Open air
Поделись знанием:
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
Оупен-эйр (англ. open — открытый, air — воздух; дословно — проводимый на открытом воздухе) — музыкальное событие, концерт, фестиваль, который проходит на свежем воздухе. Размер концертов может быть весьма различным: от корпоративной вечеринки на несколько десятков человек до музыкального шоу с мировым именем на тысячи участников.
Распространено мнение, что опен-эйры представляют собой в основном электронные вечеринки. В России с данным значением связывают прежде всего дискотеки, проводимые вне клубного помещения. Однако на самом деле на опен-эйрах может быть самая различная музыка: от народной и классической до рока и джаза.
Содержание
Особенности проведения
Оборудование, необходимое для проведения оупен-эйра, зависит от формата, размера и музыкального направления концерта.
Если концерт предполагает наличие слушателей, для них могут быть организованы места для сидения. Для танцевальной музыки, наоборот, планируется танцплощадка.
Для небольшого концерта живой музыки (например, выступления джаз-банда или ансамбля народной музыки) достаточно только инструментов. Для мероприятия электронной, рок-музыки помимо инструментов необходимо дополнительное оборудование — усилители, колонки, микрофоны, которые используют электричество, например, от переносного генератора.
Оперные фестивали оупен-эйр часто проводят в естественных архитектурно-исторических интерьерах на территории замков, площадей и других достопримечательностей. Самым известным из таковых является постановка оперы «Аида» у Египетских пирамид.
На случай непогоды для выступающих может быть смонтирована сцена и натянут тент, который также необходим для защиты оборудования.
На территории мероприятия могут также располагаться бары, туалеты, медпункт, кухня и т. д., что особенно актуально для больших фестивалей и опен-эйров, проводимых вдали от цивилизации.
Оупен-эйр в мире
Существует достаточно большое количество оупен-эйр фестивалей различных музыкальных направлений: электроника, метал, рок, готика, опера, оперетта, фолк, собирающих большое количество любителей данных видов музыки. Наиболее распространенными являются фестивали рок-музыки:
- Wacken Open Air — крупнейший в мире фестиваль метал-музыки, проводимый ежегодно в небольшом городке Ваккен на севере Германии (75 тысяч посетителей)
- Tuska Open Air Metal Festival — фестиваль метал-музыки, проходящий в Хельсинки, Финляндия. (более 33 тысяч посетителей)
- Концерты в Небуорт-хаус — проводятся с 1974 года. В разные годы выступали такие исполнители, как: Pink Floyd (1975 и 1990 годы), The Rolling Stones (1976 год), Genesis (1978, 1990 и 1992 годы), Led Zeppelin (1979 год). С 2009 года в Небуорт-хаус регулярно проводится фестиваль Sonisphere[1].
- Рок над Волгой — крупнейший в России опен-эйр рок-фестиваль, проводимый в День России 12 июня на территории Самарской области на поле Красный пахарь с 2009 года. В 2009 году фестиваль собрал около 167 000 слушателей, в 2010 году — около 217 000. В 2011 году — около 240 000 участников. В 2012 году около 307 000 участников. В 2013 году 692 000 участников.
Россия
Авторская песня
В России (СССР) своеобразным видом оупен-эйр мероприятий являются слеты любителей авторской песни, которые практически всегда проводились на свежем воздухе, часто на определённом удалении от цивилизации. При этом туристический образ жизни участников (участники жили тут же в палатках, питаясь принесенными с собой продуктами) позволял, находясь на самообеспечении, проводить слеты до нескольких дней подряд.
На слётах могло присутствовать от нескольких до десятков человек. Крупные слёты часто вырастали в фестивали авторской песни. Наиболее известными среди них являются:
- Всероссийский фестиваль авторской песни имени Валерия Грушина — крупнейший фестиваль авторской песни в России, проводимый недалеко от Самары (более 100 тысяч участников);
- Ильменский фестиваль — один из самых крупных фестивалей, проходящий на берегу Ильменского озера возле г. Миасс (до 40 тысяч участников).
Электронная музыка
С развитием электронной музыки и её проникновением в Россию в начале 1990-х стали популяризироваться оупен-эйры в их современном понимании ?— рэйв-вечеринки, проводимые за городом, в заброшенных и недостроенных зданиях, и т. п. Зачастую такие фестивали перерастают в масштабные мероприятия и проводятся не один день.
- Республика Казантип — фестиваль электронной музыки, в котором принимают участие диджеи со всего мира, и параллельно с которым проходит ещё несколько дочерних проектов. (до 50 тысяч участников)[2].
- ГЭС — фестиваль электронной музыки и экстремального спорта, проводимый ежегодно в Тольятти.
- "YOUR EXTREME SOUND"[3] - летний ежегодный фестиваль электронной музыки Северо-Запада России, собирающий диджеев из топ-листа России и Мира. Проводится на территории центра активного отдыха и туризма "Y.E.S."[4] в Вологодской области.
- Alfa Future People — крупнейший фестиваль электронной музыки, проходимый ежегодно в Нижнем Новгороде при поддержке Альфа-банка и Европы Плюс.
Рок-музыка
Большую известность получили летние рок-фестивали, на которых выступают как звезды российской и зарубежной рок-сцены, так и молодые перспективные рок-группы. Такие фестивали собирают зрителей со всей страны. Количество посетителей таких мероприятий может достигать десятков и сотен тысяч человек. Для проведения фестивалей выбираются большие открытые площадки — аэродром, поле и т. п.
Хип-хоп
- «Битва столиц» — ежегодный международный фестиваль уличной культуры, проводимый с 2010 года.
Опера
- «Казанская осень» — международный оперный фестиваль, проводимый гала-концертом на Дворцовой площади вблизи стен Казанского Кремля и набережной реки Казанка и постановкой оперы на территории Казанского Кремля.
- Kazan-agriculturers-plc-kazanautumn2011-n1.jpg
гала-концерт фестиваля «Казанская осень»
Джаз
- Джаз Коктебель — международный фестиваль, проводимый ежегодно в г. Коктебеле, Крым (август-сентябрь).
Наиболее известные фестивали
К самым известным фестивалям относятся:
- Kubana — один из крупнейших российских музыкальных рок-фестивалей, проходящий с 2009 года в июле-августе в Краснодарском крае, на берегу Чёрного моря. В 2009 году фестиваль посетило более 8 тысяч зрителей, в 2010 году — 30 тысяч, в 2011 году — более 70 тысяч, в 2012 году — 150 тысяч, в 2013 году — около 200 тысяч зрителей.
- Rock-Line — один из старейших из ныне действующих российских рок-фестивалей. С 1996 года по 1998 год и в 2003 году проводился в Кунгуре. С 2006 года проводится в Перми на территории бывшего аэродрома Бахаревка. Число посетителей в разные годы — от 6 до 40 тысяч человек.
- ВОЗDУХ — крупный российский фестиваль под открытым небом. Проходил ежегодно в июне с 2005 года по 2009 год в столице Республики Карелия Петрозаводске. В 2013 году состоялся ВОЗDУХ: перезагрузка на территории загородной базы под Петрозаводском. В 2014 году фестиваль вернулся на прежнее место проведения - взлётное поле аэродрома «Пески», собрав более 20 тысяч зрителей[5].
- Нашествие — один из крупнейших музыкальных фестивалей в России, проводимый на открытых площадках в Подмосковье или в Тверской области, на котором выступают представители различных музыкальных направлений. Число зрителей доходит до 100 тысяч.
- Пикник «Афиши» — один из крупнейших в СНГ музыкальных фестивалей. Проводится ежегодно с 2004 года журналом «Афиша» на территории московских парков «Красная Пресня» и «Коломенское». Участники — популярные музыканты из России, СНГ и стран Европы.
- Пустые холмы — российский ежегодный некоммерческий музыкальный фестиваль, проходящий на открытом воздухе в Калужской и Смоленской областях. Проводится с 2003 года усилиями добровольцев. В 2003 году фестиваль посетило 300 человек, далее популярность «Холмов» стремительно росла, и в 2010 году фестиваль посетило, по разным оценкам, от 20 до 80 тысяч зрителей.
- Europa Plus LIVE — один из крупнейших в СНГ музыкальных фестивалей. Проводится ежегодно с 2008 года радиостанцией «Европа Плюс» в Москве или в Санкт-Петербурге. Участники — популярные музыканты со всех уголков планеты (из России, СНГ, стран Европы и др.).
- Рок над Волгой — крупнейший в Европе опен-эйр рок-фестиваль и один из крупнейших опен-эйров в мире. Приурочивается к Дню России, проходит на территории Самарской области: на поле Красный пахарь с 2009 года, на поле Петра-Дубрава с 2012 года. В 2009 году фестиваль собрал около 167 тысяч зрителей, в 2010 году — около 217 тысяч, в 2011 году — около 240 тысяч, в 2012 году — около 307 тысяч, в 2013 году — 691 тысяч зрителей.
- «Сотворение мира» — международный летний фестиваль рок- и современной фолк-музыки. Проводится ежегодно с 2008 года на площади Тысячелетия вблизи стен Казанского Кремля. В 2011 году фестиваль собрал около 250 тысяч зрителей. В 2012 году был перенесен в Пермь.
- Alfa Future People — крупнейший фестиваль электронной музыки, проходимый ежегодно в Нижнем Новгороде при поддержке Альфа-банка и Европы Плюс.
- Nashestvie 2008.jpg
Фестиваль «Нашествие»-2008
- Рок над волгой 2011.jpg
Skunk Anansie на фестивале «Рок над Волгой»-2011
- Скворцы Степанова2.JPG
Скворцы Степанова на фестивале «Rock-Line»-2011
- President Medvedev, festival "The Creation of Peace".jpeg
Д. А. Медведев на фестивале «Сотворение мира»-2011
- Editors picnic.jpg
Editors на «Пикнике „Афиши“»-2010
См. также
Напишите отзыв о статье "Open air"
Примечания
- ↑ [uk.sonispherefestival.net/line-up/ Sonisphere Festival]. [www.webcitation.org/68zzjA7FC Архивировано из первоисточника 8 июля 2012].
- ↑ [electromaniacs.ru/interesting/articles/81-respublika-kazantip-ot-rozhdeniya-do-nashej-yery.html Республика КаZантип. От рождения до нашей эры]
- ↑ [yes35.ru/openair2014 Фестиваль электронной музыки «YOUR EXTREME SOUND»].
- ↑ [yes35.ru/ Центр активного отдыха и туризма "Y.E.S."].
- ↑ [vozduh.info/news2013/67/ Итоги фестиваля ВОЗДУХ-2014].
Ссылки
[open-air.ru Open-Air.ru — афиша open-air фестивалей России и Мира. Фото и видео хроника.]
Отрывок, характеризующий Open air
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
