Мэр, Рене

Поделись знанием:
(перенаправлено с «R.Mre»)
Перейти к: навигация, поиск
Рене Шарль Жозеф Мэр
René Charles Joseph Maire
Дата рождения:

29 мая 1878(1878-05-29)

Место рождения:

Лон-ле-Сонье

Дата смерти:

1949(1949)

Страна:

Научная сфера:

ботаника, микология

Известен как:

исследователь растений северной Африки

Систематик живой природы
Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «Maire».
[www.ipni.org/ipni/advPlantNameSearch.do?find_authorAbbrev=Maire&find_includePublicationAuthors=on&find_includePublicationAuthors=off&find_includeBasionymAuthors=on&find_includeBasionymAuthors=off&find_isAPNIRecord=on&find_isAPNIRecord=false&find_isGCIRecord=on&find_isGCIRecord=false&find_isIKRecord=on&find_isIKRecord=false&find_rankToReturn=all&output_format=normal&find_sortByFamily=on&find_sortByFamily=off&query_type=by_query&back_page=plantsearch Список таких таксонов] на сайте IPNI
[www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=6001-1 Персональная страница] на сайте IPNI

Рене Шарль Жозеф Мэр (фр. René Charles Joseph Maire, 29 мая 1878, Лон-ле-Сонье — 1949) — французский ботаник и миколог. Мэр собирал растения Алжира, Марокко, Франции и Мали для гербария Национального ботанического сада Бельгии.[1] Самый большой научный труд — «Флора Северной Африки» (фр. Flore de l'Afrique du Nord) в 16 томах, вышедший в 1953 году уже после его смерти.





Биография

Рене Мэр родился 29 мая 1878 в Лон-ле-Сонье, где проживал его отец. Происходил из буржуазной семьи Люневиля и Меца. Его мать умерла, когда Рене было 2 года. Раннее детство прошло в сельской местности во Франш-Конте, недалеко от Гре, где в результате несчастного случая он потерял глаз. Этот случай сказался позже на его жизни исследователя.[2].

Карьера Мэра как ботаника началась исключительно рано. В 18 лет он стал автором гербария растений Верхней Соны, которая до сих пор находится в Музее естественной истории Гре. В 1905 году Мэр стал доктором наук, а с 1911 года работал профессором Факультета наук в Алжире, где, в частности, занимался фитопатологией в лаборатории сельскохозяйственной и прикладной ботаники на факультете наук Алжирского университета. В 1902—1904 годах занимался сбором растений в Алжире и Марокко. По заказу правительства Марокко с 1921 по 1930 годы выполнял ботанические исследования в Центральной Сахаре, в частности в 1928 году исследовал Ахаггар. Мэр был членом Микологического общества Франции и Общества естественной истории Мозеля в Меце с 1897 года, где родилась его страсть к флоре Северной Африки. В 1918—1931 годах Мэр публикует многочисленные труды по флоре Северной Африки. Его главный труд, посмертная 16-томная «Флора Северной Африки», вышла в 1953 году с помощью его коллег Гиноше и Кезеля.

Его гербарий, который так и называется «гербарий Рене Мэра», является монументальной коллекцией и хранится в Институте ботаники при Университете Монпелье. Она содержит около 1 миллиона образцов и является крупнейшей в мире коллекцией флоры Северной Африки.

Основные таксоны грибов, описанные Мэром

В 1902 году он описал семейство Свинушковые (Paxillaceae), заметив их анатомическое сходство с болетовыми.[3]

Ссылку на список ботанических таксонов, описанных Мэром, см. в карточке «Систематик живой природы».

Таксоны, названные в честь Мэра

Грибы
Растения северной Африки

Напишите отзыв о статье "Мэр, Рене"

Примечания

  1. National Botanic Garden of Belgium. [www.br.fgov.be/RESEARCH/COLLECTIONS/HERBARIUM/listcoll.php?collectorname=Maire&submit=++Search++&searchOrigin=collectorsearch.php Collectors for the Herbarium of the National Botanic Garden of Belgium - MAIRE]. National Botanic Garden of Belgium website. National Botanic Garden of Belgium (2007). Проверено 12 марта 2008. [www.webcitation.org/67S7nDUkp Архивировано из первоисточника 6 мая 2012].
  2. P. Guinier, " René Maire (1878—1949) Sa vie son œuvre ", dans Bulletin de la Société d’histoire naturelle d’Afrique du Nord, juillet-décembre 1952, p. 65-115
  3.  (фр.)Maire, R (1902). «Recherches cytologiques et taxonomiques sur les Basidiomycetes.». Bull. Soc. Mycol. Fr 18 (supplement): 1–212.

Литература

  • Краткая биография в: «Cent ans d’activité scientifique», Elie Fleur, Bulletin de la Société d’histoire naturelle de la Moselle, 34e cahier, 1935, p. 54.

Отрывок, характеризующий Мэр, Рене

– Что я вам говорил про Кутузова? – говорил теперь князь Василий с гордостью пророка. – Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона.
Но на другой день не получалось известия из армии, и общий голос стал тревожен. Придворные страдали за страдания неизвестности, в которой находился государь.
– Каково положение государя! – говорили придворные и уже не превозносили, как третьего дня, а теперь осуждали Кутузова, бывшего причиной беспокойства государя. Князь Василий в этот день уже не хвастался более своим protege Кутузовым, а хранил молчание, когда речь заходила о главнокомандующем. Кроме того, к вечеру этого дня как будто все соединилось для того, чтобы повергнуть в тревогу и беспокойство петербургских жителей: присоединилась еще одна страшная новость. Графиня Елена Безухова скоропостижно умерла от этой страшной болезни, которую так приятно было выговаривать. Официально в больших обществах все говорили, что графиня Безухова умерла от страшного припадка angine pectorale [грудной ангины], но в интимных кружках рассказывали подробности о том, как le medecin intime de la Reine d'Espagne [лейб медик королевы испанской] предписал Элен небольшие дозы какого то лекарства для произведения известного действия; но как Элен, мучимая тем, что старый граф подозревал ее, и тем, что муж, которому она писала (этот несчастный развратный Пьер), не отвечал ей, вдруг приняла огромную дозу выписанного ей лекарства и умерла в мучениях, прежде чем могли подать помощь. Рассказывали, что князь Василий и старый граф взялись было за итальянца; но итальянец показал такие записки от несчастной покойницы, что его тотчас же отпустили.
Общий разговор сосредоточился около трех печальных событий: неизвестности государя, погибели Кутайсова и смерти Элен.
На третий день после донесения Кутузова в Петербург приехал помещик из Москвы, и по всему городу распространилось известие о сдаче Москвы французам. Это было ужасно! Каково было положение государя! Кутузов был изменник, и князь Василий во время visites de condoleance [визитов соболезнования] по случаю смерти его дочери, которые ему делали, говорил о прежде восхваляемом им Кутузове (ему простительно было в печали забыть то, что он говорил прежде), он говорил, что нельзя было ожидать ничего другого от слепого и развратного старика.
– Я удивляюсь только, как можно было поручить такому человеку судьбу России.
Пока известие это было еще неофициально, в нем можно было еще сомневаться, но на другой день пришло от графа Растопчина следующее донесение:
«Адъютант князя Кутузова привез мне письмо, в коем он требует от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий столицы и Вашей империи. Россия содрогнется, узнав об уступлении города, где сосредоточивается величие России, где прах Ваших предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается плакать об участи моего отечества».
Получив это донесение, государь послал с князем Волконским следующий рескрипт Кутузову:
«Князь Михаил Иларионович! С 29 августа не имею я никаких донесений от вас. Между тем от 1 го сентября получил я через Ярославль, от московского главнокомандующего, печальное известие, что вы решились с армиею оставить Москву. Вы сами можете вообразить действие, какое произвело на меня это известие, а молчание ваше усугубляет мое удивление. Я отправляю с сим генерал адъютанта князя Волконского, дабы узнать от вас о положении армии и о побудивших вас причинах к столь печальной решимости».


Девять дней после оставления Москвы в Петербург приехал посланный от Кутузова с официальным известием об оставлении Москвы. Посланный этот был француз Мишо, не знавший по русски, но quoique etranger, Busse de c?ur et d'ame, [впрочем, хотя иностранец, но русский в глубине души,] как он сам говорил про себя.
Государь тотчас же принял посланного в своем кабинете, во дворце Каменного острова. Мишо, который никогда не видал Москвы до кампании и который не знал по русски, чувствовал себя все таки растроганным, когда он явился перед notre tres gracieux souverain [нашим всемилостивейшим повелителем] (как он писал) с известием о пожаре Москвы, dont les flammes eclairaient sa route [пламя которой освещало его путь].