Q Awards
Поделись знанием:
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.
Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.
За щитами больше ничего не шевелилось, и пехотные французские солдаты с офицерами пошли к воротам. В воротах лежало три раненых и четыре убитых человека. Два человека в кафтанах убегали низом, вдоль стен, к Знаменке.
– Enlevez moi ca, [Уберите это,] – сказал офицер, указывая на бревна и трупы; и французы, добив раненых, перебросили трупы вниз за ограду. Кто были эти люди, никто не знал. «Enlevez moi ca», – сказано только про них, и их выбросили и прибрали потом, чтобы они не воняли. Один Тьер посвятил их памяти несколько красноречивых строк: «Ces miserables avaient envahi la citadelle sacree, s'etaient empares des fusils de l'arsenal, et tiraient (ces miserables) sur les Francais. On en sabra quelques'uns et on purgea le Kremlin de leur presence. [Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.]
Мюрату было доложено, что путь расчищен. Французы вошли в ворота и стали размещаться лагерем на Сенатской площади. Солдаты выкидывали стулья из окон сената на площадь и раскладывали огни.
Другие отряды проходили через Кремль и размещались по Маросейке, Лубянке, Покровке. Третьи размещались по Вздвиженке, Знаменке, Никольской, Тверской. Везде, не находя хозяев, французы размещались не как в городе на квартирах, а как в лагере, который расположен в городе.
Хотя и оборванные, голодные, измученные и уменьшенные до 1/3 части своей прежней численности, французские солдаты вступили в Москву еще в стройном порядке. Это было измученное, истощенное, но еще боевое и грозное войско. Но это было войско только до той минуты, пока солдаты этого войска не разошлись по квартирам. Как только люди полков стали расходиться по пустым и богатым домам, так навсегда уничтожалось войско и образовались не жители и не солдаты, а что то среднее, называемое мародерами. Когда, через пять недель, те же самые люди вышли из Москвы, они уже не составляли более войска. Это была толпа мародеров, из которых каждый вез или нес с собой кучу вещей, которые ему казались ценны и нужны. Цель каждого из этих людей при выходе из Москвы не состояла, как прежде, в том, чтобы завоевать, а только в том, чтобы удержать приобретенное. Подобно той обезьяне, которая, запустив руку в узкое горло кувшина и захватив горсть орехов, не разжимает кулака, чтобы не потерять схваченного, и этим губит себя, французы, при выходе из Москвы, очевидно, должны были погибнуть вследствие того, что они тащили с собой награбленное, но бросить это награбленное им было так же невозможно, как невозможно обезьяне разжать горсть с орехами. Через десять минут после вступления каждого французского полка в какой нибудь квартал Москвы, не оставалось ни одного солдата и офицера. В окнах домов видны были люди в шинелях и штиблетах, смеясь прохаживающиеся по комнатам; в погребах, в подвалах такие же люди хозяйничали с провизией; на дворах такие же люди отпирали или отбивали ворота сараев и конюшен; в кухнях раскладывали огни, с засученными руками пекли, месили и варили, пугали, смешили и ласкали женщин и детей. И этих людей везде, и по лавкам и по домам, было много; но войска уже не было.
В тот же день приказ за приказом отдавались французскими начальниками о том, чтобы запретить войскам расходиться по городу, строго запретить насилия жителей и мародерство, о том, чтобы нынче же вечером сделать общую перекличку; но, несмотря ни на какие меры. люди, прежде составлявшие войско, расплывались по богатому, обильному удобствами и запасами, пустому городу. Как голодное стадо идет в куче по голому полю, но тотчас же неудержимо разбредается, как только нападает на богатые пастбища, так же неудержимо разбредалось и войско по богатому городу.
Жителей в Москве не было, и солдаты, как вода в песок, всачивались в нее и неудержимой звездой расплывались во все стороны от Кремля, в который они вошли прежде всего. Солдаты кавалеристы, входя в оставленный со всем добром купеческий дом и находя стойла не только для своих лошадей, но и лишние, все таки шли рядом занимать другой дом, который им казался лучше. Многие занимали несколько домов, надписывая мелом, кем он занят, и спорили и даже дрались с другими командами. Не успев поместиться еще, солдаты бежали на улицу осматривать город и, по слуху о том, что все брошено, стремились туда, где можно было забрать даром ценные вещи. Начальники ходили останавливать солдат и сами вовлекались невольно в те же действия. В Каретном ряду оставались лавки с экипажами, и генералы толпились там, выбирая себе коляски и кареты. Остававшиеся жители приглашали к себе начальников, надеясь тем обеспечиться от грабежа. Богатств было пропасть, и конца им не видно было; везде, кругом того места, которое заняли французы, были еще неизведанные, незанятые места, в которых, как казалось французам, было еще больше богатств. И Москва все дальше и дальше всасывала их в себя. Точно, как вследствие того, что нальется вода на сухую землю, исчезает вода и сухая земля; точно так же вследствие того, что голодное войско вошло в обильный, пустой город, уничтожилось войско, и уничтожился обильный город; и сделалась грязь, сделались пожары и мародерство.
Французы приписывали пожар Москвы au patriotisme feroce de Rastopchine [дикому патриотизму Растопчина]; русские – изуверству французов. В сущности же, причин пожара Москвы в том смысле, чтобы отнести пожар этот на ответственность одного или несколько лиц, таких причин не было и не могло быть. Москва сгорела вследствие того, что она была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того, имеются ли или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб. Москва должна была сгореть вследствие того, что из нее выехали жители, и так же неизбежно, как должна загореться куча стружек, на которую в продолжение нескольких дней будут сыпаться искры огня. Деревянный город, в котором при жителях владельцах домов и при полиции бывают летом почти каждый день пожары, не может не сгореть, когда в нем нет жителей, а живут войска, курящие трубки, раскладывающие костры на Сенатской площади из сенатских стульев и варящие себе есть два раза в день. Стоит в мирное время войскам расположиться на квартирах по деревням в известной местности, и количество пожаров в этой местности тотчас увеличивается. В какой же степени должна увеличиться вероятность пожаров в пустом деревянном городе, в котором расположится чужое войско? Le patriotisme feroce de Rastopchine и изуверство французов тут ни в чем не виноваты. Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей – не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотливо и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое.
Как ни лестно было французам обвинять зверство Растопчина и русским обвинять злодея Бонапарта или потом влагать героический факел в руки своего народа, нельзя не видеть, что такой непосредственной причины пожара не могло быть, потому что Москва должна была сгореть, как должна сгореть каждая деревня, фабрика, всякий дом, из которого выйдут хозяева и в который пустят хозяйничать и варить себе кашу чужих людей. Москва сожжена жителями, это правда; но не теми жителями, которые оставались в ней, а теми, которые выехали из нее. Москва, занятая неприятелем, не осталась цела, как Берлин, Вена и другие города, только вследствие того, что жители ее не подносили хлеба соли и ключей французам, а выехали из нее.
Расходившееся звездой по Москве всачивание французов в день 2 го сентября достигло квартала, в котором жил теперь Пьер, только к вечеру.
Пьер находился после двух последних, уединенно и необычайно проведенных дней в состоянии, близком к сумасшествию. Всем существом его овладела одна неотвязная мысль. Он сам не знал, как и когда, но мысль эта овладела им теперь так, что он ничего не помнил из прошедшего, ничего не понимал из настоящего; и все, что он видел и слышал, происходило перед ним как во сне.
Пьер ушел из своего дома только для того, чтобы избавиться от сложной путаницы требований жизни, охватившей его, и которую он, в тогдашнем состоянии, но в силах был распутать. Он поехал на квартиру Иосифа Алексеевича под предлогом разбора книг и бумаг покойного только потому, что он искал успокоения от жизненной тревоги, – а с воспоминанием об Иосифе Алексеевиче связывался в его душе мир вечных, спокойных и торжественных мыслей, совершенно противоположных тревожной путанице, в которую он чувствовал себя втягиваемым. Он искал тихого убежища и действительно нашел его в кабинете Иосифа Алексеевича. Когда он, в мертвой тишине кабинета, сел, облокотившись на руки, над запыленным письменным столом покойника, в его воображении спокойно и значительно, одно за другим, стали представляться воспоминания последних дней, в особенности Бородинского сражения и того неопределимого для него ощущения своей ничтожности и лживости в сравнении с правдой, простотой и силой того разряда людей, которые отпечатались у него в душе под названием они. Когда Герасим разбудил его от его задумчивости, Пьеру пришла мысль о том, что он примет участие в предполагаемой – как он знал – народной защите Москвы. И с этой целью он тотчас же попросил Герасима достать ему кафтан и пистолет и объявил ему свое намерение, скрывая свое имя, остаться в доме Иосифа Алексеевича. Потом, в продолжение первого уединенно и праздно проведенного дня (Пьер несколько раз пытался и не мог остановить своего внимания на масонских рукописях), ему несколько раз смутно представлялось и прежде приходившая мысль о кабалистическом значении своего имени в связи с именем Бонапарта; но мысль эта о том, что ему, l'Russe Besuhof, предназначено положить предел власти зверя, приходила ему еще только как одно из мечтаний, которые беспричинно и бесследно пробегают в воображении.
Когда, купив кафтан (с целью только участвовать в народной защите Москвы), Пьер встретил Ростовых и Наташа сказала ему: «Вы остаетесь? Ах, как это хорошо!» – в голове его мелькнула мысль, что действительно хорошо бы было, даже ежели бы и взяли Москву, ему остаться в ней и исполнить то, что ему предопределено.
На другой день он, с одною мыслию не жалеть себя и не отставать ни в чем от них, ходил с народом за Трехгорную заставу. Но когда он вернулся домой, убедившись, что Москву защищать не будут, он вдруг почувствовал, что то, что ему прежде представлялось только возможностью, теперь сделалось необходимостью и неизбежностью. Он должен был, скрывая свое имя, остаться в Москве, встретить Наполеона и убить его с тем, чтобы или погибнуть, или прекратить несчастье всей Европы, происходившее, по мнению Пьера, от одного Наполеона.
Пьер знал все подробности покушении немецкого студента на жизнь Бонапарта в Вене в 1809 м году и знал то, что студент этот был расстрелян. И та опасность, которой он подвергал свою жизнь при исполнении своего намерения, еще сильнее возбуждала его.
Два одинаково сильные чувства неотразимо привлекали Пьера к его намерению. Первое было чувство потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия, то чувство, вследствие которого он 25 го поехал в Можайск и заехал в самый пыл сражения, теперь убежал из своего дома и, вместо привычной роскоши и удобств жизни, спал, не раздеваясь, на жестком диване и ел одну пищу с Герасимом; другое – было то неопределенное, исключительно русское чувство презрения ко всему условному, искусственному, человеческому, ко всему тому, что считается большинством людей высшим благом мира. В первый раз Пьер испытал это странное и обаятельное чувство в Слободском дворце, когда он вдруг почувствовал, что и богатство, и власть, и жизнь, все, что с таким старанием устроивают и берегут люди, – все это ежели и стоит чего нибудь, то только по тому наслаждению, с которым все это можно бросить.
|
|
Q Awards — ежегодная премия, вручаемая в различных категориях британским музыкальным журналом Q с 1990 года. На протяжении многих лет церемония, проходящая в Лондоне, стала одним из наиболее известных событий музыкальной сцены Великобритании. Победители выбираются читателями журнала и посетителями его сайта[1].
Номинанты и лауреаты
Больше всего наград от журнала Q получили следующие исполнители:
По пять наград получили также группы Manic Street Preachers и Muse.
| Категория | Лауреат |
|---|---|
1990 | |
| Лучший альбом | World Party — Goodbye Jumbo |
| Лучшее переиздание/сборник | The Beach Boys — Pet Sounds |
| Лучшее живое выступление | The Rolling Stones |
| Лучшая группа современности | U2 |
| Лучший новый артист | They Might Be Giants |
| Лучший продюсер | Пол Окенфолд/Стив Осборн |
| Премия автору песен | Принс |
| Премия за заслуги | Пол Маккартни |
1991 | |
| Лучший альбом | R.E.M. — Out of Time |
| Лучшее живое выступление | Simple Minds |
| Лучшая группа современности | R.E.M. / U2 |
| Лучший новый артист | Сил |
| Лучший продюсер | Тревор Хорн |
| Премия автору песен | Ричард Томпсон |
| Премия за заслуги | Лу Рид |
1992 | |
| Лучший альбом | R.E.M. — Automatic for the People |
| Лучшее переиздание/сборник | Боб Марли — Songs of Freedom |
| Лучшее живое выступление | Crowded House |
| Лучшая группа современности | U2 |
| Лучший новый артист | Тори Эймос |
| Лучший продюсер | Даниэль Лануа/Питер Гэбриэл/The Orb |
| Премия автору песен | Нил Финн |
| Вдохновитель | Би Би Кинг |
| Премия за заслуги | Led Zeppelin |
1993 | |
| Лучший альбом | Стинг — Ten Summoner’s Tales |
| Лучшее переиздание/сборник | The Beach Boys — Good Vibrations |
| Лучшее живое выступление | Нил Янг |
| Лучшая группа современности | U2 |
| Лучший новый артист | Suede |
| Лучший продюсер | Флад/Брайан Ино/Эдж |
| Премия автору песен | Нил Финн |
| Вдохновитель | Дональд Фаген |
| Премия за заслуги | Элтон Джон |
1994 | |
| Лучший альбом | Blur — Parklife |
| Лучшее переиздание/сборник | Разные исполнители — Tougher than Tough |
| Лучшее живое выступление | Pink Floyd |
| Лучшая группа современности | R.E.M. |
| Лучший новый артист | Oasis |
| Лучший продюсер | Стивен Стрит |
| Премия автору песен | Моррисси |
| Вдохновитель | The Kinks |
| Премия за заслуги | U2 |
1995 | |
| Лучший альбом | Blur — The Great Escape |
| Лучшее переиздание/сборник | Разные исполнители — Help |
| Лучшее живое выступление | Oasis |
| Лучшая группа современности | R.E.M. |
| Лучший новый артист | Supergrass |
| Лучший продюсер | Трики |
| Премия автору песен | Ван Моррисон |
| Вдохновитель | Дэвид Боуи/Брайан Ино |
| Премия за заслуги | Эрик Клэптон |
1996 | |
| Лучший альбом | Manic Street Preachers — Everything Must Go |
| Лучшее переиздание/сборник | The Beatles — Anthology |
| Лучшее живое выступление | Pulp |
| Лучшая группа современности | Oasis |
| Лучший новый артист | Аланис Мориссетт |
| Лучший продюсер | Джон Леки |
| Премия автору песен | Ван Моррисон |
| Премия за прижизненные достижения | Род Стюарт |
| Премия за заслуги | Элвис Костелло |
1997 | |
| Лучший альбом | Radiohead — OK Computer |
| Лучшее переиздание/сборник | Разные исполнители — The Songs of Jimmie Rodgers |
| Лучшее живое выступление | The Prodigy |
| Лучшая группа современности | Oasis |
| Лучший новый артист | Fun Lovin’ Criminals |
| Лучший продюсер | Нелли Хупер |
| Премия автору песен | Пол Маккартни |
| Премия за прижизненные достижения | The Who |
| Вдохновитель | Патти Смит |
| Специальная премия | Фил Спектор |
1998 | |
| Лучший альбом | Massive Attack — Mezzanine |
| Лучший сингл | Catatonia — «Road Rage» |
| Лучшее живое выступление | Рони Сайз/Reprazent |
| Лучшая группа современности | Manic Street Preachers |
| Лучший новый артист | Gomez |
| Лучший продюсер | Норман Кук |
| Премия автору песен | Пол Уэллер |
| Премия за прижизненные достижения | R.E.M. |
| Вдохновитель | Blondie |
1999 | |
| Лучший альбом | Chemical Brothers — Surrender |
| Лучший сингл | Travis — «Why Does It Always Rain on Me?» |
| Лучшее живое выступление | Stereophonics |
| Лучшая группа современности | Blur |
| Лучший новый артист | Basement Jaxx |
| Лучший продюсер | Уильям Орбит |
| Премия автору песен | Иэн Дьюри/Чез Янкель |
| Премия за прижизненные достижения | The Who |
| Вдохновитель | New Order |
| Специальная премия за заслуги | Кит Ричардс |
2000 | |
| Лучший альбом | Coldplay — Parachutes |
| Лучший сингл | Дэвид Грэй — «Babylon» |
| Лучшее живое выступление | Oasis |
| Лучший видеоклип | Келис — «Caught Out There» |
| Лучшая группа современности | Travis |
| Лучший новый артист | Badly Drawn Boy |
| Лучший продюсер | Пит Деверо и Марк Хилл (Artful Dodger) |
| Лучший автор песен | Гай Чемберс и Робби Уильямс |
| Вдохновитель | Джо Страммер |
| Премия за заслуги | Джерри Даммерс (The Specials) |
2001 | |
| Лучший альбом | Travis — The Invisible Band |
| Лучший сингл | Ash — «Burn Baby Burn» |
| Лучшее живое выступление | Manic Street Preachers |
| Лучший видеоклип | Gorillaz — «Clint Eastwood» |
| Лучшая группа современности | Radiohead |
| Лучший новый артист | Starsailor |
| Лучший продюсер | Найджел Годрич за записи Radiohead и Travis |
| Премия классическому автору песен | Кейт Буш |
| Вдохновитель | Джон Лайдон |
| Премия за заслуги | Элвис Костелло |
| Специальная премия | Брайан Ино |
2002 | |
| Лучший альбом | Coldplay — A Rush of Blood to the Head |
| Лучший сингл | Sugababes — «Freak Like Me» |
| Лучшее живое выступление | The Hives |
| Лучший видеоклип | Пинк — «Get the Party Started» |
| Лучшая группа современности | Radiohead |
| Лучший новый артист | The Electric Soft Parade |
| Лучший продюсер | Моби за альбом 18 |
| Премия классическому автору песен | Джимми Клифф |
| Вдохновитель | Echo & the Bunnymen |
| Премия за заслуги | Том Джонс |
| Премия за инновации | Depeche Mode |
| Нежеланный | Саймон Ковелл |
2003 | |
| Лучший альбом | Blur — Think Tank |
| Лучший сингл | Кристина Агилера — «Dirrty» |
| Лучшее живое выступление | Робби Уильямс |
| Лучший видеоклип | Electric Six — «Gay Bar» |
| Лучшая группа современности | Radiohead |
| Лучший новый артист | The Thrills |
| Лучший продюсер | Найджел Годрич за альбом Radiohead Hail to the Thief |
| Премия классическому автору песен | Dexys Midnight Runners |
| Вдохновитель | The Cure |
| Премия за прижизненные достижения | Duran Duran |
| Премия за инновации | Muse |
| Икона | Jane’s Addiction |
| Специальная премия | Скотт Уокер |
2004 | |
| Лучший альбом | Keane — Hopes and Fears |
| Лучший сингл | Джамелия — «See It in a Boy’s Eyes» |
| Лучшее живое выступление | Muse |
| Лучший видеоклип | Franz Ferdinand — «Take Me Out» |
| Лучшая группа современности | Red Hot Chili Peppers |
| Лучший новый артист | Razorlight |
| Лучший продюсер | Мик Джонс за записи The Libertines |
| Премия классическому автору песен | Элтон Джон |
| Премия за прижизненные достижения | Roxy Music |
| Вдохновитель | Pet Shop Boys |
| Звуковые инновации | The Human League |
| Икона | U2 |
| Специальная премия за заслуги | Шейн Макгован |
2005 | |
| Лучший альбом | Oasis — Don’t Believe the Truth |
| Лучший трек | KT Tunstall — «Black Horse and the Cherry Tree» |
| Лучшее живое выступление | U2 |
| Лучший видеоклип | Gorillaz — «Feel Good Inc.» |
| Лучшая группа современности | Coldplay |
| Лучший новый артист | Джеймс Блант |
| Лучший продюсер | Gorillaz / Danger Mouse за Demon Days |
| Премия классическому автору песен | Ник Кейв |
| Премия за прижизненные достижения | Bee Gees |
| Вдохновитель | Бьорк |
| Звуковые инновации | The Prodigy |
| Икона | Джимми Пейдж |
| Легенда | Joy Division |
| Специальная премия | Джон Леннон |
| Классическая песня | Рэй Дэвис — «Waterloo Sunset» |
| Народный выбор | Oasis |
| В честь юбилея | Майкл Ивис |
| Премия за выдающийся вклад в музыку | Пол Уэллер[2] |
2006 | |
| Лучший альбом | Arctic Monkeys — Whatever People Say I Am, That’s What I’m Not |
| Лучший трек | Gnarls Barkley — «Crazy» |
| Лучшее живое выступление | Muse |
| Лучший видеоклип | The Killers — «When You Were Young» |
| Лучшая группа современности | Oasis |
| Лучший новый артист | Корин Бэйли Рэй |
| Премия классическому автору песен | Ноэл Галлахер |
| Премия за прижизненные достижения | Питер Гэбриэл |
| Вдохновитель | a-ha |
| Звуковые инновации | Эдж |
| Икона | Джефф Линн |
| Идол | Take That |
| Легенда | The Who |
| Премия за заслуги | Manic Street Preachers |
| Классическая песня | «Karma Chameleon» |
| Народный выбор | Arctic Monkeys |
| Премия премий | U2 |
| Премия за выдающийся вклад в музыку | Смоки Робинсон |
| Новатор | Primal Scream |
| Выдающееся исполнение | Faithless[3] |
2007 | |
| Лучший альбом | Эми Уайнхаус — Back to Black |
| Лучший трек | Manic Street Preachers — «Your Love Alone Is Not Enough» |
| Лучшее живое выступление | Muse |
| Лучший видеоклип | Kaiser Chiefs — «Ruby» |
| Лучшая группа современности | Arctic Monkeys |
| Лучший новый артист | The Enemy |
| Лучший прорыв | Кейт Нэш |
| Классическая песня | Stereophonics — «Local Boy in the Photograph» |
| Классический альбом | The Verve — Urban Hymns |
| Премия классическому автору песен | Билли Брэгг |
| Звуковые инновации | Sigur Rós |
| Премия за прижизненные достижения | Джонни Марр |
| Премия за заслуги | Райан Адамс |
| Герой | Тони Уилсон |
| Легенда | Иэн Браун |
| Вдохновитель | Деймон Албарн |
| Идол | Кайли Миноуг |
| Икона | Пол Маккартни[4] |
2008 | |
| Лучший альбом | Coldplay — Viva la Vida or Death and All His Friends |
| Лучший трек | Keane — «Spiralling» |
| Лучшее живое выступление | Kaiser Chiefs |
| Лучший видеоклип | Vampire Weekend — «A Punk» |
| Лучшая группа современности | Coldplay |
| Лучший новый артист | The Last Shadow Puppets |
| Лучший прорыв | Даффи |
| Классическая песня | Мит Лоуф — «Bat out of Hell» |
| Классик | Джон Мелленкамп |
| Инновация | Massive Attack |
| Выдающийся вклад | Дэвид Гилмор |
| Легенда | Глен Кэмпбелл |
| Вдохновитель | Cocteau Twins |
| Идол | Грейс Джонс |
| Икона | Адам Ант[5] |
2009 | |
| Лучший альбом | Kasabian — West Ryder Pauper Lunatic Asylum |
| Лучший трек | Лили Аллен — «The Fear» |
| Лучшее живое выступление | Arctic Monkeys |
| Лучший видеоклип | Леди Гага — «Just Dance» |
| Лучшая группа современности | Muse |
| Лучший новый артист | White Lies |
| Лучший прорыв | Mr Hudson |
| Классическая песня | Frankie Goes to Hollywood — «Relax» |
| Классический альбом | U2 — The Unforgettable Fire |
| Классический автор песен | Юсуф Ислам |
| Звуковые инновации | Sonic Youth |
| Выдающийся вклад в музыку | Роберт Плант |
| Легенда | Эдвин Коллинз |
| Вдохновитель | The Specials |
| Идол | Spandau Ballet |
| Икона | Марианна Фейтфулл[6] |
2010 | |
| Лучший альбом | The National — High Violet |
| Лучший трек | Florence and the Machine — «You’ve Got the Love» |
| Лучшее живое выступление | Green Day |
| Лучший видеоклип | Chase & Status feat. Plan B — «End Credits» |
| Лучшая группа современности | Kasabian |
| Лучший новый артист | Mumford & Sons |
| Лучший прорыв | Plan B |
| Будущая звезда | Клэр Магуайр |
| Лучший певец | Паоло Нутини |
| Лучшая певица | Флоренс Уэлч |
| Классический альбом | Wings — Band on the Run |
| Классический автор песен | Нил Финн |
| Звуковые инновации | Марк Ронсон |
| Герой | The Chemical Brothers |
| Вдохновитель | Suede |
| Идол | Madness |
| Икона | Брайан Ферри |
| Зал славы | Take That[7] |
2011
Номинанты 2011 года были объявлены 15 сентября на сайте журнала. Лидерами по количеству номинаций являются певицы Адель и Джесси Джей, группа Arctic Monkeys и английский автор-исполнитель Эд Ширан; каждый из них номинирован трижды. Церемония вручения состоялась 24 октября[8].
Победители выделены полужирным начертанием.
|
|
|
- Специальные категории
- Лучший исполнитель последних 25 лет — U2
- Икона — Ноэл Галлахер
- Классический автор песен — Гэри Барлоу
- Звуковые инновации — Kaiser Chiefs
- Вдохновитель — Fatboy Slim
- Будущая звезда — Лана Дель Рей
- Классическая песня — Snow Patrol «Chasing Cars»
- Выдающийся вклад в музыку — Сьюзи Сью
- Зал славы — Queen[9]
Напишите отзыв о статье "Q Awards"
Примечания
- ↑ [lenta.ru/culture/2001/10/30/radio_q/ Журнал Q признал Radiohead группой года]. Lenta.ru (30.10.2001). Проверено 15 сентября 2011. [www.webcitation.org/61lCtpXd2 Архивировано из первоисточника 17 сентября 2011].
- ↑ [www.telegraph.co.uk/news/uknews/1500357/Winners-Q-awards-2005.html Winners Q awards 2005] (англ.). The Telegraph (11.10.2005). Проверено 16 сентября 2011. [www.webcitation.org/61k4tZsv3 Архивировано из первоисточника 16 сентября 2011].
- ↑ [uk.news.launch.yahoo.com/dyna/article.html?a=/061030/340/gq4cq.html&e=l_news_dm Q Awards: The Winners] (англ.). Yahoo! Music UK & Ireland (30.10.2006). Проверено 16 сентября 2011. [www.webcitation.org/61k7lDRcq Архивировано из первоисточника 16 сентября 0201].
- ↑ [news.bbc.co.uk/2/hi/entertainment/7033815.stm Winners in full: Q Awards 2007] (англ.). BBC News (08.10.2007). Проверено 16 сентября 2011. [www.webcitation.org/61k9Ir94O Архивировано из первоисточника 16 сентября 2011].
- ↑ Georgie Rogers. [www.bbc.co.uk/6music/news/20081006_Q_awards.shtml Q Awards winners] (англ.). BBC - 6 Music. Проверено 16 сентября 2011. [www.webcitation.org/61lCcCJlS Архивировано из первоисточника 17 сентября 2011].
- ↑ David Balls. [www.digitalspy.co.uk/music/news/a183747/in-full-q-awards-2009-winners.html In full: Q Awards 2009 winners] (англ.). Digital Spy (26.10.2009). Проверено 16 сентября 2011. [www.webcitation.org/61lChe8u2 Архивировано из первоисточника 17 сентября 2011].
- ↑ Lucy O’Doherty. [www.bbc.co.uk/6music/news/20101025_qawards.shtml Kasabain and The National are among this year's winners] (англ.). 6 Music News. BBC (25.10.2010). Проверено 16 сентября 2011. [www.webcitation.org/61lCn5xGQ Архивировано из первоисточника 17 сентября 2011].
- ↑ [lenta.ru/news/2011/09/15/qawards/ Названы номинанты на музыкальную премию журнала Q]. Lenta.ru (15.09.2011). Проверено 15 сентября 2011. [www.webcitation.org/61lCycqFJ Архивировано из первоисточника 17 сентября 2011].
- ↑ [news.qthemusic.com/2011/10/adele_coldplay_u2_bon_iver_noe.html Adele, Coldplay, U2, Bon Iver, Noel Gallagher, Tinie Tempah... Q Awards 2011: the winners] (англ.). qthemusic.com (24.10.2011). Проверено 25 октября 2011. [www.webcitation.org/62h6FOAPq Архивировано из первоисточника 25 октября 2011].
Ссылки
- [awards.qthemusic.com qthemusic.com] — официальный сайт Q Awards 2011 года
- [www.everyhit.com/awardq.html Лауреаты 1990—2004 годов] (англ.). Everyhit.com. Проверено 17 сентября 2011. [www.webcitation.org/61lD3qoe8 Архивировано из первоисточника 17 сентября 2011].
Отрывок, характеризующий Q Awards
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.
Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.
За щитами больше ничего не шевелилось, и пехотные французские солдаты с офицерами пошли к воротам. В воротах лежало три раненых и четыре убитых человека. Два человека в кафтанах убегали низом, вдоль стен, к Знаменке.
– Enlevez moi ca, [Уберите это,] – сказал офицер, указывая на бревна и трупы; и французы, добив раненых, перебросили трупы вниз за ограду. Кто были эти люди, никто не знал. «Enlevez moi ca», – сказано только про них, и их выбросили и прибрали потом, чтобы они не воняли. Один Тьер посвятил их памяти несколько красноречивых строк: «Ces miserables avaient envahi la citadelle sacree, s'etaient empares des fusils de l'arsenal, et tiraient (ces miserables) sur les Francais. On en sabra quelques'uns et on purgea le Kremlin de leur presence. [Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.]
Мюрату было доложено, что путь расчищен. Французы вошли в ворота и стали размещаться лагерем на Сенатской площади. Солдаты выкидывали стулья из окон сената на площадь и раскладывали огни.
Другие отряды проходили через Кремль и размещались по Маросейке, Лубянке, Покровке. Третьи размещались по Вздвиженке, Знаменке, Никольской, Тверской. Везде, не находя хозяев, французы размещались не как в городе на квартирах, а как в лагере, который расположен в городе.
Хотя и оборванные, голодные, измученные и уменьшенные до 1/3 части своей прежней численности, французские солдаты вступили в Москву еще в стройном порядке. Это было измученное, истощенное, но еще боевое и грозное войско. Но это было войско только до той минуты, пока солдаты этого войска не разошлись по квартирам. Как только люди полков стали расходиться по пустым и богатым домам, так навсегда уничтожалось войско и образовались не жители и не солдаты, а что то среднее, называемое мародерами. Когда, через пять недель, те же самые люди вышли из Москвы, они уже не составляли более войска. Это была толпа мародеров, из которых каждый вез или нес с собой кучу вещей, которые ему казались ценны и нужны. Цель каждого из этих людей при выходе из Москвы не состояла, как прежде, в том, чтобы завоевать, а только в том, чтобы удержать приобретенное. Подобно той обезьяне, которая, запустив руку в узкое горло кувшина и захватив горсть орехов, не разжимает кулака, чтобы не потерять схваченного, и этим губит себя, французы, при выходе из Москвы, очевидно, должны были погибнуть вследствие того, что они тащили с собой награбленное, но бросить это награбленное им было так же невозможно, как невозможно обезьяне разжать горсть с орехами. Через десять минут после вступления каждого французского полка в какой нибудь квартал Москвы, не оставалось ни одного солдата и офицера. В окнах домов видны были люди в шинелях и штиблетах, смеясь прохаживающиеся по комнатам; в погребах, в подвалах такие же люди хозяйничали с провизией; на дворах такие же люди отпирали или отбивали ворота сараев и конюшен; в кухнях раскладывали огни, с засученными руками пекли, месили и варили, пугали, смешили и ласкали женщин и детей. И этих людей везде, и по лавкам и по домам, было много; но войска уже не было.
В тот же день приказ за приказом отдавались французскими начальниками о том, чтобы запретить войскам расходиться по городу, строго запретить насилия жителей и мародерство, о том, чтобы нынче же вечером сделать общую перекличку; но, несмотря ни на какие меры. люди, прежде составлявшие войско, расплывались по богатому, обильному удобствами и запасами, пустому городу. Как голодное стадо идет в куче по голому полю, но тотчас же неудержимо разбредается, как только нападает на богатые пастбища, так же неудержимо разбредалось и войско по богатому городу.
Жителей в Москве не было, и солдаты, как вода в песок, всачивались в нее и неудержимой звездой расплывались во все стороны от Кремля, в который они вошли прежде всего. Солдаты кавалеристы, входя в оставленный со всем добром купеческий дом и находя стойла не только для своих лошадей, но и лишние, все таки шли рядом занимать другой дом, который им казался лучше. Многие занимали несколько домов, надписывая мелом, кем он занят, и спорили и даже дрались с другими командами. Не успев поместиться еще, солдаты бежали на улицу осматривать город и, по слуху о том, что все брошено, стремились туда, где можно было забрать даром ценные вещи. Начальники ходили останавливать солдат и сами вовлекались невольно в те же действия. В Каретном ряду оставались лавки с экипажами, и генералы толпились там, выбирая себе коляски и кареты. Остававшиеся жители приглашали к себе начальников, надеясь тем обеспечиться от грабежа. Богатств было пропасть, и конца им не видно было; везде, кругом того места, которое заняли французы, были еще неизведанные, незанятые места, в которых, как казалось французам, было еще больше богатств. И Москва все дальше и дальше всасывала их в себя. Точно, как вследствие того, что нальется вода на сухую землю, исчезает вода и сухая земля; точно так же вследствие того, что голодное войско вошло в обильный, пустой город, уничтожилось войско, и уничтожился обильный город; и сделалась грязь, сделались пожары и мародерство.
Французы приписывали пожар Москвы au patriotisme feroce de Rastopchine [дикому патриотизму Растопчина]; русские – изуверству французов. В сущности же, причин пожара Москвы в том смысле, чтобы отнести пожар этот на ответственность одного или несколько лиц, таких причин не было и не могло быть. Москва сгорела вследствие того, что она была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того, имеются ли или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб. Москва должна была сгореть вследствие того, что из нее выехали жители, и так же неизбежно, как должна загореться куча стружек, на которую в продолжение нескольких дней будут сыпаться искры огня. Деревянный город, в котором при жителях владельцах домов и при полиции бывают летом почти каждый день пожары, не может не сгореть, когда в нем нет жителей, а живут войска, курящие трубки, раскладывающие костры на Сенатской площади из сенатских стульев и варящие себе есть два раза в день. Стоит в мирное время войскам расположиться на квартирах по деревням в известной местности, и количество пожаров в этой местности тотчас увеличивается. В какой же степени должна увеличиться вероятность пожаров в пустом деревянном городе, в котором расположится чужое войско? Le patriotisme feroce de Rastopchine и изуверство французов тут ни в чем не виноваты. Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей – не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотливо и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое.
Как ни лестно было французам обвинять зверство Растопчина и русским обвинять злодея Бонапарта или потом влагать героический факел в руки своего народа, нельзя не видеть, что такой непосредственной причины пожара не могло быть, потому что Москва должна была сгореть, как должна сгореть каждая деревня, фабрика, всякий дом, из которого выйдут хозяева и в который пустят хозяйничать и варить себе кашу чужих людей. Москва сожжена жителями, это правда; но не теми жителями, которые оставались в ней, а теми, которые выехали из нее. Москва, занятая неприятелем, не осталась цела, как Берлин, Вена и другие города, только вследствие того, что жители ее не подносили хлеба соли и ключей французам, а выехали из нее.
Расходившееся звездой по Москве всачивание французов в день 2 го сентября достигло квартала, в котором жил теперь Пьер, только к вечеру.
Пьер находился после двух последних, уединенно и необычайно проведенных дней в состоянии, близком к сумасшествию. Всем существом его овладела одна неотвязная мысль. Он сам не знал, как и когда, но мысль эта овладела им теперь так, что он ничего не помнил из прошедшего, ничего не понимал из настоящего; и все, что он видел и слышал, происходило перед ним как во сне.
Пьер ушел из своего дома только для того, чтобы избавиться от сложной путаницы требований жизни, охватившей его, и которую он, в тогдашнем состоянии, но в силах был распутать. Он поехал на квартиру Иосифа Алексеевича под предлогом разбора книг и бумаг покойного только потому, что он искал успокоения от жизненной тревоги, – а с воспоминанием об Иосифе Алексеевиче связывался в его душе мир вечных, спокойных и торжественных мыслей, совершенно противоположных тревожной путанице, в которую он чувствовал себя втягиваемым. Он искал тихого убежища и действительно нашел его в кабинете Иосифа Алексеевича. Когда он, в мертвой тишине кабинета, сел, облокотившись на руки, над запыленным письменным столом покойника, в его воображении спокойно и значительно, одно за другим, стали представляться воспоминания последних дней, в особенности Бородинского сражения и того неопределимого для него ощущения своей ничтожности и лживости в сравнении с правдой, простотой и силой того разряда людей, которые отпечатались у него в душе под названием они. Когда Герасим разбудил его от его задумчивости, Пьеру пришла мысль о том, что он примет участие в предполагаемой – как он знал – народной защите Москвы. И с этой целью он тотчас же попросил Герасима достать ему кафтан и пистолет и объявил ему свое намерение, скрывая свое имя, остаться в доме Иосифа Алексеевича. Потом, в продолжение первого уединенно и праздно проведенного дня (Пьер несколько раз пытался и не мог остановить своего внимания на масонских рукописях), ему несколько раз смутно представлялось и прежде приходившая мысль о кабалистическом значении своего имени в связи с именем Бонапарта; но мысль эта о том, что ему, l'Russe Besuhof, предназначено положить предел власти зверя, приходила ему еще только как одно из мечтаний, которые беспричинно и бесследно пробегают в воображении.
Когда, купив кафтан (с целью только участвовать в народной защите Москвы), Пьер встретил Ростовых и Наташа сказала ему: «Вы остаетесь? Ах, как это хорошо!» – в голове его мелькнула мысль, что действительно хорошо бы было, даже ежели бы и взяли Москву, ему остаться в ней и исполнить то, что ему предопределено.
На другой день он, с одною мыслию не жалеть себя и не отставать ни в чем от них, ходил с народом за Трехгорную заставу. Но когда он вернулся домой, убедившись, что Москву защищать не будут, он вдруг почувствовал, что то, что ему прежде представлялось только возможностью, теперь сделалось необходимостью и неизбежностью. Он должен был, скрывая свое имя, остаться в Москве, встретить Наполеона и убить его с тем, чтобы или погибнуть, или прекратить несчастье всей Европы, происходившее, по мнению Пьера, от одного Наполеона.
Пьер знал все подробности покушении немецкого студента на жизнь Бонапарта в Вене в 1809 м году и знал то, что студент этот был расстрелян. И та опасность, которой он подвергал свою жизнь при исполнении своего намерения, еще сильнее возбуждала его.
Два одинаково сильные чувства неотразимо привлекали Пьера к его намерению. Первое было чувство потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия, то чувство, вследствие которого он 25 го поехал в Можайск и заехал в самый пыл сражения, теперь убежал из своего дома и, вместо привычной роскоши и удобств жизни, спал, не раздеваясь, на жестком диване и ел одну пищу с Герасимом; другое – было то неопределенное, исключительно русское чувство презрения ко всему условному, искусственному, человеческому, ко всему тому, что считается большинством людей высшим благом мира. В первый раз Пьер испытал это странное и обаятельное чувство в Слободском дворце, когда он вдруг почувствовал, что и богатство, и власть, и жизнь, все, что с таким старанием устроивают и берегут люди, – все это ежели и стоит чего нибудь, то только по тому наслаждению, с которым все это можно бросить.
