Pin Ups
Поделись знанием:
К:Альбомы 1973 года
В это время в гостиную вошло новое лицо. Новое лицо это был молодой князь Андрей Болконский, муж маленькой княгини. Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определенными и сухими чертами. Всё в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность с его маленькою, оживленною женой. Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно. Из всех же прискучивших ему лиц, лицо его хорошенькой жены, казалось, больше всех ему надоело. С гримасой, портившею его красивое лицо, он отвернулся от нее. Он поцеловал руку Анны Павловны и, щурясь, оглядел всё общество.
– Vous vous enrolez pour la guerre, mon prince? [Вы собираетесь на войну, князь?] – сказала Анна Павловна.
– Le general Koutouzoff, – сказал Болконский, ударяя на последнем слоге zoff , как француз, – a bien voulu de moi pour aide de camp… [Генералу Кутузову угодно меня к себе в адъютанты.]
– Et Lise, votre femme? [А Лиза, ваша жена?]
– Она поедет в деревню.
– Как вам не грех лишать нас вашей прелестной жены?
– Andre, [Андрей,] – сказала его жена, обращаясь к мужу тем же кокетливым тоном, каким она обращалась к посторонним, – какую историю нам рассказал виконт о m lle Жорж и Бонапарте!
Князь Андрей зажмурился и отвернулся. Пьер, со времени входа князя Андрея в гостиную не спускавший с него радостных, дружелюбных глаз, подошел к нему и взял его за руку. Князь Андрей, не оглядываясь, морщил лицо в гримасу, выражавшую досаду на того, кто трогает его за руку, но, увидав улыбающееся лицо Пьера, улыбнулся неожиданно доброй и приятной улыбкой.
– Вот как!… И ты в большом свете! – сказал он Пьеру.
– Я знал, что вы будете, – отвечал Пьер. – Я приеду к вам ужинать, – прибавил он тихо, чтобы не мешать виконту, который продолжал свой рассказ. – Можно?
– Нет, нельзя, – сказал князь Андрей смеясь, пожатием руки давая знать Пьеру, что этого не нужно спрашивать.
Он что то хотел сказать еще, но в это время поднялся князь Василий с дочерью, и два молодых человека встали, чтобы дать им дорогу.
– Вы меня извините, мой милый виконт, – сказал князь Василий французу, ласково притягивая его за рукав вниз к стулу, чтоб он не вставал. – Этот несчастный праздник у посланника лишает меня удовольствия и прерывает вас. Очень мне грустно покидать ваш восхитительный вечер, – сказал он Анне Павловне.
Дочь его, княжна Элен, слегка придерживая складки платья, пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо него.
– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.
Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
| Pin Ups | ||||
 | ||||
| Студийный альбом Дэвида Боуи | ||||
|---|---|---|---|---|
| Дата выпуска |
19 октября 1973 | |||
| Записан |
Шато д’Эрувиль, Эрувиль, Франция, | |||
| Жанр | ||||
| Длительность |
33:42 | |||
| Продюсеры | ||||
| Лейблы |
RCA Records | |||
| Профессиональные рецензии | ||||
| ||||
| Хронология Дэвида Боуи | ||||
| ||||
| Синглы из Pin Ups | ||||
|
||||
Pin Ups — седьмой студийный альбом Дэвида Боуи, состоящий из кавер-версий его любимых песен 1960-х годов. Выпущен лейблом RCA Records в 1973 году, последний студийный альбом с основной частью коллектива The Spiders from Mars, который выступал с ним на протяжении всей эры Зигги Стардаста; ударник Мик Вудмэнси был заменен на Эйнсли Данбара.
Содержание
Об альбоме
Альбом дебютировал в британском чарте — 3 ноября 1973 года (по совпадению, в тот же день был выпущен еще один альбом кавер-версий — «These Foolish Things» Брайана Ферри). Запись достигла первого места, и продержалась в хит-параде 21 неделю. 30 апреля 1983 года, альбом вернулся в чарты и пробыл там 15 недель, добравшись до 57-й строчки. В июле 1990 года диск снова попал в британский хит-парад на одну неделю, достигнув 52-го места.
Версия песни «White Light/White Heat» группы Velvet Underground также была записана в ходе студийных сессий, но она так и не была выпущена, Боуи решил отдать её Мику Ронсону, и она была выпущена на его пластинке Play Don't Worry (1975).
Вместе с Боуи на обложке снялась Твигги — супермодель шестидесятых.
Название альбома можно перевести как — «Фотографии красоток на стене» — жаргонное «Pin Ups».
Список композиций
| № | Название | Автор | Длительность | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1. | «Rosalyn» (Оригинальный исполнитель The Pretty Things) | Джимми Данкан, Билл Фэрли | 2:27 | ||||||
| 2. | «Here Comes the Night» (Оригинальный исполнитель Them) | Берт Бернс | 3:09 | ||||||
| 3. | «I Wish You Would» (Оригинальный исполнитель The Yardbirds) | Билли Бой Арнольд | 2:40 | ||||||
| 4. | «See Emily Play» (Оригинальный исполнитель Pink Floyd) | Сид Барретт | 4:03 | ||||||
| 5. | «Everything's Alright» (Оригинальный исполнитель The Mojos) | Ники Крауч, Джон Конред, Саймон Стевли, Стюарт Джеймс, Кит Карлсон | 2:26 | ||||||
| 6. | «I Can't Explain» (Оригинальный исполнитель The Who) | Пит Таунсенд | 2:07 | ||||||
| 7. | «Friday on My Mind» (Оригинальный исполнитель The Easybeats) | Джордж Янг, Гарри Ванда | 3:18 | ||||||
| 8. | «Sorrow» (Оригинальный исполнитель The McCoys/The Merseybeats) | Роберт Фелдман, Джерри Голдстейн, Ричард Готтерер | 2:48 | ||||||
| 9. | «Don't Bring Me Down» (Оригинальный исполнитель The Pretty Things) | Джонни Ди | 2:01 | ||||||
| 10. | «Shapes of Things» (Оригинальный исполнитель The Yardbirds) | Пол Сэмуелл-Смит, Джим Маккарти, Кит Релф | 2:47 | ||||||
| 11. | «Anyway, Anyhow, Anywhere» (Оригинальный исполнитель The Who) | Пит Таунсенд, Роджер Долтри | 3:04 | ||||||
| 12. | «Where Have All the Good Times Gone» (Оригинальный исполнитель The Kinks) | Рэй Дэйвис | 2:35 | ||||||
| 33:42 | |||||||||
Примечания: В оригинальной версии полноформатной пластинки, первая сторона содержит треки 1-6; вторая сторона 7-12.
| Бонус-треки (Rykodisc/EMI 1990) | |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| № | Название | Автор | Длительность | ||||||
| 1. | «Growin' Up» (Ранее не издавался; из ранних сессий к альбому Diamond Dogs. Оригинал записан Брюсом Спрингстином) | Брюс Спрингстин | 3:26 | ||||||
| 2. | «Amsterdam» (Ранее не издавался. Оригинал записан Жаком Брелем, английский перевод Морта Шумана) | Жак Брель, Морт Шуман | 3:19 | ||||||
| 40:47 | |||||||||
Издание на компакт-диске
Pin Ups был впервые выпущен на компакт-диске лейблом RCA Records и с тех пор переиздавался дважды, первый раз в 1990 году на сборники Rykodisc/EMI, с двумя бонус-треками, а затем в 1999 году на сборнике EMI/Virgin Records (без бонус-треков).
Участники записи
Музыканты
- Дэвид Боуи: вокал, гитара, тенор и альт саксофон, губная гармоника, бэк-вокал, синтезатор, аранжировки.
- Тревор Болдер: бас
- Эйнсли Данбар: ударные
Дополнительные музыканты
- Майк Гарсон: фортепиано, орган, клавесин, электронное пианино
- Кен Фордхэм: баритон саксофон
- Уорен Пис (G.A. MacCormack): бэк-вокал
- Рон Вуд: гитара на «Growin' Up»
Продюсеры
- Дэвид Боуи: продюсер
- Кен Скотт: продюсер
- Dr. Toby Mountain: звукоинженер (1990)
- Jonathan Wyner: звукоинженер (1990)
- Peter Mew: звукоинженер (1999)
- Nigel Reeve: звукоинженер (1999)
Хит-парады
Альбом
| Год | Хит-парад | Высшая позиция |
|---|---|---|
| 1973 |  UK Albums Charts
|
1 |
| 1973 |  Billboard 200
|
23 |
| 1973 |  Norwegian Albums Charts
|
8 |
| 1973 |  Australian Kent Report Albums Charts
|
4 |
Сингл
| Год | Сингл | Хит-парад | Высшая позиция |
|---|---|---|---|
| 1973 | «Sorrow» | UK Singles Chart
|
3 |
Сертификаты
| Организация | Статус | Дата |
|---|---|---|
| British Phonographic Industry — UK
|
Золотой | 11 ноября 1973 |
Напишите отзыв о статье "Pin Ups"
Ссылки
- [www.blender.com/guide/reviews.aspx?id=3900 Рецензия Blender]
- [www.rollingstone.com/artists/davidbowie/albums/album/177265/rid/6212094 Рецензия Rolling Stone]
- [www.robertchristgau.com/get_artist.php?name=david+bowie Рецензия Роберта Кристгау]
Отрывок, характеризующий Pin Ups
В это время в гостиную вошло новое лицо. Новое лицо это был молодой князь Андрей Болконский, муж маленькой княгини. Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определенными и сухими чертами. Всё в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность с его маленькою, оживленною женой. Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно. Из всех же прискучивших ему лиц, лицо его хорошенькой жены, казалось, больше всех ему надоело. С гримасой, портившею его красивое лицо, он отвернулся от нее. Он поцеловал руку Анны Павловны и, щурясь, оглядел всё общество.
– Vous vous enrolez pour la guerre, mon prince? [Вы собираетесь на войну, князь?] – сказала Анна Павловна.
– Le general Koutouzoff, – сказал Болконский, ударяя на последнем слоге zoff , как француз, – a bien voulu de moi pour aide de camp… [Генералу Кутузову угодно меня к себе в адъютанты.]
– Et Lise, votre femme? [А Лиза, ваша жена?]
– Она поедет в деревню.
– Как вам не грех лишать нас вашей прелестной жены?
– Andre, [Андрей,] – сказала его жена, обращаясь к мужу тем же кокетливым тоном, каким она обращалась к посторонним, – какую историю нам рассказал виконт о m lle Жорж и Бонапарте!
Князь Андрей зажмурился и отвернулся. Пьер, со времени входа князя Андрея в гостиную не спускавший с него радостных, дружелюбных глаз, подошел к нему и взял его за руку. Князь Андрей, не оглядываясь, морщил лицо в гримасу, выражавшую досаду на того, кто трогает его за руку, но, увидав улыбающееся лицо Пьера, улыбнулся неожиданно доброй и приятной улыбкой.
– Вот как!… И ты в большом свете! – сказал он Пьеру.
– Я знал, что вы будете, – отвечал Пьер. – Я приеду к вам ужинать, – прибавил он тихо, чтобы не мешать виконту, который продолжал свой рассказ. – Можно?
– Нет, нельзя, – сказал князь Андрей смеясь, пожатием руки давая знать Пьеру, что этого не нужно спрашивать.
Он что то хотел сказать еще, но в это время поднялся князь Василий с дочерью, и два молодых человека встали, чтобы дать им дорогу.
– Вы меня извините, мой милый виконт, – сказал князь Василий французу, ласково притягивая его за рукав вниз к стулу, чтоб он не вставал. – Этот несчастный праздник у посланника лишает меня удовольствия и прерывает вас. Очень мне грустно покидать ваш восхитительный вечер, – сказал он Анне Павловне.
Дочь его, княжна Элен, слегка придерживая складки платья, пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо него.
– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.
Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
