Дуб

Дуб
Научная классификация
промежуточные ранги Домен:  Эукариоты Царство:  Растения Отдел:  Цветковые Класс:  Двудольные Надпорядок:  Rosanae Порядок:  Букоцветные Семейство:  Буковые Подсемейство:  Буковые Род:  Дуб
Международное научное название
Quercus L., 1753
Синонимы
Cyclobalanopsis Oerst, 1866
Типовой вид
Quercus robur L.
Виды
См. текст См. также Виды рода Дуб
Систематика на Викивидах Поиск изображений на Викискладе </tr> GRIN   [npgsweb.ars-grin.gov/gringlobal/taxonomygenus.aspx?id=10203 g:10203] IPNI   [www.ipni.org/ipni/advPlantNameSearch.do?find_family=&find_genus=Quercus&find_species=&find_infrafamily=&find_infragenus=&find_infraspecies=&find_authorAbbrev=&find_includePublicationAuthors=on&find_includePublicationAuthors=off&find_includeBasionymAuthors=on&find_includeBasionymAuthors=off&find_publicationTitle=&find_isAPNIRecord=on&find_isAPNIRecord=false&find_isGCIRecord=on&find_isGCIRecord=false&find_isIKRecord=on&find_isIKRecord=false&find_rankToReturn=gen&output_format=normal&find_sortByFamily=on&find_sortByFamily=off&query_type=by_query&back_page=plantsearch ???]

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Дуб (лат. Quércus) — род деревьев и кустарников семейства Буковые (Fagaceae).

Род объединяет около 600 видов. Естественным ареалом дуба являются регионы Северного полушария с умеренным климатом. Южной границей распространения являются тропические высокогорья; несколько видов встречаются и южнее экватора: например, Quercus lineata Blume — на Больших Зондских островах, Quercus humboldtii Bonpl. — в Боливии.

Дуб хорошо узнаваем благодаря его плодам, желудям, являющимся, по сути, орехами.

Описание

Дуб черешчатый. Ботаническая иллюстрация из книги О. В. Томе «Flora von Deutschland, Österreich und der Schweiz», 1885

Большинство дубов являются здоровыми, плотными деревьями. Многие виды этого рода принадлежат к числу так называемых вечнозелёных, то есть снабжены листьями кожистыми и остающимися на растении по нескольку лет. У других листья опадают ежегодно или, высыхая, остаются на дереве и разрушаются постепенно. У одних — у большинства вечнозелёных — листья цельные, у других лопастные. Цветки мелкие, однополые: мужские и женские на одном и том же растении. Женские цветки образуют небольшие пучочки или серёжки, мужские собраны висячими или стоячими, часто длинными серёжками. Цветочные покровы простые, слабо развитые, но при основании женских цветов образуется множество чешуевидных листочков, сидящих на кольчатом валике, который есть не что иное, как разросшееся цветоложе.
Формула цветка: <math>\ast P_{(6-8)} \; A_{6-10} \; G_0</math> и <math>\ast P_{3+3} \; A_0 \; G_{(\underline3)}</math>.

При созревании плодов этот валик вместе со своими чешуями разрастается ещё больше и таким образом формируется характерное блюдце — плюска, которая облекает снизу дубовый плод, или жёлудь. У разных видов дуба величина желудей и форма чешуек крайне разнообразны: у одних чешуйки весьма малы, у других, как у дуба венгерского, они длиной почти в сантиметр, отвёрнуты и т. д. Завязь цветков дуба почти всегда трёхгнёздая; но во время созревания плодов разрастается только одно гнездо и получается односемянный плод с крепким кожистым околоплодником, причисляемый к числу орехообразных плодов.

Наиболее известные виды

Дуб каменный на равнине в Испании

Листья дуба болотного (Quercus palustris)

Разные виды дуба распространены в умеренных и тёплых странах; в жарких странах — в горах. В Южной Америке, за исключением её северной оконечности, нет ни одного; нет их также в Австралии; в Африке только в странах при Средиземном море. В средней Европе их до 20 видов.

В России значительно распространён только один вид — Дуб черешчатый (Quercus robur L.) с двумя разновидностями: различие между ними заключается в том, что одна цветёт в середине или в конце весны — это летний дуб, а другая — двумя или тремя неделями позже — это зимний дуб.

Дуб доходит в северо-западной России до Финляндии, до 60° и даже 61° северной широты. В восточном направлении северный предел распространения дуба постепенно спускается к югу, и, подходя к Уральскому хребту, понижается до 57° и несколько южнее. Урал является восточной границей ареала дуба черешчатого.

В Приамурье и на Дальнем Востоке произрастает другой вид — Дуб монгольский (Quercus mongolica Fisch. ex Ledeb.), реже там встречается дуб зубчатый. Небольшая реликтовая роща дуба монгольского имеется в Забайкалье, недалеко от пограничной заставы Урюпино.

В западной России и на черноморском побережье Кавказа встречается весьма распространённый в остальной Европе вид — Дуб скальный (Quercus petraea (Matt.) Liebl.). Оба эти дуба составляют главный состав русских дубовых лесов и рощ, число и обширность которых с каждым годом уменьшаются.

В 1950—1980-х годах предпринимались попытки акклиматизации дуба в Алтайском крае. Если посадки 1950-х годов проходили с переменным успехом, то насаждения 1980-х оказались успешными: дубы прижились и плодоносят, жёлуди разносятся птицами и бурундуками на значительные расстояния, где также приживаются.

Использование

Дубовый строевой и поделочный лес дают главным образом названные русско-европейские виды. Из остальных видов дуба всего важнее Дуб пробковый (Quercus suber), растущий в южной Франции, Испании, Алжире, на Черноморском побережье Кавказа. Он замечателен необыкновенно толстым слоем пробки, образующимся в его коре. Слой этот бывает в несколько сантиметров толщиной и идёт на приготовление бутылочных пробок. Снятие этого пробкового слоя начинается с 10- или 15-летних деревьев. Первая пробка не годится, но через 8—12 лет нарастает новая, которая и идёт в дело. После второй съёмки снимается через известный промежуток времени третий слой и т. д.

Вечнозелёный Дуб каменный (Quercus ilex), растущий в Италии и в средиземной области вообще, даёт сладкие жёлуди, употребляемые в пищу. Тем же отличаются многие дубы на востоке и в тёплых странах Америки, особенно в Калифорнии, они широко использовались в пищу американскими индейцами. Кроме того, жёлуди идут на корм скоту. Жёлуди дубов, произрастающих на территории России, идут только на приготовление желудёвого кофе.

Также под дубами, образуя симбиотическую связь с их корневой системой, растут самые дорогие грибы — трюфели.

В музыке

Волшебная флейта из оперы В. А. Моцарта вырезана из древесины тысячелетнего дуба. Волшебная флейта превращается затем в золотую.

Кофейный напиток из желудей

Порошок для кофейного напитка можно приготовить как заранее, так и использовать свежий. Следует учитывать, что заранее приготовленный порошок достаточно быстро теряет аромат вследствие испарения и разрушения входящих в него масел. Для приготовления свежемолотого кофейного напитка специально заготовленные и приготовленные жёлуди перемалывают в кофемолке и варят как кофе. Заготавливаются спелые, крупные жёлуди зелёного цвета, твёрдые на ощупь, так как мягкие, продавливающиеся пальцем — червивые. Один из вариантов сушки: промытые жёлуди разложить на противне в один слой и поставить в разогретую духовку. За это время большинство желудей лопнет от испарения внутри влаги и приобретёт тёмно-коричневый цвет. Через десять минут вынуть и вышелушить жёлуди из скорлупы. Для приготовления порошка кофейного напитка жёлуди, пока они горячие, прокрутить через мясорубку и получившийся «фарш» разложить на противнях для дальнейшей сушки в духовке при открытой дверце. Хранить в тёмном месте, в герметично закрытой банке, либо в гигроскопичном полотняном или бумажном мешочке.

Дубовая кора

Дубовая кора содержит много дубильной кислоты, а потому идёт на дубление кож. Дубовые галлы, или чернильные орешки, то есть патологические образования на листьях (вызываемые откладкой в листья яиц насекомыми из рода Cynips), также содержат дубильную кислоту и краситель, служащие для дубления и приготовления красок. Такие орешки образуются и на наших дубах, на малоазиатском и греческом дубе — Quercus infectoria и пр. В тех же странах растёт Quercus aegilops, плодовые блюдца которого идут также на дубление и составляют предмет значительной торговли. У дуба пушистого (Quercus pubescens) из Восточного Средиземноморья и соседних областей Азии они служат для дубления кож, крашения тканей и производства чернил.

Отвар дубовой коры мастера древесной пластики используют для получения эффекта чёрного дерева.

Кора дуба используется в качестве лекарственного средства. Дубильные вещества оказывают вяжущее и противовоспалительное действие, при диарее «закрепляя» кишечник. Настой, или отвар хорош в качестве полоскания при инфекциях полости рта и горла, а также при воспалении дёсен. Он «дубит» слизистую оболочку и лишает этим бактерий питательной среды. Позднее затвердевшая слизистая заменяется новой, здоровой тканью.

В декоративном садоводстве

Дубы часто высаживают для озеленения городов; так, Дуб болотный (Quercus palustris) — одна из наиболее популярных пород на востоке США и в Европе, а вечнозелёный Дуб виргинский (Quercus virginiana) — на юге США. В XVIII—XIX веках дуб часто использовался как солитер в дворцовых и усадебных парках. В этом случае его обычно сажали на поляне перед господским домом.

В Крыму и на Кавказе можно с успехом выращивать дуб пробковый (Quercus suber).

Древесина

Поперечный спил ствола пробкового дуба Quercus suber.

Древесина дуба отличается прочностью, крепостью, плотностью, твёрдостью и тяжестью. Свойства древесины зависят от условий произрастания дерева. Так различается:

• дуб боровой, дубровный или каменный, выросший на сухих песчаных местах — в дубравах или борах; кора у него толстая, почти чёрная; древесина мелкослойная, соломенно-жёлтого цвета, отличается твёрдостью, но малоупруга;
• дуб ольсовый, свинцовый, железный или водяной, произраставший по берегам текучих вод и на возвышенных местах, среди ольховых трясин (ольс); он с кожистой корой светлого синевато-серого цвета, покрытой беловатыми пятнами, и прямым стволом с густой, редко сухой, вершиной; древесина крупнослойная с бледно-розовым отливом и белой оболонью, очень тяжёлая, весьма упругая, но при высыхании сильно трескающаяся;
• на местах средних между бором и ольсом вырастает дуб с древесиной переходных качеств — желтоватой, с белой оболонью, более упругой, чем дубровного дуба, но ниже ольсового, и по твёрдости уступающей обоим; кора на стволе толстая, мягкая, серо-бурая, покрытая в трещинах красноватым налётом, а с северной стороны зеленоватым мхом; суховершинность и дупловатость комлевой части ствола довольно часты.

Дубовая древесина — превосходный строительный и поделочный материал: она идёт на подводные и сухопутные постройки, устройство подводных и основных частей деревянных судов (преимущественно летнего дуба) и как бочарный, экипажный, машинный, мебельный, паркетный и столярный лес (предпочитается зимний дуб); особенно ценится для последних морёный дуб, долго пролежавший в воде (до сотни лет) и имеющий тёмную, почти чёрную древесину. Хорошо поддаётся искусственному старению (браширование).

Хотя теплота сгорания древесины дуба выше, чем у других древесных пород средней полосы России, но для полного сгорания дубовых дров требуется большая тяга воздуха, дубовый уголь плохо держит жар.

Народные приметы

Царь-дуб — самый старый дуб Беловежской пущи.

• Дуб перед ясенем лист пустит — к сухому лету.
• Много жёлудей на дубе — к строгой зиме.
• Не сей пшеницы прежде дубового листа.
• Холодно, оттого что лист дуба развёртывается.
• Шумит зимой дубравушка — к непогодушке.

Дуб в устном народном творчестве

В космическом миросозерцании славян Мировое древо трансформировалось в фольклорный образ дуба, растущего на острове Буяне, посреди Океана-моря. «На Море-Океане, на Острове Буяне стоит дуб зелёный», — так начинаются многие русские народные сказки. По поверьям древних славян, в дупле древнего дуба живёт змей Змиулан, воплощающий стихию огня. Он может внушить любовь женщине, чтобы вступить с ней в брак. В качестве свадебного подарка змей приносит драгоценности, которые он достаёт через дупло из подземных кладовых. За помощью к Змиулану обращались мужчины, желающие внушить любовь к своей избраннице. На Руси бытовало поверье, что в дупле огромного дуба обитает Никола Дуплинский. И если ему усердно помолиться, то он выполнит любое желание.

У некоторых народов считалось, что поваленные бурей дуплистые деревья могут возвращать человеку молодость и приносить здоровье. Таким деревом в поэме Г. Лонгфелло «Песнь о Гайавате» оказывается дуб:

На пути их, в дебрях леса
Дуб лежал, погибший в бурю,
Дуб-гигант, покрытый мохом,
Полусгнивший под листвою,
Почерневший и дуплистый.
Увидав его, Осезо
Испустил вдруг крик тоскливый
И в дупло, как в яму, прыгнул.
Старым, грязным, безобразным,
Он упал в него, а вышел —
Сильным, стройным и высоким, статным юношей, красавцем!

От др.-греч. Δρυς — «дуб» произошло имя нимф Дриад — покровительниц деревьев в греческой мифологии.

Дуб в пословицах и поговорках

Русская народная пословица гласит: «Что ни дуб, то тулуп, что ни сосёнка, то избёнка». А советская пословица иронически обыгрывает крепость дуба: «Чем больше в армии дубов — тем крепче наша оборона».

Английские:

• Большие дубы вырастают из маленьких желудей. — англ. Great oaks from little acorns grow.
• Буря валит дубы, а тростник не может сломать. — Oaks may fall when reeds stand the storm.

Интересные факты

Существует множество отдельных деревьев из рода дуб, получивших широкую известность либо из-за своего возраста, или размера, или по иным уникальным причинам. Многие из них считаются достопримечательностями и находятся под охраной. Среди них можно отметить: Мамврийский дуб, Стелмужский дуб, Панский дуб, Царь-дуб, Дуб кайзера, Дуб-часовня.

• Во Франции растёт дуб, в дупле которого устроена небольшая комната шириной около трёх с половиной метров. В самой толстой стенке дупла вырезана небольшая скамейка. Через небольшое оконце в каморку проникает дневной свет. По самым скромным подсчётам гигантскому дубу более двух тысяч лет.
• От бортов корабля, сделанных из вирджинского дуба, могли отскакивать даже выпущенные из пушек ядра.
• По преданию, православный монах Тихон жил до основания монастыря в дупле могучего дуба. Монастырь, основанный им, носит имя Тихонова пустынь.
• В одном болгарском селе молния попала в древний дуб и дерево сгорело дотла. Когда местные жители стали разносить золу по своим огородам, то обнаружили в ней металлический сосуд, полный золотых турецких монет. Этим монетам было более трёхсот лет. Клад, по-видимому, был спрятан в дупле могучего дерева. И если бы молния обошла его стороной, то дуб до сих пор хранил бы свою тайну.
• Король Падуб и Король Дуб — персонажи английского фольклора, извечные противники, каждому из которых принадлежит половина года.

Символика

В Древней Греции дуб был посвящён Зевсу и Гераклу. Он является символом душевной и физической силы, а также долголетия. Дубовая ветвь символизировала силу, мощь и знатность рода, дубовыми венками награждали самых храбрых воинов. Крупные экземпляры дуба считались статуями Зевса. В Древнем Риме дуб был посвящён Юпитеру, жёлуди назывались юпитеровыми плодами. Человека, спасшего жизнь римскому гражданину, принято было награждать дубовым венком, называвшимся corona civica.

У славян дуб олицетворял силу, мощь и был посвящён Перуну. Его называли Перуново дерево.

У древних тевтонцев и литовцев бог дуба был богом грома, посылавшим дождь и оплодотворяющим землю.

Кельты видели в нём символ выносливости и победоносности. Галлы рассматривали дуб в качестве оси мира.

В революционную эпоху во Франции дуб, в память о галльской традиции, символизировал свободу, надежду и преемственность. Его экземпляры были объявлены общественными памятниками, охраняемыми законом, у их подножия крестьяне сжигали помещичьи ценные бумаги, под их сенью подписывали важные документы и произносили гражданские клятвы.

Геральдика

Изображения дуба можно увидеть на гербах городов.

• Civilsk2.gif

  Герб Цивильска, Чувашия

• Looft-Wappen.png

  Герб Лофта, Германия

• Wappen Langen (Hessen).png

  Герб Лангена, Германия

• Escudo de Bizkaia 2007.svg

  Герб провинции Бискайя, Испания

• Coat of Arms of Dubna (Moscow oblast) (2003).png

  Герб города Дубна, Московская область, Россия

• Coat of arms of Dubovsky district 2007 01.png

  Герб Дубовского района Волгоградской области Российской Федерации

• Dubovka coat of arms (Volgograd region).png

  Герб города Дубовка Волгоградской области Российской Федерации

• Coat of Arms of Borisovo rayon (Belgorod oblast).png

  Герб Борисовского района Белгородской области Российской Федерации

• Wappen Eichwalde.svg

  Герб коммуны Айхвальде, Бранденбург, Германия

• Kandava gerb.png

  Герб города Кандава, Латвия

• LVA Sēmes pagasts COA.png

  Герб волости Семес, Латвия

• LVA Medumu pagasts COA.png

  Герб волости Медуму, Латвия

• LVA Mazozolu pagasts COA.png

  Герб волости Мазозолу, Латвия

• Coat of arms of Tomsk Oblast.png

  Герб Томской области окружён дубовыми ветвями

Литература

• Дуб // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span> (Проверено 22 сентября 2013)
• Дуб // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Дуб (растения) // Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 4 т. — СПб., 1907—1909.
• Высоцкий Г. Н. О дубравах в Европейской России и их областях // Лесной журнал. 1913. № 1—2. С. 154—171.

Ссылки

• [cyberleninka.ru/article/n/perspektivnost-ispolzovaniya-predstaviteley-roda-quercus-l-pri-sozdanii-nasazhdeniy-razlichnogo-tselevogo-naznacheniya Перспективность использования представителей рода Quercus L. при создании насаждений различного целевого назначения]
• [www.deby.bialowieza.pl Oaks in Bialovieza] (англ.) (латыш.)
• [www.poweroak.lv Латвия страна дубов] (латыш.)
• [plants.usda.gov/java/profile?symbol=QUERC Дуб] на сайте USDA NRCS. (англ.)

Отрывок, характеризующий Дуб

– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.


На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.


На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею.
– Очень хорошо, извольте подождать, – сказал он генералу тем французским выговором по русски, которым он говорил, когда хотел говорить презрительно, и, заметив Бориса, не обращаясь более к генералу (который с мольбою бегал за ним, прося еще что то выслушать), князь Андрей с веселой улыбкой, кивая ему, обратился к Борису.
Борис в эту минуту уже ясно понял то, что он предвидел прежде, именно то, что в армии, кроме той субординации и дисциплины, которая была написана в уставе, и которую знали в полку, и он знал, была другая, более существенная субординация, та, которая заставляла этого затянутого с багровым лицом генерала почтительно дожидаться, в то время как капитан князь Андрей для своего удовольствия находил более удобным разговаривать с прапорщиком Друбецким. Больше чем когда нибудь Борис решился служить впредь не по той писанной в уставе, а по этой неписанной субординации. Он теперь чувствовал, что только вследствие того, что он был рекомендован князю Андрею, он уже стал сразу выше генерала, который в других случаях, во фронте, мог уничтожить его, гвардейского прапорщика. Князь Андрей подошел к нему и взял за руку.
– Очень жаль, что вчера вы не застали меня. Я целый день провозился с немцами. Ездили с Вейротером поверять диспозицию. Как немцы возьмутся за аккуратность – конца нет!
Борис улыбнулся, как будто он понимал то, о чем, как об общеизвестном, намекал князь Андрей. Но он в первый раз слышал и фамилию Вейротера и даже слово диспозиция.
– Ну что, мой милый, всё в адъютанты хотите? Я об вас подумал за это время.
– Да, я думал, – невольно отчего то краснея, сказал Борис, – просить главнокомандующего; к нему было письмо обо мне от князя Курагина; я хотел просить только потому, – прибавил он, как бы извиняясь, что, боюсь, гвардия не будет в деле.
– Хорошо! хорошо! мы обо всем переговорим, – сказал князь Андрей, – только дайте доложить про этого господина, и я принадлежу вам.
В то время как князь Андрей ходил докладывать про багрового генерала, генерал этот, видимо, не разделявший понятий Бориса о выгодах неписанной субординации, так уперся глазами в дерзкого прапорщика, помешавшего ему договорить с адъютантом, что Борису стало неловко. Он отвернулся и с нетерпением ожидал, когда возвратится князь Андрей из кабинета главнокомандующего.
– Вот что, мой милый, я думал о вас, – сказал князь Андрей, когда они прошли в большую залу с клавикордами. – К главнокомандующему вам ходить нечего, – говорил князь Андрей, – он наговорит вам кучу любезностей, скажет, чтобы приходили к нему обедать («это было бы еще не так плохо для службы по той субординации», подумал Борис), но из этого дальше ничего не выйдет; нас, адъютантов и ординарцев, скоро будет батальон. Но вот что мы сделаем: у меня есть хороший приятель, генерал адъютант и прекрасный человек, князь Долгоруков; и хотя вы этого можете не знать, но дело в том, что теперь Кутузов с его штабом и мы все ровно ничего не значим: всё теперь сосредоточивается у государя; так вот мы пойдемте ка к Долгорукову, мне и надо сходить к нему, я уж ему говорил про вас; так мы и посмотрим; не найдет ли он возможным пристроить вас при себе, или где нибудь там, поближе .к солнцу.
Князь Андрей всегда особенно оживлялся, когда ему приходилось руководить молодого человека и помогать ему в светском успехе. Под предлогом этой помощи другому, которую он по гордости никогда не принял бы для себя, он находился вблизи той среды, которая давала успех и которая притягивала его к себе. Он весьма охотно взялся за Бориса и пошел с ним к князю Долгорукову.
Было уже поздно вечером, когда они взошли в Ольмюцкий дворец, занимаемый императорами и их приближенными.