	ПК: (под Windows) 16 февраля 2000 19 февраля 2000
Версия	1.2
Жанр	Action-RPG
Возрастные рейтинги	ELSPA: 15+ ESRB: T — Teens
Платформа	Microsoft Windows
Режимы игры	Одиночная игра, Многопользовательская игра
Носитель	CD-ROM
Системные требования	ПК, минимальные: Процессор: Pentium 200 МГц ОЗУ: 32 Мб Жёсткий диск: 300 МБ свободного места Windows 95/Windows 98 Соединение с Интернетом для игры по сети
Управление	Клавиатура, мышь

Nox (Нокс; от лат. ночь, мрак) — компьютерная игра в жанре Action/RPG, разработанная компанией Westwood Studios (автором большинства идей игры был Майкл Бут) и изданная Electronic Arts 19 февраля (16 февраля в США) 2000 года исключительно для персональных компьютеров. В России официально издана не была.

Действие игры происходит в вымышленном фэнтезийном мире Нокс. Главный герой, землянин Джек Мауэр, попадает туда через портал, который открывает Гекуба, королева Некромантов, желающая получить Сферу — мощный магический артефакт, служащий предметом декорации в трейлере Джека. В Ноксе Джека встречает легендарный Джандор, в прошлом воин, победивший армию некромантов, и начинает направлять его на пути становления героя, которому предстоит спасти этот мир. В игре доступно три класса: воин, колдун и маг; прохождение за каждый класс отличается сюжетными поворотами, для каждого класса существуют локации, на которых нельзя побывать, играя за другие.

Прозванная журналистами «клоном» или «убийцей Diablo», Nox получила в целом одобрительную критику и была хорошо принята игроками. Обозреватели высоко оценили качество графики, дизайна, удобный интерфейс и увлекательный геймплей, в то же время отмечая скоротечность одиночной кампании и малое количество инноваций (с другой стороны, оригинальная система видимости TrueSight и скоростной геймплей были признаны удачными находками). Всего было продано около 720 тысяч копий Nox.

Игровой процесс

Игровой процесс Nox находится на стыке фэнтезийной Action-RPG с изометрической проекцией и шутера от третьего лица. Перед началом игры необходимо выбрать один из трёх классов персонажа:

• Воин (англ. Warrior) — самый сильный и быстрый класс, ему доступна тяжёлая броня и мощное вооружение. Однако воины не владеют магией, взамен которой используют пять специфических боевых приёмов. Независимость от маны и небольшой арсенал навыков делает воина самым простым для освоения персонажем.
• Колдун (или чародей; англ. Conjurer) — обладает способностью подчинять встречающихся существ своей воле или призывать монстров магией; обзаведясь такой поддержкой, колдун может выиграть битву, не нанеся ни одного удара — за него это сделают его подопечные. Кроме того, колдун владеет множеством мощных заклинаний, а также способен использовать лёгкие доспехи, луки и арбалеты.
• Маг (англ. Wizard) — уступает воину и чародею в силе и скорости, однако обладает наибольшим запасом маны и наиболее богатым арсеналом разнообразнейшей магии. Это позволяет компенсировать недостаток в физической силе и скорости, но делает персонажей этого класса полностью зависимыми от маны, без которой маг очень уязвим. Маг считается самым трудным в освоении классом в Nox, но его потенциал чрезвычайно высок.

Выбрав класс и настроив внешность персонажа, игрок начинает управлять героем, который движется по определённому линейному маршруту и последовательно выполняет квесты, объединённые в 11 глав. По пути открывая новые локации, сражаясь с врагами, взаимодействуя с неигровыми персонажами, протагонист постепенно набирает очки опыта и переходит на новые уровни, овладевает новыми навыками, совершенствует свою экипировку и вооружение. Количество снаряжения, которое может нести герой, ограничено только массой; большинство предметов разрушимы (исключение - одежда и обувь Джека: в мире Нокс они стали неразрушимы), на некоторые наложены чары, придающие вещам дополнительные свойства (например, защиту от молнии для брони или огненную атаку для оружия). Периодически главный герой действует совместно с управляемыми компьютером неигровыми персонажами, но большую часть пути Джек проходит один. Важнейший параметр героя — очки здоровья, при снижении которых до нуля персонаж гибнет. Два из трёх классов персонажей имеют также ману, позволяющую использовать магию; мана восстанавливается автоматически, с помощью зелий или при нахождении около кристаллов маны.

Однако несмотря на присутствие этих элементов ролевой игры, основа Nox — быстрые и требующее значительного навыка бои, а интерфейс позволяет очень быстро контролировать почти любые действия персонажа, что характерно для шутеров и отличает Nox от таких Hack and Slash, как, к примеру, Diablo. Управление персонажем осуществляется преимущественно мышью, однако многие команды для более быстрого к ним доступа дублируются горячим клавишами. Другая особенность управления — наличие панелей умений; маг и чародей, владеющие большим числом навыков, могут разместить на каждой из пяти своих панелей по пять заклинаний, таким образом существенно расширяя свой боевой арсенал. Это имеет важное значение, так как возможность комбинировать заклинания в бою — ключевая особенность Nox. Ещё одной характерной деталью игры является то, что главный герой произносит все заклинания вслух. Формулы заклинаний представляют собой комбинации слогов (всего таких слогов в Nox восемь, каждому соответствует определённый жест), к примеру, заклинание «Огненный Шар» звучит как дзо-дзо-айн; в сетевой игре это позволяет опытным игрокам, знающим многие формулы наизусть, реагировать на заклинание ещё до того, как оно будет завершено. Спектр противников в игре довольно широк и включает в себя как людей (разбойников или членов враждебной классу персонажа фракции), так и различных монстров: гигантских животных, нежить, демонов, бехолдеров и прочих существ сеттинга из настольной игры Подземелья и драконы, нападающих как в одиночку, так и группами. Некоторые враги способны применять мощную магию. Искусственный интеллект врагов на момент выпуска игры был достаточно продвинутым: монстры способны подбирать пищу, чтобы вылечиться, а после тяжёлого ранения пытаются убежать, стрелки бьют с упреждением и стараются держать дистанцию.

Диалоги Nox озвучены при участии профессиональных актёров, в том числе таких известных как Шон Уильям Скотт, Джоанна Кэссиди, Йен Эберкромби. Кроме того, небольшие роли озвучили ведущие разработчики игры Майкл Бут и Джон Хайт. Музыку для игры написал американский композитор и музыкант Фрэнк Клепаки, и ранее сотрудничавший с Westwood Studios, в том числе при работе над Dune II и играми серии Command & Conquer.

В игре реализовано как автоматическое сохранение при переходе между локациями, так и ручное, доступное в любой момент игры (кроме тех, в которые проигрываются скриптовые сцены). Настройки сложности в Nox нет.

Несмотря на то, что уже на момент разработки игры активно развивались трёхмерные графические технологии, Nox использует двухмерную спрайтовую графику, не требующую наличия 3D-ускорителя и реализуемую исключительно программными средствами. Технической особенностью движка игры является система TrueSight, позволяющая имитировать поле зрения: области карты, которые не должны быть видны персонажу физически, скрываются тенью (к примеру, нельзя увидеть, что происходит за углом), где могут прятаться враги. Тем не менее, часть объектов после того, как они пропадают из поля зрения, короткое время остаются видны на фоне тени; это символизирует запоминание персонажем их расположения. Кроме того, Nox отличается довольно реалистичной физической моделью; большая часть предметов, расположенных на карте, могут быть перемещены, некоторые объекты разрушимы. На этой реалистичности построены некоторые моменты сюжета: к примеру, герою преграждает путь стена огня, и чтобы потушить её, он должен притащить несколько бочек с водой.

Многопользовательская игра

Nox предусматривает возможность сетевой игры по локальной сети или с использованием сервиса Westwood Online, для игры через который после выпуска Nox компанией Westwood было создано несколько выделенных серверов. В октябре 2005 года Electronic Arts передала обязанности по поддержке игр, работающих с использованием Westwood Online (в том числе и Nox), системе XWIS, созданной в 2003 году взамен рейтинговой системы XCC Community Ladder, прекратившей функционирование после ликвидации Westwood. Поклонники Nox до сих пор играют в неё в многопользовательском режиме, используя эмуляторы локальной сети (Hamachi, pLAN, GameRanger), серверы XWIS или прямое подключение к игре при известном IP-адресе сервера и использовании специально модифицированного клиента.

В отличие от многих других CRPG (к примеру, Diablo, Baldur’s Gate, Icewind Dale), Nox предлагает не кооперативное прохождение кампании, а режимы сетевой игры, в которых игроки противостоят друг другу или совместно сражаются с монстрами на специально созданных картах. Большинство режимов мультиплеера игры (кроме захвата флага и флагбола) допускает как индивидуальный, так и командный бой, победа присуждается игроку (или команде), первым набравшему установленное сервером количество очков, или по истечению лимита времени. Отсутствие кооперативного режима исполнительный продюсер Джон Хайт объяснил нехваткой времени и незанятостью ниши между FPS (такими как Quake) и кооперативными ролевыми играми. Такой подход, а также чрезвычайно высокий темп игры, предъявляющий значительные требования к меткости и реакции игроков, приближает мультиплеер Nox к шутеру. Более того, Хайт заявлял, что с самого начала рассматривал Nox как фэнтезийный шутер от третьего лица. С другой стороны, Nox отличает многообразие приёмов и тактик разных классов, нехарактерное для игр в жанре Action.

Режимы сетевой игры

• Арена (англ. Arena) — классический Deathmatch, в котором игроки должны уничтожать друг друга для зарабатывания очков.
• Царь горы (англ. King of the Realm) — в этой версии "Арены" очки набирает только игрок, владеющий короной («король») — специальным предметом, появляющимся в начале игры в определенной точке. В командной игре корону со стартом партии получают по одному случайному игроку из каждой команды.
• Изгнание (англ. Elimination) — вариация режима Last Man Standing: очки игрокам присуждаются за собственную смерть, а не за убийство противника. Погибнув установленное количество раз за одну игру, игрок считается изгнанным и до конца партии лишается возможности респауна. Выигрывает последний избежавший изгнания игрок.
• Захват флага (англ. Capture the Flag) — в этом режиме игроки должны защитить флаг своей команды и принести к нему флаг противника. Игрок, взявший флаг, отмечается на карте и лишается возможности использовать некоторые умения (к примеру, заклинания телепортации и невидимости»). В Nox есть возможность хорошо укрепить свою базу, используя призыв монстров чародеем, ловушки и стены мага — это сильно осложняет прорыв обороны и делает этот режим настолько интересным, что, по мнению Джона Хайта, он был бы достоин полноценной отдельной игры.
• Флагбол (англ. Flagball) — нечто среднее между CTF и футболом, также этот режим похож на bombing run из Unreal Tournament: Игроки каждой команды должны захватить мяч и донести (или добросить) его до флага команды противника, в том числе передавая его партнёрам по команде. При этом разрешено использовать почти все навыки и заклинания.
• Чат (англ. Chat) — в этом режиме игры пользователи могут общаться, при этом не опасаясь, что их убьют (все заклинания, умения и возможность атаки отключены). Хозяин игры в этом режиме может изменять различные настройки следующих партий: режим, карту, командный или индивидуальный бой, ограничение фрагов и т. д.
• Nox Quest — доступен при установке одноимённого обновления. В отличие от прочих режимов мультиплеера, персонажи появляются без каких-либо навыков и должны добывать книги для их изучения в бою. При прохождении Nox Quest игроку или группе игроков приходится сражаться на уровнях-лабиринтах, сильно превосходящих по размеру обычные карты для сетевой игры, чтобы добраться до ворот, которые перенесут их на следующий уровень. Прохождение осложняют монстры, генерируемые специальными колоннами до уничтожения последних, сложная архитектура уровней с большим количеством ответвлений и ловушек, а также утрата предметов, умений и золота после исчерпания всех Экстра-Жизней. После перехода на каждый следующий уровень игроки попадают в безопасную область с торговцем, у которого могут пополнить снаряжение или сбыть найденные предметы. Также отличительной особенностью является полное сохранение персонажа по завершению уровня — это позволяет начать новую игру не собирая все предметы и умения заново.

Сюжет

Действие Nox разворачивается в одноимённом вымышленном мире, который создатели игры сравнивали с «Землёй эпохи Возрождения с магией» (англ. renaissance Earth with magic). Сюжет практически полностью линеен (хотя присутствуют не влияющие на развитие основной истории второстепенные квесты) и состоит из кампании длительностью в 11 глав, которые можно условно разделить на классовые (имеющие уникальные для каждого класса название и сюжет — первые три и финальная) и общие (сюжетные повороты в которых при прохождении разными классами различаются в меньшей степени). Сюжет развивается с помощью диалогов с неигровыми персонажами, скриптовых сцен и рассказов Капитана между заданиями.

Ключевые персонажи

• Джек Мауэр (англ. Jack Mower) — основной персонаж игры, землянин из XX века. Ничем не выделяющийся молодой человек: живёт в трейлере со своей девушкой по имени Тина, смотрит рестлинг, работает автослесарем (может «с закрытыми глазами» перебрать двигатель Chevrolet 350). Случайно оказывается затянутым в Нокс вместе со Сферой, которая стояла на его телевизоре, и становится спасителем этого мира. Первоначально предполагалось, что главного героя будут звать Боб.
• Капитан воздушного корабля (англ. Airship Captain) — пожилой Капитан оказывается первым жителем Нокса, которого встречает Джек, перенесённый порталом на воздушный корабль. В игре выступает как наставник и проводник Джека, давая мудрые советы и перемещая его между некоторыми локациями. Капитана очень уважают в Ноксе, но его мало кто по-настоящему знает. В процессе игры Капитан признаётся, что он и есть легендарный воин Джандор (англ. Jandor), который сумел победить армию нежити с помощью Посоха Забвения, поместив души некромантов в Сферу и принеся тем самым людям победу в войне с некромантами. Когда жители Нокса стали проявлять недоверие к герою и страх перед его могучим оружием, Джандор разделил Посох Забвения на части, а сам исчез, позже став известным под маской эксцентричного Капитана. На момент начала игры он проводит своё время, приглядывая за событиями в Ноксе с воздуха, хотя некоторые жители полагают, что Джандор давно погиб или обосновался в дальних странах.
• Гекуба (англ. Hecubah) — королева некромантов, главный антагонист игры. Во время Войны некромантов она была ещё ребенком, и Джандор пожалел её, отдав на воспитание ограм. Повзрослев, она решила захватить весь Нокс, для чего вызвала из мира людей Сферу, содержащую души некромантов, с помощью которой собиралась оживить армии мертвецов. Гекуба является главным отрицательным персонажем игры, и финальный бой игрок ведет именно с ней за все три класса.
• Ужасающий (англ. Horrendous) — суровый глава Рыцарей Пламени крепости Дун Мир. Ужасающий занимается тренировкой рыцарей и даёт несколько заданий в кампании воина. Он обречён на постоянные сравнения с Джандором, что чрезвычайно раздражает Командующего. Ужасающий владеет мощным оружием, Алебардой Ужасающего — основой Посоха Забвения, что и приводит к его гибели от рук Гекубы; в случае игры за мага Ужасающий погибает от рук самого игрока, так как у магов и воинов извечная вражда.
• Колдун Алдвин (англ. Aldwyn the Conjurer) — знаменитый герой Войны некромантов, мастер-колдун живёт отшельнической жизнью в небольшой хижине на востоке от деревни Икс, проводя всё своё время в изучении повадок диких животных. Также помогает священникам в храме Икс, наблюдая за третьим компонентом Посоха Забвения — Роковым зверем (англ. Wierdling). Он выступает учителем Джека в кампании за чародея, кроме того, при игре за любой класс Алдвин даёт персонажу ключ от ворот Храма Икс.
• Архимаг Хорват (англ. Horvath the Arch-Wizard) — величайший маг Нокса. Хорват был одним из создателей Посоха Забвения и в знак благодарности получил высокий пост в Башне иллюзий. Он живёт в Замке Галава, тренируя учеников, руководя общиной магов, которые проживают на территории замка и охраняя Сердце Нокса (англ. Heart of Nox), вторую составляющую Посоха Забвения. В кампании мага главный герой поступает в ученики Хорвата и через некоторое время вынужден спасать учителя, кроме того, у Хорвата получает несколько заданий чародей. При игре за мага и колдуна гибнет в бою с Гекубой, защищая Сердце Нокса; в кампании воина не фигурирует. В ранней версии сценария героем, победившим некромантов на поле Бесстрашия, был именно Хорват; позже эта роль была отведена Джандору.
• Морган Легкопалый (англ. Morgan Lightfingers) — опасный преступник, с которым можно встретиться любым персонажем, но поймать его нужно только магом, в то время как воину он помогает бежать из заключения в темнице Галавы, а колдуном можно дёшево купить у него лук, чтобы участвовать в соревновании лучников деревни Икс.
• Зельедел Мордвин (англ. Mordwyn the Druggist) — брат Алдвина, живущий в маленькой хижине на Болотах, изучая свойств трав и изготовляя свои разнообразные зелья. При встрече с ним герой получает уникальные для своего класса предметы.
• Мэр Теогрин (англ. Mayor Theogrin) — мэр деревни Икс, страдающий арахнофобией. Колдун в начале игры должен вызволить мэра из плена пауков, которые заполонили его дом, воин же получает задание вернуть скипетр мэра, который украли урчины.

Предыстория и завязка

Предыстория мира Nox, рассказываемая во время установки игры, описывает вражду двух народов — некромантов, обитавших на севере, и обычных людей с юга мира. За несколько десятилетий до описываемых игрой событий люди во главе с молодым воином Джандором, вооружённым могучим оружием — Посохом Забвения (англ. Staff of Oblivion) — разбили некромантов на поле Бесстрашия. Джандор пощадил только маленькую девочку по имени Гекуба, тайно отдав её на воспитание ограм. Однако после победы между людьми возникли противоречия на почве использования магии, приведшие к разделению на три фракции: воинов, чародеев и магов. Чтобы не возникло споров за обладание сверхоружием, Джандор разделил Посох Забвения на четыре компонента, три из которых были отданы на хранение трём группам, а четвёртый — Сфера (англ. Orb), содержащая души некромантов — был телепортирован архимагом Хорватом в другое время и место — Землю XX века. Несмотря на старания Джандора, отношения между тремя выделившимися группами ухудшились, и на момент начала игры воины и маги находятся в состоянии, близком к холодной войне (хотя и те, и те поддерживают хорошие отношения с чародеями). Гекуба пропала в подростковом возрасте, узнала о своём происхождении, провозгласила себя королевой некромантов и занялась изучением чёрной магии. Вступительный ролик демонстрирует Гекубу, использующую заклинание, чтобы вернуть Сферу в Нокс. Ей это удаётся, однако вместе со Сферой в Нокс попадает автослесарь Джек Мауэр (в доме которого артефакт стоял на телевизоре в качестве украшения), оказываясь на воздушном корабле.

Классовые задания

• Начало кампании воина — капитан корабля высаживает Джека вблизи Дун Мир, крепости воинов, с советом найти главнокомандующего Ужасающего и учиться пути воина. Чтобы получить необходимое поручительство, Джек выполняет задание инженера Герхарда. Пройдя Испытание (представляющее собой нечто среднее между полосой препятствий и лабиринтом с монстрами), герой получает своё первое задание в статусе воина — найти и вызволить того же Герхарда, оказавшегося запертым в подземелье. Следующее задание Джеку даёт сам главнокомандующий — скипетр Теогрина, мэра деревни Икс, похитили урчины, а посланный на помощь воин пропал без вести. Игрок находит скипетр в берлоге урчинов, но встречает другого воина при смерти — тот только успевает сообщить Джеку, что встретил некроманта, как протагонист подвергается атаке скелетов. Отразив нападение, герой возвращается к Капитану.
• Начало кампании чародея — игрок начинает путь около деревни Икс; Джек должен найти мастера-чародея Алдвина, старого друга Капитана. Добравшись до деревни, персонаж видит, как некромант призывает гигантского паука, который пугает местных жителей, в том числе страдающего арахнофобией мэра Теогрина. Встретив Алдвина, Джек учится околдовывать существ и вызволяет Теогрина, после чего мастер-чародей направляет героя в шахты маны, заполонённые монстрами. Выручив оказавшихся в западне шахтёров и восстановив таким образом поставки маны в Галаву, Джек встречается с Капитаном на Перекрёстке.
• Начало кампании мага — Джек высаживается недалеко от жилища архимага Хорвата. Встретив героя, архимаг отправляет его на поиски своего ученика в берлогу урчинов. Джек находит ученика, но тот смертельно ранен и успевает только рассказать о нападении некроманта. Хорват берёт Джека в ученики и поручает землянину найти в подземной библиотеке Башни Иллюзий замка Галава два артефакта — Книгу Забвения и Амулет Ясности. Однако в библиотеке Джек становится свидетелем похищения Книги Забвения некромантом и пускается в погоню, в конце концов догоняя некроманта. Тот вызывает мага на бой, но проваливается в ловушку и гибнет. Джек забирает книгу, получает от архивариуса Амулет Ясности и относит их Хорвату, который отправляет ученика на новое задание — забрать у друга архимага, алхимика Страваса, Амулет Телепортации. Джек обнаруживает, что дом Страваса разгромлен, сам он убит, а амулет похищен. Вырвавшись из засады разбойников, маг находит их логово и возвращает амулет.

Общие задания для всех классов

• Под полем Бесстрашия (англ. Beneath the Field of Valor) — обеспокоенный Капитан высаживает протагониста около гигантского склепа под Полем Бесстрашия и рассказывает ему историю победы над некромантами. Благодаря земному происхождению Джека Гекуба не может его магически почувствовать, поэтому Капитан отправляет героя в гробницу — выяснить, поднимает ли Гекуба мёртвых. В катакомбах Джек обнаруживает огромное количество нежити и застаёт саму королеву некромантов за поднятием зомби. Удивившись тому, что Джек подобрался к ней незамеченным, Гекуба уходит, оставляя игрока сражаться с одним из некромантов. Победив его, Джек пробивается сквозь нежить к другому выходу из склепа — около деревни Брин.
• Налёт огров на деревню Брин (англ. Ogre Raid at Hamlet Brin) — Джек появляется недалеко от деревни Брин, разрушенной нападением огров, и получает задание, которое не только важно само по себе, но и служит проверкой для героя — достоин ли он носить Посох Забвения. Если игрок проходит главу воином, то Капитан поручает ему спасти женщин, которых огры угнали в своё поселение; если чародеем — то Джек встречает Хорвата и должен вернуть магу украденный Амулет Телепортации; если магом — то Джек должен освободить из плена в Грок Торре самого Хорвата.
• Алебарда Ужасающего (англ. Halberd of Horrendous) — перед началом задания Капитан признаётся, что он и есть легендарный воин Джандор, который привёл людей к победе над некромантами. Теперь собрать Посох Забвения и повторить подвиг Джандора должен Джек, поэтому задание начинается недалеко от крепости Дун Мир, военачальник которой, Ужасающий, владеет Алебардой — основой посоха. При прохождении за воина или чародея Дун Мир оказывается наводнён нежитью, так что герою приходится пробиваться к Цитадели через мертвецов с помощью Рыцарей Пламени. Добравшись до тронного зала, герой становится свидетелем поединка Гекубы и Ужасающего. Гекуба с лёгкостью побеждает, и один из некромантов забирает Алебарду. Джек пускается в погоню за некромантом, уничтожает его и забирает легендарное оружие. В случае игры за мага Джек не может просто войти в Дун Мир из-за вражды магов и воинов, поэтому ему приходится сначала проникнуть в крепость через канализацию, затем пробиться к Ужасающему через охрану воинов и, наконец, убить самого главнокомандующего, чтобы забрать Алебарду.
• Сердце Нокса (англ. Heart of Nox) — Джеку предстоит получить второй компонент Посоха Забвения — артефакт под названием Сердце Нокса, хранящийся в замке Галава, у магов Башни Иллюзий. Если игрок выполняет миссию воином, то только зайдя в город, он попадает в тюрьму, из которой ему помогает бежать преступник Морган Лёгкие Пальцы. В Башне Иллюзий Джек прокладывает себе дорогу, убивая магов, и забирает Сердце Нокса. При прохождении за чародея Башня Иллюзий заполнена ограми и демонами. С помощью магов башни Джек пробивается на верхние этажи, где на его глазах Гекуба убивает Хорвата, и чародей получает Сердце Нокса. При игре магом Джек находит Хорвата в его кабинете, затем оба мага телепортируются к Сердцу Нокса. Джек забирает артефакт и заходит в телепорт, чтобы перенестись к Храму Икс, однако появляется Гекуба, которая убивает Хорвата и изменяет точку выхода телепорта Джека — протагонист попадает в подземный мир, населённый демонами, с которыми приходится сражаться, чтобы найти телепорт на поверхность.
• Роковой зверь (англ. Weirdling) — Джек приземляется у ворот деревни Икс и находит чародея Алдвина, который отправляет его в подземный храм Икс, в глубине которого обитает Роковой Зверь — третья составная часть Посоха Забвения. Материал, из которого изготовлена Алебарда — единственный, который не разрушается от прикосновения Зверя, а Сердце Нокса — мощный источник энергии, который заставит Зверя вылезти из вод озера Ксон (англ. Xon). Пройдя через храм и убив множество монстров, герой присоединяет Зверя к Посоху.
• Путешествие через Мрачное болото (англ. Journey through Dismal Swamp) — чтобы Джек мог скрытно добраться до Земли Мёртвых и неожиданно напасть на Гекубу, Джандор высаживает его на Мрачном Болоте, наполненном опасными существами, и даёт указание встретить Мордвина, брата Алдвина. Пробившись через множество врагов и получив от Мордвина мощное снаряжение, Джек выходит к границам Земли Мёртвых.
• Земля мёртвых (англ. Land of the Dead) — Джеку остаётся добавить последний компонент Посоха Забвения — Сферу. Чтобы добраться до артефакта, землянину приходится пробраться вглубь Земли Мёртвых, сражаясь с отрядами нежити и преодолевая ловушки. Получив наконец Сферу и восстановив таким образом посох, Джек встречает Гекубу, которая направляет на него огромную армию. Тем не менее, используя Посох Забвения, Джек с лёгкостью побеждает врагов и отправляется в погоню за королевой некромантов.

Концовки игры

Действие заключительной главы при игре за воина разворачивается в Подземном мире, куда Гекуба и Джек попадают через телепорт. В этом случае глава так и называется — «Битва в Подземном мире» (англ. Battle in the Underworld). После победы над Гекубой демонстрируется финальный ролик, в котором Джек переносится обратно в свой трейлер; на память о Ноксе ему остаются только корона Гекубы и опалённая причёска.

Финальный бой за чародея происходит в поселении огров Грок Торр — глава называется «Лицом к лицу в Грок Торр» (англ. Showdown in Grok Torr). В ролике после поединка Джека и Гекубы демонстрируется, как герой отдаёт Сферу с заключённой в ней душой королевы некромантов Джандору и просит Капитана взять его на борт своего корабля.

Маг вступает в противоборство с Гекубой в Земле мёртвых (название главы — «Последний бой Гекубы» (англ. Hecubah’s last stand). В заключительном ролике Джеку удаётся победить королеву некромантов и очистить её душу, превратив Гекубу в добрую версию её самой.

Разработка

Будущий технический директор проекта Майкл Бут начал разработку Nox в январе 1995 года буквально в собственной спальне, вдохновляясь классическими играми, в частности, Gauntlet, Magic: The Gathering и Mortal Kombat. Целью программиста было создание игры, в которой можно было бы не только применять магию, но и отражать её и побеждать противника хитростью, комбинируя различные заклинания. Кроме того, сам Бут заявлял, что стремился воплотить в игре ощущения, которые испытывал при чтении романов в жанре фэнтези, описывающих поединки волшебников (англ. "I was hoping to capture the feel of some of the epic wizard battles I had read about in various fantasy novels"). Изначально для управления персонажем в Nox предполагалось использовать геймпад — вследствие этого возникла особенность игры: для того, чтобы сколдовать заклинание, герой произносит комбинацию нескольких слогов и делает соответствующие им жесты (которые изначально соответствовали определённым кнопкам геймпада; впоследствии такая система была признана слишком сложной). Для финансирования Nox была основана компания Hyperion Technologies, хотя разрабатывали Nox вначале всего два человека — Бут и один из его друзей.

В 1997 году на Game Developers Conference Майкл Бут встретил Джона Хайта, исполнительного продюсера Westwood Studios, и показал ему на своём ноутбуке прототип Nox — на тот момент игра представляла собой дуэль магов на разделённом экране под управлением двух геймпадов. Хайт заинтересовался проектом и начал сотрудничать с разработчиками. В августе 1998 года Westwood выкупила права на Nox, наняла группу разработчиков (на тот момент всего из четверых человек, включая Бута и Хайта), которая переехала в Калифорнию и вошла в состав студии Virgin Irvine (которая после поглощения Westwood в 1998 году корпорацией Electronic Arts была переименована в Westwood Pacific, а в 2003 году — в EA Pacific). После этого было принято решение добавить к игре, изначально задуманной как чисто сетевая, одиночную кампанию, а также увеличить количество классов.

Nox была анонсирована в пресс-релизе Westwood 18 января 1999 года (начало продаж игры было запланировано на осень того же года); проект на тот момент имел существенные отличия от версии, поступившей впоследствии в продажу: так, школ магии было три, а не две (огненная магия, магия «природы и друидов» и магия «иллюзий и обмана» (англ. discipline of illusion and trickery), а в сетевой игре планировались не вошедшие в финальную версию режимы Scavenger Hunt и Hot Potato. Игра была представлена широкой публике в мае на Е3-1999 (там же выставлялась горячо ожидаемая публикой Diablo II). Награды обошли Nox стороной, однако малоизвестная до того игра заслужила лестные отзывы специалистов:

Там была игра, представленная Westwood, под названием Nox, и она выглядела просто фантастически. Нечто вроде Diablo с большим уклоном в экшн и отличной фишкой с ограничением поля зрения.

Оригинальный текст (англ.)  

There was a game there that Westwood is publishing called Nox that looked absolutely fantastic. Sort of like a more action oriented Diablo with excellent line of site features.

— Обозреватель Брэд Уорделл (англ.)

По-моему, Nox выглядела весьма интересно и, казалось, она возникла из ниоткуда.

Оригинальный текст (англ.)  

I thought Nox looked really interesting and seems to have just appeared from nowhere

— Lee Clare, сотрудник Infogrames

Westwood хорошо продумали и проработали Nox, создав разностороннюю игру с несколькими режимами сетевой игры. Палитре заклинаний разработчиками было уделено особое внимание, а этой области, кажется, придаётся особое значение игроками. На практике же Nox пока что не получает особого внимания, но после того, как ролевые боевики начнут появляться на прилавках, каждый захочет поучаствовать в росте этого жанра, и Nox, возможно, будет в лидерах этого движения.

Оригинальный текст (англ.)  

Westwood has put a lot of energy and thought to give Nox a total package with several modes of multi-play over Westwood Chat. Nox's palette of spells have received much attention from the design team and that always seem to be the one area of a game which gamers are most concerned with. The bottom line here is that Nox may not be getting much attention now, but after the action/RPG titles hit the shelves, everyone will want to be part of this growing genre. Nox has potential to lead the way

— Обозреватель GameDaily (англ.)

Выглядит чудной игрой… <..> Один из главных сюрпризов выставки, и, наряду с Torment от Interplay, игра, которая может заставить многих забыть о Diablo II… <..> Как я уже сказал ранее в данной статье, это была одна из самых разрекламированных игр на Е3, и, по крайней мере на сегодняшний день, она более чем достойна такой рекламы.

Оригинальный текст (англ.)  

A marvellous game it looks to be... <..> One of the biggest surprises of the exposition, and along with Interplay's Torment the game that might make gamers forget about Diablo II... As I said earlier in the article, this was one of the most-hyped games at E3; at least for now, it more than lives up to the hype.

— Обозреватель GamesFirst

1 сентября 1999 года на официальном сайте Westwood Studios был раскрыт в общих чертах сюжет Nox: упоминались имя и происхождение главного героя, давалась общая информация о мире и Гекубе, главном отрицательном персонаже игры.

15 ноября был запущен официальный сайт Nox, а через неделю, 22 ноября, на сайте игры был выложен «Набор для создания фан-сайта» (англ. Nox Fan Site Kit), включавший в себя концепт-арт и компоненты графики игры; тогда же был объявлен конкурс на лучший фанатский сайт по Nox, созданный с использованием этого набора для оформления. Также в ноябре Фрэнк Клепаки начал работу над саундтреком Nox; Клепаки позже вспоминал, что получил это задание внезапно, будучи занят работой над другими проектами, и был вынужден действовать «под дулом пистолета» (англ. under the gun). Тем не менее, саундтрек был оценен положительно.

Для подогрева интереса к игре и бета-тестирования Westwood провела в США серию встреч с фанатами, названную Meet Nox Tour. Турне началось в октябре 1999 года в Сан-Франциско и завершилось в Вашингтоне незадолго до выхода игры. Продюсер Nox Джон Хайт позже говорил, что польза от тура была весьма значительной.

В декабре 1999 года на официальном сайте игры появилась возможность отправить по электронной почте открытку с одним из четырёх изображений из Nox.

В январе и феврале 2000 года на ftp-сайте Westwood были выложены несколько коротких роликов, демонстрирующих игровые эпизоды. 9 января 2000 года на сайте Nox были раскрыты пять вошедших в финальную версию режимов сетевой игры.

Демо-версия игры появилась на официальном сайте Westwood 10 февраля 2000 года. Она включала в себя только сетевую игру в режиме «Арена» и три карты для него — Bunker, Estate и FortNox; из трёх классов был доступен только чародей, которому были доступны все заклинания, но из призываемых существ — только горгульи, урчины и каменные големы.

Выпуск игры и поддержка

Nox был отправлен в печать «золотым» тиражом 25 января 2000 года. Продажи игры начались 16 февраля 2000 года в Северной Америке и 19 февраля в остальном мире. Помимо полноценного основного диска Nox комплектовался «диском для друга», с помощью которого можно было играть только по сети; издатель рассчитывал, что таким образом покупавший игру будет привлекать к сетевой игре кого-то из знакомых. Кроме того, в комплект поставки входило 92-страничное руководство с информацией об игре.

18 февраля 2000 года ресурс iGames.com провёл интернет-турнир по Nox с призовым фондом в 5000 долларов; участвовать в соревновании могли только жители Северной Америки.

Nox дебютировал на четвёртом месте в рейтинге 20 самых продаваемых игр Северной Америки по данным NPD Group за неделю с 13 по 19 февраля, но в дальнейшем терял позиции и к 19 марта выпал из списка . Тем не менее, в опубликованном 20 марта интервью сайту clanworld.com пиар-директор Westwood Аарон Коэн заявил, что игра хорошо продаётся (англ. "it’s selling well"). Продажи Nox составили около 700 тысяч копий.

7 марта были подведены итоги конкурса фан-сайтов Nox. Лучшим был признан ресурс ALZ’s Alchemy, его создатели получили в награду чек на 4000 долларов, прочие участники — другие призы.

За первые несколько месяцев после релиза разработчики выпустили несколько дополнительных мультиплеерных карт; их можно было скачать, просто зайдя в игру и дождавшись, пока сервер поставит эту карту, а также на официальном сайте Nox.

29 марта 2000 года Westwood сообщили о выпуске автоматически загружающегося и устанавливающееся при входе на Westwood Online патча 1.1. Тогда же было объявлено об открытии новых европейских серверов Nox, расположенных в лондонском отделении Westwood.

26 мая 2000 года было объявлено о проведении в течение июня первого этапа Кубка Мира по Nox (англ. "Nox World Cup"). По двое победителей четырёх отборочных зон (которыми являлись Южная Корея, США, Канада и Тайвань) 16-18 августа разыграли в штаб-квартире Westwood в Лас-Вегасе титул Великого Чемпиона Nox (англ. "Nox Grand Champion") при судействе самого автора игры Майкла Бута. Великим Чемпионом Nox стал маг Тоби Ли под ником Hadok3n, все финалисты получили призы.

9 июня 2000 года в сети появилась информация о готовящемся бесплатном дополнении NoxQuest, дополняющем Nox режимом совместного прохождения, отсутствие которого критиковали некоторые обозреватели и поклонники. Тем не менее, в NoxQuest игроки (максимальное количество которых равно шести) проходят не сюжетную кампанию, как, к примеру, в Diablo, а набор особых карт, связанных системой переходов. Прохождение осложняют сложная структура карт-лабиринтов и обелиски, призывающие монстров до своего разрушения. При возобновлении игры можно использовать переходы, чтобы попасть на уровень, на котором игрок закончил прохождение в предыдущий раз. 22 декабря 2000 года было выпущено обновление, которое позволило возобновлять прохождение до 70-го уровня. Дополнение было принято сдержанно: обозреватели критиковали однообразие геймплея и преобладание соревновательноти над взаимопомощью, отмечая также, что вышедший примерно в то же время Diablo II затмил NoxQuest.

1 августа одновременно с Nox Quest был выпущен автоматически устанавливаемый, а позже и доступный для скачивания отдельно, без дополнения, патч 1.2.

Майкл Бут упоминал в интервью, что из-за стеснённости разработчиков во времени и ресурсах многие идеи воплотить в Nox не удалось. К примеру, для более качественной проработки одиночной кампании было принято решение отказаться от кооперативного режима прохождения, не были внедрены некоторые ветви сюжета, предметы и заклинания (текстуры не вошедших в финальную версию вещей находятся в файлах игры, а заклинания после внесения некоторых изменений даже можно сделать доступными для применения); не была реализована возможность игры женским персонажем и автогенерации карт. Команда разработчиков Nox обсуждала выпуск аддона или полноценного продолжения Nox, в котором, возможно, вновь фигурировала бы Гекуба; создатели игры планировали использование нового трёхмерного движка и хотели сделать новую часть Nox "по-настоящему революционной, однако Westwood Pacific занялась разработкой игр серии Command & Conquer, а после ликвидации подразделения в начале 2003 года Electronic Arts прекратила поддержку Nox.

Отзывы и критика

Рецензии
Рейтинг на основании нескольких рецензий
Агрегатор	Оценка
GameRankings	81% (32 обзоров)
Game Ratio	83%
Metacritic	8,6/10
Иноязычные издания
Издание	Оценка
1UP.com	C+
AllGame
GamePro
Game Revolution	B+
GameSpot	8,1 из 10
IGN	8,9/10
PC Gamer (US)	89%
Русские издания
Издание	Оценка
Game.EXE	3,5/5
Игромания	7,9/10
Навигатор игрового мира	7,8/10
Страна игр	9/10

Обозреватели были едины в высокой оценке графики игры и дизайна уровней. Так, Крис Хардинг, автор Avault, заявил, что графика Nox — одна из самых впечатляющих в истории двухмерных игр, обозреватель IGN выделил красоту окружения, детализацию и анимацию монстров, а рецензент сайта Game Revolution описал Nox как «чёткое, аккуратное и красивое воплощение фэнтезийного мира, ничего не теряющее от отсутствия третьего измерения», особо отметив нетребовательность игры к мощности компьютера даже при максимальных настройках качества. Похвал удостоился также интерфейс: журналист GameSpot назвал его «наиболее удобным из всех когда-либо представленных в подобных играх», а сотрудник IGN Трент Уорд отозвался так: «интерфейс Nox требует небольшого привыкания, но когда вы с ним разберётесь, то, вероятно, будете разочарованы любым другим». Динамичный гемплей заслужил хвалебные отзывы большинства рецензентов, нашедших его весьма увлекательным, однако журналист Game.EXE счёл игру излишне однообразной и был разочарован недостатком элементов ролевой игры, а авторы «Навигатора игрового мира» отметили, что игра с удовольствием проходится, но и легко забывается.

Музыка, сочинённая американским композитором Фрэнком Клепаки, также была принята тепло: к примеру, автор российского сайта 3dnews.ru под ником Dr.Aiboleath заявил, что музыка к каждой главе подобрана блистательно, а авторы allgame.com и Avault.ru описали саундтрек игры как один из лучших, что им довелось слышать. Хорошие отзывы получила также озвучка персонажей, однако звуковое оформление игры вызвало и нарекания, в частности, раздражающей называли фирменную деталь Nox — прочтение заклинаний вслух.

Сюжет Nox однозначной оценки не получил: с одной стороны, обозреватели критиковали его незатейливость, линейность и скоротечность (аналитик 3dnews.ru предположил, что игра по этим причинам не сможет надолго увлечь игрока, а автор avault.com высказал опасения, что это будет усугублено отсутствием случайной генерации карт), с другой — отмечали хорошую проработку и глубину мира, одобряли самоиронию, а также сочли удачной идею изложения предыстории игры во время установки. Сетевой режим игры заслужил в основном положительные отзывы. Критики хвалили сочетание динамичности, давшей GameSpot основания сравнить мультиплеер Nox с «изометрическим Quake с мечами и магией», и гибкости игры, позволяющей использовать множество разнообразных тактик и комбинаций заклинаний, особенно в режиме «захват флага», что нетипично для шутеров от первого лица,. Тем не менее, некоторые авторы отмечали, что хотели бы видеть в Nox режим совместного прохождения, аналогичный таковому у Diablo.

Внешнее сходство (наличие изометрической проекции и фэнтезийный антураж) привело к тому, что и до, и после выпуска Nox постоянно сравнивали с Diablo; однако обозреватели отмечали также совершенно иную игровую механику и заключали, что сходство с игрой Blizzard Entertainment поверхностно. Отмечалось также наличие у Nox общих черт с Gauntlet, Quake, Baldur’s Gate, Ultima. 3dnews.ru закончил свою рецензию следующим сравнением с известными играми того же жанра:

Nox должен был выйти на пяти, нет, десяти дисках с ветвящимся сюжетом и чуть-чуть более сильной ролевой частью, ибо Nox - это правильно. Правильный Diablo - это Nox (тут есть сюжет), правильные Аллоды - это Nox (это настоящий мир ролевой игры). Даже, и я не боюсь это произнести вслух, правильная Ultima IX - это Nox. Одно лишь плохо: Nox - это неправильный Nox. Не тот Nox, которого мы ждали; турист среди аборигенов, совершающий плановый отдых по установленной в путевке квоте.

Средние баллы на агрегаторах также свидетельствовали о в целом одобрительном приёме: средняя оценка на GameRankings составляет 81 %, на MetaCritic — 8,6/10, посетители GameRatio поставили игре 83 %, а GameStats — 8,4/10.

Ссылки

• [web.archive.org/web/20000303010456/www.westwood.com/games/nox/main_f.html Nox official web site] Архивированный официальный сайт игры.
• [forum.noxworld.ru/ NoxWorld] Русскоязычный форум по игре, действующий сервер для игры онлайн.
• [www.noxforum.net NoXForum] Один из когда-то крупнейших англоязычных порталов по этой игре.
• [www.noxcommunity.com/forum NoXCommunity] Действующий международный портал по этой игре, с активными игроками, моддерами и серверами для игры онлайн.

Отрывок, характеризующий Nox (игра)

– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.


В самом городе между тем было пусто. По улицам никого почти не было. Ворота и лавки все были заперты; кое где около кабаков слышались одинокие крики или пьяное пенье. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов. На Поварской было совершенно тихо и пустынно. На огромном дворе дома Ростовых валялись объедки сена, помет съехавшего обоза и не было видно ни одного человека. В оставшемся со всем своим добром доме Ростовых два человека были в большой гостиной. Это были дворник Игнат и казачок Мишка, внук Васильича, оставшийся в Москве с дедом. Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем. Дворник, подбоченившись и радостно улыбаясь, стоял пред большим зеркалом.
– Вот ловко то! А? Дядюшка Игнат! – говорил мальчик, вдруг начиная хлопать обеими руками по клавишам.
– Ишь ты! – отвечал Игнат, дивуясь на то, как все более и более улыбалось его лицо в зеркале.
– Бессовестные! Право, бессовестные! – заговорил сзади их голос тихо вошедшей Мавры Кузминишны. – Эка, толсторожий, зубы то скалит. На это вас взять! Там все не прибрано, Васильич с ног сбился. Дай срок!
Игнат, поправляя поясок, перестав улыбаться и покорно опустив глаза, пошел вон из комнаты.
– Тетенька, я полегоньку, – сказал мальчик.
– Я те дам полегоньку. Постреленок! – крикнула Мавра Кузминишна, замахиваясь на него рукой. – Иди деду самовар ставь.
Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.
Выйдя на двор, Мавра Кузминишна задумалась о том, куда ей идти теперь: пить ли чай к Васильичу во флигель или в кладовую прибрать то, что еще не было прибрано?
В тихой улице послышались быстрые шаги. Шаги остановились у калитки; щеколда стала стучать под рукой, старавшейся отпереть ее.
Мавра Кузминишна подошла к калитке.
– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.


В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.


Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.
Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
«Кто же виноват в этом, кто допустил до этого? – думал он. – Разумеется, не я. У меня все было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» – думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого то изменников, которые были виноваты в том фальшивом и смешном положении, в котором он находился.
Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
На все эта вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что все старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем то и что этот кто то будет нести всю ответственность за все то, что произойдет теперь.
– Ну, скажи ты этому болвану, – отвечал он на запрос от вотчинного департамента, – чтоб он оставался караулить свои бумаги. Ну что ты спрашиваешь вздор о пожарной команде? Есть лошади – пускай едут во Владимир. Не французам оставлять.
– Ваше сиятельство, приехал надзиратель из сумасшедшего дома, как прикажете?
– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.


К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.
Одни били и рвали Верещагина, другие высокого малого. И крики задавленных людей и тех, которые старались спасти высокого малого, только возбуждали ярость толпы. Долго драгуны не могли освободить окровавленного, до полусмерти избитого фабричного. И долго, несмотря на всю горячечную поспешность, с которою толпа старалась довершить раз начатое дело, те люди, которые били, душили и рвали Верещагина, не могли убить его; но толпа давила их со всех сторон, с ними в середине, как одна масса, колыхалась из стороны в сторону и не давала им возможности ни добить, ни бросить его.
«Топором то бей, что ли?.. задавили… Изменщик, Христа продал!.. жив… живущ… по делам вору мука. Запором то!.. Али жив?»
Только когда уже перестала бороться жертва и вскрики ее заменились равномерным протяжным хрипеньем, толпа стала торопливо перемещаться около лежащего, окровавленного трупа. Каждый подходил, взглядывал на то, что было сделано, и с ужасом, упреком и удивлением теснился назад.
«О господи, народ то что зверь, где же живому быть!» – слышалось в толпе. – И малый то молодой… должно, из купцов, то то народ!.. сказывают, не тот… как же не тот… О господи… Другого избили, говорят, чуть жив… Эх, народ… Кто греха не боится… – говорили теперь те же люди, с болезненно жалостным выражением глядя на мертвое тело с посиневшим, измазанным кровью и пылью лицом и с разрубленной длинной тонкой шеей.
Полицейский старательный чиновник, найдя неприличным присутствие трупа на дворе его сиятельства, приказал драгунам вытащить тело на улицу. Два драгуна взялись за изуродованные ноги и поволокли тело. Окровавленная, измазанная в пыли, мертвая бритая голова на длинной шее, подворачиваясь, волочилась по земле. Народ жался прочь от трупа.
В то время как Верещагин упал и толпа с диким ревом стеснилась и заколыхалась над ним, Растопчин вдруг побледнел, и вместо того чтобы идти к заднему крыльцу, у которого ждали его лошади, он, сам не зная куда и зачем, опустив голову, быстрыми шагами пошел по коридору, ведущему в комнаты нижнего этажа. Лицо графа было бледно, и он не мог остановить трясущуюся, как в лихорадке, нижнюю челюсть.
– Ваше сиятельство, сюда… куда изволите?.. сюда пожалуйте, – проговорил сзади его дрожащий, испуганный голос. Граф Растопчин не в силах был ничего отвечать и, послушно повернувшись, пошел туда, куда ему указывали. У заднего крыльца стояла коляска. Далекий гул ревущей толпы слышался и здесь. Граф Растопчин торопливо сел в коляску и велел ехать в свой загородный дом в Сокольниках. Выехав на Мясницкую и не слыша больше криков толпы, граф стал раскаиваться. Он с неудовольствием вспомнил теперь волнение и испуг, которые он выказал перед своими подчиненными. «La populace est terrible, elle est hideuse, – думал он по французски. – Ils sont сошше les loups qu'on ne peut apaiser qu'avec de la chair. [Народная толпа страшна, она отвратительна. Они как волки: их ничем не удовлетворишь, кроме мяса.] „Граф! один бог над нами!“ – вдруг вспомнились ему слова Верещагина, и неприятное чувство холода пробежало по спине графа Растопчина. Но чувство это было мгновенно, и граф Растопчин презрительно улыбнулся сам над собою. „J'avais d'autres devoirs, – подумал он. – Il fallait apaiser le peuple. Bien d'autres victimes ont peri et perissent pour le bien publique“, [У меня были другие обязанности. Следовало удовлетворить народ. Много других жертв погибло и гибнет для общественного блага.] – и он стал думать о тех общих обязанностях, которые он имел в отношении своего семейства, своей (порученной ему) столице и о самом себе, – не как о Федоре Васильевиче Растопчине (он полагал, что Федор Васильевич Растопчин жертвует собою для bien publique [общественного блага]), но о себе как о главнокомандующем, о представителе власти и уполномоченном царя. „Ежели бы я был только Федор Васильевич, ma ligne de conduite aurait ete tout autrement tracee, [путь мой был бы совсем иначе начертан,] но я должен был сохранить и жизнь и достоинство главнокомандующего“.
Слегка покачиваясь на мягких рессорах экипажа и не слыша более страшных звуков толпы, Растопчин физически успокоился, и, как это всегда бывает, одновременно с физическим успокоением ум подделал для него и причины нравственного успокоения. Мысль, успокоившая Растопчина, была не новая. С тех пор как существует мир и люди убивают друг друга, никогда ни один человек не совершил преступления над себе подобным, не успокоивая себя этой самой мыслью. Мысль эта есть le bien publique [общественное благо], предполагаемое благо других людей.
Для человека, не одержимого страстью, благо это никогда не известно; но человек, совершающий преступление, всегда верно знает, в чем состоит это благо. И Растопчин теперь знал это.
Он не только в рассуждениях своих не упрекал себя в сделанном им поступке, но находил причины самодовольства в том, что он так удачно умел воспользоваться этим a propos [удобным случаем] – наказать преступника и вместе с тем успокоить толпу.
«Верещагин был судим и приговорен к смертной казни, – думал Растопчин (хотя Верещагин сенатом был только приговорен к каторжной работе). – Он был предатель и изменник; я не мог оставить его безнаказанным, и потом je faisais d'une pierre deux coups [одним камнем делал два удара]; я для успокоения отдавал жертву народу и казнил злодея».
Приехав в свой загородный дом и занявшись домашними распоряжениями, граф совершенно успокоился.
Через полчаса граф ехал на быстрых лошадях через Сокольничье поле, уже не вспоминая о том, что было, и думая и соображая только о том, что будет. Он ехал теперь к Яузскому мосту, где, ему сказали, был Кутузов. Граф Растопчин готовил в своем воображении те гневные в колкие упреки, которые он выскажет Кутузову за его обман. Он даст почувствовать этой старой придворной лисице, что ответственность за все несчастия, имеющие произойти от оставления столицы, от погибели России (как думал Растопчин), ляжет на одну его выжившую из ума старую голову. Обдумывая вперед то, что он скажет ему, Растопчин гневно поворачивался в коляске и сердито оглядывался по сторонам.
Сокольничье поле было пустынно. Только в конце его, у богадельни и желтого дома, виднелась кучки людей в белых одеждах и несколько одиноких, таких же людей, которые шли по полю, что то крича и размахивая руками.
Один вз них бежал наперерез коляске графа Растопчина. И сам граф Растопчин, и его кучер, и драгуны, все смотрели с смутным чувством ужаса и любопытства на этих выпущенных сумасшедших и в особенности на того, который подбегал к вим.
Шатаясь на своих длинных худых ногах, в развевающемся халате, сумасшедший этот стремительно бежал, не спуская глаз с Растопчина, крича ему что то хриплым голосом и делая знаки, чтобы он остановился. Обросшее неровными клочками бороды, сумрачное и торжественное лицо сумасшедшего было худо и желто. Черные агатовые зрачки его бегали низко и тревожно по шафранно желтым белкам.
– Стой! Остановись! Я говорю! – вскрикивал он пронзительно и опять что то, задыхаясь, кричал с внушительными интонациями в жестами.
Он поравнялся с коляской и бежал с ней рядом.
– Трижды убили меня, трижды воскресал из мертвых. Они побили каменьями, распяли меня… Я воскресну… воскресну… воскресну. Растерзали мое тело. Царствие божие разрушится… Трижды разрушу и трижды воздвигну его, – кричал он, все возвышая и возвышая голос. Граф Растопчин вдруг побледнел так, как он побледнел тогда, когда толпа бросилась на Верещагина. Он отвернулся.
– Пош… пошел скорее! – крикнул он на кучера дрожащим голосом.
Коляска помчалась во все ноги лошадей; но долго еще позади себя граф Растопчин слышал отдаляющийся безумный, отчаянный крик, а перед глазами видел одно удивленно испуганное, окровавленное лицо изменника в меховом тулупчике.
Как ни свежо было это воспоминание, Растопчин чувствовал теперь, что оно глубоко, до крови, врезалось в его сердце. Он ясно чувствовал теперь, что кровавый след этого воспоминания никогда не заживет, но что, напротив, чем дальше, тем злее, мучительнее будет жить до конца жизни это страшное воспоминание в его сердце. Он слышал, ему казалось теперь, звуки своих слов:
«Руби его, вы головой ответите мне!» – «Зачем я сказал эти слова! Как то нечаянно сказал… Я мог не сказать их (думал он): тогда ничего бы не было». Он видел испуганное и потом вдруг ожесточившееся лицо ударившего драгуна и взгляд молчаливого, робкого упрека, который бросил на него этот мальчик в лисьем тулупе… «Но я не для себя сделал это. Я должен был поступить так. La plebe, le traitre… le bien publique», [Чернь, злодей… общественное благо.] – думал он.
У Яузского моста все еще теснилось войско. Было жарко. Кутузов, нахмуренный, унылый, сидел на лавке около моста и плетью играл по песку, когда с шумом подскакала к нему коляска. Человек в генеральском мундире, в шляпе с плюмажем, с бегающими не то гневными, не то испуганными глазами подошел к Кутузову и стал по французски говорить ему что то. Это был граф Растопчин. Он говорил Кутузову, что явился сюда, потому что Москвы и столицы нет больше и есть одна армия.
– Было бы другое, ежели бы ваша светлость не сказали мне, что вы не сдадите Москвы, не давши еще сражения: всего этого не было бы! – сказал он.
Кутузов глядел на Растопчина и, как будто не понимая значения обращенных к нему слов, старательно усиливался прочесть что то особенное, написанное в эту минуту на лице говорившего с ним человека. Растопчин, смутившись, замолчал. Кутузов слегка покачал головой и, не спуская испытующего взгляда с лица Растопчина, тихо проговорил:
– Да, я не отдам Москвы, не дав сражения.
Думал ли Кутузов совершенно о другом, говоря эти слова, или нарочно, зная их бессмысленность, сказал их, но граф Растопчин ничего не ответил и поспешно отошел от Кутузова. И странное дело! Главнокомандующий Москвы, гордый граф Растопчин, взяв в руки нагайку, подошел к мосту и стал с криком разгонять столпившиеся повозки.


В четвертом часу пополудни войска Мюрата вступали в Москву. Впереди ехал отряд виртембергских гусар, позади верхом, с большой свитой, ехал сам неаполитанский король.
Около середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость «le Kremlin».
Вокруг Мюрата собралась небольшая кучка людей из остававшихся в Москве жителей. Все с робким недоумением смотрели на странного, изукрашенного перьями и золотом длинноволосого начальника.
– Что ж, это сам, что ли, царь ихний? Ничево! – слышались тихие голоса.
Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.
Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.
За щитами больше ничего не шевелилось, и пехотные французские солдаты с офицерами пошли к воротам. В воротах лежало три раненых и четыре убитых человека. Два человека в кафтанах убегали низом, вдоль стен, к Знаменке.
– Enlevez moi ca, [Уберите это,] – сказал офицер, указывая на бревна и трупы; и французы, добив раненых, перебросили трупы вниз за ограду. Кто были эти люди, никто не знал. «Enlevez moi ca», – сказано только про них, и их выбросили и прибрали потом, чтобы они не воняли. Один Тьер посвятил их памяти несколько красноречивых строк: «Ces miserables avaient envahi la citadelle sacree, s'etaient empares des fusils de l'arsenal, et tiraient (ces miserables) sur les Francais. On en sabra quelques'uns et on purgea le Kremlin de leur presence. [Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.]
Мюрату было доложено, что путь расчищен. Французы вошли в ворота и стали размещаться лагерем на Сенатской площади. Солдаты выкидывали стулья из окон сената на площадь и раскладывали огни.
Другие отряды проходили через Кремль и размещались по Маросейке, Лубянке, Покровке. Третьи размещались по Вздвиженке, Знаменке, Никольской, Тверской. Везде, не находя хозяев, французы размещались не как в городе на квартирах, а как в лагере, который расположен в городе.
Хотя и оборванные, голодные, измученные и уменьшенные до 1/3 части своей прежней численности, французские солдаты вступили в Москву еще в стройном порядке. Это было измученное, истощенное, но еще боевое и грозное войско. Но это было войско только до той минуты, пока солдаты этого войска не разошлись по квартирам. Как только люди полков стали расходиться по пустым и богатым домам, так навсегда уничтожалось войско и образовались не жители и не солдаты, а что то среднее, называемое мародерами. Когда, через пять недель, те же самые люди вышли из Москвы, они уже не составляли более войска. Это была толпа мародеров, из которых каждый вез или нес с собой кучу вещей, которые ему казались ценны и нужны. Цель каждого из этих людей при выходе из Москвы не состояла, как прежде, в том, чтобы завоевать, а только в том, чтобы удержать приобретенное. Подобно той обезьяне, которая, запустив руку в узкое горло кувшина и захватив горсть орехов, не разжимает кулака, чтобы не потерять схваченного, и этим губит себя, французы, при выходе из Москвы, очевидно, должны были погибнуть вследствие того, что они тащили с собой награбленное, но бросить это награбленное им было так же невозможно, как невозможно обезьяне разжать горсть с орехами. Через десять минут после вступления каждого французского полка в какой нибудь квартал Москвы, не оставалось ни одного солдата и офицера. В окнах домов видны были люди в шинелях и штиблетах, смеясь прохаживающиеся по комнатам; в погребах, в подвалах такие же люди хозяйничали с провизией; на дворах такие же люди отпирали или отбивали ворота сараев и конюшен; в кухнях раскладывали огни, с засученными руками пекли, месили и варили, пугали, смешили и ласкали женщин и детей. И этих людей везде, и по лавкам и по домам, было много; но войска уже не было.
В тот же день приказ за приказом отдавались французскими начальниками о том, чтобы запретить войскам расходиться по городу, строго запретить насилия жителей и мародерство, о том, чтобы нынче же вечером сделать общую перекличку; но, несмотря ни на какие меры. люди, прежде составлявшие войско, расплывались по богатому, обильному удобствами и запасами, пустому городу. Как голодное стадо идет в куче по голому полю, но тотчас же неудержимо разбредается, как только нападает на богатые пастбища, так же неудержимо разбредалось и войско по богатому городу.
Жителей в Москве не было, и солдаты, как вода в песок, всачивались в нее и неудержимой звездой расплывались во все стороны от Кремля, в который они вошли прежде всего. Солдаты кавалеристы, входя в оставленный со всем добром купеческий дом и находя стойла не только для своих лошадей, но и лишние, все таки шли рядом занимать другой дом, который им казался лучше. Многие занимали несколько домов, надписывая мелом, кем он занят, и спорили и даже дрались с другими командами. Не успев поместиться еще, солдаты бежали на улицу осматривать город и, по слуху о том, что все брошено, стремились туда, где можно было забрать даром ценные вещи. Начальники ходили останавливать солдат и сами вовлекались невольно в те же действия. В Каретном ряду оставались лавки с экипажами, и генералы толпились там, выбирая себе коляски и кареты. Остававшиеся жители приглашали к себе начальников, надеясь тем обеспечиться от грабежа. Богатств было пропасть, и конца им не видно было; везде, кругом того места, которое заняли французы, были еще неизведанные, незанятые места, в которых, как казалось французам, было еще больше богатств. И Москва все дальше и дальше всасывала их в себя. Точно, как вследствие того, что нальется вода на сухую землю, исчезает вода и сухая земля; точно так же вследствие того, что голодное войско вошло в обильный, пустой город, уничтожилось войско, и уничтожился обильный город; и сделалась грязь, сделались пожары и мародерство.

Французы приписывали пожар Москвы au patriotisme feroce de Rastopchine [дикому патриотизму Растопчина]; русские – изуверству французов. В сущности же, причин пожара Москвы в том смысле, чтобы отнести пожар этот на ответственность одного или несколько лиц, таких причин не было и не могло быть. Москва сгорела вследствие того, что она была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того, имеются ли или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб. Москва должна была сгореть вследствие того, что из нее выехали жители, и так же неизбежно, как должна загореться куча стружек, на которую в продолжение нескольких дней будут сыпаться искры огня. Деревянный город, в котором при жителях владельцах домов и при полиции бывают летом почти каждый день пожары, не может не сгореть, когда в нем нет жителей, а живут войска, курящие трубки, раскладывающие костры на Сенатской площади из сенатских стульев и варящие себе есть два раза в день. Стоит в мирное время войскам расположиться на квартирах по деревням в известной местности, и количество пожаров в этой местности тотчас увеличивается. В какой же степени должна увеличиться вероятность пожаров в пустом деревянном городе, в котором расположится чужое войско? Le patriotisme feroce de Rastopchine и изуверство французов тут ни в чем не виноваты. Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей – не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотливо и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое.
Как ни лестно было французам обвинять зверство Растопчина и русским обвинять злодея Бонапарта или потом влагать героический факел в руки своего народа, нельзя не видеть, что такой непосредственной причины пожара не могло быть, потому что Москва должна была сгореть, как должна сгореть каждая деревня, фабрика, всякий дом, из которого выйдут хозяева и в который пустят хозяйничать и варить себе кашу чужих людей. Москва сожжена жителями, это правда; но не теми жителями, которые оставались в ней, а теми, которые выехали из нее. Москва, занятая неприятелем, не осталась цела, как Берлин, Вена и другие города, только вследствие того, что жители ее не подносили хлеба соли и ключей французам, а выехали из нее.