SM-1
Поделись знанием:
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!
В 10 м часу вечера Вейротер с своими планами переехал на квартиру Кутузова, где и был назначен военный совет. Все начальники колонн были потребованы к главнокомандующему, и, за исключением князя Багратиона, который отказался приехать, все явились к назначенному часу.
Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.
Он, видимо, так был занят, что забывал даже быть почтительным с главнокомандующим: он перебивал его, говорил быстро, неясно, не глядя в лицо собеседника, не отвечая на деланные ему вопросы, был испачкан грязью и имел вид жалкий, измученный, растерянный и вместе с тем самонадеянный и гордый.
Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.
– Так как князь Багратион не будет, то мы можем начинать, – сказал Вейротер, поспешно вставая с своего места и приближаясь к столу, на котором была разложена огромная карта окрестностей Брюнна.
Кутузов в расстегнутом мундире, из которого, как бы освободившись, выплыла на воротник его жирная шея, сидел в вольтеровском кресле, положив симметрично пухлые старческие руки на подлокотники, и почти спал. На звук голоса Вейротера он с усилием открыл единственный глаз.
– Да, да, пожалуйста, а то поздно, – проговорил он и, кивнув головой, опустил ее и опять закрыл глаза.
Ежели первое время члены совета думали, что Кутузов притворялся спящим, то звуки, которые он издавал носом во время последующего чтения, доказывали, что в эту минуту для главнокомандующего дело шло о гораздо важнейшем, чем о желании выказать свое презрение к диспозиции или к чему бы то ни было: дело шло для него о неудержимом удовлетворении человеческой потребности – .сна. Он действительно спал. Вейротер с движением человека, слишком занятого для того, чтобы терять хоть одну минуту времени, взглянул на Кутузова и, убедившись, что он спит, взял бумагу и громким однообразным тоном начал читать диспозицию будущего сражения под заглавием, которое он тоже прочел:
«Диспозиция к атаке неприятельской позиции позади Кобельница и Сокольница, 20 ноября 1805 года».
Диспозиция была очень сложная и трудная. В оригинальной диспозиции значилось:
Da der Feind mit seinerien linken Fluegel an die mit Wald bedeckten Berge lehnt und sich mit seinerien rechten Fluegel laengs Kobeinitz und Sokolienitz hinter die dort befindIichen Teiche zieht, wir im Gegentheil mit unserem linken Fluegel seinen rechten sehr debordiren, so ist es vortheilhaft letzteren Fluegel des Feindes zu attakiren, besondere wenn wir die Doerfer Sokolienitz und Kobelienitz im Besitze haben, wodurch wir dem Feind zugleich in die Flanke fallen und ihn auf der Flaeche zwischen Schlapanitz und dem Thuerassa Walde verfolgen koennen, indem wir dem Defileen von Schlapanitz und Bellowitz ausweichen, welche die feindliche Front decken. Zu dieserien Endzwecke ist es noethig… Die erste Kolonne Marieschirt… die zweite Kolonne Marieschirt… die dritte Kolonne Marieschirt… [Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским, избегая вместе с тем дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует…] и т. д., читал Вейротер. Генералы, казалось, неохотно слушали трудную диспозицию. Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает. Прямо против Вейротера, устремив на него свои блестящие открытые глаза, в воинственной позе, оперев руки с вытянутыми наружу локтями на колени, сидел румяный Милорадович с приподнятыми усами и плечами. Он упорно молчал, глядя в лицо Вейротера, и спускал с него глаза только в то время, когда австрийский начальник штаба замолкал. В это время Милорадович значительно оглядывался на других генералов. Но по значению этого значительного взгляда нельзя было понять, был ли он согласен или несогласен, доволен или недоволен диспозицией. Ближе всех к Вейротеру сидел граф Ланжерон и с тонкой улыбкой южного французского лица, не покидавшей его во всё время чтения, глядел на свои тонкие пальцы, быстро перевертывавшие за углы золотую табакерку с портретом. В середине одного из длиннейших периодов он остановил вращательное движение табакерки, поднял голову и с неприятною учтивостью на самых концах тонких губ перебил Вейротера и хотел сказать что то; но австрийский генерал, не прерывая чтения, сердито нахмурился и замахал локтями, как бы говоря: потом, потом вы мне скажете свои мысли, теперь извольте смотреть на карту и слушать. Ланжерон поднял глаза кверху с выражением недоумения, оглянулся на Милорадовича, как бы ища объяснения, но, встретив значительный, ничего не значущий взгляд Милорадовича, грустно опустил глаза и опять принялся вертеть табакерку.
– Une lecon de geographie, [Урок из географии,] – проговорил он как бы про себя, но довольно громко, чтобы его слышали.
Пржебышевский с почтительной, но достойной учтивостью пригнул рукой ухо к Вейротеру, имея вид человека, поглощенного вниманием. Маленький ростом Дохтуров сидел прямо против Вейротера с старательным и скромным видом и, нагнувшись над разложенною картой, добросовестно изучал диспозиции и неизвестную ему местность. Он несколько раз просил Вейротера повторять нехорошо расслышанные им слова и трудные наименования деревень. Вейротер исполнял его желание, и Дохтуров записывал.
Когда чтение, продолжавшееся более часу, было кончено, Ланжерон, опять остановив табакерку и не глядя на Вейротера и ни на кого особенно, начал говорить о том, как трудно было исполнить такую диспозицию, где положение неприятеля предполагается известным, тогда как положение это может быть нам неизвестно, так как неприятель находится в движении. Возражения Ланжерона были основательны, но было очевидно, что цель этих возражений состояла преимущественно в желании дать почувствовать генералу Вейротеру, столь самоуверенно, как школьникам ученикам, читавшему свою диспозицию, что он имел дело не с одними дураками, а с людьми, которые могли и его поучить в военном деле. Когда замолк однообразный звук голоса Вейротера, Кутузов открыл глава, как мельник, который просыпается при перерыве усыпительного звука мельничных колес, прислушался к тому, что говорил Ланжерон, и, как будто говоря: «а вы всё еще про эти глупости!» поспешно закрыл глаза и еще ниже опустил голову.
Стараясь как можно язвительнее оскорбить Вейротера в его авторском военном самолюбии, Ланжерон доказывал, что Бонапарте легко может атаковать, вместо того, чтобы быть атакованным, и вследствие того сделать всю эту диспозицию совершенно бесполезною. Вейротер на все возражения отвечал твердой презрительной улыбкой, очевидно вперед приготовленной для всякого возражения, независимо от того, что бы ему ни говорили.
– Ежели бы он мог атаковать нас, то он нынче бы это сделал, – сказал он.
– Вы, стало быть, думаете, что он бессилен, – сказал Ланжерон.
– Много, если у него 40 тысяч войска, – отвечал Вейротер с улыбкой доктора, которому лекарка хочет указать средство лечения.
– В таком случае он идет на свою погибель, ожидая нашей атаки, – с тонкой иронической улыбкой сказал Ланжерон, за подтверждением оглядываясь опять на ближайшего Милорадовича.
Но Милорадович, очевидно, в эту минуту думал менее всего о том, о чем спорили генералы.
– Ma foi, [Ей Богу,] – сказал он, – завтра всё увидим на поле сражения.
Вейротер усмехнулся опять тою улыбкой, которая говорила, что ему смешно и странно встречать возражения от русских генералов и доказывать то, в чем не только он сам слишком хорошо был уверен, но в чем уверены были им государи императоры.
– Неприятель потушил огни, и слышен непрерывный шум в его лагере, – сказал он. – Что это значит? – Или он удаляется, чего одного мы должны бояться, или он переменяет позицию (он усмехнулся). Но даже ежели бы он и занял позицию в Тюрасе, он только избавляет нас от больших хлопот, и распоряжения все, до малейших подробностей, остаются те же.
– Каким же образом?.. – сказал князь Андрей, уже давно выжидавший случая выразить свои сомнения.
Кутузов проснулся, тяжело откашлялся и оглянул генералов.
– Господа, диспозиция на завтра, даже на нынче (потому что уже первый час), не может быть изменена, – сказал он. – Вы ее слышали, и все мы исполним наш долг. А перед сражением нет ничего важнее… (он помолчал) как выспаться хорошенько.
Он сделал вид, что привстает. Генералы откланялись и удалились. Было уже за полночь. Князь Андрей вышел.
Военный совет, на котором князю Андрею не удалось высказать свое мнение, как он надеялся, оставил в нем неясное и тревожное впечатление. Кто был прав: Долгоруков с Вейротером или Кутузов с Ланжероном и др., не одобрявшими план атаки, он не знал. «Но неужели нельзя было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может иначе делаться? Неужели из за придворных и личных соображений должно рисковать десятками тысяч и моей, моей жизнью?» думал он.
«Да, очень может быть, завтра убьют», подумал он. И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых далеких и самых задушевных, восстал в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспоминал первые времена своей любви к ней! Вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он в нервично размягченном и взволнованном состоянии вышел из избы, в которой он стоял с Несвицким, и стал ходить перед домом.
Ночь была туманная, и сквозь туман таинственно пробивался лунный свет. «Да, завтра, завтра! – думал он. – Завтра, может быть, всё будет кончено для меня, всех этих воспоминаний не будет более, все эти воспоминания не будут иметь для меня более никакого смысла. Завтра же, может быть, даже наверное, завтра, я это предчувствую, в первый раз мне придется, наконец, показать всё то, что я могу сделать». И ему представилось сражение, потеря его, сосредоточение боя на одном пункте и замешательство всех начальствующих лиц. И вот та счастливая минута, тот Тулон, которого так долго ждал он, наконец, представляется ему. Он твердо и ясно говорит свое мнение и Кутузову, и Вейротеру, и императорам. Все поражены верностью его соображения, но никто не берется исполнить его, и вот он берет полк, дивизию, выговаривает условие, чтобы уже никто не вмешивался в его распоряжения, и ведет свою дивизию к решительному пункту и один одерживает победу. А смерть и страдания? говорит другой голос. Но князь Андрей не отвечает этому голосу и продолжает свои успехи. Диспозиция следующего сражения делается им одним. Он носит звание дежурного по армии при Кутузове, но делает всё он один. Следующее сражение выиграно им одним. Кутузов сменяется, назначается он… Ну, а потом? говорит опять другой голос, а потом, ежели ты десять раз прежде этого не будешь ранен, убит или обманут; ну, а потом что ж? – «Ну, а потом, – отвечает сам себе князь Андрей, – я не знаю, что будет потом, не хочу и не могу знать: но ежели хочу этого, хочу славы, хочу быть известным людям, хочу быть любимым ими, то ведь я не виноват, что я хочу этого, что одного этого я хочу, для одного этого я живу. Да, для одного этого! Я никогда никому не скажу этого, но, Боже мой! что же мне делать, ежели я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно. И как ни дороги, ни милы мне многие люди – отец, сестра, жена, – самые дорогие мне люди, – но, как ни страшно и неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать, за любовь вот этих людей», подумал он, прислушиваясь к говору на дворе Кутузова. На дворе Кутузова слышались голоса укладывавшихся денщиков; один голос, вероятно, кучера, дразнившего старого Кутузовского повара, которого знал князь Андрей, и которого звали Титом, говорил: «Тит, а Тит?»
– Ну, – отвечал старик.
– Тит, ступай молотить, – говорил шутник.
– Тьфу, ну те к чорту, – раздавался голос, покрываемый хохотом денщиков и слуг.
«И все таки я люблю и дорожу только торжеством над всеми ими, дорожу этой таинственной силой и славой, которая вот тут надо мной носится в этом тумане!»
Ростов в эту ночь был со взводом во фланкёрской цепи, впереди отряда Багратиона. Гусары его попарно были рассыпаны в цепи; сам он ездил верхом по этой линии цепи, стараясь преодолеть сон, непреодолимо клонивший его. Назади его видно было огромное пространство неясно горевших в тумане костров нашей армии; впереди его была туманная темнота. Сколько ни вглядывался Ростов в эту туманную даль, он ничего не видел: то серелось, то как будто чернелось что то; то мелькали как будто огоньки, там, где должен быть неприятель; то ему думалось, что это только в глазах блестит у него. Глаза его закрывались, и в воображении представлялся то государь, то Денисов, то московские воспоминания, и он опять поспешно открывал глаза и близко перед собой он видел голову и уши лошади, на которой он сидел, иногда черные фигуры гусар, когда он в шести шагах наезжал на них, а вдали всё ту же туманную темноту. «Отчего же? очень может быть, – думал Ростов, – что государь, встретив меня, даст поручение, как и всякому офицеру: скажет: „Поезжай, узнай, что там“. Много рассказывали же, как совершенно случайно он узнал так какого то офицера и приблизил к себе. Что, ежели бы он приблизил меня к себе! О, как бы я охранял его, как бы я говорил ему всю правду, как бы я изобличал его обманщиков», и Ростов, для того чтобы живо представить себе свою любовь и преданность государю, представлял себе врага или обманщика немца, которого он с наслаждением не только убивал, но по щекам бил в глазах государя. Вдруг дальний крик разбудил Ростова. Он вздрогнул и открыл глаза.
«Где я? Да, в цепи: лозунг и пароль – дышло, Ольмюц. Экая досада, что эскадрон наш завтра будет в резервах… – подумал он. – Попрошусь в дело. Это, может быть, единственный случай увидеть государя. Да, теперь недолго до смены. Объеду еще раз и, как вернусь, пойду к генералу и попрошу его». Он поправился на седле и тронул лошадь, чтобы еще раз объехать своих гусар. Ему показалось, что было светлей. В левой стороне виднелся пологий освещенный скат и противоположный, черный бугор, казавшийся крутым, как стена. На бугре этом было белое пятно, которого никак не мог понять Ростов: поляна ли это в лесу, освещенная месяцем, или оставшийся снег, или белые дома? Ему показалось даже, что по этому белому пятну зашевелилось что то. «Должно быть, снег – это пятно; пятно – une tache», думал Ростов. «Вот тебе и не таш…»
«Наташа, сестра, черные глаза. На… ташка (Вот удивится, когда я ей скажу, как я увидал государя!) Наташку… ташку возьми…» – «Поправей то, ваше благородие, а то тут кусты», сказал голос гусара, мимо которого, засыпая, проезжал Ростов. Ростов поднял голову, которая опустилась уже до гривы лошади, и остановился подле гусара. Молодой детский сон непреодолимо клонил его. «Да, бишь, что я думал? – не забыть. Как с государем говорить буду? Нет, не то – это завтра. Да, да! На ташку, наступить… тупить нас – кого? Гусаров. А гусары в усы… По Тверской ехал этот гусар с усами, еще я подумал о нем, против самого Гурьева дома… Старик Гурьев… Эх, славный малый Денисов! Да, всё это пустяки. Главное теперь – государь тут. Как он на меня смотрел, и хотелось ему что то сказать, да он не смел… Нет, это я не смел. Да это пустяки, а главное – не забывать, что я нужное то думал, да. На – ташку, нас – тупить, да, да, да. Это хорошо». – И он опять упал головой на шею лошади. Вдруг ему показалось, что в него стреляют. «Что? Что? Что!… Руби! Что?…» заговорил, очнувшись, Ростов. В то мгновение, как он открыл глаза, Ростов услыхал перед собою там, где был неприятель, протяжные крики тысячи голосов. Лошади его и гусара, стоявшего подле него, насторожили уши на эти крики. На том месте, с которого слышались крики, зажегся и потух один огонек, потом другой, и по всей линии французских войск на горе зажглись огни, и крики всё более и более усиливались. Ростов слышал звуки французских слов, но не мог их разобрать. Слишком много гудело голосов. Только слышно было: аааа! и рррр!
– Что это? Ты как думаешь? – обратился Ростов к гусару, стоявшему подле него. – Ведь это у неприятеля?
Гусар ничего не ответил.
– Что ж, ты разве не слышишь? – довольно долго подождав ответа, опять спросил Ростов.
– А кто ё знает, ваше благородие, – неохотно отвечал гусар.
– По месту должно быть неприятель? – опять повторил Ростов.
– Може он, а може, и так, – проговорил гусар, – дело ночное. Ну! шали! – крикнул он на свою лошадь, шевелившуюся под ним.
Лошадь Ростова тоже торопилась, била ногой по мерзлой земле, прислушиваясь к звукам и приглядываясь к огням. Крики голосов всё усиливались и усиливались и слились в общий гул, который могла произвести только несколько тысячная армия. Огни больше и больше распространялись, вероятно, по линии французского лагеря. Ростову уже не хотелось спать. Веселые, торжествующие крики в неприятельской армии возбудительно действовали на него: Vive l'empereur, l'empereur! [Да здравствует император, император!] уже ясно слышалось теперь Ростову.
– А недалеко, – должно быть, за ручьем? – сказал он стоявшему подле него гусару.
Гусар только вздохнул, ничего не отвечая, и прокашлялся сердито. По линии гусар послышался топот ехавшего рысью конного, и из ночного тумана вдруг выросла, представляясь громадным слоном, фигура гусарского унтер офицера.
– Ваше благородие, генералы! – сказал унтер офицер, подъезжая к Ростову.
Ростов, продолжая оглядываться на огни и крики, поехал с унтер офицером навстречу нескольким верховым, ехавшим по линии. Один был на белой лошади. Князь Багратион с князем Долгоруковым и адъютантами выехали посмотреть на странное явление огней и криков в неприятельской армии. Ростов, подъехав к Багратиону, рапортовал ему и присоединился к адъютантам, прислушиваясь к тому, что говорили генералы.
– Поверьте, – говорил князь Долгоруков, обращаясь к Багратиону, – что это больше ничего как хитрость: он отступил и в арьергарде велел зажечь огни и шуметь, чтобы обмануть нас.
– Едва ли, – сказал Багратион, – с вечера я их видел на том бугре; коли ушли, так и оттуда снялись. Г. офицер, – обратился князь Багратион к Ростову, – стоят там еще его фланкёры?
– С вечера стояли, а теперь не могу знать, ваше сиятельство. Прикажите, я съезжу с гусарами, – сказал Ростов.
Багратион остановился и, не отвечая, в тумане старался разглядеть лицо Ростова.
– А что ж, посмотрите, – сказал он, помолчав немного.
– Слушаю с.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
– Ваше благородие, вот он! – проговорил сзади один из гусар.
И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.
(перенаправлено с «RIM-67 Standard ER»)
 |
Эту страницу предлагается объединить с SM-2. Пояснение причин и обсуждение — на странице Википедия:К объединению/27 декабря 2012.
Не удаляйте шаблон до подведения итога обсуждения. Дата начала обсуждения — 27 декабря 2012. |
| SM-1 | |
| RIM-66 Standard MR, RIM-67 Standard ER | |
 Пуск SM-1MR с эсминца «Самсон» возле Пуэрто-Рико, 1982. | |
| Тип |
ЗУР средней и большой дальности |
|---|---|
| Статус |
на вооружении ряда стран |
| Разработчик | |
| Годы разработки |
1964-1967 |
| Принятие на вооружение |
1967 год |
| Производитель |
|
| Годы производства |
1967-1985 |
| Единиц произведено |
~12000 |
| Стоимость единицы |
до $601500 |
| Основные эксплуатанты | |
| Другие эксплуатанты |
|
| Модификации |
RIM-66A |
|
Основные технические характеристики Дальность стрельбы: до 46 км (65 для RIM-67A)
Высота поражения: до 24400 м | |
RIM-66/RIM-67 SM-1 (сокр. англ. Standard Missile 1 или «Standard-1») — американские зенитные управляемые ракеты средней и большой дальности разработанные для замены ЗУР RIM-24 Tartar и RIM-2 Terrier корабельных зенитных ракетных комплексов. От предшественников ЗУР «Стандарт-1» отличался применением твердотельной электроники, электрических приводов рулей ракеты и наличием аккумуляторной батареи в качестве источника питания. Часть семейства ЗУР «Стандарт»; являются базовыми для всего семейства.
Разработка ракет была начата в 1964 году. Производство ракет «Стандарт-1», началось в 1967 году и продолжалось в течение 20 лет, вплоть до 1985 года. Позднее, в 1990-х годах, производство было возобновлено, в связи с тем, что ракеты оставались на вооружении ряда союзников США по НАТО, в 2000-х годах компания «Рейтеон» продолжает осуществлять техническую поддержку эксплуатации этих ракет.
ЗУР средней дальности обозначают «Standard-1MR» (SM-1MR, от англ. Medium Range — «средней дальности»), в соответствии с системой обозначений американских ракет от 1963 года они имеют индекс RIM-66 (с литерой A, B или E в качестве суффикса), а ЗУР большой дальности — «Standard-1ER» (SM-1ER, от англ. Extended Range — «увеличенной дальности»), а индекс RIM-67A
Содержание
История
Формально, концепция ЗУР «Стандарт» была предложена SMSPO (англ. Surface Missile System Project Office) в октябре 1963 года[1] для замены ракет среднего радиуса действия "Терьер" и ближнего радиуса действия "Тартар", разработанных ещё в 1950-х, единой современной ракетой. За счет использования одного комплекса вместо двух предполагалось существенно сократить стоимость обслуживания и упростить снабжение запчастями и логистическое обеспечение системы. Ракету предполагалось использовать на существующих системах управления огнём и пусковых установках, без необходимости коренной модернизации существующих кораблей.
Закупки начались в 1967 финансовом году и к окончанию изготовления ракет в 1985 финансовом году было произведено около 12 тыс. ракет модификаций SM-1MR и SM-1ER, как ВМС США, так и иностранным партнёрам (700 ракет в 1984 финансовом году и ещё 600 в 1985). Однако потребности иностранных партнёров, привели «Хьюз» к решению о возобновлении производства SM-1: 171 ЗУР в 1990 фин. году, 242 в 1991, 153 ракеты в 1992/1993 годах[1].
Решение об окончании производства SM-1 могло стать одной из причин отмены строительства второй пары французских эсминцев типа «Кассар» в конце 1980-х годов, которые должны были вооружаться этими ракетами[1].
Предложения о замене SM-1 на американских фрегатах адаптированной версией SM-2 поддержки в ВМС США не нашли[1], и пусковые установки были демонтированы с фрегатов в 1990-х.
Задействованные структуры
В разработке и производстве ракетных комплексов SM-1 и сопутствующего оборудования были задействованы следующие структуры:[2]
|
Standard Missile Type I MR (средней дальности)
|
Standard Missile Type I ER (повышенной дальности)
|
Модификации
В семействе «Стандарта» с самого начала присутствовали две основные линии: ракеты RIM-66 SM-1MR (среднего радиуса действия), предназначенные для замены RIM-24 «Terrier» и ракеты RIM-67 SM-1ER (большого радиуса действия), предназначенные для замены RIM-2 «Terrier». Оба типа ракет были адаптированы к различным системам управления и различным пусковым установкам.
После начала разработки системы AEGIS выяснилось, что обычные ракеты SM-1MR не совместимы с её автоматизированным управлением огнём. В то же время, множество кораблей ВМФ США продолжало использовать систему управления огнём «Тартар». В результате, новые создаваемые ракеты в 1980-х обычно выпускались в двух модификациях — одна под СУО AEGIS, другая под СУО «Тартар»
Обозначение SM-1 и SM-2 используется как для RIM-66 так и для RIM-67. Ракеты семейства SM-1 (ракеты первых производственных серий) требуют подсветки цели радаром на всем протяжении полета, от запуска до поражения цели.
Ракеты SM-2 имеют инерциальный/корректируемый автопилот, и нуждаются в подсветке цели лишь на последней стадии полета.
Модификации RIM-66 «Standard»
Все семейство RIM-66 SM-1MR создавалось для замены ЗРК RIM-24 «Tartar» с использованием его системы управления огнём и пусковых комплексов. Впоследствии, после появления системы AEGIS и установок вертикального пуска был разработан ряд модификаций, адаптированных под новые комплексы.
SM-1MR
- RIM-66A — базовая версия ракеты среднего радиуса действия. Появилась в 1967 году. Заимствовала много элементов от последних модификаций RIM-24, в том числе двигатель и 62-килограммовую стержневую боевую часть. Производилась в нескольких последовательно улучшавшихся модификациях (Block I, Block II, Block III и Block VI), отличавшихся в основном чувствительностью ГСН, устойчивостью к радиопомехам.
- RIM-66B — изначально обозначалась как RIM-66A Block V, но по мере работ над этой модификацией объём изменений возрос настолько, что в итоге её обозначили как полностью новую версию ракеты. На ракете была смонтирована новая улучшенная ГСН и более мощный двухрежимный</span>ruen двигатель Aerojet Mk 56. Стержневая боевая часть была заменена осколочно-фугасной. Радиус действия возрос до 46 км.
- RIM-66E — последняя версия, обозначавшаяся как SM-1. Была разработана уже после версий С и D, обозначавшихся как SM-2, и заимствовала от них ряд элементов — в том числе моноимпульсную ГСН и новую боеголовку. Предназначалась в основном для экспортных поставок в страны, не способные позволить себе покупку более дорогих SM-2.
SM-2MR
См. [ru.wikipedia.org/w/index.php?title=SM-2&stable=0#SM-2MR SM-2MR]
Модификации RIM-67 «Standard» SM-1ER
Семейство RIM-67 SM-1ER (Extended Range) представляло собой серию дальнобойных ракет для замены ЗРК RIM-2 «Terrier» и RIM-8 «Talos». Использовали пусковые комплексы и СУО ЗРК «Терьер». Предполагалась модификация под систему AEGIS, но она так никогда и не была создана, вместо неё была разработана, фактически, полностью новая серия ракет RIM-156.
SM-1ER
- RIM-67A — первая ракета дальнего радиуса действия в семействе «Стандарт». Была практически идентична RIM-66A, за исключением двигательной установки: имела маршевый двигатель Atlantic Research Corp. MK 30 и стартовый ускоритель Hercules MK 12. Имела радиус действия до 65 км.
SM-2ER
См. [ru.wikipedia.org/w/index.php?title=SM-2&stable=0#.D0.9C.D0.BE.D0.B4.D0.B8.D1.84.D0.B8.D0.BA.D0.B0.D1.86.D0.B8.D0.B8_RIM-67_.C2.ABStandard.C2.BB_SM-1ER SM-2ER]
Модификации для поражения наземных целей
Все модификации SM-1 могут использоваться для стрельбы по надводным целям в пределах радиогоризонта корабля. В то же время, ряд модификаций SM-1 был специально разработан для применения по наземным/надводным объектам за горизонтом.
- RGM-66D SSM-ARM (Surface-to-Surface Missile/Anti-Radiation Missile) — стандартная ракета RIM-66B была оснащена вместо полуактивного, пассивным блоком самонаведения, аналогичным применяемому на противорадиолокационной ракете AGM-78 Standard ARM. Эта модификация могла применяться по наземным радиолокационным станциям противника или по военным кораблям с включенными радиолокационными установками. Ракета могла «запоминать» точку расположения цели и поражать её даже если радар отключался. Радиус действия по баллистической траектории составлял около 60 км.
- RGM-66E — версия ракеты RGM-66D, разработанная для запуска из пусковых противолодочного комплекса RUR-5 ASROC. Ракета размещалась в ячейке пусковой вместо противолодочной ракеты-торпеды.
- RGM-66F — разрабатывавшаяся версия ракеты, оснащенная активной головкой самонаведения. Предназначалась для загоризонтного применения против военных кораблей противника. Первая (и единственная) специализированная сверхзвуковая ПКР ВМФ США прошедшая испытания в 1973 году. Не была принята на вооружение из-за появления ПКР AGM-84 Harpoon, обладавшей значительно большей дальностью и способной летать на сверхмалых высотах, оставаясь незамеченной радарами противника до атаки[3].
Тактико-технические характеристики отдельных модификаций
| Ракета | SM-1MR | SM-1ER | |||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Вариант | block I | block II | block III | block IV | block V | block VI | block VI A | block VI B | |||||
| Обозначение | RIM-66A | RIM-66B | RIM-66E-1 | RIM-66E-3 | RIM-66E-7 | RIM-66E-8 | RIM-66E-5 | RIM-66E-6 | RIM-67A | ||||
| Начало эксплуатации | 1967 | 1968 | 1969 | 1983 | 1968 | ||||||||
| Зона поражения |
по дальности, км | 2,8-32[4] | 3-46 | 6,5-65 (до 74) | |||||||||
| по высоте, м | 50-19800 | 15-24400 | 15-24400 | ||||||||||
| Длина ракеты, м | 4,47 | 4,72 | 7,98 | ||||||||||
| Диаметр ракеты/ускорителя, м |
0,34 | 0,34/0,45 | |||||||||||
| Размах крыла, м | 0,61 | 0,61 | |||||||||||
| Размах рулей ракеты/ускорителя, м |
1,07 | 1,07/1,57 | |||||||||||
| Стартовая масса, кг | 562[4] | 630[4] | 624[5][6] (499[7]) | 625,5[8] | 1340 | ||||||||
| Скорость полёта | >2 М (3,5) | 2,5 М | |||||||||||
| Боевая часть | Тип | Mk 51 стержневая (400 шт.) |
Mk 90 осколочно-фугасная |
Mk 51[9] стержневая |
Mk 115 осколочно-фугасная |
Mk 115 осколочно-фугасная |
Mk 51 стержневая | ||||||
| Масса БЧ/ВВ | 62/30 | 62/30 | /29[10] | /33,6[6] | 62 | ||||||||
| ПИМ | Mk 17 | Mk 17 | Mk 76 | Mk 76 | Mk 17 | ||||||||
| Взрыватель | Mk 45 Mod 0/3 | Motorola Mk 45 mod4 | Mk 45 mod6 | Mk 45 mod7 | |||||||||
| Головка самонаведения | ПРЛ ГСН с коническим сканированием |
ПРЛ ГСН с плоским сканированием |
моноимпульсная ПРЛ ГСН |
||||||||||
| Автопилот | Mk1 с аналоговой ЭВМ | с цифровой ЭВМ | |||||||||||
| Маршевый РДТТ |
Тип | двухрежимный | однорежимный | ||||||||||
| Модель | Aerojet Mk27 (от RIM-24) |
Aerojet Mk56 mod 1 | Aerojet Mk56 | Atlantic Research Mk30 mod 1 (от RIM-2) | |||||||||
| Диаметр×Длина, м | 0,34×2,75 | ||||||||||||
| Полная/сухая масса (топливо), кг | 411/ (309[10]) | ||||||||||||
| Тяга, кН | 3,64 | ||||||||||||
| Удельный импульс, сек. | 240—250 | ||||||||||||
| Время работы, сек. | |||||||||||||
| Состав топлива | HTPB[en] + Al + NH4ClO4 | ||||||||||||
| Стартовый РДТТ | нет | Hercules Mk12 (от RIM-2) | |||||||||||
| Стоимость ракеты | $495000[1] | $601500[1] | |||||||||||
| Изготовлено ракет | 1194[11] | 1665[11] | 2141[1] | ||||||||||
Эксплуатанты и носители
-
Бахрейн:
- Фрегаты типа «Оливер Хазард Перри» — 1 корабль постройки 1981 года, списанный в США и купленный в 1996 году (получен в 1997 году)
-
Египет:
- Фрегаты типа «Оливер Хазард Перри» — 4 корабля с SM-1MR (RIM-66E) списанных в США получены в 1996—1999 годах (1981—1982 годов постройки)
-
Испания:
- Фрегаты типа «Санта Мария» (модификация «Оливер Хазард Перри») — 6 кораблей в строю с 1986—1994 годов с SM-1MR (RIM-66B)
-
Фрегаты типа «Балеарес» (F70)[en](на базе американского «Нокс») — 5 кораблей с SM-1MR (RIM-66B), в строю с 1974—1976 по 2004—2009 годы
-
Италия:
- Эскадренные миноносцы типа «Луиджи Дуранд де ла Пенне» — 2 корабля в строю с 1993 года с SM-1MR (RIM-66E)
-
Крейсера-вертолётоносцы типа «Андреа Дориа»— 2 корабля в строю с 1964 по 1991 годы, SM-1ER получил как минимум 1 корабль после модернизации конца 1970-х годов -
Крейсер-вертолётоносец «Витторио Венето»— корабль находился в строю с 1969 по 2003 год, SM-1ER получил в ходе модернизации 1981—1984 годов -
Эскадренные миноносцы типа «Аудаче»— 2 корабля в строю с 1972 по 2006 год, в процессе службы модернизированы под SM-1MR (RIM-66E) -
Эскадренные миноносцы типа «Импавидо»— 2 корабля в строю с 1963—1964 годов с ЗРК «Тартар», прошли модернизацию под SM-1MR в период 1974—1977 годов, выведены из состава флота в 1991—1992 годах
-
Пакистан:
- Фрегаты типа «Оливер Хазард Перри» — 1 корабль с SM-1MR (RIM-66E) списанный в США (1979 года постройки) получен в 2010 году
-
Польша:
- Фрегаты типа «Оливер Хазард Перри» — 2 корабля списанных в США получены 2000—2002 годах с SM-1MR (RIM-66E), планируется их нахождение в составе ВМС Польши до 2025 года
-
Китайская Республика:
- Фрегаты типа «Чэнгун»[en] (модификация «Оливер Хазард Перри») — 8 кораблей тайваньской постройки 1993—2004 годов находятся в строю с SM-1MR (RIM-66E-5)
-
Турция:
- Фрегаты типа G[en] («Газиантеп») — 8+2 фрегатов типа «Оливер Хазард Перри» с SM-1MR (RIM-66E) получены в 1998—2008 годах от США (постройки 1980—1983 годов), прошли модернизацию по проекту GENESIS в 2007—2011 годах
-
Франция:
- Эскадренные миноносцы типа «Кассар» — 2 корабля в строю с 1988—1991 годов
-
Эскадренные миноносцы типа T 47[en]— 4 из 12 кораблей построенных в 1955—1957 годах, были оснащены в начале 1960-х ЗРК «Тартар», в 1970-х годах эти корабли были модернизированы под SM-1MR; в 1982—1983 годах два корабля были списаны, а оборудование ЗРК с них использовано для оснащения эсминцев типа «Кассар», в 1987—1988 годах оставшиеся два эсминца также выведены из состава флота, их ПУ Mk 13 должны были быть установлены на ещё два запланированных эсминца типа «Кассар», однако в конце 1980-х программа строительства новых эсминцев была прекращена
-
Чили:
- Фрегаты типа «Якоб ван Хемскерк» — 2 корабля были куплены у Нидерландов в 2004—2005 годах. В строю на 2009 год.
-
Япония:
- Эскадренные миноносцы типа «Хатакадзэ» — 2 корабля вступили в строй в 1986—1988 годах с ЗРК «Tartar-D» и ЗУР SM-1ER (SM-1MR по другим данным)
-
Эскадренные миноносцы типа «Татикадзэ»— 3 корабля вступили в строй в 1976—1983 годах с ЗРК «Tartar-D» и ЗУР «Стандарт-1MR», списаны в 2007—2010 годах -
Эскадренный миноносец «Амацукадзэ»— первый японский корабль оснащённый ЗРК («Тартар»), в строю с 1965 года, к 1978 году прошёл модернизацию под SM-1MR, списан в 1995 году
Сняты с вооружения
-
США:
- Фрегаты типа «Оливер Хазард Перри»
- Эскадренные миноносцы типа «Декейтер» — 4 эсминца постройки 1956—1959 годов, в 1965—1968 годах прошли модернизацию получив ЗРК «Тартар» (в одноканальном варианте) и ЗУР SM-1MR, списаны в 1982—1983 годах
- Эскадренные миноносцы типа «Кунц» — 10 кораблей в строю с 1959—1961 годов с ЗРК «Терьер», SM-1ER получили в ходе модернизации 1970—1977 годов, в конце 1970-х — начале 1980-х годов в рамках реализации программы NTU получили SM-2ER, списаны в 1989—1992 годах
- Эскадренные миноносцы типа «Чарльз Ф. Адамс» — 23 корабля в строю с 1960—1964 года с ЗРК «Тартар» (14 кораблей с ПУ Mk 11, остальные с Mk 13), позднее модернизированы под SM-1MR, списаны в 1989—1993 годах
- Атомный ракетный крейсер «Лонг Бич» — в строю с 1961 по 1994 год
- Ракетные крейсера типа «Леги» — 9 кораблей 1962—1964 годов постройки, SM-1ER получили в ходе модернизации 1966—1968 годов, с 1985 заменена ЗУР SM-2, списаны в 1993—1995 годах
- Атомный ракетный крейсер «Бейнбридж» — 1962 года постройки, SM-1ER получил в ходе модернизации 1974—1976 годов, в период 1983—1985 заменена ЗУР SM-2, списан в 1996 году
- Крейсера типа «Белкнап» — 9 кораблей 1964—1967 годов постройки, SM-1ER получили в ходе модернизации начала 1980-х годов, в конце 1980-х — начале 1990-х, в ходе модернизации по программе NTU получили возможность применять ЗУР SM-2ER, списаны в 1993—1995 годах
- Атомный ракетный крейсер «Тракстан» (до 1975 — атомный фрегат) — в строю с 1967 по 1995 год (SM-1ER)
- Фрегаты типа «Брук» — 6 кораблей в строю с 1966—1967 годов с ЗРК «Тартар», в 1972—1973 годах модернизированы под SM-1MR, списаны в 1988—1989 годах, с 1989 по 1993 годы 2 фрегата входили в ВМС Пакистана
- Ракетные крейсера типа «Калифорния» — 2 крейсера 1974—1975 годов постройки, списаны в 1999 году
- Ракетные крейсера типа «Вирджиния» — 4 крейсера 1976—1980 годов постройки, с 1984 года по программе «Новая угроза» (NTU) модернизировались для замены SM-1 на SM-2, корабли списаны в 1994—1998 годах
- Эскадренные миноносцы типа «Кидд» — 4 корабля в строю с 1981—1982 годов, с возможностью применения, как SM-1MR, так и SM-2MR (RIM-66D, по другим данным только SM-1MR), в 1988—1990 годах модернизированы под SM-2ER (RIM-156H), списаны в 1998 году и в середине 2000-х проданы и переданы Тайваню
-
Австралия:
- Фрегаты типа «Аделаида»[en] (модификация «Оливер Хазард Перри») — 2 из 4 кораблей американской постройки 1981—1984 годов и ещё 2 корабля австралийской постройки 1992—1993 годов, с 2004 года проходили модернизацию под SM-2 (до неё использовались RIM-66E), пуск SM-2 с первого модернизированного фрегата состоялся в января 2010 года[13], по состоянию на 2011 год все 4 оставшихся фрегата оснащены SM-2MR[14]
- Эскадренные миноносцы типа «Перт»[en] (модификация «Чарльз Ф. Адамс») — 3 корабля американской постройки 1965—1967 годов, модернизированы под SM-1MR (RIM-66A/B) в 1974—1979 годах, в 1985—1990 годах модернизированы под SM-1MR block VIA (RIM-66E-5), списаны в 1999—2001, затоплены
-
Германия:
- Эскадренные миноносцы типа «Лютьенс» (тип 103, модификация «Чарльз Ф. Адамс») — 3 корабля американской постройки 1969—1970 годов с ЗРК «Терьер», в 1976—1980 годах модернизированы по проекту 103A под SM-1MR (RIM-66A/B, по другим данным — под SM-2MR block I (RIM-66D)), в 1982—1986 годах прошли модернизацию по проекту 103B под SM-1MR (RIM-66E), списаны в 1998—2003 годах
-
Нидерланды:
- Фрегаты типа «Тромп» — 2 корабля находились в строю с SM-1MR (RIM-66E/E-5) в период с 1975—1976 по 1999—2001 годы
- Фрегаты типа «Якоб ван Хемскерк» — 2 корабля с SM-1MR (RIM-66E/E-5) находились в строю ВМС Нидерландов с 1986 года по 2004—2005 год, когда были проданы Чили
Перспективы
В 2012 году на встрече Международной группы пользователей ракет «Стандарт» ISMUG (англ. International STANDARD Missile Users Group) представители ВМФ США объявили о завершении поддержки ЗУР «Стандарт-1» в 2020 году и призвали владельцев этих ракет начать планировать замену SM-1 на тех кораблях, которые будут оставлены в составе флотов после указанной даты[15].
В качестве возможной замены предлагается рассматривать ЗУР SM-2 в варианте Block IIIA. По данным компании «Raytheon». Для того, чтобы обеспечить безопасное применение ракет SM-2 с ПУ Mk 13 потребуется внесение двух изменений в конструкцию ЗРК и оба эти изменения носят незначительный характер. Так, не требуется доработок ни пусковой установки ни носителя, радиолокационные станции наведения ракет (типов SPG-51, STIR 180, STIR 240), также обычно не подлежат модернизации или замене. Изменения касаются устройства непрерывного излучения для подсветки цели, в части введения в состав дополнительных аппаратных средств и программного обеспечения, необходимых для инициализации, осуществления пуска и управления ЗУР типа SM-2. Также, некоторой доработке должна будет подвергнута система боевого управления, чтобы учесть значительно возросшую у SM-2 по сравнению с SM-1 зону поражения целей[15].
См. также
Напишите отзыв о статье "SM-1"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Friedman, 1997, p. 416.
- ↑ [babel.hathitrust.org/cgi/pt?id=uc1.$b655549;view=1up;seq=791 Statement of Rear. Adm. William I. Martin, Acting Deputy Chief of Naval Operations (Air). (англ.)] / Hearings on Military Posture, and H.R. 4016 : Hearings before the Committee on Armed Services, 89th Congress, 1st Session. — Washington, D.C. : U.S. Government Printing Office, 1965. — P.909-910 — 1556 p.
- ↑ Противокорабельные версии SM-1 запускались по баллистической траектории в район цели и легко засекались радарами противника.
- ↑ 1 2 3 Friedman, 1997, p. 414.
- ↑ [www.wbparts.com/rfq/1410-01-327-0339.html 1410-01-327-0339 (RIM-66E-7, 5246986-26, 01-327-0339) Guided Missile, Intercept-Aerial, Telemetry] (англ.). Сайт WBParts. Проверено 7 ноября 2012. [www.webcitation.org/6CLDcSxOq Архивировано из первоисточника 21 ноября 2012].
- ↑ 1 2 [www.wbparts.com/rfq/1410-01-326-7781.html 1410-01-326-7781 (RIM-66E-8, 5246986-29, 01-326-7781) Guided Missile, Intercept-Aerial] (англ.). Сайт WBParts. Проверено 7 ноября 2012. [www.webcitation.org/6Ce2nlAjz Архивировано из первоисточника 4 декабря 2012].
- ↑ [www.alternatewars.com/BBOW/Weapons/US_Standard_Missiles.htm U.S. Navy Standard Missile Family] (англ.). The Big Book of Warfare and other stuff. Сайт «Alternate Wars». Проверено 30 октября 2012. [www.webcitation.org/6CLDdaYwz Архивировано из первоисточника 21 ноября 2012].
- ↑ [www.wbparts.com/nsndetail.cfm?NIIN=012838243&pn=RIM-66E-6 1410-01-283-8243 (RIM-66E-6, 5246986-16, 01-283-8243) Guided Missile, Intercept-Aerial] (англ.). Сайт WBParts. Проверено 7 ноября 2012. [www.webcitation.org/6CLDe8ppz Архивировано из первоисточника 21 ноября 2012].
- ↑ Alvaro Mora Pardo. [www.saorbats.com.ar/news/67 Fragatas clase «Karel Doorman» y «Jacob Van Heemskerck» de la Armada de Chile] (исп.). Saorbats.com.ar (8 de enero de 2008). Проверено 31 октября 2012. [www.webcitation.org/6CLDeiXNY Архивировано из первоисточника 21 ноября 2012].
- ↑ 1 2 [www.parttarget.com/1410-01-326-7778_1410013267778_5246986-25.html 1410-01-326-7778 (5246986-25, RIM-66E-7) Data] (англ.)(недоступная ссылка — история). Сайт PartTarget. Проверено 7 ноября 2012. [archive.is/nJj9s Архивировано из первоисточника 31 января 2013].
- ↑ 1 2 Friedman, 1997, p. 415.
- ↑ До этого, в процессе службы в ВМС США корабли модернизировались сначала под SM-1MR (RIM-66A/B), а затем под SM-2MR block I (RIM-66D).
- ↑ John Eagles. [raytheon.mediaroom.com/index.php?s=43&item=1481 Royal Australian Navy Test-Fires Raytheon Standard Missile-2] (англ.). Оф. сайт Raytheon (18 January 2010). Проверено 2 ноября 2012. [www.webcitation.org/6Ce2oiHXA Архивировано из первоисточника 4 декабря 2012].
- ↑ The Military Balance 2011. — P. 224.
- ↑ 1 2 [www.navyrecognition.com/index.php/west-european-navies-vessels-ships-equipment/french-navy-marine-nationale-vessels-ships-equipment/french-navy-marine-nationale-frigates-and-destroyers/549-cassard-class-guided-missile-destroyers-ddg-type-f70-aa-anti-aircraft-frigate-aaw-fregate-antiaerienne-cassard-d614-jean-bart-d615-rim-66e-sm-1mr-block-vi-smart-s-mk2-marine-nationale-french-navy-dcns-datasheet-pictures-photos-video-specifications.html Cassard class guided-missile destroyers (DDG)] (англ.). Сайт «Navy Recognition». Проверено 31 октября 2012. [www.webcitation.org/6CKDNpR2y Архивировано из первоисточника 21 ноября 2012].
Литература
- Norman Friedman. [books.google.ru/books?id=l-DzknmTgDUC The Naval Institute Guide to World Naval Weapons Systems, 1997-1998]. — Annapolis, Maryland: Naval Institute Press, 1997. — 808 с. — ISBN 1557502684.
- Кирсанов Ю., Волгин Ф. [pentagonus.ru/publ/31-1-0-370 Зенитные управляемые ракеты «Стандарт»] (рус.) // Зарубежное военное обозрение. — М.: «Красная звезда», 1993. — № 5. — С. 54-60. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0134-921X&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0134-921X].
- Петров Ю., Юрин Ю. Эскадренные миноносцы (рус.) // Зарубежное военное обозрение. — М.: «Красная звезда», 1989. — № 3. — С. 53-60. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0134-921X&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0134-921X].
- John W. R. Tailor. [www.flightglobal.com/pdfarchive/view/1967/1967%20-%202174.html Missiles 1967] (PDF), Flight International, Reed Business Information (7 ноября 1967), стр. 769. Проверено 29 октября 2012.
- John W. R. Tailor. [www.flightglobal.com/pdfarchive/view/1968/1968%20-%202622.html Missiles 1969] (PDF), Flight International, Reed Business Information (14 ноября 1968), стр. 796. Проверено 29 октября 2012.
Ссылки
- rbase.new-factoria.ru/missile/wobb/standard_1/standard_1.shtml
- Andreas Parsch. [www.designation-systems.net/dusrm/m-66.html Raytheon (General Dynamics) RIM-66 Standard MR] (англ.). Сайт Designation-Systems.net (2007). Проверено 26 октября 2012. [www.webcitation.org/6Ce2pGNlC Архивировано из первоисточника 4 декабря 2012].
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий SM-1
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!
В 10 м часу вечера Вейротер с своими планами переехал на квартиру Кутузова, где и был назначен военный совет. Все начальники колонн были потребованы к главнокомандующему, и, за исключением князя Багратиона, который отказался приехать, все явились к назначенному часу.
Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.
Он, видимо, так был занят, что забывал даже быть почтительным с главнокомандующим: он перебивал его, говорил быстро, неясно, не глядя в лицо собеседника, не отвечая на деланные ему вопросы, был испачкан грязью и имел вид жалкий, измученный, растерянный и вместе с тем самонадеянный и гордый.
Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.
– Так как князь Багратион не будет, то мы можем начинать, – сказал Вейротер, поспешно вставая с своего места и приближаясь к столу, на котором была разложена огромная карта окрестностей Брюнна.
Кутузов в расстегнутом мундире, из которого, как бы освободившись, выплыла на воротник его жирная шея, сидел в вольтеровском кресле, положив симметрично пухлые старческие руки на подлокотники, и почти спал. На звук голоса Вейротера он с усилием открыл единственный глаз.
– Да, да, пожалуйста, а то поздно, – проговорил он и, кивнув головой, опустил ее и опять закрыл глаза.
Ежели первое время члены совета думали, что Кутузов притворялся спящим, то звуки, которые он издавал носом во время последующего чтения, доказывали, что в эту минуту для главнокомандующего дело шло о гораздо важнейшем, чем о желании выказать свое презрение к диспозиции или к чему бы то ни было: дело шло для него о неудержимом удовлетворении человеческой потребности – .сна. Он действительно спал. Вейротер с движением человека, слишком занятого для того, чтобы терять хоть одну минуту времени, взглянул на Кутузова и, убедившись, что он спит, взял бумагу и громким однообразным тоном начал читать диспозицию будущего сражения под заглавием, которое он тоже прочел:
«Диспозиция к атаке неприятельской позиции позади Кобельница и Сокольница, 20 ноября 1805 года».
Диспозиция была очень сложная и трудная. В оригинальной диспозиции значилось:
Da der Feind mit seinerien linken Fluegel an die mit Wald bedeckten Berge lehnt und sich mit seinerien rechten Fluegel laengs Kobeinitz und Sokolienitz hinter die dort befindIichen Teiche zieht, wir im Gegentheil mit unserem linken Fluegel seinen rechten sehr debordiren, so ist es vortheilhaft letzteren Fluegel des Feindes zu attakiren, besondere wenn wir die Doerfer Sokolienitz und Kobelienitz im Besitze haben, wodurch wir dem Feind zugleich in die Flanke fallen und ihn auf der Flaeche zwischen Schlapanitz und dem Thuerassa Walde verfolgen koennen, indem wir dem Defileen von Schlapanitz und Bellowitz ausweichen, welche die feindliche Front decken. Zu dieserien Endzwecke ist es noethig… Die erste Kolonne Marieschirt… die zweite Kolonne Marieschirt… die dritte Kolonne Marieschirt… [Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским, избегая вместе с тем дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует…] и т. д., читал Вейротер. Генералы, казалось, неохотно слушали трудную диспозицию. Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает. Прямо против Вейротера, устремив на него свои блестящие открытые глаза, в воинственной позе, оперев руки с вытянутыми наружу локтями на колени, сидел румяный Милорадович с приподнятыми усами и плечами. Он упорно молчал, глядя в лицо Вейротера, и спускал с него глаза только в то время, когда австрийский начальник штаба замолкал. В это время Милорадович значительно оглядывался на других генералов. Но по значению этого значительного взгляда нельзя было понять, был ли он согласен или несогласен, доволен или недоволен диспозицией. Ближе всех к Вейротеру сидел граф Ланжерон и с тонкой улыбкой южного французского лица, не покидавшей его во всё время чтения, глядел на свои тонкие пальцы, быстро перевертывавшие за углы золотую табакерку с портретом. В середине одного из длиннейших периодов он остановил вращательное движение табакерки, поднял голову и с неприятною учтивостью на самых концах тонких губ перебил Вейротера и хотел сказать что то; но австрийский генерал, не прерывая чтения, сердито нахмурился и замахал локтями, как бы говоря: потом, потом вы мне скажете свои мысли, теперь извольте смотреть на карту и слушать. Ланжерон поднял глаза кверху с выражением недоумения, оглянулся на Милорадовича, как бы ища объяснения, но, встретив значительный, ничего не значущий взгляд Милорадовича, грустно опустил глаза и опять принялся вертеть табакерку.
– Une lecon de geographie, [Урок из географии,] – проговорил он как бы про себя, но довольно громко, чтобы его слышали.
Пржебышевский с почтительной, но достойной учтивостью пригнул рукой ухо к Вейротеру, имея вид человека, поглощенного вниманием. Маленький ростом Дохтуров сидел прямо против Вейротера с старательным и скромным видом и, нагнувшись над разложенною картой, добросовестно изучал диспозиции и неизвестную ему местность. Он несколько раз просил Вейротера повторять нехорошо расслышанные им слова и трудные наименования деревень. Вейротер исполнял его желание, и Дохтуров записывал.
Когда чтение, продолжавшееся более часу, было кончено, Ланжерон, опять остановив табакерку и не глядя на Вейротера и ни на кого особенно, начал говорить о том, как трудно было исполнить такую диспозицию, где положение неприятеля предполагается известным, тогда как положение это может быть нам неизвестно, так как неприятель находится в движении. Возражения Ланжерона были основательны, но было очевидно, что цель этих возражений состояла преимущественно в желании дать почувствовать генералу Вейротеру, столь самоуверенно, как школьникам ученикам, читавшему свою диспозицию, что он имел дело не с одними дураками, а с людьми, которые могли и его поучить в военном деле. Когда замолк однообразный звук голоса Вейротера, Кутузов открыл глава, как мельник, который просыпается при перерыве усыпительного звука мельничных колес, прислушался к тому, что говорил Ланжерон, и, как будто говоря: «а вы всё еще про эти глупости!» поспешно закрыл глаза и еще ниже опустил голову.
Стараясь как можно язвительнее оскорбить Вейротера в его авторском военном самолюбии, Ланжерон доказывал, что Бонапарте легко может атаковать, вместо того, чтобы быть атакованным, и вследствие того сделать всю эту диспозицию совершенно бесполезною. Вейротер на все возражения отвечал твердой презрительной улыбкой, очевидно вперед приготовленной для всякого возражения, независимо от того, что бы ему ни говорили.
– Ежели бы он мог атаковать нас, то он нынче бы это сделал, – сказал он.
– Вы, стало быть, думаете, что он бессилен, – сказал Ланжерон.
– Много, если у него 40 тысяч войска, – отвечал Вейротер с улыбкой доктора, которому лекарка хочет указать средство лечения.
– В таком случае он идет на свою погибель, ожидая нашей атаки, – с тонкой иронической улыбкой сказал Ланжерон, за подтверждением оглядываясь опять на ближайшего Милорадовича.
Но Милорадович, очевидно, в эту минуту думал менее всего о том, о чем спорили генералы.
– Ma foi, [Ей Богу,] – сказал он, – завтра всё увидим на поле сражения.
Вейротер усмехнулся опять тою улыбкой, которая говорила, что ему смешно и странно встречать возражения от русских генералов и доказывать то, в чем не только он сам слишком хорошо был уверен, но в чем уверены были им государи императоры.
– Неприятель потушил огни, и слышен непрерывный шум в его лагере, – сказал он. – Что это значит? – Или он удаляется, чего одного мы должны бояться, или он переменяет позицию (он усмехнулся). Но даже ежели бы он и занял позицию в Тюрасе, он только избавляет нас от больших хлопот, и распоряжения все, до малейших подробностей, остаются те же.
– Каким же образом?.. – сказал князь Андрей, уже давно выжидавший случая выразить свои сомнения.
Кутузов проснулся, тяжело откашлялся и оглянул генералов.
– Господа, диспозиция на завтра, даже на нынче (потому что уже первый час), не может быть изменена, – сказал он. – Вы ее слышали, и все мы исполним наш долг. А перед сражением нет ничего важнее… (он помолчал) как выспаться хорошенько.
Он сделал вид, что привстает. Генералы откланялись и удалились. Было уже за полночь. Князь Андрей вышел.
Военный совет, на котором князю Андрею не удалось высказать свое мнение, как он надеялся, оставил в нем неясное и тревожное впечатление. Кто был прав: Долгоруков с Вейротером или Кутузов с Ланжероном и др., не одобрявшими план атаки, он не знал. «Но неужели нельзя было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может иначе делаться? Неужели из за придворных и личных соображений должно рисковать десятками тысяч и моей, моей жизнью?» думал он.
«Да, очень может быть, завтра убьют», подумал он. И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых далеких и самых задушевных, восстал в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспоминал первые времена своей любви к ней! Вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он в нервично размягченном и взволнованном состоянии вышел из избы, в которой он стоял с Несвицким, и стал ходить перед домом.
Ночь была туманная, и сквозь туман таинственно пробивался лунный свет. «Да, завтра, завтра! – думал он. – Завтра, может быть, всё будет кончено для меня, всех этих воспоминаний не будет более, все эти воспоминания не будут иметь для меня более никакого смысла. Завтра же, может быть, даже наверное, завтра, я это предчувствую, в первый раз мне придется, наконец, показать всё то, что я могу сделать». И ему представилось сражение, потеря его, сосредоточение боя на одном пункте и замешательство всех начальствующих лиц. И вот та счастливая минута, тот Тулон, которого так долго ждал он, наконец, представляется ему. Он твердо и ясно говорит свое мнение и Кутузову, и Вейротеру, и императорам. Все поражены верностью его соображения, но никто не берется исполнить его, и вот он берет полк, дивизию, выговаривает условие, чтобы уже никто не вмешивался в его распоряжения, и ведет свою дивизию к решительному пункту и один одерживает победу. А смерть и страдания? говорит другой голос. Но князь Андрей не отвечает этому голосу и продолжает свои успехи. Диспозиция следующего сражения делается им одним. Он носит звание дежурного по армии при Кутузове, но делает всё он один. Следующее сражение выиграно им одним. Кутузов сменяется, назначается он… Ну, а потом? говорит опять другой голос, а потом, ежели ты десять раз прежде этого не будешь ранен, убит или обманут; ну, а потом что ж? – «Ну, а потом, – отвечает сам себе князь Андрей, – я не знаю, что будет потом, не хочу и не могу знать: но ежели хочу этого, хочу славы, хочу быть известным людям, хочу быть любимым ими, то ведь я не виноват, что я хочу этого, что одного этого я хочу, для одного этого я живу. Да, для одного этого! Я никогда никому не скажу этого, но, Боже мой! что же мне делать, ежели я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно. И как ни дороги, ни милы мне многие люди – отец, сестра, жена, – самые дорогие мне люди, – но, как ни страшно и неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать, за любовь вот этих людей», подумал он, прислушиваясь к говору на дворе Кутузова. На дворе Кутузова слышались голоса укладывавшихся денщиков; один голос, вероятно, кучера, дразнившего старого Кутузовского повара, которого знал князь Андрей, и которого звали Титом, говорил: «Тит, а Тит?»
– Ну, – отвечал старик.
– Тит, ступай молотить, – говорил шутник.
– Тьфу, ну те к чорту, – раздавался голос, покрываемый хохотом денщиков и слуг.
«И все таки я люблю и дорожу только торжеством над всеми ими, дорожу этой таинственной силой и славой, которая вот тут надо мной носится в этом тумане!»
Ростов в эту ночь был со взводом во фланкёрской цепи, впереди отряда Багратиона. Гусары его попарно были рассыпаны в цепи; сам он ездил верхом по этой линии цепи, стараясь преодолеть сон, непреодолимо клонивший его. Назади его видно было огромное пространство неясно горевших в тумане костров нашей армии; впереди его была туманная темнота. Сколько ни вглядывался Ростов в эту туманную даль, он ничего не видел: то серелось, то как будто чернелось что то; то мелькали как будто огоньки, там, где должен быть неприятель; то ему думалось, что это только в глазах блестит у него. Глаза его закрывались, и в воображении представлялся то государь, то Денисов, то московские воспоминания, и он опять поспешно открывал глаза и близко перед собой он видел голову и уши лошади, на которой он сидел, иногда черные фигуры гусар, когда он в шести шагах наезжал на них, а вдали всё ту же туманную темноту. «Отчего же? очень может быть, – думал Ростов, – что государь, встретив меня, даст поручение, как и всякому офицеру: скажет: „Поезжай, узнай, что там“. Много рассказывали же, как совершенно случайно он узнал так какого то офицера и приблизил к себе. Что, ежели бы он приблизил меня к себе! О, как бы я охранял его, как бы я говорил ему всю правду, как бы я изобличал его обманщиков», и Ростов, для того чтобы живо представить себе свою любовь и преданность государю, представлял себе врага или обманщика немца, которого он с наслаждением не только убивал, но по щекам бил в глазах государя. Вдруг дальний крик разбудил Ростова. Он вздрогнул и открыл глаза.
«Где я? Да, в цепи: лозунг и пароль – дышло, Ольмюц. Экая досада, что эскадрон наш завтра будет в резервах… – подумал он. – Попрошусь в дело. Это, может быть, единственный случай увидеть государя. Да, теперь недолго до смены. Объеду еще раз и, как вернусь, пойду к генералу и попрошу его». Он поправился на седле и тронул лошадь, чтобы еще раз объехать своих гусар. Ему показалось, что было светлей. В левой стороне виднелся пологий освещенный скат и противоположный, черный бугор, казавшийся крутым, как стена. На бугре этом было белое пятно, которого никак не мог понять Ростов: поляна ли это в лесу, освещенная месяцем, или оставшийся снег, или белые дома? Ему показалось даже, что по этому белому пятну зашевелилось что то. «Должно быть, снег – это пятно; пятно – une tache», думал Ростов. «Вот тебе и не таш…»
«Наташа, сестра, черные глаза. На… ташка (Вот удивится, когда я ей скажу, как я увидал государя!) Наташку… ташку возьми…» – «Поправей то, ваше благородие, а то тут кусты», сказал голос гусара, мимо которого, засыпая, проезжал Ростов. Ростов поднял голову, которая опустилась уже до гривы лошади, и остановился подле гусара. Молодой детский сон непреодолимо клонил его. «Да, бишь, что я думал? – не забыть. Как с государем говорить буду? Нет, не то – это завтра. Да, да! На ташку, наступить… тупить нас – кого? Гусаров. А гусары в усы… По Тверской ехал этот гусар с усами, еще я подумал о нем, против самого Гурьева дома… Старик Гурьев… Эх, славный малый Денисов! Да, всё это пустяки. Главное теперь – государь тут. Как он на меня смотрел, и хотелось ему что то сказать, да он не смел… Нет, это я не смел. Да это пустяки, а главное – не забывать, что я нужное то думал, да. На – ташку, нас – тупить, да, да, да. Это хорошо». – И он опять упал головой на шею лошади. Вдруг ему показалось, что в него стреляют. «Что? Что? Что!… Руби! Что?…» заговорил, очнувшись, Ростов. В то мгновение, как он открыл глаза, Ростов услыхал перед собою там, где был неприятель, протяжные крики тысячи голосов. Лошади его и гусара, стоявшего подле него, насторожили уши на эти крики. На том месте, с которого слышались крики, зажегся и потух один огонек, потом другой, и по всей линии французских войск на горе зажглись огни, и крики всё более и более усиливались. Ростов слышал звуки французских слов, но не мог их разобрать. Слишком много гудело голосов. Только слышно было: аааа! и рррр!
– Что это? Ты как думаешь? – обратился Ростов к гусару, стоявшему подле него. – Ведь это у неприятеля?
Гусар ничего не ответил.
– Что ж, ты разве не слышишь? – довольно долго подождав ответа, опять спросил Ростов.
– А кто ё знает, ваше благородие, – неохотно отвечал гусар.
– По месту должно быть неприятель? – опять повторил Ростов.
– Може он, а може, и так, – проговорил гусар, – дело ночное. Ну! шали! – крикнул он на свою лошадь, шевелившуюся под ним.
Лошадь Ростова тоже торопилась, била ногой по мерзлой земле, прислушиваясь к звукам и приглядываясь к огням. Крики голосов всё усиливались и усиливались и слились в общий гул, который могла произвести только несколько тысячная армия. Огни больше и больше распространялись, вероятно, по линии французского лагеря. Ростову уже не хотелось спать. Веселые, торжествующие крики в неприятельской армии возбудительно действовали на него: Vive l'empereur, l'empereur! [Да здравствует император, император!] уже ясно слышалось теперь Ростову.
– А недалеко, – должно быть, за ручьем? – сказал он стоявшему подле него гусару.
Гусар только вздохнул, ничего не отвечая, и прокашлялся сердито. По линии гусар послышался топот ехавшего рысью конного, и из ночного тумана вдруг выросла, представляясь громадным слоном, фигура гусарского унтер офицера.
– Ваше благородие, генералы! – сказал унтер офицер, подъезжая к Ростову.
Ростов, продолжая оглядываться на огни и крики, поехал с унтер офицером навстречу нескольким верховым, ехавшим по линии. Один был на белой лошади. Князь Багратион с князем Долгоруковым и адъютантами выехали посмотреть на странное явление огней и криков в неприятельской армии. Ростов, подъехав к Багратиону, рапортовал ему и присоединился к адъютантам, прислушиваясь к тому, что говорили генералы.
– Поверьте, – говорил князь Долгоруков, обращаясь к Багратиону, – что это больше ничего как хитрость: он отступил и в арьергарде велел зажечь огни и шуметь, чтобы обмануть нас.
– Едва ли, – сказал Багратион, – с вечера я их видел на том бугре; коли ушли, так и оттуда снялись. Г. офицер, – обратился князь Багратион к Ростову, – стоят там еще его фланкёры?
– С вечера стояли, а теперь не могу знать, ваше сиятельство. Прикажите, я съезжу с гусарами, – сказал Ростов.
Багратион остановился и, не отвечая, в тумане старался разглядеть лицо Ростова.
– А что ж, посмотрите, – сказал он, помолчав немного.
– Слушаю с.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
– Ваше благородие, вот он! – проговорил сзади один из гусар.
И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.
Категории:
- Ракетное оружие США
- Зенитные ракеты
- Военная продукция Aerojet
- Военная продукция General Dynamics
- Военная продукция General Electric
- Военная продукция Northern Ordnance
- Военная продукция Raytheon
- Военная продукция Sperry
- Военная продукция Vitro
- Военная продукция Western Electric
- Военная продукция Университета Джонса Хопкинса
