Queens of the Stone Age

Queens of the Stone Age
Слева направо: Джош Омм, Дин Фертита, Майкл Шумен на фестивале Eurockéennes в июле 2007 года
Основная информация
Жанры	хард-рок дезерт-рок психоделический рок стоунер-рок
Годы	1996 — нынешнее время
Страна	США США
Город	Палм Дезерт, Калифорния
Другие названия	Gamma Ray (1996 — 1997)
Язык песен	английский
Лейблы	MCA Music, Inc. Interscope Rekords Rekords Matador Man's Ruin
Состав	Джош Омм Трой Ван Левен Джон Теодор Дин Фертита Майкл Шумен
Другие проекты	Eagles of Death Metal Fififf Teeners Kyuss Mondo Generator Sweethead The Dead Weather The Desert Sessions Them Crooked Vultures
[www.qotsa.com/ Официальный сайт]

Queens of the Stone AgeQueens of the Stone Age

«Queens of the Stone Age» (МФА: [ˈkwiːnz əv ðə ˈstoʊn ˈeɪdʒ]) — американская рок-группа из Калифорнии, основанная в 1996 году Джошем Хомми. Группа играет комбинированный вариант метала и психоделического рока, являясь, таким образом, одним из наиболее известных представителей стоунера.

История

Ранние годы (1996—1997)

Группа Queens Of The Stone Age была сформирована на пепелище команды Kyuss, распавшейся в 1995 году. Бывший её участник вокалист и гитарист Джош Омм отправился в Сиэтл, чтобы принять участие в туре команды Screaming Trees, и вскоре собрал новую группу: Ван Коннер (Screaming Trees), Мэтт Кэмерон (Soundgarden и Pearl Jam) и Майк Джонсон (Dinosaur Jr.).

Музыканты выпустили одноимённый мини-альбом под вывеской Gamma Ray, состоящий из двух песен: «Born to Hula» и «If Only Everything». Но после того, как в 1997 году одноименная пауэр-метал-группа пригрозила засудить Джоша, название было изменено на Queens of the Stone Age:

Когда мы записывались в студии в 1992 году с группой Kyuss, наш продюсер Крис Госс решил пошутить и сказал: «Да вы, ребята, прям как Королевы Каменного Века».

А вот как в 2000 году Омм объяснил почему они именно «Queens of the Stone Age», а не «Kings of the Stone Age»:

Короли будет уж слишком по-мужицки. Короли Каменного Века носили доспехи, топоры и бились. А Королевы Каменного Века околачивались вместе с подружками Королей Каменного Века, пока те бились. А ещё это имя нам дал Крис Госс. Он дал нам имя Queens of the Stone Age . Рок должен быть достаточно тяжелым для парней и достаточно милым для девушек. Таким образом, все будут счастливы, и будет гораздо веселее. Ну а Короли Каменного Века – это слишком однобоко.

Первым официальным релизом после смены названия на Queens Of The Stone Age был мини-альбом Kyuss/Queens of the Stone Age, включавший с себя материал, записанный незадолго до распада Kyuss, и некоторые записи Gamma Ray.

Queens of the Stone Age (1998)

Джош Омм пригласил для записи дебютной пластинки бывшего коллегу по Kyuss барабанщика Альфредо Эрнандеса, а сам исполнял гитарные и басовые партии. Лидер группы хотел, чтобы его коллега из Screaming Trees Марк Ланеган тоже принял участие в записи, но тот не смог в силу обстоятельств. Одноименный дебют был выпущен в 1998 году через лейбл Loosegroove (а также на виниле через Man's Ruin). После того, как материал альбома был готов, в состав Queens Of The Stone Age влился ещё один бывший участник Kyuss басист Ник Оливери, и вскоре состав группы был укомплектован клавишником Дейвом Кэтчингом. После нескольких гастрольных туров, лидер группы Джош Хомми потрудился над серией альбомов The Desert Sessions для инди-лейбла Man's Ruin, совместно с музыкантами из Soundgarden, Fu Manchu, Monster Magnet и др.

Rated R (1999—2001)

В середине 2000 года QOTSA выпустили очередной лонгплэй под лаконичным названием Rated R, в записи которого кто только не участвовал: барабанщики Ник Ласеро и Йен Траутман, гитаристы Дэйв Кэчинг и Брэндон МакНиколь, Крис Госс, Марк Ланеган (который с этих пор и до 2005 числился в составе группы) и даже фронтмэн Judas Priest Роб Хелфорд, который появился на «Feel Good Hit of the Summer». Альбом получил множество позитивных отзывов и привлёк больше внимания, чем их дебют. Успех записи свёл группу с The Smashing Pumpkins, Foo Fighters, Hole, и Queens Of The Stone Age выступили на ежегодном фестивале Ozzfest. Выступления команды сопровождали барабанщики Йен Траутман и Ники Ласеро. Масштабную известность QOTSA принесли в большей мере эффектные выступления, отчеты о которых появлялись в различных средствах музыкальной информации включая престижный музыкальный журнал Rolling Stone. Вот как тогда выразился Омм:

В наших альбомах есть такой обязательный элемент, как повторение рифов. Мы хотели записать нечто имеющее большой динамический диапазон. С этой группой мы хотели сделать так, чтобы мы могли играть что угодно. Мы не хотим связывать себя в нашей музыке. Если у кого-то есть хорошая песня (независимо от стиля), мы должны сыграть её.

В 2001 году участники QOTSA выступили на фестивале Rock In Rio проходившим в Рио-де-Жанейро, где басист группы Ник Оливери был задержан бразильской полицией за выступление в обнаженном виде. Вслед за этим, группа вновь выступила на престижном фестивале Ozzfest. Под конец тура в поддержку Rated R, группа выступила на фестивале Rock am Ring в Германии: это, по словам Джоша, «было самое ужасное шоу из тех, что мы года-либо играли, и это перед 40,000 людей». А после этого группа сделала себе тату; Оливери:

Я, Марк, Джош и Хэтч, наш звукооператор, сделали себе тату, оно про фестиваль Rock am Ring. Мы играли в 4.15 дня, и это было просто ужасное шоу. Оно хреновое, просто кошмарное. Вот почему я сделал тату на рёбрах, где будет болеть, чтобы я никогда не забыл.

В том же году, Джош Омм и Ник Оливери приступили к записи очередной части серии The Desert Sessions и вслед за этим, приступили к записи очередной пластинки QOTSA.

Songs for the Deaf (2001—2004)

Для записи альбома Songs For The Deaf был приглашен знаменитый ударник Nirvana и вокалист Foo Fighters Дэйв Грол. На удивление многим, Дэйв Грол принял приглашение от QOTSA на запись альбома и сопровождение группы в их гастрольном туре, несмотря на то, что у Foo Fighters уже был готов к выпуску новый альбом. Позднее, Джош Омм и Ник Оливери приступили к работе над саундтреком к киноленте The Dangerous Lives Of Altar Boys совместно с барабанщиком Брэдом Уилком из Rage Against The Machine. Вслед за этим, музыканты сформировали новый проект Headband, вместе с басистом Твигги Рамиресом, который выступал в группе Мэрилина Мэнсона, и вокалистом Кэйси Чаосом из Amen.

Будучи одним из самых ожидаемых рок альбомов года, Songs For The Deaf был выпущен в августе 2002 года, в поддержку которого команда совершила тур с приглашенными музыкантами: Дэйвом Гролом (коего позже заменил Джои Кастильо), Марком Ленеганом (который участвовал непосредственно в записи) и Троем Ван Левеном из A Perfect Circle (последний числится в группе до сих пор). Кульминацией тура стали выступления QOTSA в роли хэдлайнеров в Австралии в январе 2004. После года гастролирования, Ник Оливери был уволен Оммом по причине чрезмерных вечеринок и неуважения к поклонникам группы. Джош обосновал данный поступок в 2005-м году тем, что он получил доказательства, что Ник жестоко обращался со своей подругой. Джош прояснил на радио BBC: «Несколько лет назад я поговорил с Ником о слухах, что я слышал. Я сказал: „Если я узнаю, что это правда, то я тебя знать не хочу“». В прессе Ник возразил, заявив что «был вытравлен жаждущим власти», и что группа без него была «Queens Lite»; позже Ник смягчил своё мнение, сказав: «У меня с Джошем хорошие отношения. Новая запись Квинзов надрала зад». К концу года, Джош и Ник все же пожали друг другу руки, но последний так и не принимал участия в записи новой пластинки, так как материал был уже готов.

За несколько месяцев альбом стал очень популярным в мире. «No One Knows» — стал первым суперхитовым синглом, а за ним последовал «Go With the Flow», который также стал очень успешным на радио и MTV. Обе песни позже появились в видео играх Guitar Hero и Rock Band.

Lullabies to Paralyze (2004—2006)

В конце 2004 года Омм (вокал, ударные, гитара, фортепиано, бас, перкуссия), ван Льювен (бас, гитара, вокал, клавишные) и Джои Кастильо (ударные, перкуссия) совместно с Алланом Джохеннесом (бас, гитара, флейта, саксофон) из Eleven приступили к записи четвёртого альбома группы Lullabies to Paralyze, название которого было взято из песни «Mosquito Song» из предыдущего альбома. Также в записи участвовали несколько приглашённых гостей: Ширли Мэнсон из Garbage, Бродли Далл и Билли Гиббонс из ZZ Top. Как сообщается, Ланеган отклонил приглашение остаться в группе, записал вокальные партии некоторых новых песен, и участвовал в туре как и планировалось по состоянию здоровья. Ходили слухи, будто Омм уволил Ланегана, но так или иначе, они были опровергнуты Оммом в 2005 году:

В принципе, если бы мне кто-то рассказал плохие слухи, я бы только поощрил его... Это когда говорят: Ну, Марка уволили, Ланегана, знаешь. А я так: Да, Марка уволили тоже, да. Но он тут только что записал свою сольную запись, знаешь.

Lullabies to Paralyze просочился в интернет в феврале 2005 и 3 марта появился в эфире Triple J. Официальный релиз пластинки состоялся в 22 марта 2005 года через лейбл Interscope Records. Альбом дебютировал в Billboard Music Chart под номером 5, что на данный момент является наилучшим достижением группы. Песня «In My Head» с нового альбома попала в саундтрек к игре Need for Speed: Underground 2.

14 мая 2005 Queens Of The Stone Age стали музыкальным гостем на Saturday Night Live, где их первой песней стала «Little Sister». 22 ноября группа выпустила концертник Over the Years and Through the Woods, бонусом к которому были старые видео с 1998 по 2005 год. Осенью 2005 года QotSA выступали с Nine Inch Nails в туре в поддержку нового альбома последних; в первой части тура их сопровождали Autolux, а во второй — Death From Above 1979. 19 и 20 декабря гитарист NIN появлялся на сцене с Queens Of The Stone Age, исполняя песни «Born to Hula», «Regular John», «Avon», «Monsters in the Parasol» и «Long, Slow Goodbye». Другим интересным событием 20 числа стало появление на одной сцене с QotSA Джона Гарсии, бывшего вокалиста Kyuss: подобного не совершалось ещё с 1997 года. Вместе они исполнили песни времён Kyuss: «Thumb», «Hurricane» и «Supa Scoopa and Mighty Scoop».

Era Vulgaris (2006—2008)

В день св. Валентина в 2007 году на официальном сайте группы было объявлено, что новый альбом под названием Era Vulgaris выйдет в июне. Некоторые сайты сообщали, что на записи будет присутствовать много гостей, включая Трэнта Резнора из Nine Inch Nails, Юлиана Касабланкаса из The Strokes, Марка Ланегана, Билли Гибонса из ZZ Top, и покойного юмориста Эрма Бомбека. Предполагалось, что в записи также будет участвовать басист Death From Above 1979, но он на записи так и не появился. Запись Era Vulgaris завершилась в начале апреля 2007 года, а сам альбом вышел 12 июня. Омм описал альбом как «тёмный, тяжёлый, и электрический, типа как строитель». Когда фротнмэна спросили о его вокале на записи, он ответил: «Я хотел попробовать фигню, которая на первый взгляд казалась совершенно неловкой».

Во время тура басист Майкл Шумен (Wires on Fire, Jubilee, Mini Mansions) и клавишник Дин Фертита (Hello=Fire, The Waxwings, The Dead Weather) заменили Аллана Джохеннеса и Натали Шнейдер соответственно. В июле того же года Трой Ван Левен объявил, что группа написала новый материал, «пока что в зачаточном состоянии»; позже Омм предположил, что он будет выпущен как мини-альбом. В интервью с Джошем The Globe and Mail сообщали, что EP «может будет состоять примерно из 10 B-сайдов, записанных во время сессии Era Vulgaris». Позже было сообщено, что мини-альбом не будет выпущен, так как лейбл сейчас не желает его выпускать.

Группа начала свой североамериканский тур под названием «Duluth Tour», так как QotSA собирались посетить многие маленькие города, в которых они не были ранее, в том числе Дулус. Коллектив посетил многие другие места, например, Соединённое Королевство, где на этот раз он отыграл больше концертов чем когда либо. В конце марта — начале апреля группа гастролировала по Австралии, а после этого завершила свой тур в Канаде в 2008.

В связи со смертью Наташи Шнайдер 2 июля 2008 года, официальный сайт Queens Of The Stone Age был обновлён мемориальным сообщением Омма. 16 августа в Лос-Анджелесе был проведён концерт в память о умершей клавишнице. На сцене появились Аллан Джохеннес, Джек Блэк, Кайл Гесс, Мэтт Кэмерон, Броди Даль, Джесси Хьюз, Крис Госс и Пи Джей Харви. Выручка от концерта пошла на покрытие расходов, связанных с болезнью Наташи Шнайдер.

Во время последнего концерта на Reading and Leeds Festivals Омм объявил, что собирается вернуться в студию, чтобы начать работу над новым альбомом.

…Like Clockwork (2009-настоящее время)

На протяжении 2009—2010 годов участники группы занимались другими проектами. Трой основал новую группу Sweethead, Кастильо барабанил в Eagles of Death Metal в их туре в поддержку альбома Heart On, Шуман стал новым барабанщиком и вокалистом в Mini Mansions, Фертита — гитаристом и клавишником в The Dead Weather, а Омм стал гитаристом в новой группе Them Crooked Vultures. 3 августа 2010 группа выпустила два CD делюкс издания Rated R.

В 2011 году QotSA выступили на Австралийском фестивале Soundwave, 26 июня они появились в Саммерсэте на Glastonbury Festival, а 3 и 4 сентября отыграли на 20 фестивале Pearl Jam Anniversary Festival.

Планы касательно нового альбома строились ещё с 2008 года, но о записи нечего не было слышно аж до тех пор, пока в ноябре 2011 года частый гость группы Аллан Джохеннес не рассказал следующее: «Мы с Квинзами опять сидели допоздна. […] кажется будет поразительно. Я действительно взволнован этим. […] Как-то мы начали процесс, он подходит к завершению. Так что я не могу точно сказать когда, но это действительно хорошее начало.». 20 августа 2012 года на странице группы на Facebook был опубликован статус сообщающий, что они «записывали» свой новый альбом. В сентябре выяснилось, что Джош Омм и продюсер Дэйв Сарди записали песню «Nobody To Love» к фильму End of Watch. В ноябре 2012 Джош Омм сообщил об уходе барабанщика Джои Кастильо, отметив, что для нового альбома барабанные партии исполнит Дэйв Грол, который также участвовал в записи альбома Songs For The Deaf. В итоге на лонгплее появились плоды труда трёх барабанщиков: Джои, Грола и Джона Теодора. Также в записи альбома принимали участие: Ник Оливери, Аллан Джохеннес, Марк Ланеган, Трент Резнор, Джейк Ширз, Броди Даль, Элтон Джон, Алекс Тёрнер, Джеймс Лавель.

Омм также подтвердил, что новый альбом Queens of the Stone Age выйдет до их концерта на Download Festival в июне 2013. В марте 2013 стало известно, что новый альбом ... Like Clockwork, записанный на студии Омма Pink Duck Studio, выйдет в июне через лейбл Matador Records.

30 марта на фестивале Lollapalooza в Бразилии Queens of the Stone Age сыграли свою новую песню «My God Is The Sun». Там же дебютировал их новый барабанщик Джон Теодор. В начале апреля на официальном сайте группы была размещена альбомная версия «My God Is The Sun» и был опубликован трек-лист нового лонгплея. С 6 по 17 мая на сайте [www.likeclockwork.tv/ likeclockwork.tv] публиковались видеоролики на отрывки некоторых песен из нового альбома, связанные между собой, в которых представлены четыре безымянных героя.

Состав

Текущий состав

• Джош Хомме
• Трой Ван Левен
• Майкл Шумен
• Дин Фертита
• Джон Теодор

Основатели группы

• Джош Хомме
• Дэйв Кэтчинг
• Ник Оливери
• Альфредо Эрнандес

Сессионные участники

• Дэйв Грол
• Марк Ланеган

Бывшие участники

• Ник Оливери
• Марио Лалли (1999)
• Брендан МэкНикол
• Джин Тротмэн
• Джои Кастильо
• Марк Ланеган
• Дэн Драфф
• Аллан Джохеннес
• Наташа Шнайдер

Другие проекты участников

• The Desert Sessions
• Eagles of Death Metal
• Sweethead
• Them Crooked Vultures
• The Dead Weather
• Hello=Fire

Дискография

Студийные альбомы

• 1998 — Queens of the Stone Age
• 2000 — Rated R
• 2002 — Songs for the Deaf
• 2005 — Lullabies to Paralyze
• 2007 — Era Vulgaris
• 2013 — …Like Clockwork

Концертные альбомы

• 2005 — Over the Years and Through the Woods

Мини-альбомы

• 1996 — Gamma Ray
• 1997 — Kyuss/Queens of the Stone Age
• 1998 — The Split CD
• 2004 — Stone Age Complication

Ссылки

• [www.qotsa.com Официальный сайт]  (англ.)
• [music.yandex.ru/artist/9911/ Песни Queens of the Stone Age] на «Яндекс.Музыке»</span>

Отрывок, характеризующий Queens of the Stone Age

Элен засмеялась.
В числе людей, которые позволяли себе сомневаться в законности предпринимаемого брака, была мать Элен, княгиня Курагина. Она постоянно мучилась завистью к своей дочери, и теперь, когда предмет зависти был самый близкий сердцу княгини, она не могла примириться с этой мыслью. Она советовалась с русским священником о том, в какой мере возможен развод и вступление в брак при живом муже, и священник сказал ей, что это невозможно, и, к радости ее, указал ей на евангельский текст, в котором (священнику казалось) прямо отвергается возможность вступления в брак от живого мужа.
Вооруженная этими аргументами, казавшимися ей неопровержимыми, княгиня рано утром, чтобы застать ее одну, поехала к своей дочери.
Выслушав возражения своей матери, Элен кротко и насмешливо улыбнулась.
– Да ведь прямо сказано: кто женится на разводной жене… – сказала старая княгиня.
– Ah, maman, ne dites pas de betises. Vous ne comprenez rien. Dans ma position j'ai des devoirs, [Ах, маменька, не говорите глупостей. Вы ничего не понимаете. В моем положении есть обязанности.] – заговорилa Элен, переводя разговор на французский с русского языка, на котором ей всегда казалась какая то неясность в ее деле.
– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.

В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.


Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.

Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?