Pennywise

Pennywise
Pennywise на Warped Tour 2007
Основная информация
Жанры	панк-рок, скейт-панк, мелодик хардкор, хардкор-панк
Годы	1988-наст.
Страна	США США
Город	Хермоса-Бич, Калифорния
Лейблы	Theologian, Epitaph Records, Myspace
Состав	Джим Линдберг Флетчер Дрегги Байрон МакМакин Ренди Бредбери
Бывшие участники	Джейсон Тёрск Золтан "Золи" Теглаш
Другие проекты	Con 800, One Hit Wonder, Chaos Delivery Machine, Ignite, The Black Pacific
[pennywisdom.com sdom.com]

PennywisePennywise

Pennywise — панк-рок группа из Хермоса-Бич, Калифорния, образованная в 1988 году. Название взято у монстра Оно, из одноимённого романа Стивена Кинга.

Между их дебютным альбомом (Pennywise) 1991 года и альбомом 2005 года the Fuse, Pennywise выпускали альбом каждые два года на Epitaph Records, лейбле, принадлежащем гитаристу Bad Religion — Бретту Гуревичу. Хотя два первых альбома были хорошо оценены критиками, Pennywise не получила успеха до выпуска третьего студийного альбома About Time в 1995 году, который оказался на 96 месте в Billboard 200, и на 55 в Австралийском ARIA Charts. Основной успех группы заключался в растущем интересе к панк-року в 1990-х годах наряду с Калифорнийскими группами NOFX, Rancid, Blink-182, Bad Religion, Green Day, The Offspring и Sublime. К 2007 году группа продала более 3 миллионов записей по всему миру, что делает её одной из наиболее успешных панк групп за все время.

Группа Pennywise на 2014 год состояла из Джима Линдберга (вокал), Флетчера Дрегги (гитара), Ренди Бредбери (бас) и Байрона МакМакина (барабаны). Они сохраняли первоначальный состав, пока басист Джейсон Тёрск не умер от нанесённого самому себе огнестрельного ранения в 1996 году, из-за проблем с алкоголизмом, после чего Брэдбери присоединился к группе в качестве его замены. В августе 2009 года Линдберг решил покинуть группу; он был заменён в феврале 2010 года вокалистом группы Ignite — Золи Теглашем. Вместе с Золи группа записала свой девятый студийный альбом All or Nothing, который был выпущен 1 мая 2012 года. Линдберг вернулся в том же году, когда Теглаш отошёл от дел группы из-за травмы спины.

История группы

Ранние годы (1988—1992)

Pennywise была сформирована в 1988 году в городе Хермоса-Бич, Округ Лос-Анджелес, Калифорния, вокалистом Джимом Линдбергом, гитаристом Флетчером Дрегги, барабанщиком Байроном МакМакином и басистом Джейсоном Тёрском. Они выпустили два EP A Word from the Wise и Wildcard (оба в 1989). Каждый участник играл в других группах области Хермоса и учился в средней школе Mira Costa, кроме МакМакина, который учился в средней школе Redondo Union.

Группа подписала контракт с Epitaph Records в 1990 году и выпустила свой первый альбом Pennywise (1991). Альбом быстро распространился среди любителей панк музыки и получил широкое признание. Лирика текстов в альбоме несёт позитивный психологический настрой, помогая продвигать идеи Поколения X. Линдберг покинул группу вскоре после записи дебютного альбома. К группе присоединился басист Ренди Бредбери и Тёрск занял место главного вокалиста. В 1992 году главный вокалист The Vandals Дэйв Квакенбуш взял на себя роль вокалиста в Pennywise на краткий срок. Бредбери ушёл из группы и Тёрск вновь занял место басиста.

Рост популярности и смерть Тёрска (1993—1996)

Линдберг поженился и вернулся в состав группы в 1992 году, во время работы над альбомом Unknown Road, выпущеном в августе 1993 года и укрепившим коллектив в сфере панк-музыки, будучи андеграундным хитом. Этот альбом не попал в Billboard 200 но дал место в национальном и мировом турах с такими группами, как The Offspring(которые были так же малоизвестны в то время). Альбом содержал 13 треков и один скрытый трек «Slowdown».

About Time, третий студийный альбом Pennywise, выпущен 13 июня 1995 года. Это был их первый альбом который попал в Billboard 200, заняв 96 место. Также он попал на 55 место в Australian ARIA Album Charts. Также был записан сингл «Same Old Story». Это был последний альбом, в записи которого участвовал Джейсон Тёрск.

В 1996 году Pennywise начинают запись четвёртого альбома. Тёрск покидает группу в попытке завязать с алкоголем. Первое время всё идет хорошо, но он вновь срывается и умирает от огнестрельного ранения в грудь, нанесённого самому себе 29 июля 1996 года.

Смена басиста и продолжение роста популярности (1996—2002)

После смерти Тёрска в группу вернулся Бредбери в качестве басиста и они записали свой следующий альбом, Full Circle (1997). Несмотря на потерю друга группы и басиста альбом вышел через несколько месяцев после смерти Тёрска и был посвящён в его честь. Как дань Тёрску группа перезаписала песню «Bro Hymn» из первого альбома и она была переименована в «Bro Hymn (tribute)». Обложка альбома Full Circle напоминает обложку их первого альбома.

Следующий альбом группы, Straight Ahead, был выпущен в 1999 году. Альбом получил 62 место в Billboard 200 и 8 — в Australian ARIA Album Charts. Лишь сингл «Alien» занял 36 место в Hot Modern Rock Tracks. 18 трек альбома был выпущен только в Австралии, это был кавер на песню «Down Under» группы «Men at Work».

Концертный альбом Live @ the Key Club был выпущен в 2000 году. Он содержал песни из всех предыдущих альбомов. Land of the Free? был выпущен в 2001 году и занял 67 место в Billboard 200 и 21 — в австралийском ARIA Albums Charts. Песня «Who’s On Your Side» была записана в соавторстве с Бреттом Гуревичем (также известным как Мистер Бретт), гитаристом Bad Religion.

From the Ashes и The Fuse (2003—2006)

Альбом From the Ashes был выпущен 9 сентября 2003 (в США) года и занял 54 место в Billboard 200, 4 место в чарте Top Independent Albums и 13 — в австралийском ARIA Album Charts, став наиболее успешным в карьере Pennywise. Он содержал 14 треков и ни одного сингла, хотя песня «Yesterdays» стала регулярно играть на некоторых радиостанциях.

Единственное видео «Home Movies» Pennywise было выпущено в 1995 году и вышло из-под печати в 1997 году. Home Movies был переиздан на DVD лишь в 2004 году. Больше кадров Pennywise можно найти в фильме Стива Мартина 45 Revolutions: a Slice of XVI St. Life. Улица XVI на Hermosa Beach — это место, где тусовались Джейсон и Флетчер.

Восьмой альбом группы, The Fuse, был выпущен 27 июня в Европе и 9 августа в Северной Америке в 2005 году. Альбом состоял из 15 треков и занял 36 место в австралийском ARIA Album Charts. Австралийский тур был отменён что породило некоторые слухи, которые Линдберг опроверг. В том же году вышло цифровое переиздание первых четырёх альбомов.

К 2006 году Pennywise записывает кавер-версию на песню «My Life» группы Sick of It All для трибьют-альбома «Our Impact Will Be Felt» в их честь.

Reason to Believe и уход Линдберга (2007—2009)

Группа вернулась на студию в 2007 году чтобы приступить к работе над девятым альбомом, Reason to Believe, который был выпущен 25 марта 2008 года. Альбом не занял высоких мест в Billboard 200, но это по большей степени из-за того, что альбом был выложен для бесплатной загрузки на MySpace, откуда было загружено более 400,000 копий, что делает его одним из наиболее успешных альбомов Pennywise. Он был выбран на 98 место в Billboard 200, и 46 место — в австралийском ARIA Album Charts. Reason to Believe содержал 3 сингла: «The Western World», «Die For You» и «One Reason».

В августе 2009 года Джим Линдберг объявил о своем уходе из группы. Линдберг сказал следующее:

Спустя 20 лет, 9 альбомов и тысяч концертов по всему миру моё время в Pennywise подошло к концу. Будучи вокалистом этой группы я получил удивительный опыт и на этом пути мы получили лучших фанатов, о которых можно просить. Хочу выразить глубокую благодарность всем вам за то, что оставались с нами, особенно после потери Джейсона. Это ваша поддержка и одобрение помогли мне продолжать дело так долго. Есть некоторые вещи, которые заставили меня больше гордиться тем, что люди на наших концертах поют наши песни. Я также искренне хотел бы поблагодарить всех, кто помог нам по пути, используя все возможности, мы никогда не могли бы сделать это без вас, и я желаю всем в семье Pennywise удачи и дальнейших успехов. С уважением, Джим

Оригинальный текст (англ.)  

After 20 years, nine albums and thousands of shows around the world, my time in Pennywise has come to an end. Being the singer for this band has been an amazing experience, and along the way we made some of the best fans anyone could ask for. I want to express my deepest thanks to all of you for sticking with us over the years, especially through the passing of Jason years ago. It's your support and encouragement that kept me going this long. There are few things that made me more proud than seeing people at our shows singing our songs. I would also sincerely like to thank everyone who helped us along the way, in every capacity, we never could have done it without you, and I wish everyone in the Pennywise family the best of luck and continued success. Yours truly, Jim.

Когда Джим покинул группу, Pennywise начали писать материал для десятого альбома.

Золи Теглаш и All or Nothing (2009—2012)

Золи Теглаш, фронтмен хардкор-панк группы Ignite, ранее заменял вокалиста на фестивале Smokeout в 2009 году, пока Линдберг экранизировал документальный фильм The Other F Word, основанный на его книге Punk Rock Dad: No Rules, Just Real Life.

16 февраля 2010 года было объявлено, что Золи Теглаш станет постоянной заменой Джима. В интервью Золи говорил о его выступлении с Pennywise и планах для нового альбома. Ignite продолжали играть с Золи. Однако релиз нового альбома задерживался, отчасти из-за дел с Warped Tour 2010. Флетчер Дрегги в июле 2010 года сказал что выпуск нового альбома намечен на начало 2011 года. Дата релиза нового альбома вновь была отложена. 19 октября 2011 года Pennywise объявили в своем Твиттере о начале работы над новым альбомом. 7 марта 2012 года группа выпустила песню «All or Nothing» из одноимённого альбома на сайте KROQ.

Pennywise сделали шестидневный тур в Южной Америке в декабре 2010 года. После этого они гастролировали по Европе в январе и феврале 2011 года, выступили на Австралийском фестивале Soundwave в феврале и марте, и три дня в Японии.

Возвращение Линдберга и Yesterdays (2012 — н.в.)

Теглаш повредил спину во время концерта в Германии в июне 2012 года и ему потребовалась срочная операция. Pennywise были вынуждены отменить все активные туры на время, пока вокалист не поправится. Теглаш решил покинуть группу и связался с Линдбергом, попросив его вернуться в коллектив. В октябре Дрегги и Линдберг объявили на KROQ-FM о возвращении Джима, и решили отметить концертом в Hollywood Palladium в 2013 году 25-летие группы. Линдберг вернулся во время фестивального тура по Южной Америке, который начался 4 ноября в Сан-Паулу, Бразилия.

В 2013 году Pennywise начали работу над новым студийным альбомом Yesterdays, который был выпущен 15 июля 2014 года и является первым альбомом группы с участием Линдберга после альбома Reason to Believe 2008 года. Альбом стал компиляцией неизданных ранее песен, написанных с оригинальным басистом группы, Джейсоном Тёрском, и включает перезаписи песен «No Way Out» и «Slowdown». В поддержку Yesterdays, Pennywise выступают на Summer Nationals 2014 с июля по сентябрь, при поддержке Bad Religion, The Offspring, The Vandals, Stiff Little Fingers и Naked Raygun.

Стиль и влияние

Стиль Pennywise по большей части идет от панк-рока, но также содержит элементы других жанров, среди которых особенно заметен сёрф-рок, а также имеет элементы альтернативного рока, метал/кроссовер-трэша и гранжа 1990-х годов. Их песни и лирика, как правило, сосредоточены на политической и моральной темах; это можно услышать в песнях «Land of the Free?» и «The Western World». Их лирика также охватывает многие иные темы, например деградацию США и общества в целом в таких песнях как «Society», «Victim of Reality», «Fuck Authority», «Anyone Listening» и «God Save the USA».

Дискография

Основная статья: Дискография Pennywise

• Pennywise (1991)
• Unknown Road (1993)
• About Time (1995)
• Full Circle (1997)
• Straight Ahead (1999)
• Land of the Free? (2001)
• From the Ashes (2003)
• The Fuse (2005)
• Reason to Believe (2008)
• All or Nothing (2012)
• Yesterdays (2014)

Участники группы

Настоящее время

• Джим Линдберг — вокал (1988—1991, 1992—2009, 2012 — н.в.)
• Флетчер Дрегги — гитара, бэк-вокал (1988 — н.в.)
• Ренди Бредбери — бас-гитара, бэк-вокал (1996 — н.в.)
• Байрон МакМакин — барабаны, бэк-вокал (1988 — н.в.)

Бывшие участники

• Джейсон Тёрск — бас-гитара, бэк-вокал (1988—1996)†
• Золтан «Золи» Теглаш — вокал (1992)

Участники туров

• Дэйв Квакенбуш — вокал (1992)

Ссылки

• [pennywisdom.com Официальный сайт]
• [www.pennywise-es.com Официальный испанский сайт]

Отрывок, характеризующий Pennywise

Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.
Видимо, что то вдруг изменилось в мыслях княжны; тонкие губы побледнели (глаза остались те же), и голос, в то время как она заговорила, прорывался такими раскатами, каких она, видимо, сама не ожидала.